К счастью, бдительный комендант из общежития догадался вызвать милицию сразу, как только Сева прибежал с криками о помощи, и незнакомца вскоре задержали при попытке покинуть город на электричке.
Но это было уже позже, а пока Михаил занёс девчонок в комнату, сел на табурет, поставил Юлю и Свету перед собой и начал осматривать, будто проверяя их целостность. Он даже не замечал, что из глаз у него катятся слёзы.
У Светы немного распухла верхняя губа, но крови не было, а абсолютно невредимая Юлька лишь удивлённо таращила на отчима глаза-фиалки.
— Папа, мы в валенках, — сказала Света.
— И в варежках, и в шубах, дядь Миша.
— Папа, ты почему плачешь? Большие дяди ведь никогда не плачут.
— Иногда бывает, не обращай внимания, — махнул рукой Михаил. — Надо бы варежки снять. И шубы, и валенки.
Но вместо этого Михаил обнял девчонок и прижал к себе обеих.
В комнату вошла Люда, которая несла сразу две больших миски с пирогами. Она знать ничего не знала о случившемся, поскольку всё это время была на общей кухне. Однако как-то быстро оценила ситуацию.
Поставила миски на стол, закрыла двери, подошла и обняла сразу всех троих. Посмотрела поверх голов девочек в бледное лицо мужа. Прочитала в его глазах: "Потом, позже". И вдруг замерла.
— Что, Люда? — тут же спросил чуткий Михаил.
— Шевелится, — тихо сказала Люда. — Первый раз. Я уж думала — когда же, пора!
— Кто шевелится? — в голос спросили Света и Юля, и как по команде подняли головы.
— Сашка. Брат ваш, — улыбнулся Михаил.
…Люда видела, как Света нашла в миске "свой" пирожок и спрятала за тарелку. Не стала ничего говорить, хотя знала, что Михаил тоже всё заметил.
— Я первая! — завопила Юлька, доставая записку из пирога. — И записка моя!
— Значит, твоё желание обязательно сбудется, — улыбнулась Люда. — Расскажешь, что загадала?
— Маленького братика, — Юлька с гордостью продемонстрировала всем клочок бумаги с большими печатными буквами, которые не всегда "смотрели" в нужную сторону.
…- Вот так, — тяжело вздохнул Михаил, который как мог смягчил свой рассказ.
Девчонки давно уснули, а Михаил и Люда всё сидели за столом.
— Значит, будут пока гулять только под присмотром. Хорошо, что скоро я в декрет уйду, — покачала головой Люда и смахнула слёзы. — Страшно подумать, чем это всё могло закончиться. Права Света: Юлька маленькая ещё. Совсем дурочка. Ведь сколько раз было сказано!
— Интересно, что было в том пирожке, который Света тайком выбросила в мусорное ведро? — задумчиво сказал Михаил.
— Очень интересно, — кивнула Люда. — Но я предлагаю не проверять. Пусть это останется тайной Светы.
— Согласен, — Михаил обнял жену и быстро поцеловал. — Какое счастье, Люда, что ты такая у меня…
Седьмого мая тысяча девятьсот восемьдесят четвёртого года, в День радио, на свет появился Александр Михайлович Мельников, сын Михаила и Людмилы, брат Светы и Юли. Он стал окончательным связующим звеном между членами теперь уже большой семьи. А в августе Мельниковы получили собственную квартиру.
Глава пятая
Июнь 2022 года, Москва
Даша и Аня, вернувшись с обеда, пили чай в кабинете под кодовым названием "комната отдыха", когда аппарат внутренней связи радостно замигал, и холодный, какой-то безапелляционный голос ворвался в тишину кабинета:
— Дарья Сергеевна, жду вас у себя через пять минут.
И без того огромные серо-голубые глаза Даши стали ещё больше, и она открыла было рот, чтобы возмутиться, но аппарат погас так же резко, как включился.
— Да что ж такое?! — Даша так опустила чашку на стол, что та жалобно звякнула. — Нигде от него не спрячешься!
— Ну-ну, — сдерживая смех, воскликнула Аня. — "Оно конечно Александр Македонский герой, но зачем же стулья ломать?" То есть, оно конечно Марк Стефанович тот ещё… загадочный человек, но зачем же посуду бить?
— "Загадочный" в данном случае, видимо, от слова "гадить", — пробормотала Даша, встала, быстро ополоснула чашку и подошла к зеркалу. — Скорее бы в отпуск! До конца обеда ещё двенадцать минут, а я должна быть у него через пять. Беспредельщик.
— Уже через четыре минуты, — безмятежно ответила Аня. — Я тебе давно говорю — он к тебе неровно дышит. Никого больше так не изводит. Знаешь, это как учебником по башке получить от воздыхателя во втором классе.
— Нет, — вздохнула Даша, поправляя перед зеркалом длинные тёмно-русые волосы, убранные в строгую причёску. — Для таких штучек Бальц уже староват. Солидный и респектабельный.
— Да ладно, — отмахнулась Аня. — Всего каких-то тридцать два. Подумаешь, старше тебя на восемь с половиной лет. Зато уже без ветра в голове, и тестостерон уже не во главе всех деяний. А главное, этот "Одиссей" — без жены и без детей. Жена, правда, была, говорят, но теперь-то точно нет. Эх, была бы я твоих лет… Или хотя бы годков на десять помоложе, чем сейчас, да без мужа, без детей, я бы точно не терялась. А так… Как по кромке обрыва хожу в страхе, что кто-то из детишек вот-вот досрочно переведёт меня в статус бабушки.
