Это самый настоящий изувеченный скелет. Выбеленный дождями, снегами и ветрами костяк, в неестественной позе разлегшийся на лугах и холмах на многие лиги. Пролетят века и каменные «кости» будут окончательно поглощены равнодушной землей.
Но пока я мог вволю полюбоваться древними постройками принадлежащими школе некой очень спокойной и основательной архитектуры избегающей вызывающих деталей. Полустертая резьба на камне, фигурные колонны и полукруглые арки, статуи грациозных дев и мускулистых воителей — все это присутствовало, имелись и частые фонтаны ныне заполненные сухой пылью и палой листвой.
Наткнулся я на нечто особо величественное — стоящая на возвышении фигура выточенная из светлого камня сверху-вниз смотрящая на сгрудившихся у основания постамента воинов и священников, воздевших к небу оружие и посохи. Кто же этот «некто», скрывающий лицо под глубоким капюшоном просторного балахона? Что за памятное действо мировой истории отображено здесь? Мне сие неизвестно. А может неведомо уже никому из ныне живущих.
Пробегая улицу за улицей, стремясь к противоположной от водопада стороне города, я не замедлял шага, но это не мешало мне цепко осматриваться, впитывая в себя каждую ухваченную деталь. Я не только красотами любовался — я высматривал и опасность. В покинутых городах и деревнях часто селится опасное зверье. В Диких Землях здесь появятся твари пострашнее обычных голодных зверей. Нежить. Порожденные магией древние монстры, созданные два века назад, но все еще живущие и все еще убивающие. Чего стоила та земляная воронка обитавшая на холмистых пустошах вокруг Подковы, равнодушно перемалывавшая землю, камни, плоть и кости. Ужасный могильщик, что сначала превратит тебя в рваные куски мяса, а затем погребет на глубины многих локтей. Почему бы и здесь не оказаться подобной жути, что сейчас затаилась где-то в земле, в переулке, внутри полуразрушенного здания… Поэтому бдительности я не ослаблял, не забывая и о тех, кто идет за мной по пятам — посланных тварей во главе с самим дядюшкой Истогвием.
Замечал я многое и с каждым прошедшим мгновением начинал все сильнее понимать, что может быть мне не следовало заходить в развалины. Почему? Да потому, что я не видел вокруг ничего живого кроме растительности и насекомых. Пчелы, ранние бабочки, впрочем, еще заметил крохотных лазурных ящериц и пару светло-серых змей. Но где крысы или мыши? Я пытался увидеть пульсирующие искры чужой жизненной энергии, но не видел ничего за стенами домов и в ямах.
Город мертв. Люди убежали отсюда в ужасе, покинули эти земли, но никто почему-то не явился им на смену, не занял освободившееся место. Почему? Не знаю. Зато отчетливо различаю разлегшийся внутри полуразрушенной одноэтажной постройки скелет взрослого человека едва-едва прикрытый наметенной листвой и землей. Кости недавние, они здесь лет пять, может чуть больше, но никак не могут они лежать здесь два столетия — за столь долгий период времени их бы полностью скрыло землей. А вон в стороне, зажатый между колонной и каменной стеной сидит еще один весело скалящийся скелет. Клыки редкие и кривые, на черепе болтаются кусочки ставшей похожей на пергамент кожи иссушенной ветрами. Шурд. Колченогий невысокий уродец оказавшийся здесь примерно в то же время что и человеческие останки. Можно предположить, что один из них убегал, а другой догонял.
Но и преследователь, и беглец оказались мертвы.
Быть может тут куда больше свежих останков, как людских, так и шурдских. А может они просто забежали сюда в горячке погони, и здесь их настигло нечто столь быстрое, что никто не смог покинуть ловушку. Однако все кости, как мне кажется, на месте, на них нет следов клыков или оружия. А шурд, похоже, сам забрался в щель между колонной и стеной, пытаясь использовать ее как укрытие. Призадуматься над увиденным мне не дали. Сначала я ощутил укол острого беспокойства, а затем услышал странные отрывистые звуки, напоминающие скрежетание по камню. Шум исходил с уже пройденной мною части города и быстро приближался. Вот и погоня… что ж… этого я и ждал.
Снова перейдя на бег, я круто свернул и помчался к виднеющейся вдали массивнейшей постройке увенчанной куполом из белого камня. Здание находилось среди схожих с ним солидных строений возведенных из мощных каменных блоков. И потому время почти не оказало на строения своего разрушающего воздействия, лишь сумело укутать их растительным саваном.
Еще стоя там, на краю ревущей бездны, на вершине водопада, я сразу понял, что древние руины могут дать одинокому беглецу множество преимуществ. На открытой местности я куда более уязвим, там же, среди развалин, мне будет куда легче укрыться от вражеского взгляда, а если сильно повезет, то может и удастся пару раз огрызнуться. Так я размышлял изначально. Однако увиденные среди руин скелеты и отсутствие дикого зверья заставили меня усомниться в верности своего решения. Подобные ощущения появились у меня и во время авантюрной вылазки в старую заброшенную цитадель Твердыня, где был убит легендарный герой Листер Защитник сумевший в свое время пленить и заключить в саркофаг самого Тариса Некроманта. Там нам встретилось нечто мерзкое, однако вполне объяснимое и реальное, слепленное из…
Скрежещущий шум повторился, послышалось сдавленное рычание, кажущееся предсмертным хрипом неведомой твари. Выругавшись, я поправил висящий за плечами мешок и закутанный в тряпье хнычущий меч, пытающийся изобразить плач голодного младенца. Еды у меня почти не осталось, одежда частью цела, а частью потеряна за время сплава по реке. Там было за что зацепиться. Обувка пока держится, но она сильно пострадала от воды, разбухла, швы полопались. Если так пойдет и дальше, то скоро я помчусь вперед полуголым.
