– Он… он не сможет забрать тебя у меня, если ты будешь связана со мной, Навиен.
– Я должна тебя к себе… привязать?
У меня пробегает мороз по коже. Я доверяю ему. Но я больше не могу ни с кем быть связана.
– Это не так, как с Лираном или Авиелл. Ты должна призвать меня, Навиен. И связать меня с собой клятвой, понимаешь?
– Нет, – отказываюсь я, потому что прекрасно понимаю, что он имеет в виду.
Люцифер так же поступил с Серрой. Я не собираюсь этого делать.
– Ты должна. Я сам этого очень хочу, – мучительно выдавливает он.
Даже несмотря на то что я его понимаю и хочу сделать то, что он просит, я не могу. Не могу сделать с ним то, что делали со мной всю мою жизнь. И самое главное, я не могу этого сделать, потому что мне нужно его отпустить, если мы хотим навести порядок в мире. Я бы привязала его к демону, обреченному жить в преисподней. Просто снова заперла его там. А там, внизу, ему не место.
– Я должна восстановить мировой порядок, Марви. Я сделаю подземный мир тем, для чего он был предназначен, и царство света тоже.
Он смотрит на меня, и он шокирован.
– То есть мы…
– Да, все так. И это нужно сделать.
– Это не обязательно должно случиться! – вскрикивает он со смешанным чувством гнева и боли.
– Я вспомнил, Навиен. Когда ты произнесла ее имя, я вспомнил это. – Он указывает на поле лилий. – Вспомнил ее поцелуй. И наконец понял, почему тогда у меня были такие чувства. Это была ты. Здесь мы вместе увидели, что может спасти мир или погубить его.
Я сжимаю губы и киваю.
– Но тогда я увидел еще больше, Навиен.
Он протягивает мне руку. Я немного колеблюсь, а потом хватаю ее. И меня переполняет тепло, вызванное этим легким прикосновением. Потом сквозь меня проходит свет, и я вижу перед собой его и Натару.
Она действительно похожа на меня, как и женщина из апокрифа. Марви лежит на земле, а я будто чувствую его. Могу видеть то, что видит он. И в следующий момент передо мной появляется картина. Мир, похожий на наш, только полный света.
– Что это? – слышу я свой вопрос. Однако голос у меня звучит так, словно находится где-то далеко.
Постепенно я узнаю деревья и цветы. Луга. За ними на горизонте деревни и замки. Если я думала, что знаю солнце и как оно светит, то я ошибалась. Небо ярко-голубое, а солнце сияет ослепительным теплым светом. Таким я его никогда раньше не видела или… Все же видела.
В апокрифах того времени солнце тоже так светило, и в то время, когда я была Натарой. Я не помню цвета неба. Но в моем мире оно никогда не было по-настоящему голубым.
– Это наш мир, земля до того, как преисподняя победила мир света, – говорит Марви и внезапно становится совсем молодым. Марви из того времени.
– Похоже, тогда не только я кое-что скрыла, – отмечаю я.
Ведь я здесь тоже зашифровала слова до тех времен, пока Натара их мне не покажет.
– Мое будущее «я» послало тебя, чтобы ты увидела эти слова и образы. – Он усмехается, не сводя с меня глаз.
Я почти забыла, что этот Марви, который стоит передо мной, уже давно обо мне знает. Знает, как сильно он меня когда-то будет любить. А сейчас он видит меня впервые. Я сжимаю губы.
– Да, он так и поступил.
Он кивает. В мое сердце возвращается то же чувство, которое я ощутила, будучи в теле Натары. Мне захотелось лучше узнать этого человека. Этого юного Марви – до того, как он попадет в преисподнюю.
– То, что ты сейчас увидишь, – это самое подробное и длинное пророчество, которое у меня когда-либо было. Я, то есть Марви, потому что я всего лишь его копия, заставил себя забыть о пророчестве, потому что знал, что изменит его. Изменит будущее. Он не мог жить с этим знанием.
– Значит, я должна буду с этим жить?
– Если ты сейчас решишь посмотреть его, да. Назад пути нет. Ты можешь принять его или изменить будущее. Но тогда наш мир погрузится во тьму.
– Там я должна умереть, верно?
Он смотрит на меня без всякого выражения на лице.
– Ты готова к этому, Навиен?
Я так сильно стискиваю зубы, что становится больно. Впиваюсь ногтями в ладони и неуверенно киваю. Мне хочется быть сильной. И все же я боюсь. Очень боюсь.
Марви кладет руку мне на плечо и на мгновение сжимает его. Может быть, потому, что чувствует мой страх.
Передо мной сразу начинают возникать образы. Какое-то время я стараюсь их логически выстроить. И вдруг будто становлюсь молчаливым наблюдателем.
Я узнаю себя и Марви. Мы ссоримся. Он ругается и что-то рушит. Я ухожу и иду через лес. Потом вижу город. Это Устерс. Я иду к предводителю теневых беглецов. Требую встречи со своим братом. Он появляется. Мы разговариваем. Что-то обсуждаем. Слов разобрать я не могу. Но он выглядит спокойным. К нам присоединяются Мирал и Лу. В какой-то момент Филипп на что-то соглашается. Их предводитель тоже соглашается, и мы направляемся в княжество Истины.
Филипп коронован на княжение. Он берет в жены… Лу. Как это может быть?
Прежде чем я успеваю над этим задуматься, возникают новые картины.
Лиран, нападающий на наше королевство. Я вижу Марви, как он убивает бесчисленное количество героев Лирана. Он полон гнева.