— И откуда ты всё обо всех знаешь, Ань?
— Я очень общительный человек, Дашунь, и это, конечно, главная причина моей осведомлённости. Ну и ещё я эйчар*. Вот, наконец-то ты улыбнулась!
— Нет, Аня, я уверена, что ничего такого у Бальца ко мне нет. Разве может механизм испытывать чувства? Компьютер, например? Или чайник? Думаю, что ларчик открывается просто: у нового шефа есть собственная кандидатура на моё место. Подкопаться ко мне не за что, вот и создаёт условия, чтобы я сама ушла. Только ни фига он не угадал. Я не для того красный диплом получила и сумасшедший конкурс прошла, чтобы сейчас так просто всё сдать. Мы ещё поборемся.
— А вот это правильно, — кивнула Аня. — Знай наших!
Даша сделала глубокий вдох, потом выдохнула, вышла из "комнаты отдыха" и вскоре уже стояла перед кабинетом руководителя филиала.
Разумеется, никто и не собирался встретить её у дверей или хотя бы встать навстречу. Возможно, это справедливо: ведь они с начальником виделись утром на пятиминутке. Однако прежний шеф, Алексей Владимирович, всегда вставал, если входила женщина. Даже если эта женщина младше него, и даже если она является его подчинённой
Эх, ностальгия…
Марк Стефанович лишь на пару секунд перевёл взгляд с монитора компьютера на лицо Даши.
— Присаживайтесь, Дарья Сергеевна.
Даша села, сохраняя молчание и максимально невозмутимый вид. Если Бальцу нравится нагнетать и сохранять интригу — пусть его. Ажиотажа, жгучего любопытства и тревоги он от Даши точно не дождётся.
Наконец взгляд больших тёмных глаз шефа вновь обратился к лицу Даши и на сей раз задержался дольше. В который уже раз Даша подумала о том, как может быть холодным взгляд карих глаз? Оказывается, может.
Холодный взгляд, бесстрастное лицо с правильными чертами, стильная бородка. Идеальная стрижка, безупречный костюм. Голос не очень низкий, спокойный, не дающий собеседнику расслабиться и отвлечься, дабы не пропустить что-нибудь важное.
Вот уже год, сразу после окончания университета, Дарья Сергеевна Большагина работала в отделе продаж крупной строительной компании, а с февраля возглавляла отдел.
Несмотря на молодость, девушке удалось убедить прежнее руководство в своём профессионализме и крайне серьёзном деловом настрое. Даша была твёрдо намерена двигаться только вперёд и вверх.
Однако два месяца назад прежний руководитель их филиала Алексей Владимирович пошёл на повышение, став заместителем генерального директора компании, а на его место заступил прибывший из Северо-Западного подразделения Марк Стефанович Бальц.
С тех пор спокойной и логически выстроенной жизни Дарьи пришёл конец, а сомнения в том, что она сможет продолжить успешный подъём по карьерной лестнице, напротив, росли и крепли день ото дня.
Рассматривая строгую и лаконичную обстановку в кабинете шефа, Даша, пока ждала начала беседы, как могла развлекалась: пыталась угадать, что на этот раз понадобилось от неё Бальцу.
Вроде, никаких важных отчётов или докладных она ему не отправляла. С каждым документом Даша, как правило, делала по нескольку заходов в кабинет начальника, поскольку у него снова и снова появлялись… нет, не замечания. Вопросы.
До сих пор Даше удавалось даже с Марком Стефановичем работать без замечаний с его стороны. Но пояснения по документам ему требовались постоянно, и очень подробные.
— Спасибо за ожидание, Дарья Сергеевна, — начальник выпрямился и откинулся на спинку кресла. — Мне необходимо было закончить одно важное дело. Теперь можем приступить к нашему с вами вопросу.
"Нашему с вами"?!
Этот немой вопрос затмил даже вполне законное внутреннее возмущение: зачем нужно было выдёргивать Дашу с обеда, если ей всё равно пришлось ждать, пока шеф "закончит важное дело"?
— Да, Марк Стефанович, — стараясь не выдавать своего удивления, кивнула Даша.
— Сегодня четверг, — веско сказал шеф.
"Ой, да что вы говорите?! Какая неожиданность!"
Даше, по правде говоря, хотелось уже отпинать его за медлительность и склонность к затягиванию разговора. Она даже представила себе, как подходит, заносит ногу, и… Вот бы увидеть его лицо в такой момент!
— У вас есть половина рабочего дня сегодня и целый день завтра для того, чтобы завершить все формальности…
Неужели он вызвал её для того, чтобы дать напутствие перед отпуском? Да ладно? Скорее бы понедельник! Она будет свободна почти целый месяц…
— …а в понедельник рано утром мы с вами улетаем.
Даша как будто уже летела. Летела-летела, да плюхнулась оземь. И посадка была далеко не мягкой. Даша едва успела поймать себя за язык и не ляпнуть: "Да, мы улетаем в понедельник утром, но не с вами!"
Хвала небесам, сдержалась. Всё же она не с подружками за чаем, а на приёме у начальника. Субординацию никто не отменял.
— Вам нужно успеть оформить командировочные и перенос вашего отпуска на неделю, — соловьём заливался Бальц.