Парнишка долго и несчастно сопел, сжимал чуткие пальцы и посматривал то на лежащего на скамье Грома, то на унсов.
– А нельзя мне… с Кисом?
– Можно, – почти сразу отозвался мангур, подняв голову, – но сначала я помогу Стану. Он прав… понадобиться может кто угодно… и я не хотел бы потом мучиться раскаяньем. А ты подожди меня на Сузерде, потом вместе отправимся на Занию.
– Он может сразу отправиться на Занию, – тихо, но твёрдо заявила Юнхиола. – Стан напишет письмо Зорденсу Гадруни… и я поставлю свой знак.
– Тем более Зорденс сейчас занимается освобождением попавших в неволю мангуров, – одобрил её предложение Стан.
– Я бы пошёл с вами… – обречённо прошептал Тарль, даже не надеясь на чудо. Но и расстаться с Кисом вот так, сразу, не попытавшись уговорить этих людей, попросту не мог.
– Я могу дать тебе унса на сохранение, – помолчав, предложил Гром, – будете ждать меня вдвоём.
– Не надо… – горькая предательская слезинка сорвалась с ресниц мальчишки и была мгновенно растёрта грязноватым рукавом, – он тебя любит.
– Он мой напарник, – твёрдо возразил верт, – и должен исполнять свою часть работы, поэтому меня и искал. А любить они не умеют.
– Не сказала бы… – задумчиво протянула Слава, словно машинально поглаживая плечи парнишки, и позвала: – Чудик!
– Чудик тут, – мгновенно отозвался унс и выглянул из корзинки. – Чего нужно сделать, старшая почка?
– Ответить на вопрос… тебе кто из всех нас больше нравится?
– Командир, – не задумываясь, сообщил унс и как-то опасливо добавил: – И Васт, он вкусный.
– А ещё? – заинтересовался Стан, насмешливо подмигнув возмущённо фыркнувшему отчиму.
– Ещё старшая почка, младшие почки и Лийле… она тоже вкусная, – разоткровенничался унс, – и Юна… с ней играть интересно.
– Интересно, когда это вы играете? – мрачно фыркнул Тарос, оглянулся на смущённо примолкших иномирян и наставника и смешался: – Можешь не отвечать.
– Мне кажется, – поспешила вернуть разговор к телепортисту Слава, – раз Стан собирается взять всех, то ещё один человек не помешает. Тем более Тарль не бесполезен и не беззащитен и в случае опасности сможет уйти. Только пусть скажет нам заранее, куда пойдёт, чтобы мы его не потеряли.
– Самая бесполезная тут я, – вдруг ожесточённо произнесла Адистанна, горько кривя губы, и все присутствующие мгновенно смолкли. – Вот видите… вам даже возразить нечего. Поэтому уйду из отряда я… отправьте меня хоть куда-нибудь… мне всё равно.
– Ади, – снова первой ринулась к девушке Слава, – ну с чего ты такое взяла? Про тебя разговор даже не шёл. Ты просто устала и переволновалась, вот, выпей чаю… Линел, у тебя есть что-нибудь успокаивающее? В хотомаре она держалась просто замечательно, а теперь откат.
Стан смотрел, как ма с моряной отпаивают зельем тихо ронявшую слёзы девушку, за каждую слезинку которой он ещё утром прибил бы любого обидчика, и крепче стискивал зубы, чтобы не прикрикнуть на неё. Теперь, когда слетела пелена самозабвенной влюблённости и очарования её внешностью, землянин отчётливо видел то, чего не замечал все эти дни. Адистанна совершенно не боец по натуре, и это не её вина, такой принцессу сделала жизнь. Но она никогда не станет, как Юна, упрямо закусив губы, часами нападать на соломенное чучело, добиваясь точности удара, и не сможет придумать даже простейшего плана, как достичь того, о чём мечтает. Само собой, это не имеет никакого значения, девушкам и положено быть нежными и беззащитными… чтобы мужчинам хотелось подставлять им своё плечо. И в их отряде она действительно была бы сейчас лишней, если бы не Тин. Командир пока ещё не верил, что младший сумел выкинуть Ади из сердца, и вполне возможно, первой, кого он начнёт искать взглядом, превратившись в мужчину, будет именно похожая на Снегурочку принцесса. Следовательно, она обязательно должна там быть, наравне с Таросом, Юной, ма и со всеми остальными.
– Говорю последний раз, – почти жёстко объявил Стан, окидывая строгим взглядом смолкших друзей, – никого никуда отправлять не будем. Я сомневался только насчёт Тарля. Не хотел вовлекать его в серьёзные дела, ведь мальчишке и без того нелегко жилось в последнее время. Однако он сам сделал выбор, и я считаю его правильным. Майка, подбери ему одежду, начинаем собираться. К тому моменту, как появится… следящий, все должны быть готовы.
– А я уже здесь, – шагнул из зеркала Юрейд, заставив командира едко усмехнуться.
Выходит, хитрому вампиру не понравилось, как быстро его тут разоблачают, вот и присматривает за отрядом через зеркало.
– Десять минут на сборы, – невозмутимо сообщил ветал и, присев к столу, подтащил к себе кувшин с отваром. Плеснул в чашечку, оглядел засуетившихся людей и нелюдей и добавил: – Лийле лучше разбудить заранее. Там будет некогда, да и неудобно.
– Я сама, – Инделирри решительно отодвинула шагнувшую к девушке моряну, и та не стала спорить. Анлезийке виднее.