Рядом со всеми этими картинками постоянно возникает книга. Апокриф. Выглядит так, словно она открывается мне на короткие мгновения, и каждый раз я пытаюсь успеть прочитать в ней слова. Изображения продолжают являться мне, но я почти не осмысливаю их. Чересчур много сражений, крови и смертей.
Тогда одно слово складывается перед моим внутренним взором и становится чем-то, что я могу прочитать.
«Якорь».
Книга исчезает, и я наблюдаю, как горит мир. Наконец я снова вижу Марви. Он кричит и ищет что-то на поле боя. Позади него всходит солнце. Оно словно ангел, отгоняющий тучи темного дыма. Видны цветы, растущие на обугленной земле. Я морщу лоб, пытаясь понять, что там делает Марви. И тогда он падает на колени. Слишком поздно я осознаю, что перед ним лежит мое тело. Глаза у меня открыты. Но в них нет жизни. Нет всего, чем я была. Ничего больше нет. Я мертва. И мир перестраивается заново. Марви рыдает.
Но постепенно он исчезает. Превращается в свет. Рай и ад снова отделены от земли.
Передо мной снова стоит молодой Марви.
Я делаю глубокий вдох и выдох.
– Он никогда не должен это узнать, – шепчу я.
Может быть, потому, что я надеюсь, что, когда здесь появится Марви нашего времени, прежний Марви не даст ему доступа к этим образам.
Он кивает. Мне становится нехорошо.
Странно увидеть будущее настолько явно. И дело не только в этом. Будто все силы, которые я наконец обрела, оказались утрачены, ведь я могу использовать их только для того, чтобы сделать то, что должна. Будто моя судьба – быть марионеткой.
Я снова смотрю на него.
– Существует ли этот апокриф в действительности, или он предназначен только для меня? Я что, якорь?
Он облизывает губы. Задумывается. Колеблется. Однако затем кивает.
То есть Марви и я в теле Натары видели тогда все якоря, которые должны быть разрушены. Именно они позволяют князьям властвовать на земле. А я – один из них. Потому что несу в себе свет и тень. И хотя я больше не могу овладеть этим светом, все же родилась я с ним и всегда носила его в себе. Поэтому он всегда будет частью меня.
– Сейчас тебе нужно идти. Ему плохо.
– Что я должна делать?
– То, что ты видела.
Я хочу сказать ему, что имела в виду Марви и его просьбу. Но тут я понимаю, что это я тоже видела. Ни я, ни Марви не заметили Лирана в этом будущем. И с ним все было в порядке. Итак, мне нужно связать его с собой.
– Тебе нужно спешить. Тебе никто не скажет, как все это сделать..
Я моргаю, и в следующее мгновение вокруг опять темнота ночи. Я оглядываюсь в поисках Марви. Затем слышу стон и смотрю вниз. Он лежит передо мной, свернувшись калачиком. Изо рта и носа у него течет кровь.
– Марви. – Голос мне почти отказывает.
– Я умираю, Навиен. Ты должна привязать меня к себе заклинанием.
– Я не знаю как!
От отчаяния я спотыкаюсь и чуть не падаю. Мне нужно сосредоточиться. Я…
– Как мне найти апокриф, где говорится, как это сделать?
У Марви судороги. Я прикладываю руку к его горящей щеке. На сердце ложится жуткая тяжесть. Почему я не послушала его сразу?
– Прочти это в моем сознании, Навиен, – слабо шепчет он.
– Как?
– У тебя есть сила это сделать.
Слезы текут у меня по щекам, смешиваясь с его кровью. Я сосредоточиваюсь на его мыслях и воспоминаниях. Пытаюсь взять под контроль мои тени. Принять их так, как приказал мне Арк. Я… Там ничего нет. Абсолютно ничего. Я напрягаюсь. Тени вырываются из меня, окутывают тело Марви. Но они мне ничего не показывают.
«Вьюнок!» – умоляюще призываю я.
«Я тоже не знаю…» – голос у нее срывается.
Я наклоняюсь и целую Марви в лоб. В надежде что-то увидеть и понять. И просто чтобы быть рядом с ним. По-прежнему ничего не происходит.
Я пытаюсь вспомнить Натару. Там, где Марви искал ответы, был грот, в котором я очнулась в ее теле. Он должен быть здесь, совсем рядом. Я киваю сама себе.
– Я вернусь. И спасу тебя.
Я снова его целую. На этот раз в губы. Когда я это делаю, то чувствую слабое желание причинить ему боль. Позволить ему умереть. Но мотаю головой. Я сильнее этой клятвы на крови, поэтому решительно встаю, поправляю мечи и бегу. Вспоминаю дорогу к старому лагерю. А потом путь, по которому мы шли. Продолжаю бежать, пока не добираюсь до пещеры. В лицо хлещет ветер. Раздается уханье совы. Где-то рядом я слышу рычание рыси.
Когда я вхожу в пещеру, попадаю в такую темноту и холод, что меня охватывает озноб, и я вытаскиваю свой короткий меч. Стараюсь почувствовать что-то во тьме передо мной. Потом слышу шорох позади, но не поворачиваюсь, приготовившись к бою.
– Ну и кто же это сюда пришел?
Лиран? Как он сюда попал? Мог ли он выследить меня по этой мерзкой клятве на крови?
Горло у меня сжимается. Я его не вижу. Но могу чувствовать его запах и слышать, как он дышит. Он, конечно, князь. Но он не так хорошо обучен сражаться, как я. А еще он не составляет с тенями единого целого. Я же сейчас привожу себя именно в такое состояние. Становлюсь единым целым с тьмой, и тогда я его вижу. Лирана, которым он стал, когда отделился от Миела. Он сильно похудел. Вокруг глаз темные круги, во взгляде отчаяние.