«Вероятно, я выйду отсюда последним, — подумал капитан. — Ведь я вошел в биованну позже всех… Нет ошибаюсь. Последним, видимо, оказался Стафо. Он должен был вскочить в свой отсек после третьего аварийного сигнала». Они с Либеро Кромлингом ждали его до последнего момента, но у Стафо оставалась еще целая резервная минута.
Уровень биораствора постепенно понижался. Щупальца все более расслаблялись. Капитан с наслаждением пошевелил пальцами.
С улыбкой Карлос Санпутер, слегка пошатываясь, вышел из своего отсека. Тишина и безлюдность зала его поразили. Капитан недоуменно огляделся. Где же экипаж?
Когда Дор убедился, что за то время, пока его не было в хрустальной башне, на борту чужого корабля вместо одного светлячка оказалось два, мысль робота лихорадочно заработала. Что же за существа находятся в подлетевшем корабле? Быть может, они, чего доброго, размножаются делением, как одноклеточные организмы?
Дор связался с центральными стапелями.
— Запускайте корабль на перехват пришельца, — отдал он команду.
Манипулятор, ответственный за сборку корабля, помедлил с ответом.
— В чем дело? — строго спросил Дор.
Его помощник был «последним из могикан»: он принадлежал к первому поколению манипуляторов, созданных Дором на безымянной планете. Ветхий, поскрипывающий механизм был одним из немногих, кому Дор доверял, как самому себе. Помощник был почти так же стар как основатель цивилизации на планете.
— Корабль стартовать не может, Око вселенной, — сказал помощник.
— Почему? Когда я был на стапелях…
— С тех пор кое-что изменилось, Око вселенной.
— Что это значит?
— Несколько минут назад один из монтажеров разогнался и врезался в корабль. Сам погиб и кораблю нанес серьезный урон.
— Случайность?
— Думаю, нет. Логически сопоставляя…
— Кто он? — перебил Дор, весь напрягшись: он начал уже догадываться, в чем дело.
— М-11, - сказал помощник, подтверждая его догадку.
М-11… Это дочерний механизм бустера, которого Дор послал на разведку к чужому кораблю.
— Каковы разрушения? — спросил Дор.
— Дюзы выведены из строя. Поправить дело в ближайшее время нет никакой возможности… — В голосе помощника Оку вселенной почудилось плохо скрытое злорадство.
— Разберемся после, — отрезал Дор. — А сейчас возьми все свободные манипуляторы и готовь к старту «Электрон».
— «Электрон»? — Помощнику показалось, что он ослышался. — Но ведь он не был в полете с тех пор, как…
— Неважно.
— У нас нет штурманов: ни один из посланных в космос не возвратился.
— Я сам поведу «Электрон».
Когда «последний могиканин» отключился, Дор подумал, что опасность, которая нависла над безымянной планетой, даже больше, чем он мог предполагать поначалу.
— Добрый день! С пробуждением, капитан! — произнес незнакомец, приближаясь к Карлосу Санпутеру. Держался он сутуло, темная кожа еще больше подчеркивала страшную худобу. Седые пряди волос — и почти юношеское лицо.
Неужели это… Не может быть! Но вот человек усмехнулся, и у капитана исчезли все сомнения.
— Стафо!
— Добрый день, капитан! — повторил штурман со странной застывшей улыбкой. — А где же остальные?
Полтора часа кропотливого осмотра ничего не дали. Капитан, немного разбиравшийся в технике анабиоза, проверял одно внешнее реле за другим. Стафо, Роб и манипуляторы ему помогали. Реле времени было исправным, однако на пробуждение не включалось. Это могло означать только одно: повреждение следует искать не снаружи, а там, за массивными люками.
— Вскроем двери, — предложил Стафо.
— Нельзя, — покачал головой капитан. — Это грозит опасностью усыпленному организму.
— Но на Земле… — вставил Роб.
— В земных условиях — дело другое, — повернулся к нему капитан. — Там есть для этого специальные приспособления, которых мы лишены.
Карлос и Стафо продолжали разговор, а Роб подкатился к одному из люков — на нем красовалась цифра 13 — и принялся что-то рассматривать на полу, раздвигая щупальцами мягкие ворсинки.
— В каком состоянии «Рената»? — спросил капитан, после того как Стафо вкратце рассказал о своих злоключениях, начиная с того часа, как экипаж погрузился в анабиоз.
— Тут сведений немного. Видимо, вокруг корабля продолжают клубиться бурые облака. Те самые, пробу которых я взял.
— И это все?
— Все.
— Действительно, немного, — нахмурился капитан — Ты не собирал сведений об открытом космосе?
— Видишь ли, Карлос… Каждый день на всех экранах корабля вместо картин окрестного космоса я видел… — Штурман замялся.
— Говори! — приказал капитан.
Стафо рассказал с загадочных видениях, фактически лишивших «Ренату» зрения.
— Дело серьезное, — сказал Санпутер, внимательно выслушав рассказ штурмана.
— Может быть, кто-то пытается вступить в контакт с нами? — высказал предположение Стафо, глядя на копошащегося Роба.
— Нужно разобраться, с чем мы имеем дело. Пройдем по самым важным отсекам корабля.
— С чего начнем? — спросил штурман, делая шаг к двери. — С головного отсека?
— Нет, с сектора Арпады.
— Антуанетты?
— Для нас нет сейчас важнее задачи пробуждения остальных членов экипажа. Попробуем поискать решение ее в биопроцессах, — сказал капитан.
— Разумно, — согласился Стафо.
— Роб, ступай с нами! — крикнул капитан.
Обзорный экран встретил их огненной свистопляской, к которой штурман успел уже привыкнуть, но которая поразила капитана.
— Да-а, дела, — только и сказал он и провел рукой по лицу, будто прогоняя наваждение.
Несколько минут они оба стояли как завороженные, глядя на калейдоскоп сменяющих друг друга картин.
…Гибкий сильный отросток ударяет по клавише, и на перфоленте посреди математических символов выскакивает дополнительный знак — маленькая горизонтальная черточка.
…Шар с колышущейся поверхностью, снабженный быстрыми упругими щупальцами, огромными скачками несется по слегка всхолмленной поверхности.
— Пойдем, Стафо. Экранами займемся позже. У нас есть дела поважнее, — сказал Карлос Санпутер и направился к выходу. Он был уже почти у люка, когда его остановил крик штурмана.
— Человек! Человек! — повторял Стафо.
— Где человек?
— Здесь, на экране, когда ты отвернулся, промелькнул человек.
— Гм, гм.
— Главное — этот человек был похож на тебя, Карлос! Такой же высокий, чуть сутуловатый… Вислоусый, широкоскулый…
— И все это ты рассмотрел за доли секунды?
— Жаль, Роба не было здесь. Он бы зафиксировал все на фотопленке! — с отчаяньем произнес штурман.
— Значит, чудеса еще не перевелись на белом свете! Ладно, пойдем в отсек Антуанетты, Роб там дожидается нас. Авось я еще когда-нибудь появлюсь на экранах «Ренаты», — усмехнулся Санпутер.
Ленты на корабле еще не работали, и до отсека Арпады им пришлось добираться пешком, точнее, пользуясь штангой невесомости. Оба, словно сговорившись, ни словом не упоминали о том, что больше всего их тревожило, — о судьбе остальных членов экипажа, которые в положенный срок не пробудились от анабиоза.
Когда они вошли в биоотсек, там уже действительно находился Роб. Почти скрытый установкой для анализа микрометеоритов, он что-то делал у герметического куба. Это был контейнер, в котором Антуанетта хранила обломки вещества, доставляемые ей из внешнего пространства.
— Вот здесь я упал в обморок, когда вернулся с вылазки, — сказал Стафо, указывая на пол. — Хлопнулся, как барышня кисейная. Спасибо Робу — привел меня в чувство.
— Переутомление и перегрузки — это все понятно, — перебил капитан. — Но давай разберемся поглубже. Ни до, ни после в обморок ты не падал. Логика такова: вступил ты в контакт с бурым веществом — у тебя наступило резкое ухудшение самочувствия. Ушел от контакта — состояние улучшилось.
— Твоя логика хромает, Карлос.
— В чем?
— В том, что не было у меня с этой мерзостью никакого контакта?..
— А вылазка?
— Я был в гермоскафандре, а потом прошел дезокамеру. Что же я, космической инструкции не знаю? — воскликнул Стафо.
— Представь себе, например, некий магнит, — начал Санпутер после паузы. — Ты не знаешь его свойств, но хочешь избавиться от его воздействия. С этой целью ты запираешь его в герметический контейнер и думаешь, что достиг желаемого. Между тем магнит продолжает воздействовать на окружающее пространство и на тебя тоже…
— Боже, какой же я идиот! — воскликнул Стафо и хлопнул себя по лбу.
— Чем ты занят, Роб? — обратился капитан к роботу. Тот в ответ промычал что-то нечленораздельное.
— Чудеса продолжаются, — покачал головой Карлос Санпутер. — Впервые за годы полета Роб не отвечает на вопрос!
Стафо, заинтригованный донельзя, вслед за капитаном подошел к роботу. Тот, подогнув мощные щупальца, стоял перед контейнером, что-то напряженно изучая. О трудной работе мысли говорил кустик антенны, вращающейся быстрее обычного.
Дверца контейнера была открыта настежь. Стафо нагнулся и заглянул внутрь — колба с бурым веществом лежала на месте, и штурман облегченно вздохнул. Опасения, возникшие после разговора с капитаном, показались далекими и нереальными.
Лицо Санпутера, однако, оставалось озабоченным. Он опустился на корточки рядом с Робом и принялся рассматривать контейнер. Провел ладонью по месту на поверхности, на которое указал робот, и сказал:
— Гладко.
— Без оптического прибора вы ничего не увидите, — сказал Роб людям. Не сходя с места, он далеко протянул щупальце и, взяв на рабочем столе Антуанетты микроскоп, отдал его Карлосу.
Капитан приблизил микроскоп к подозрительному месту на контейнере, прильнул к тубусу и энергично завертел винты настройки.
— Что там? — спросил Стафо.
Вместо ответа капитан присвистнул и через несколько секунд, подвинувшись, уступил место у микроскопа штурману.
Штурман прильнул к тубусу. Перед ним блестела бесконечная серебристая поверхность передней грани контейнера. А посреди нее зиял глубокий кратер с рваными, как бы обожженными краями.