Молодцов холодно посмотрел прямо в глаза журналисту:
– Михаил, меня удивляет, что ты пытаешься шпионить, прикрываясь профессиональным интересом, а это неэтично. Это конфиденциальная информация, я надеялся, что ты это поймешь, не вынуждая меня говорить об этом.
Послышался голос Виолетты, зовущей мужа:
– Каганов, мы тебя ждем!
Михаилу пришлось прервать разговор, и, вероятно, к лучшему. Он начинал горячиться, а это не привело бы ни к чему хорошему. Молодцов был хладнокровным, сдержанным и очень скользким собеседником.
Далеко-далеко от Прахова, где-то совсем в другом регионе, в долине, покрытой плотным ковром зелени, окруженной высокими горами и замшелыми скалами, расположились странные мрачные здания. Добраться до них можно было только по единственной извилистой, сплошь в ухабах, дороге.
Небольшой поселок, в прошлом бедный полуразвалившийся колхоз, теперь представлял собой целый комплекс строений из камня и кирпича. Были здесь жилые корпуса, свой офис, столовая, бытовое здание и даже больница. Рядом стояло несколько особняков. Ни единого щита или указателя с надписью, что это за странный поселок, здесь не было.
Черная точка, прочертив в небе зловещую угольную черту, мелькнула над верхушками гор и начала стремительно опускаться в долину, прорезав тонкий, как бумага, слой тумана, неподвижно повисший в воздухе. Под покровом тяжелой духовной тьмы и полного безмолвия Рафавал замедлил полет и теперь, как черное облако, парил над долиной. Он держался ближе к склонам гор, скользя меж мертвыми полусгнившими пнями и скалистыми уступами. Шлейф тьмы следовал за ним как тень, как лоскут ночи. Желто-красная лента пара, вылетавшая из ноздрей, медленно растворялась в воздухе позади. Здесь, внизу, пастбище казалось заполненным сплошным густым облаком кошмарных черных насекомых. Полчища безликих воинов с обнаженными мечами, как защитный купол, почти неподвижно висели в воздухе над поселком, выпученными желтыми глазами обозревая долину. Глубоко внутри этой перевернутой чаши можно было различить кишащую массу демонов самых невообразимых форм, размеров и силы, каждый из которых был занят своим делом. Приблизившись, Рафавал заметил, что скопление духов было гуще над многоэтажным каменным зданием на краю поселка. «Значит, Танатос там», – подумал он и, немного изменив курс, направился к зданию. Заметив его, внешняя охрана подняла предупредительный вой, похожий на рев сирены. Охранники немедленно подались в стороны, освобождая дорогу подлетающему Рафавалу.
Не торопясь, он проник сквозь крышу дома, чердак, стены, просочился сквозь верхнюю спальню и толстые межэтажные балки, пока не очутился в просторной гостиной нижнего этажа. Зло в комнате было плотным и густым; тьма, как черная жидкость, колыхалась при каждом движении. В гостиной было тесно от присутствующих.
– Рафавал, князь Карфагена, – провозгласил чей-то голос, и все чудовищного вида демоны, стоявшие вдоль стен, почтительно склонившись, приветствовали его.
Рафавал величественно сложил крылья, которые, будто плащ, покрыли его спину, и стоял перед ними, олицетворяя королевское величие и могущество. Драгоценные украшения сияли, а огромные желтые глаза рассматривали выстроившихся вокруг него демонов. Жуткое сборище. Это были духи-князья, правители целых наций, народов и стран. Одни из Африки, другие с Востока, несколько князей из Европы.
– Приветствуем тебя, Рафавал, – раздался громовой голос в конце комнаты.
Танатос, князь Силы. Бесам было запрещено произносить вслух его имя. Он был одним из приближенных самого Люцифера, одним из властителей мира, руководящих многовековой войной против плана Живого Бога, той войной, которая помогает Люциферу удерживать свое царство на земле. Такие, как Рафавал, стояли над целыми нациями и народами; такие, как Танатос, управляли Рафавалами и подобными ему князьями.
Танатос поднялся со своего места, и бесформенная расплывающаяся масса его огромного тела заполнила собой все свободное пространство. Зло, исходившее от него, чувствовалось повсюду почти физически, являясь продолжением его мерзкого неуклюжего тела. Это была жуткая пародия на могущество. Черная кожа мешками свисала с плеч, собиралась в складки на мускулах, а лицо представляло собой причудливое переплетение выпиравших узлов и глубоких рытвин. На шее, груди и запястьях сияли бриллианты, огромные черные крылья, как царская мантия, ниспадали на пол.
Рафавал согнулся в глубоком поклоне. Страшная сила Танатоса давила даже на расстоянии.
– Будьте славны, ваше могущество!
Танатос никогда не скупился на замечания и колкости:
– Ты опять изволил опоздать?
– Лизор совершил ошибку, которую мне пришлось исправлять. Наши новые противники достаточно слабы, ваше могущество, скоро город будет готов принять вас.
– А Небесное воинство?
– Немногочисленно.
Танатосу не понравились ответы Рафавала, и тот сразу это почувствовал. Медленно выговаривая слова, князь Силы пристально смотрел на Рафавала.
