На берегу он долго разглядывал ее, встречаясь с недоуменным взглядом серых глаз. Он снова провел рукой по груди, чувствуя, как она напрягается, с интересом рассматривая потемневшие соски. Руки его скользнули по плоскому животу, заставляя тот подрагивать в чувствительных местах. Девушка застонала, широко раскинув ноги, а Яр не спешил, все было интересно ему.
Девушка не выдержала и схватила его руку, заставляя опуститься ниже, туда, где было самое сокровенное. Руки Яра уже не останавливались, когда он услышал крик девушки, которая выгнулась, истекая соком.
Он медленно снял штаны и, не отрывая глаз от девушки, лег на нее, придерживая свое тело одной рукой, другая запуталась в длинных, еще не просохших от купания волосах. Они соединились в извечном танце мужчины и женщины, и только тигр внимал их стонам, охраняя сильнейшего.
Долгих три месяца эта женщина принадлежала ему. Ни разу они не обмолвились ни словом, только танец любви соединял их тела, разум же и душа, принадлежали другому миру, другому пространству, другим людям.
Глава 11
Вик очнулся к вечеру. Минут пять он вспоминал свой бред про привидевшегося Светлого, затем поднес к глазам поврежденную руку. Только свежий шрам напоминал ему о ночном приключении.
Вик поднялся и с тихим ужасом посмотрел на клинок. Нож при свете дня казался вполне безобидным, даже камень на рукояти был тусклым и каким-то потертым.
Вик протянул руку над клинком, приготовившись тут же резко убрать ее при малейшей активности артефакта, но клинок молчал, только еле заметный всполох мигнул в камне и тут же исчез.
Вор посмотрел на небо. До встречи с существом, которому нужно было отдать клинок, оставалось каких-то полчаса. Путь до таверны займет пятнадцать минут. Итак, решить, что делать с клинком надо за ближайшие пятнадцать минут. Вик почесал затылок, огляделся в поиске какой-нибудь тряпки, но так ничего и не обнаружив, снова протянул руку над клинком. Клинок шевельнулся и подполз поближе к ноге. Вик отскочил, испуганно озираясь по сторонам, продумывая пути отхода. Клинок замер, как будто, так и валялся в пыли всю жизнь.
«Что делать? Как быть?» — мысли метались в голове Вика, с мгновенной скоростью сменяя друг друга. «Эх, была, не была!» — решился парнишка. Он стянул свою куртку, обмотал ею руку до локтя и потянулся за кинжалом. Рубин призывно мигнул, соглашаясь с его идеей. Осторожно Вик поднял кинжал, держа его на расстоянии вытянутый руки от себя и замер. Ничего не произошло: гром не грянул, небеса не разверзлись, клинок не шевелился. Вик обхватил рукоятку ножа посильнее и попытался замаскировать клинок. Так они шли вдвоем по улице: клинок, который прижимался к руке Вика, отдавая пульсацией крови в сердце вора, и, постоянно оглядывающийся напряженный Вик.
До таверны Вик дошел быстро. Одно желание снедало его — быстрее избавиться от страшного клинка. Вик осмотрелся и сразу же нашел глазами заказчика, который мрачно сидел за дальним столом таверны.
Парнишка быстро прошел до места и опустился напротив странного существа. Руки необычного заказчика были затянуты в перчатки, и нервно барабанили по столу; черный плащ, в который закутался клиент, скрывал его фигуру, ко всем прочему на голову странного незнакомца был натянут глубокий капюшон. Причем натянут так, что лицо утонуло в темноте, не позволяя рассмотреть даже глаза.
Вик вгляделся, стремясь рассмотреть черты лица, но в капюшоне была только черная пустота. Капюшон недовольно дернулся, заставляя вора опустить глаза, и глухой голос произнес:
— Принес?
Вик кивнул головой. Рука в черной перчатке замерла, а потом снова стала отбивать дробь, заставляя нервничать парнишку.
— Покажи, — снова велел странный голос.
Вик вытянул руку, замотанную круткой, на которой уютно спал кинжал.
Заказчик спокойно стянул перчатку, обнажив черную волосатую трехпалую лапу с длинными острыми когтями. Вик вздрогнул, наблюдая за странной рукой. Существо простерло длань над кинжалом, но ничего не произошло. Кинжал спокойно лежал на куртке, не проявляя признаков жизни.
— Подделка? — недоуменно озадачился голос и крепко схватил Вика за руку, протыкая когтями кожу. Вор непроизвольно дернул рукой, отчего куртка слетела с руки, падая на пол, и клинок оказался в окровавленной руке парнишке. Рубин вспыхнул, узнавая хозяина.
Заказчик злобно зарычал, еще сильнее впиваясь в руку мальчишки.
— Ты активировал его, тварь? Значит, ты умрешь прямо сейчас! Клинок должен принадлежать мне и только мне.
И уже другая рука потянулась к горлу вора. Вик вскочил, переворачивая стол на клиента. Уклонился от мимо пролетавшего ножа, и помчался на выход, перескакивая через стулья, столы, ноги, сидящих людей. Погоня не отставала. Краем глаза Вик замечал, что преследователь явно не бежал, а быстро летел, догоняя парнишку. В глубине капюшона сверкнули красные глаза. Вик заорал и припустил еще быстрее.
