Отцы св. и братия: Надо нам быть благодарным пред Спасителем нашим, и не забывать с каким намерением мы вступили в Монастырь. Намерение наше было, сколько можно быть подражателями угодивших Господу. Спросим, чем они угодили? Знаем, смирением, постом и бдением, они алкали и жаждали, и все беды претерпевали, ради Царства небеснаго. И нам возлюбленнии, не надо ли о себе подумать. Мы живем в покои и всем обеспечены, и все у нас готово: пища, одежда, келья, дрова, словом всем успокоены. То и осталось нам грешным быть благодарным пред Создателем нашим; молить мнлосердаго Господа за наших благодетелей, и смирять себя пред Богом и пред всеми людями.
1871 г. 25 Мая, в день обретения главы Иоанна Крестителя, в час пополудни. Настоятель о. Игумен Дамаскин выехал на своем пароходе из монастыря на остров Вощеной в первый раз сего лета. Не доезжая до него верст 8, поднялся шквал, шум, рев, свист, с озера от волн брызг и дождь, вдруг стало темно. В течение получаса переменилось 4 ветра. Островов стало положительно не видно никаких; вода подымалась на воздух в виде пыли. При всей своей опытности шхипер растерялся, не знал что и делать. К тому же еще была буксирована к пароходу большая нагруженная лодка, с рабочим народом, которые страшно кричали от испуга. Не обыкновенно сильный гром и молния с треском разражалось над головою. Страшная молния освещала темную воду. Волны подымались и рвались на пароход: шум волн и крик народа все сливалось в одно. В это невыразимо-страшное время о. Игумен Дамаскин, как бы на минуту погрузился в себя, вдруг он перекрестился и начал ограждать крестным знамением все четыре стороны, сей час же шхиперу велел поворачивать назад. Погода начала стихать и совершенно стихла. Благополучно возвратились в монастырь.
1871 г. Ноября 19, в пятницу, в 6 часов утра, был первый удар с о. Игуменом в столовой. Он готовился исповедать братию, и стал писать № исповедующихся; но почувствовал у себя упадок сил, подозвал келейника Сергия, тот поддержал его и усадил на диван, позвали и других келейников. Сейчас же позвали о. Наместника и доктора. 0. Игумен был в памяти, но не говорил; потом стало полегче, его перевели в спальню и уже мог говорить. Перекрестился и сказал: ну слава Богу. Сего же дня исповедался и приобщался Св. Христовых Тайн и со всеми простился. Исповедал и приобщал о. Галактион. Потом пустили кровь, стало еще легче. Когда стало ему получше, он велел келейнику о. Александру прочитать молитву Величая Величаю Тя Господи и притом сказал, что эту молитву мы всегда и прежде читали каждый день, и велел, чтобы и всегда читали ему, после келейнаго его правила. Что и исполнялось неупустительно всякий день, до самой его кончины – 10 лет.
27, в субботу, приобщался дома. Святыя Дары ему были принесены от ранней обедни Иеромонахом в полном облачении и Иеродиакон с кадилом и со свечами: при пении певчими Вечери Твоея Тайныя. На это о. Игумен сделал замечание, что надо бы петь Преобразился оси на горе, а не Вечери Твоея Тайныя. Декабря 4-го, в 5 часов утра приобщался дома запасными Дарами от о. Галактиона, 12, приобщался тоже дома; и подписал духовное завещание, в присутствии Казначея, Ризничаго и Иеродиакона Памвы.
1872 г. Генваря 1 дня, в Субботу, приобщался в алтаре за ранней обедней, и так каждую субботу приобщался до самой своей кончины за ранней обедней. Сначала еще сам ходил с палочкой, а потом уже его носили в креслах. После уже года три приобщался дома. Ему приносили Св. Дары всегда как и прежде, от ранней обедни каждую субботу. В большия же праздники, еще особенно приобщался. И всегда о. Игумен Дамаскин приобщался с особенным чувством благоговения, и часто со слезами. После причастия, бывало, наклонится головою на стол, весь в себя уйдет погрузясь в размышление. И, после этого размышления, всегда у него лицо было особенно-радостное и спокойное. Или когда читали ему Акафист Божией Матери; то он всегда пел Радуйся Невеста Неневестная. И умилительны же были эти старческия его припевы, и часто, в это время, орошались его ланиты горькими слезами. Вообще в последнее время своей земной жизни батюшка очень часто плакал. Были и такие случаи, вдруг он начнет плакать и плачет на взрыд по часу и более. Иногда за обедом начнет плакать; так что мы и обед оставим, все выдем из-за стола.
Того же года 6-го Августа посетили Валаамский Монастырь 3 Архиерея. Один из них, Епископ Вениамин, при прощании сказал: Счастливы вы отцы, что имеете такого Божественнаго наставника.