– Нам донесли, что в Прахов для подкрепления послан капитан Небесного воинства. Я думаю, ты его тоже знаешь.
– Я не верю, что Серафим в Прахове, но я готов с ним встретиться.
Огромные, окруженные черным бархатом глаза загорелись зловещим огнем.
– Это не тот ли Серафим, который победил тебя в Карфагене?
Рафавал знал, что не может уклониться от ответа, и поспешно признался:
– Да, он.
– В тот раз нам это дорого обошлось. Мы потеряли свое преимущество. Тебе предстоит борьба с равным тебе противником.
– Ваше могущество, вы скоро увидите, на что способен ваш слуга.
– А священник и журналист?
– Они бессильны, ваше могущество, и скоро будут устранены.
– Но только в том случае, если Серафим потерпит поражение, – проговорил Танатос с угрозой. – Дай мне увидеть это своими глазами и не раздражай меня пустым хвастовством. А до той поры мы останемся здесь. Рафавал, я не намерен долго ждать!
Рафавал низко поклонился, расправил крылья и медленно, пересекая здание снизу вверх, вылетел наружу.
Потом он взвился в небо с такой ужасающей стремительностью, что бесов расшвыряло во все стороны, а затем направился в сторону Прахова. Серафим! Одно это имя вызывало горький привкус у него во рту. Он уже чувствовал, как напряглись руки.
Среди зубчатых скал, на одной из горных вершин, из укрытия показался высокий среброволосый ангел. Он внимательно следил за Рафавалом, пока тот не скрылся из вида. Бросив последний взгляд на линию горизонта, ангел исчез в лучах света за другим склоном горы, сопровождаемый легким посвистом крыльев.
Шестое
«Ладно, – думал Каганов, – я должен с этим разделаться!»
В четверг после обеда, когда в редакции все утихло, он закрылся в кабинете и набрал несколько номеров, пытаясь разыскать Юлию Лихову. Дозвонился до университета, узнал телефон факультета психологии и переговорил с двумя секретаршами. Выяснилось, что домашнего номера профессора у них нет. Тогда Михаил вспомнил об Викторе Жакове и позвонил ему. Через два часа Виктор продиктовал номер Лиховой.
Каганов позвонил, однако телефон был занят.
В гостиной Юлии Лиховой, слабо освещенной маленькой лампой, было тихо, тепло и уютно. Шторы на окнах опущены, чтобы ничто не отвлекало профессора: ни уличный свет, ни звуки автомашин… Телефон предусмотрительно был отключен.
Лихова сидела в кресле напротив очередного посетителя.
– Ты слышишь только звук моего голоса… – сказала она и затем повторила это тихо, спокойно, но настойчиво несколько раз.
Через две-три минуты ее пациентка впала в гипнотический транс.
– Ты опускаешься, уходишь глубоко внутрь себя, – Лихова внимательно наблюдала за лицом спящей. Затем она протянула к ней ладони с растопыренными пальцами и начала водить руками вверх и вниз всего в нескольких сантиметрах от тела. – Освободи свое внутреннее Я… расслабься, оно бесконечно… в соединении со всем существующим… Я это чувствую! Ощущаешь ли ты, как моя энергия передается тебе?
– Да, – промолвила пациентка.
– Теперь ты свободна от своего тела… твое тело – это только иллюзия… ты чувствуешь, как твое тело растворяется…
Лихова подалась вперед, продолжая манипулировать.
– Ты свободна… Я ощущаю, как возрастает твоя жизненная сила.
– Да. Я это чувствую.
– Достаточно. Можешь оставаться здесь. – Лихова внимательно наблюдала за происходящим. – Иди обратно… иди обратно… Скоро ты почувствуешь, как я ухожу из тебя. Не бойся, я по-прежнему здесь.
Потом она стала медленно выводить пациентку из транса.
– Хорошо, – проговорила профессор наконец. – Когда я досчитаю до трех, ты проснешься. Один, два, три…
Света Каганова открыла глаза, огляделась, глубоко вздохнула и окончательно проснулась.
– Понравилось? – спросил Саша, сидящий рядом с Лиховой.
– Вот это да! – только и смогла произнести Света.
С ней такое было впервые. Идея принадлежала Юрмалову. Теперь она была рада, что дала себя уговорить.
Шторы были подняты, Света и Саша поспешили на послеобеденные лекции.
– Спасибо, что пришла, – сказала девушке профессор Лихова, провожая молодых людей до двери, и обернулась к Саше: – А ты молодец, что привел ее. Но помните оба, что я не советую об этом рассказывать. Это очень интимное переживание, к которому мы все должны относиться с уважением.
Саша отвез ее на машине обратно к университету.
Наступила пятница. Георгий, сидя в своем небольшом кабинете, устроенном в углу гостиной, с беспокойством поглядывал на часы. Мария была человеком точным. Она отправилась за покупками и обещала вернуться домой раньше, чем Карина явится на очередную встречу. Достаточно было кому-то увидеть, как Карина входит в дом в отсутствие Марии, и Георгия, несомненно, могли ожидать грязные обвинения со стороны недоброжелателей. Он подозревал, что именно они подослали эту женщину, чтобы полностью скомпрометировать его в глазах прихожан.