Вы верите в случай? Или в то, что ваша линия жизни написана в какой-то волшебной книге, и там уже проставлены дата вашего рождения и дата вашей смерти? Конечно же, Вик сейчас меньше всего думал об этом, но видимо в книге жизни и смерти, дата смерти не совпадала с сегодняшнем днем, а может это был просто счастливый случай. Однако все произошло так, как произошло. Столп огня взметнулся из-под ног вора, и Вик очутился в нестабильном портале, который уносил его куда-то далеко за пределы планеты. Странное существо, мчавшееся за ним, осталось по другую сторону портала. Портал как внезапно открылся, так и мгновенно захлопнулся, разрешая пройти через себя только гибкому черноволосому подростку.
Глава 12
Флер лежала на циновке и тихо играла в свою единственную плюшевую игрушку. И хоть ей было уже четырнадцать, она не могла расстаться со своим единственным плюшевым другом.
Временами она представляла, что это сильный конь, который быстро несет ее по полю, а она, раскрасневшаяся от быстрой езды, хохочет в голос, наслаждаясь свободой. Иногда игрушка была страшным волкодавом, который защищал ее черной ночью от самых страшных кошмаров, а иногда — это была мягкая пушистая кошечка, которая терлась об нее своей пушистой шерсткой, требуя ласки и взамен делясь теплом.
Дверь громко ударилась о стену, и в комнату вошел пьяный Натан, до его восемнадцатилетия оставалось три дня. И Флер мечтала о дне освобождения.
В последнее время Натан будто зациклился на ней, заставляя делать ему приятное по три раза за ночь. Он угрожал, что найдет способ забрать ее с собой, а Флер знала, что если это случится, она выпрыгнет из окна.
Вампир завалился на кровать и уставился в потолок пьяными глазами.
— Флер! — позвал он ее.
Девушка тихо вжалась в угол.
— Флер, я сказал, — еще резче проговорил Натан, приподнимаясь.
Девушка обреченно поднялась. Парень не сводил с нее мутных глаз.
— Какая ты красивая, Флер, — вдруг пьяно пробормотал вампир.
Он видел сейчас девушку с распущенными светлыми волосами, стоявшую рядом с окном, откуда лился солнечный свет, освещая хрупкую фигурку, даря волосам сияние, делая девушку волшебной.
— Подойди, — он протянул к ней руку, чтобы коснуться волос.
Флер вздрогнула, прижала руки к груди и медленно подошла.
— Как ты мне нравишься такой, испуганной, вздрагивающей, хрупкой. Разденься, я хочу видеть тебя всю! — приказал вампир, и глаза его обещающе сверкнули.
Флер попятилась, ей казалось, что этот момент не настанет никогда. Три дня! Каких-то три дня ей оставалось дотерпеть до своего освобождения! Она помотала головой и зажмурилась.
Вампир зарычал и взвился на постели, переносясь к ней.
— Раздеться, я сказал, — рыкнули ей прямо на ухо.
Флер пошатнулась, но глаза так и не открыла, еще крепче зажмуриваясь и мотая головой. Она чувствовала присутствие Натан рядом с собой, чувствовала его возбужденное дыхание и не могла поверить, что удача в очередной раз отвернулась от нее.
Вампир распалялся. Его заводил вид испуганной жертвы, ее крепко зажмуренные глаза и стиснутые руки. Поэтому он больше не стал церемониться, он итак долго ждал, когда она подрастет.
Дети из приюта, дети, не знающие родительской любви и ласки, не понимающие, что значит любить и дарить всего себя другому. Дети, для которых боль была признаком того, что они кому-то нужны. Натан не знал другой любви кроме как насилие, да и была ли это любовь?
Он грубо толкнул девушку к постели, заставляя прогибаться в спине, рывком задирая серое платье. Флер уткнулась лицом в грязное покрывало, сжимая зубы, чтобы не закричать от ужаса. Пока длился акт насилия, она все глядела и глядела на желтые обои, представляя себя в цветущем поле, мчащуюся на вороном скакуне, свободную от всего мира.
Натан резко выдохнул, изливаясь, и довольный собой сообщил Флер «радостную» весть:
— Сегодня ночью жду тебя голой в своей постели, поспишь на мягком, — цинично усмехнулся он.
Флер встала, и еле передвигая ноги, улеглась на циновку, прижав ноги к груди. Ни одна слеза не скатилась по впалой щеке.
Эти две ночи прошли для Флер в забытьи, она тихо лежала в постели Натана, с нетерпением ожидая, когда же все закончится. Натан бесился, распаляя в себе ненависть и злость на девчонку, которая лежала бревном, не проявляя никаких эмоций: страха больше не было в этих зеленых глазах, впрочем, как и любви, одно безразличие к нему, ко всему миру.
Натан вскочил с постели, в очередной раз, набрасываясь на Флер с упеком:
— Что ж ты холодная-то такая, тварь? Ты бы хоть пошевелилась что ли? Что не нравлюсь? — орал он, брызгая слюной, пытаясь вывести из себя девчонку.
Но Флер лежала, не закрывая глаза, прямо смотря на потолок и уносясь мыслями на луг, залитый солнцем.
Натан сплюнул:
— Сейчас я тебе устрою, тварь! Сейчас ты будешь стонать и извиваться не только подо мной одним, уж кто-нибудь то точно сумеет тебя завести.
И он выскочил из комнаты, громко хлопнув дверью.