1874 г. 16 Декабря, с о. Игуменом Дамаскиным случилось следующее. Только что он приехал и взошел на лестницу, как почувствовал у себя, особенно язык отнялся, но все был в памяти. Позвали доктора и взяты были все возможные меры. Батюшка все понимал, только не говорил; после вечерни ему читали Акафист Божией Матери. Ночь провел безспокойно; а утром прочитали правило. После ранней обедни, приобщался Св. Христовых Тайн, которые принесли служащие о. Галактион и о. Фаласий; при этом были о. Казначей, о. Пимен, о. Памва, о. Анатолий, о. Александр, о. Никодим и 2 келейника Феодора. Потом стал уже говорить. После отдыхал до 3-х часов, потом пили чай, а в 4 часа обедали: в 5 часов читали Акафист Божией Матери, о. Игумен сам пел Радуйся Невесте Неневестная. 0. Александр спросил у него: будет ли сегодня приобщаться? На это он отвечал, как можно теперь приобщаться, но вечером сказал: будем чадо готовиться завтра. В 6 часов утра заснул и спал до 10 часов. Потом встал умылся, помолился Богу и спросил сколько время, ему отвечали, что 11-й час. Выпил 2 чашки чаю, поел немного булки с печеными яблоками и велел келейнику своему о. Александру идти спать и сам лег отдохнуть. В 3 часа вечера вышел о. Игумен в столовую, пил чай с братнею, потом пришел Федор Ильич Тюменев, с ним и с братией поговорил. В 5 часов всех отпустил, келейник о. Александр стал читать Акафист Божией Матери, о. Игумен сам пел Радуйся Невесто Неневестная. Немного поужинал, после ужина прочитали вечерния молитвы, старец все сидел и слушал с особенным вниманием, по прочтении молитвы лег спать. В 11 часов ночи о. Игумен проснулся, встал, умылся, одел чистое белье, причесал голову и велел читать правило. По окончании правила в 12 час. ночи о. Игумен приобщился сам Св. Христовых Тайн, с умилением и со слезами, в мантии и епитрахили. Святыя Дары были принесены на кануне. После Причастия наклонил голову на стол, и долго так пробыл; потом сказал: слава Тебе Господи, слава Тебе Боже наш, и велел читать благодарственные молитвы. Сделался очень весел и говорил; попросил чаю и выпил 2 чашки. Потом велел читать книгу «Валаамские подвижники», а сам слушал, иногда говорил, что очень мало написано. В три часа лег отдохнуть, и велел идти келейнику о. Александру тоже отдохнуть. 20, утро провел весело и много говорил, в 12 час. дня позвал келейника о. Александра и благословил его резным крестом, который привез с Афона, Есфигменова монастыря Настоятель о. Архимандрит Агафангел. В час поехали в Назарьевскую пустынь, там служили молебен: о. Игумен молился с особенным усердием, а когда стали читать Евангелие, то он подошел и наклонил под него голову и простоял все чтения Евангелия: по окончании же молебна он подошел к образу Божией Матери, сделал поклон, снял камилавку, и долго смотрел на икону Богоматери; потом приложился и обратясь сказал, спаси Господи. У него на глазах слезы, он плакал. С крыльца часовни о. Игумен любовался природою. Потом пошли в Настоятельские кельи, при входе в них, он велел петь Достойно есть, а сам пошел в спальню; в это время пропели слава, и ныне, 3 раза Господи, помилуй и благослови, о. Игумен отпуст сделал в спальне. Сел в креслы и обращается к послушнику Димитрию, спрашивая его: вы не заметили, что я вчера у вас был? Тот с удивлением отвечал, нет, не заметили; ну а я был. Но в этот день о. Игумен никуда не ездил и не ходил. Потом говорит: живите, дети, хорошенько ради Бога, помните, зачем пришли в Св. Обитель; прощу вас, ходите как можно чаще к духовному отцу, а что с возу упало, то уже пропало, только не отчаяться бы, а то Господь милостив. Затем пошел в мастерскую, посмотрел, помолился Богу и сказал: ну, дети, прощайте. Из пустынки поехали на смолевой завод; там поговорил с хозяином Василием, в последствии монах Виталий, и его помощником и поблагодарил их за послушание. И объехав кругом завода, возвратились в монастырь благополучно. В 3 часа о. Игумен пил чай вместе о братиею: особенно заметно стало, что он стал жалостлив; всех угощал: пейте, кушайте, и сам наровит со всеми разделить компанию. Хотя и не выпьет своей чашки, но все велит налить и себе; если же кто долго не приходит, то все спрашивает, что так долго нет.
21 д. в субботу утром прочитали правило; затем подписал две бумаги. В час пополудни исповедал Федора Ильича Тюменева, в 3 часа пили чай, о. Игумен сидел в столовой до 5 часов. После выдал эконому 900 рублей денег и корзину чаю для братии. Потом читали Акафист Божией Матери, батюшка сам пел Радуйся Невесто Неневестная и спокойно лег спать. 22, в воскресение, встал в 2 часа утра, прочитали правило, и хотел идти к ранней обедни, но отложил. Приобщился дома, в 4 часа утра. Святыя Дары были приготовлены накануне. После много разговаривал о разных скитах, особенно, о Коневском и Тихвинском, и был очень весел; потом лег отдохнуть. Слава Богу, ему полегче стало. После ранней обедни принимал Тюменева, с ним в столовой пил чай. Потом ездил к Казанской часовни и далее, и возвратился домой благополучно. В три часа пили чай, был и Тюменев; после чаю в 4 часа, оставил при себе о. Казначея, о. Ризничаго и о. Александра, а прочих всех отпустил, и сказал им, что Степана Коневскаго надо сменить; потребовал Келлиарха, тому приказал, чтобы приготовил Степану келью, даже назначил с кем его поставить. Утром на другой день, велел туда съездить о. Исидору принять церковь, а келлиарху келью. Потом велел позвать о. Геннадия; с ним в столовой простился и благословил ему служить в праздник. Позвал о. Памву, и сказал ему, чтобы ничего не писал о его болезни Наместнику о. Виктору и о. Герману, говоря, не надо молвить, Бог милостив, тем все и кончилось.