— Акх!.. Акх! Акх! — сдавленный вопль дробился и дрожал, но отчетливо выражал ликующую радость хищника почти догнавшего добычу. А еще подобный звук не мог исходить из глотки живого создания.
Повернув на бегу голову, довольно неестественно извернувшись, я взглянул назад и впервые разглядел одного из преследователей невооруженным взглядом. Это нечто ужасное и восхитительное одновременно. Оживший кошмар мясника-шурда, вот что надвигалось прямо на меня, скрежеща когтями и ревя десятком ртов.
Взять произвольное число людей, но не меньше десятка, добавить к ним пару лошадок. Все это крупно и небрежно нарубить, не отделяя при этом конечности от тел, но, не слишком заботясь о целостности или даже наличии большей части голов. Затем получившиеся куски хорошенько перемешать друг с дружкой, получившееся месиво отжать от лишней крови, сжать вместе и «оживить» вливанием жизненной силы, стараясь закачать ее как можно больше, так, чтобы почти переполнить уродливую тушу. И вот он ужасно-восхитительный итог, порождение гения некроманта — многорукое и многоногое чудовище.
Кентавр…
Вот что за слово пришло мне в голову. Однако мое воображение рисовало иную картину явно мифического создания — я видел получеловека-полуконя, где человеческое тело от пояса и ниже плавно и незаметно переходит в лошадиный торс. Там гордый гарцующий воин поражающий мускулами и хищной плавностью движений. Здесь же…
Человеческое тело «во главе» — в наличии. И даже с руками. От пупка людское тело «погружено» в мерзко дергающуюся и колышущуюся массу общей плоти, криво сидящая на шее голова двигается рывками, глазницы пусты, но светятся столь знакомым зеленым светом видимом даже при дневном свете. В животе торчит еще одна голова, вернее лишь лицо, беззвучно и безумно скалящее зубы и поводящее слепыми бельмами раздутых глаз. Ниже плоть превращено в подобие огромного коня бегущего на множестве лошадиных и людских ног. Жутко было видеть, как от камней поочередно отталкиваются лошадиные копыта и босые ступни с висящими лохмотьями уже гниющей плоти. Десятки рук торчали из разных мест туши, зачастую под невообразимым углом. Жадно сжимались и разжимались посиневшие пальцы, разевали рты прочие лица грибами выпирающие из раздутых боков и смотрящие на мир с мертвой ненавистью. Многие лица уцелели только частью, по ним явно прошелся топор мясника. Быстрота движений кошмарной твари ошеломляла. Она была быстра. Очень быстра!
Вихлястый дерганый бег множества конечностей бросал нежить из стороны в сторону, порой подбрасывал вверх, но при этом чудовище двигалось стремительно и целенаправленно. Я вовремя успел заметить резкий взмах одной из рук и дернулся в сторону. Мимо со свистом пронесся увесистый камень. Разочарованный вопль-всхлип дал понять, что нежить переживает свой промах. Метнувшая камень рука задергалась, забилась о тушу в ярости, в нее вцепились прочие конечности и через миг с хрустом и треском сломали ее сначала в локте, а затем и вовсе вырвали из общего тела прочь, и отбросили прочь измятым куском мяса… Изгнали нерадивого бойца? Откуда столь взбешенное негодование? Мороз по коже…
Понимая, что многоного «кентавра» мне не убежать, я нырнул в первый встретившийся переулок. Пробежал еще с тридцать шагов и буквально влип в глухую потрескавшуюся стену. Сзади послышалось радостное всхлипывание. Тупик!
— Акх! Акх!
Крутнувшись на месте, я не обнаружил ни единой двери или щели, куда можно протиснуться как тот шурд, что превратился в весело улыбающийся скелет. Я сам себя загнал в мышеловку, однако, с моими изрядно выходящими за рамки обычных способностями не каждый тупик являлся таковым. Подпрыгнув и уцепившись за край выходящей из стены балки, я подтянулся, уцепился за следующий выступ, помог себе ногами и очутился на частично разрушенной крыше. Прыжком преодолел пространство между стенами, пролетев над вставшим на дыбы чудовищем, жалобно и злобно заоравшим. Тварь не только орала — брошенный ржавый кинжал без рукояти вспорол мне левую руку выше локтя и улетел дальше в небо, еще один камень едва разминулся с моей челюстью. Вот и вырывай теперь себе руки, ублюдок! Рыча от боли и злобы, я подобно гному очутившемуся на горном склоне, мчался вперед, прыгая со стены на стену, осторожно пробегая по уцелевшей за прошедшие века черепице и смело проходя по каменным балкам. Всхлипывание нежити перешло в дрожащий рев разнесшийся далеко в сторону и оповестивший всех заинтересованных о ходе охоты. Глянув назад, я едва не остолбенел — кентавр выбрался на крыши домов! Я как раз застал миг, когда он при помощи рук и ноги, двигаясь подобно пауку в горлышке кувшина, упираясь разномастными конечно