— Да куда уж нам, — улыбнулась я.
Размышления Соно показались глупостью. Ну куда мне на судьбы нации влиять! Выжить бы. И сохранить тех, кто мне доверился.
Устный экзамен занял несколько часов. Но ни Ёншин, ни посол не подумали его пропустить! А после представитель террахского государства попросил уделить ему немного времени.
Чиновникам такого ранга не отказывают. Я поймала встревоженный взгляд Его Величества и согласилась. Правда, идти в посольство я наотрез отказалась, жизнь в Ранко научила меня не доверять сладким улыбкам министров. Особенно тех, кто стоит по правую руку от правителя.
Поэтому разговор состоялся в Павлиньем павильоне. Решетчатые стены изящного домика, увитые вьюнками, надежно скрывали от любопытных глаз, а замершая на шпиле раскрашенная скульптура павлина должна была оградить и от нескромных ушей.
— Уважаемый Мастер над собаками!
Меня передернуло от столь официального обращения. Высшие к низшим обращались так только в случае какой-то нужны. По спине пробежал холодок, заставив мышцы напрячься. А посол продолжал, словно и не заметил:
— Признаюсь, вы сумели произвести на меня впечатление! Эти собаки… Даже в Суниё я не видел ничего подобного, а их огромные псы способны противостоять конному воину! Но… они действуют независимо от приказов, так что создать из них армию затруднительно.
Я уже привыкла к тому, что переходить прямо к делу у знати считалось грубым. Чем гуще завеса из витиеватых фраз, тем изысканнее разговор. Но я устала. И рискнула прослыть деревенщиной, прикрываясь именем чужака:
— Я не видела знаменитых собак Суниё, и даже не слышала о них. Но благодарю за хорошие слова.
— А еще я слышал, что ваши собственные собаки гораздо превосходят тех, что я видел вчера.
У меня перехватило дыхание от нехорошего предчувствия, а посол продолжал:
— Несомненно, Император, да живет он десять тысяч лет, будет расспрашивать меня обо всем, что я увидел в Ранко. И о вас мне тоже придется ему рассказать, тем более, что идея вашего правителя поставить собак на службу стране очень интересна. Террах силен, но его часто беспокоят кочевники, так что усилить армию такими бойцами…
Кочевники… Я с трудом сдержала гримасу. Террах воевал постоянно. И эти войны редко были оборонительными. Страна, раза в три больше своих соседей, расползалась по карте, словно нефтяное пятно по поверхности воды, стараясь охватить все больше территорий.
Но отвечать следовало осторожно. И, давая себе передышку, я разлила по чашкам чай из белого женьшеня — его принесли заранее, чтобы скрасить беседу.
— Может быть, вы просто объясните мне, в чем дело?
— А сами не догадываетесь? — тонкая бровь политика поползла вверх, — Хорошо, тогда скажу прямо: мне нужна одна из ваших собак. Лучше черная. Говорят, как телохранитель она надежнее любого воина!
Я ушам своим не поверила. Дашку? Отдать ему Дариану?
Все попытки быть аккуратной в высказываниях испарились. Единственное, у меня хромало владение обесценной лексикой местного языка, но, похоже, посол понял все, что я хотела ему сказать.
— Мои собаки не продаются. Не отдаются даром. И не дарятся. Тем более, что проку от этого вам не будет — без меня ни одна работать не станет.
Тут я врала — Нюте, как истинному лабрадору, плевать было, кто даст команду «ищи», но у чужака она выполнится с неохотой и большим желанием удрать куда подальше.
А Вот Даша… Дариана Свет очей Моих, даже никогда не задумывалась, что отдавать приказы ей может кто-то, помимо меня. Нет, она снисходила к детишкам и не в меру любопытным взрослым, но только с моего одобрения. А давать ей знак слушаться вот этого мужчину я не собиралась.
— Ну, значит, вы поедете вместе с ней, — улыбнулся террахсец.
— Нет.
Бровь снова поползла вверх:
— Вы, кажется, не совсем понимаете своё положение. Я, как полномочный посол террахской империи могу потребовать вас в качестве дани. Но пока что просто — приглашаю.
— Потребовать то вы можете, — мне уже было все равно, — да кто же вам даст.
От насмешливого взгляда стало неуютно. Чай закончился, а слуги не смели войти без зова. И я решилась:
— Я не являюсь поданной вана Ёншина, — едва успела вспомнить правильный титул, — я не житель Ранко. Меня вы не можете потребовать в качестве дани.
Посол только улыбнулся в ответ.
А я долго сидела, глядя на опустевшую дорожу, гравий которой только что хрустел под его сапогами.
Долго оставаться в одиночестве мне не дали — в павильон влетел Хансо-ран:
— Что он хотел от вас?
— Дашу.
Ёнмиран обдумал услышанное и потянулся к чайнику. Наклонил, но из носика не вытекло ни капли.
— Пусто уже. Выпили все.
— Неважно, — махнул рукой Хансо-ран, — Что вы ему ответили?
— Отказала, конечно. Как я могу кого-то из них отдать.
Ёнмиран надолго замолчал. Потом тихо поинтересовался:
— Он сильно разозлился?
— Пригрозил, что потребует меня вместе с собаками в качестве дани.