– Тогда мы пока принесём вещи, – спокойно поднялся со стула командир, догадываясь, как сильно может смутить синеглазку его присутствие, и оглянулся на Юрейда. – Как будем добираться?
– Открою путь.
– Тогда можно отпустить хотомар?
– Отпускай, – согласился вампир, капая в отвар драконью кровь и хитро усмехаясь. Весь мир пьёт это зелье, но никто до сих пор так и не догадался, кто первым посеял на Анлезии семена растений, родившихся вовсе не в этом мире.
Глава 30
Поднимаясь на крышу, куда успели умчаться анлезийцы, Стан невольно вспоминал тоскливый взгляд Адистанны, провожающий ринувшегося к дверям Тароса, и сердито сопел. Вот почему люди иногда ведут себя как мазохисты? По парню страдает такая хорошенькая девчонка, а он, как баран, упрямо смотрит в другую сторону. Ведь казалось… чего проще, сесть, обдумать всё серьёзно и идти туда, где тебя ждут. И не портить жизнь ни себе, ни людям.
Он сделал ещё несколько шагов и вдруг застыл на месте, как пулей сражённый совсем другой картинкой, подсунутой неподкупной памятью. Другая девчонка, роняя горькие слёзы, смотрит на него самого, а он пытается отговорить её от поездки на Хамшир.
Блин… выходит, он поступает ничуть не лучше Тароса? Сам собой возник вопрос, и очевидный ответ на него Стану совершенно не понравился. Не может быть… у него совершенно другая ситуация.
А ситуация несчастно смотрела из глубин памяти прекрасными синими глазами, и её светлые волосы, пронизанные падавшим из проёма южным солнцем, светились как ореол мученицы. Нет… скорее как серебряная корона Снегурочки, и её длинное белое платье со свободными рукавами, расшитое бледно-голубыми незабудками, походило на одеяние его любимой сказочной героини. Только переодевшейся к встрече весны.
Вот же он лопух… и с чего ему всегда казалось, будто Снегурочка может быть только одна? Разве в мирах только одна блондинка с синими глазами?! Да их тысячи… миллионы! И каждая для кого-то Снегурочка или Белоснежка… а он, в поисках своей полудетской мечты, сначала принял за свою Снегурку совершенно другую девушку. А та, которая предназначена ему, просто ждала Стана в другом месте… ведь не зря его так тянуло к тому судну торговцев чужой свободой.
Стан выпрыгнул из чердачного окна на почти пологую крышу веранды, над которой покачивался хотомар, и принялся помогать выгружать вещи. Не забывая бдительно поглядывать, как Васт, сделав всем знак молчать, осторожно раздвигает занавеси и достаёт из гамака неподвижного Тина. Хумили и дрифон уже сидели на своих местах, готовые в любой момент покинуть это невесёлое место.
– Держи, – выдав маленькому человечку тяжёлый кошель, шепнул Стан, когда анлезиец, бережно уносивший бесценную ношу, скрылся на чердаке, – большое спасибо.
– Не нужно… – заспорил было Шин, но командир остановил его властным жестом:
– Не спорь! Я вам не чужой!
Прихватил сразу три мешка и помчался к чердаку, десять минут подходили к концу, а проверить нужно было многое. Но и обдумывая хозяйственные заботы и планы на предстоящий переход к крепости и разговор с мастерами, от которых Стан не ждал особого понимания, забыть о сделанном открытии он не мог. То и дело возвращался мыслями к тому моменту, когда он наконец встретится с боязливым взглядом огромных глаз Лийлезы, и пытался загодя придумать, какие слова нужно сказать, чтобы она ему поверила.
А говорить нужно немедленно, прямо сейчас, ведь она ждёт и терзается, а ему очень хорошо известно, какая это невыносимая тяжесть и боль, когда украдкой смотришь на того, кого сердце вдруг признало самым нужным, и мучаешься сомнениями и робкими надеждами.
Стан никогда не понимал людей, которые вместо того, чтобы как можно быстрее сообщить любимому или любимой о важном событии или решении или просто подарить подарок, устраивали целое шоу, полное таинственности, недомолвок и загадок. Или в полной секретности устраивали шумные сюрпризы с привлечением всех друзей и зачастую с совершенно непредсказуемым результатом. И примеряя подобные случаи лично на себя, Костя начинал свирепеть, едва представив, сколько ему пришлось бы вытерпеть, если бы его девушка решила преподнести подобный сюрприз.
И теперь знал точно, никакая это не романтика и тем более не широта души. Просто очередной самовлюблённый эгоист желает с помощью подобной показухи как можно дольше побыть в центре внимания и растянуть собственное удовольствие от похвал, благодарностей и осознания собственного великодушия.
А вот ему вовсе не нужно ничьё одобрение или сочувствие, да и в Лийлезе Стан уверен, как в себе. И теперь осталось только сказать девчонке, как он благодарен за помощь в избавлении от болезненного самообмана и вовсе не сердится на вмешательство в его сознание. Наоборот, благодарен, и отныне между ними больше нет никаких преград или помех. И даже браслеты уже есть, анлезийцы подарили, после праздника по поводу освобождения квартеронок.
Стан шлёпнул ладонью по карману, где хранил драгоценный подарок, и довольно ухмыльнулся – приятно в такой знаменательный момент почувствовать себя предусмотрительным и мудрым.