— Её прибытия ждёт отец, — повысил голос Шамси.
И кто-то ещё, встреча с которым не доставит ей радости, — дополнил Герард. Мышца на щеке дрогнула. Желание хотя бы немного нарушить планы самонадеянного гехаймрата стало настолько сильным, что у его сиятельства зачесались кулаки.
— Он ожидает встретить дочь здоровой и полной сил, — возразил он. — Не могу допустить, чтобы раненая на моих землях женщина, предстала пред очами уважаемого всеми пфальцграфа в неподобающем виде. Не мне тебе говорить, чем грозит подобное неуважение с моей стороны.
— Не находишь, что решить сей вопрос должна графиня, а не ты, — услышал он голос зарвавшегося незнакомца.
Более не считая нужным беседовать с ним, Бригахбург твёрдой походкой направился в сторону женщин.
— Почему прибыл на встречу ты, а не твой сын? — не отставал от него Шамси, зная ответ.
— Ирмгард подвернул ногу, — не оборачиваясь и не замедляя шаг, бросил сиятельный.
Разве он не ранен в плечо? — удивился гехаймрат, следуя за графом.
Вот тебе и очередное отклонение от известного развития событий, — ответил ему голос Вэлэри укоризненно.
Не успел Бригахбург приблизиться к повозке, как из-под неё выскочила Мисси и с лаем бросилась ему под ноги.
— А-а, зубастая мелкая тварь, — вздёрнул он брови, улыбаясь, поглядывая на женщин.
Они привели себя в порядок: умылись, облачились в чистое дорожное платье и выглядели подобающим образом.
Подхватив собаку на ходу, властно прижал к груди.
— С такой-то охраной вам никого не следует бояться, — сказал он графине, сдержанно поклонился и представился полным именем.
Бросил взор на приготовленные для утренней трапезы продукты. Сглотнул набежавшую слюну. Со вчерашнего вечера у него во рту и крошки чёрствого хлеба не было как, впрочем, и у его воинов. Рассчитывали поесть в таверне.
Мисси выкручивалась из его рук, не переставая рычать — уже не злобно, но всё ещё бурно. Норовила схватить за руку, которой её гладили. Только ей не удавалось. Очевидно, захватчик знает, как следует держать неугомонных четвероногих тварей, чтобы не получить весьма ощутимый укус.
— Дайте собаку, — протянула руки Наташа. Не хватало, чтобы каждый желающий хватал её любимицу.
Подивилась: мужчина всё ещё одет в боевую экипировку. Весит это немало, но неудобства ему не доставляет. Силён!
Оказавшись с женщиной лицом к лицу, Герард затаил дыхание. Смотрел на неё не в силах отвести взгляд.
Солнце озаряло её всю. Его блики отражались на её волосах, вспыхивали в них червонным золотом. На бледном лице выделялись необычайно большие глаза. При первой встрече их цвет показался схожим с болотной ряской. Сейчас они светились яркой зеленью молодой весенней листвы.
Сей цвет присущ либо ведьмам, либо женщинам королевской крови, — с удивлением подметил граф.
Пфальцграф… Её отец — пфальцграф, — задумался он. Кому он прочит красавицу-дочь в жёны? Им должен быть аристократ не ниже герцога, причём вдовец либо холостой. Отдать за графа? Тот должен быть очень богатым и приближённым к королю — никак не меньше.
Графиня и её взор действовали на Герарда странным образом — мысли разбежались; что хотел сказать — вмиг позабылось.
Неужто ведьма? Морок напускает? — закралась тревожная мысль. Зачем?
— Прошу прощения за… эмм… случившееся недоразумение, — изрёк он.
— Недоразумение? — раздражаясь, хмыкнула Наташа на немецком языке. Не по его ли вине она ранена? — Полагаю, это и есть извинение?
Она закрыла глаза, прячась от пристального мужского внимания. Видно, просить прощение графу приходится нечасто, если доводилось вообще. Ни чувства вины, ни искреннего сожаления с его стороны она не увидела.
— Примите мои сожаления относительно случившегося с вами, — услышала окрепший голос Бригахбурга. — Также приношу соболезнования в связи с трагической смертью вашей близкой подруги графини Юфрозины Атале Дригер. Посему прошу вас проследовать в мой замок для лечения и отдыха. Погребение графини состоится завтра. И вот, — протянул кинжал в ножнах. — Примите в память об усопшей.
Подношение? — глянула Наташа на графа с интересом. Почему молчит Шамси? Переводила взгляд с одного мужчины на другого. Кинжал не брала, гладила Мисси.
Та была вполне довольна жизнью. Её досыта накормили, в ручье обмыли, никто на свободу её передвижения не посягал. Поводок, который постоянно действовал ей на нервы, она давно не видела.
Герард в ожидании ответа наблюдал за графиней.
Шамси пояснить его речь не спешил. Ему нравились спокойная самоуверенность женщины и несвойственная графу, тщательно скрываемая им нервозность.
— Он приглашает меня на похороны… хм… подруги? Я верно поняла? — обратилась Наташа к арабу. — Кинжал в память о ней? Что всё это значит?
— Переведи, что я сказал, — напомнил ему Бригахбург.