ГЛАВА 8
Я не ожидала от Хансо-рана такой реакции. Кровь отхлынула от его лица, губы не побелели — посинели. И перестали слушаться. Как и ноги. Ёнмиран рухнул на стул и, не глядя, попытался рукой нашарить чайник.
— Да пустой он! — напомнила я.
— Надо сейчас же просить аудиенции у Его Величества. Если он не согласиться, я расстелю соломенную циновку и буду умолять…
— Зачем? — удивилась я.
Только избранные могли попасть во Дворец. Но обратиться к императору с мольбой мог любой житель Ранко. Для этого у главных ворот расстилалась соломенная циновка и проситель или виновный, разувшись, на коленях молили государя выслушать их. Иногда им приходилось сидеть так по нескольку дней, без пищи и воды, и солнце опаляло непокрытые головы, или дождь насквозь мочил одежду из беленого льна, предписанного традицией.
Ёнмираны имели право обращаться к Императору почти напрямую — стоя во весь рост во дворе у Зала Совещаний. И то, что Хансо-ран собрался расстилать циновку, никак не вязалось в уверенным в своей исключительности мужчиной.
— Дело касается Терраха. Государь не посмеет отказать.
— Но я не его подданная.
— Тем более, — поднял на меня подозрительно заблестевшие глаза Хансо-ран, Министры будут требовать от Его Величества выполнить приказ посла. Подвергать опасности страну ради чужака — недопустимая глупость.
Я не понимала этой суеты, но мысль обо всем рассказать Ёншину казалась здравой. Причем следовало опередить посла.
— Идем! Скорее! Одну меня могут не пустить, а вот вместе с тобой…
Суровый взгляд ёнмирана действительно открыл почти все двери. Кроме самой нужной — телохранители возле кабинета молча скрестили вложенные в ножны мечи, а старшая служанка преградила путь:
— Его Величество велели не беспокоить!
Прорваться сквозь строй готовых умереть за своего повелителя людей казалось нереальным. Но Хансо-рана это не смутило. Он отступил на шаг, успокаивая телохранителей, и, растягивая слова как при молитве, взвыл:
— Ваше Величество! Умоляю принять своего слугу, ёнмирана Хансо! Дело не терпит отлагательств!
Тонкие стены не сдержали звуков. В дверях тут же появился Хеду. Даша привычно вздыбила холку. Я так и не смогла понять причину этой неприязни, а сейчас и вовсе было не до разборок. И я просто вошла в открытые двери.
— Что у вас стряслось? — Ёншин даже взгляда не поднял от свитка, который читал, — Надеюсь, это на самом деле важно.
— Дело государственной важности, Ваше Величество, — поклонился Хансо-ран.
Я повторила за ним и застыла, обдумывая предстоящий разговор.
Но ёнмиран повел его по-своему:
— Посол Терраха требует отдать ему Дашу, черную собаку госпожи Стеллы.
Свиток с легким стуком упал на стол, и соскользнул на пол. Император молча переводил взгляд с меня на Хансо-рана, а с него — на собак.
— Я подозревал что-то такое…
— Ваше Величество! Неужели… — задохнулся от ужаса ёнмиран.
Я похолодела — выражение лица Императора не предвещало ничего хорошего.
— Да, Хансо-ран. Стелла, — повернулся он ко мне, — я прекрасно знаю твое отношение к своим собакам. Поверь, они дороги и нам, но рисковать Ранко я права не имею. Террах беспощаден, когда дело касается их интересов, и сейчас не время для бунта.
— Значит, вы хотите решить проблему за мой счет, Ваше Величество? — не пожелала я сдаваться, — Но от посла поступило еще одно предложение: он приглашает меня ко двору своего Императора. Тогда мне не придется отдавать своих собак. Ни Дашу, ни Нюту.
— И ты… согласилась?
— Я отказалась, — в глазах Императора мелькнуло облегчение, но я не сдавалась, — Вернее, взяла время на раздумье. Остальное будет зависеть от решения Вашего Величества.
— И что ты хочешь, чтобы я сделал?
Выдержать его взгляд оказалось на удивление просто. Наверное, потому, что выхода у меня не оставалось:
— Защитите меня и собак. Как и обещали.
— Да, я обещал! Но сейчас это означает начать войну! Стелла, жизнь собаки не стоит жизни тысяч людей!
— Вы правы, Ваше Величество, не стоит. Именно поэтому я согласилась создать для вас отряд. Собаки должны были заменить людей и погибнуть вместо них. Если понадобиться, я сама пошлю Дашу на смерть, но предать её не могу! Эти две собаки — часть меня! Мы вместе пришли из другого мира, вместе и вернемся. Поэтому прошу меня простить, — я начала ритуальный поклон, — я отвечу согласием на приглашение посла Терраха.
— Нет! — кресло отлетело, когда Ёншин вскочил из-за стола, — Ты не можешь! Ты обещала…
— Ваше обещание против моего, Ваше Величество!
— Да понимаю я все! Понимаю! — Хеду почти вжался в стену, боясь попасть под горячую руку, — Это беда для Ранко — потерять добрых духов, что прислали нам Хранители. Но потерять их жрицу — настоящая катастрофа!
Я не сразу поняла, о чем он. Но тут же припомнила все те разговоры в лесной деревне беглых крестьян и рабов. И больше не стала отрицать: