Значит в обычный день было несколько операций, но в этот только одна. Мама девочки оплатила весь день работы клиники. Захар и Вероника остались в больнице накануне и заночевали прямо в кабинете. Девочка уже тоже была в палате. Почему она не догадалась спросить как ее звали. Самое главное она упустила. Ну какой с нее следователь? Между Захаром и Вероникой произошла ссора. Он не сказал из-за чего. Возможно, это важно. а может быть и не имеет отношения к делу. Эта Вероника ей уже сразу не нравилась только фактом своего существования. Ночь в целом прошла спокойно. Но из-за ссоры они с Вероникой провели ее порознь. Утром он посмотрел карточку и снимки и пошел к ребенку. Девочка была немного растеряна и напугана, но старалась держаться. Он перекинулся с ней парой фраз, чтобы снять напряжение. Она спросила не будет ли больно и заглянула ему в глаза. Инга отложила записи, на этой фразе ей стало жутко. Что должен испытывать Захар, когда целых три года она теперь каждую ночь пытается снова и снова заглянуть ему в глаза? Он дал распоряжения вколоть ей лекарства и пошел готовиться к операции. Операция была довольно простая. Ассистировал его тот же коллега, что и обычно. Ничего подозрительного он не заметил. Но во время операции у девочки остановилась сердце. А в карточке оказалась вклеена запись об аллергии на лекарственные средства. Он мог поклясться, что этой записи не было, когда он смотрел карточку накануне. Но Вероника лишь сочувственно смотрела на него. Значит запись была, но он не заметил. Или не было? Но кто тогда ее мог вклеить? Карточка лежала на столе. Доступ к ней мог иметь любой сотрудник клиники. Он сказал что карточками у них занималась Изольда. Инга сразу обратила внимание на такое необычное имя. Но Изольда не смогла вспомнить была ли в карточке запись.
Он сделал все возможное, как только заметил отклонения на дисплеях приборов. Он бросился дефибриллятором в надежде, что шоковая терапия сработает. В операционной зазвучали тревожные сигналы приборов, началась суета и паника. А потом все остановилось. Не в силах поверить в происшедшее, они переглядывались молча и не могли произнести и слова. Двадцать минут спустя он вышел в коридор, где мучилась неизвестностью мать девочки. Он запомнил как она вздрогнула и бросилась к нему. Он никогда не забудет ту боль, что застыла в ее глазах.
Инга решила, что просто должна ему помочь. Вне зависимости от того, что между ними произошло там в тайге и вне зависимости от того, что перспективы у таких отношений нет, нужно помочь найти какое-то решение. Чудовищно жить с таким диким чувством вины. А потом каждый спокойно пойдет своей дорогой. В принципе, они и уже пошли каждый своей дорогой. Последний вечер был чем-то необыкновенным и они договорились не портить все банальными обещаниями при расставании. Что может быть хуже, чем прощаясь обещать звонить и знать что продолжения не будет? Они были честны и никогда не говорили о любви или хотя бы влюбленности.
Глава 18. Юпитер или Сатурн?
Захар перевернулся и посмотрел в звездное небо. Где-то далеко ровным светом сияли Юпитер и Сатурн. Если верить в энергии космических тел, то отвечали они за прямо противоположные вещи: первый люди привыкли считать ответственным за удачу и перспективы, а второй за дисциплину и ограничения. В его жизни конечно было больше второго. Хотя Инга и настаивала на том, что это сам он себя обвинил и запретил себе нормальную жизнь. Скажет тоже. Какой нормальный человек станет себя обрекать на такие мучения. Неужели она думает, что ему это может нравиться? Воспоминания о девушке с золотистой кожей и сияющими зелеными глазами накрыли против воли. Только даже в воспоминаниях она по-прежнему требовательно спрашивала о его вторичной выгоде от попадания в такую ужасную историю и настаивала вступить в переговоры с несуществующий девочкой, приходящей в снах вместе с таинственным светом из-за гор. Он старался занять все ночи делом, чтобы не видеть ни девочку, ни свет, но после поимки браконьеров в лесу стало спокойно и причин сидеть в засаде больше не было.
Новые охотники сюда не скоро потянутся. Такие новости быстро разлетаются по округе. Импульсивное решение, когда он зашел в магазин после поимки восточной кампании и сокола, привело к появлению на его простом сбитом из досок столе свежеотпечатанного резюме. Ирина без лишних разговоров и даже с нескрываемой радостью согласилась набрать для него текст на своем компьютере. Она искренне удивлялась послужному списку Захара и глаза ее нежно блестели. Но в голове Захара звучал чуть резковатый и уверенный голос другой девушки, которая настаивала на том, что он сбежал от жизни и это трусость сидеть в лесу, когда столько людей нуждается в операциях.
Уснуть так и не удалось. Он долго думал, что в душе у него та же тьма, что и за окном, но почему-то в это утро, как только среди черноты ночи стали проявляться прорехи и свет растворил всю темноту, Захар вдруг осознал, что не бывает кристально идеальных людей и каждая личность состоит одновременно из света и тьмы. Инга права, только от него самого зависит, что он выберет и чему позволит занять место в своей душе. За эти три года он стал гораздо сильнее. Многие черты и потребности вообще стали открытием и он стал задумываться о вещах, которые никогда не беспокоили, пока дни напоминали привычный бег по замкнутому кругу в попытке заработать на достойную жизнь. Вот только что считать достойной? Его всегда ценили на работе. Главврач считал своей персональной удачей то, что удалось заполучить в клинику такого специалиста как Захар. Молодой и ужасно амбициозный хирург, впереди уже казалось можно дотронуться до блистательного будущего, которое ему предрекали… И тут эта операция.
В его прошлом по-прежнему есть страницы, которые хотелось бы вырвать и сжечь, но жизнь – не книга и эти события не вычеркнешь, а страницы не скомкаешь и не сожжешь. Но, наверняка, можно принять решение эту страницу перевернуть и начать писать новую главу своей жизни. Инга говорит, что никогда не поздно что-нибудь изменить. Что ж, он может хотя бы попробовать снова жить в обществе.
Маленькое окошко в его домике под старой елью наполнилось светом нового дня и рассеяло темноту комнаты. Захар достал из под кровати небольшое зеркало и коробку бритвенных принадлежностей. Нераспечатанная пена для бритья вызвала в памяти картинки, как они праздновали все праздники отделением и мужчины неизменно получали в подарок что-то полезное и не очень значимое, но все равно приятное. Через пятнадцать минут из зеркала на него смотрело собственное только гораздо более молодое лицо. Он успел забыть, как выглядел раньше без бороды.
Собрал небольшой рюкзак, прибрался в единственной комнате, еще раз перечитал свое резюме, в котором указал только самые нужные для устройства на работу навыки и вышел из дома. На елке засуетились белки. Словно почувствовали, что не скоро снова увидятся, – подумал Захар и протянул руку с очищенными кедровыми орешками. Рыжие огоньки замелькали среди изумрудной хвои и совсем скоро две большие белки утащили с ладони орешки.
– Ну, не скучайте тут без меня, – бросил в сторону пушистых еловых веток Захар и решительно зашагал по знакомой тропинке, ведущей в сторону поселка.
К вечеру он был уже в Иркутске. На съемной квартире вещей было немного, да ему собственно и не надо много. Запах едкого средства для уборки казался непривычно химическим после влажноватой свежести тайги. Захар включил телевизор и с непривычки поморщился от резкого звука. За три года он отвык от этого всего. Но сейчас казалось важным сделать шаг к возвращению.
Утром на входе в иркутскую городскую больницу он остановился и втянул в себя давно забытый запах. Кого-то другого он наверняка подавляет и ассоциируется с болью. Захар любил этот запах, также пахла клиника, которую он много лет считал своим домом. Так пахли люди, которые составляли раньше его привычный мир. В коридоре наседала на регистратуру толпа родителей с детьми разного возраста. Он не стал задерживаться там и наугад свернул в сторону лестницы. Найти кабинет зав отделением не составило никакого труда. Он уверенно постучал и приоткрыл дверь. За столом возвышалась фигура немолодого седовласого хирурга в медицинском халате. Только взглянув на Захара, он взорвался гневом:
– Некогда! Хватит наседать на меня и отвлекать. Все дети будут прооперированы в соответствии с графиком. Или вы думаете, что я разорвусь и все пойдет быстрее, если ежеминутно заглядывать в мой кабинет?
– То есть новые хирурги не нужны? Я на работу устраиваться. Если не вовремя, зайду в другой раз.
Власов привстал и внимательно посмотрел на Захара. Потом махнул ему заходить и сесть на кушетку. Сам вышел из-за стола и заняв позу со скрещенными на груди руками, внимательно посмотрел на так кстати свалившегося к нему на голову хирурга.
– Что с опытом работы в операционной?
– Пять лет оперировал сам и еще пару лет до этого ассистировал.
– Резюме есть?
Захар протянул Власову текст, над которым они с Ириной трудились больше часа.
– А почему из Москвы к нам решил?
– Семейные обстоятельства так сложились, что придется пожить в Иркутске.
– Значит так, Захар. Давай трудовую и копию паспорта. Оформим с сегодняшнего дня. И сразу будешь мне ассистировать.
– Как сразу?
– Так ты ж сказал, что с опытом. Вот и посмотрим тебя в деле. Зайди к Марине Петровне в 217-й, она выдаст тебе все необходимое. Ординаторская в конце коридора. Оставишь там вещи.
– У меня трудовая в Москве осталась. Сестре позвоню и она вышлет скоростной почтой. Пару дней – и придет трудовая.
– Тебя мне Бог послал. У меня в отделении все койки заняты, поток операций, кабинет осаждает местная активистка Фролова и именно в этот момент моя хирург Карина Светлова уходит в декретный отпуск. Я беру на ее место нового врача и тот уходит в запой. Чудесно, да? Остаемся мы вдвоем с Федором. Федор отличный врач и, в целом, мы бы справились. За все годы он меня ни разу не подвел. Но именно сегодня с утра у Федора поднимается температура до 38,6 и теперь все! Але, больница, операций не будет. А родителям в коридоре разве объяснишь, что мы тоже люди? И иногда болеем. Человек в халате должен спасать всегда и везде и не имеет право на собственные слабости, хотя его самого иногда надо спасать, как и всех других. Так что приступай к делу, Захар. Человеческая жизнь дороже бумажек, оформим потом. Попроси сестру прислать фото трудовой. Начнем оформлять, а ты пока начнешь входить в курс дела. Вот посмотри карточку пациента пока.