— Графиня, всё, что сказал граф, вы поняли верно, — заговорил гехаймрат по-русски. — Возьмите дар. Отныне кинжал заменит вам вилку за трапезным столом. Не выказывайте удивления, и не спешите ответить «да» на приглашение. Сейчас вы немного подумаете и кивнёте мне в знак согласия. Всё складывается удачно. Вы же хотели попасть в замок? — окинул её нечитаемым взором. — Ещё не поздно отказаться.
— Нет-нет, — взбодрилась Наташа. В подвале замка находится портал! — Едем.
— Чуть позже я вам объясню, что к чему. Наденьте на лицо скорбную маску. Вашей компаньонки это тоже касается, — неодобрительно посмотрел на Людмилу, застывшую с обратной стороны повозки и не спускавшей с графа восторженных глаз.
— Что она сказала? — насторожился сиятельный, задержав внимание на необычном золотом кольце абассинца. — Согласилась? Если графиня беспокоится об отце, то я отправлю гонца с посланием о её решении остаться на некоторое время в Бригахе.
— Графиня согласилась. Я сам займусь сим вопросом, — Шамси отступил на шаг от Герарда, давая понять, что разговор окончен. Всё сложилось наилучшим образом. Только на душе было неспокойно.
— Я уже вся слюной изошла, — показательно громко сглотнула Людмила, наполняя кубки вином. — Давайте уже наконец-то поедим.
Два серебряных кубка, завёрнутых в салфетку, стали приятной неожиданностью. Под стать кувшину, они не уступали ему в красоте. Что может находиться в сундуке с утварью, Люся боялась даже представить.
— До замка графа далеко? — спросила Наташа.
— К вечеру доберёмся, — не задумываясь, ответил Шамси.
— Людмила Афанасьевна, оставьте нам немного еды, остальное, пожалуйста, отнесите графу и его людям. Не думаю, что у него есть с собой корзина с чем-то схожим.
— От нашего стола вашему? — засуетилась женщина, пряча улыбку. — Это по-нашему.
Девушка проигнорировала недовольный взгляд гехаймрата: делиться тем, что есть — это же так естественно.
Глава 18
Наташа от вина отказалась, а вот Шамси выпил с удовольствием. С напряжённым вниманием он поглядывал в сторону костра, где стоял граф и смотрел на корзину, которую оставила у его ног компаньонка графини. Будто не знал, что делать с едой. Однако долго думать не стал — подозвал воина и распорядился всё раздать. Гехаймрат усмехнулся.
— Поедете в карете, — сказал он графине и указал глазами на воинов, занимавшихся её ремонтом.
— Там кровищи полно, — подавилась Люся воздухом. — Я в повозке поеду.
— В ней были убиты те женщины? — спросила Наташа, не в силах повернуть голову в сторону завёрнутых в рогожу тел, подготовленных к перевозке. От мысли, что в обозе будет груз с «безвозвратной потерей», стало не по себе.
— Карету отмоют… Вы… — уставился Шамси на Людмилу. Намеренно не торопился продолжить. Наблюдал, как та подобралась и заметно занервничала.
Он прожевал мясо, глядя, как графиня аккуратно и не спеша накалывает ломтик сыра на кончик кинжала, будто делала это всю жизнь. Вернулся взором к компаньонке:
— Вы поедете вместе со своей госпожой. Уясните себе раз и навсегда: отныне вы исполняете либо мои приказы, либо указания графини. Без недовольства, возражений и уточнений. Иначе нам с вами придётся расстаться.
Люся остолбенела:
— Как… расстаться? Куда?.. Разве…
— Не перебивай меня, женщина! — повысил он голос. — Я сейчас же отправлю тебя известному мне торговцу живым товаром. Он доставит тебя на невольничий рынок и продаст в рабство. Цену за тебя дадут высокую: ты беловолосая, ещё не совсем старая, в теле, с хорошим цветом лица, белыми и ровными зубами. Зубы все? — грозно спросил он, подавшись к ней.
Людмила отпрянула и закашлялась:
— Умные, да?.. Издеваться над беззащитной…
Мужчина остановил её рубящим жестом руки:
— Молчать! В трудную минуту мудрость строит мосты, глупость — дамбы.
— Вы её совсем запугали, — заступилась за женщину Наташа, подавая той кубок с водой.
Люся опустила голову:
— Всё, молчу, — обиженно пожевала губами и с жадностью припала к кубку.
— Лучше от неё избавиться сейчас, чем потом сожалеть о её намеренном или ненамеренном злодеянии, — спокойно ответил Шамси. — И золото вам не помешает. У вас есть золото? — спросил он, испытующе глядя на графиню.
— Вы имеете в виду здешние деньги? — нащупала девушка золотой крестик под грубой тканью серого закрытого платья. — Откуда им быть? А у вас есть?
Он улыбнулся и ничего не ответил.
Чтобы у гехаймрата не было золота или серебра при том, что он готовился к переходу? Наташа удивилась бы обратному. Вздохнула, меняя тему:
— Непривычно обходиться без вилок и ложек.
— Привыкайте, — ответил мужчина.
— Кто ж в загробный мир уходит со столовыми приборами? — заметила Люся осторожно, выбирая пальцами кусочки тушёной моркови. — Это раньше в могилы фараонов складывали всё что ни попадя, в том числе и прислугу отправляли на тот свет следом за хозяином.