Были и другие аналогичные приказы, под которыми Сталин, как и подобает секретарю, подписывался: «Слушаюсь», «Покоряюсь», «Будет исполнено» или, совсем из другой оперы: «Согласен», на секунду забыв, что в домашней игре он не Секретарь ЦК ВКП(б), а мелкий секретаришка, яко Поскрёбышев, которого можно по стенке пальцем размазать, – и подписываться он должен подобострастно.
Но простим Сетанкиного секретаря № 1, растолковавшего своей матери, Екатерине Геладзе, свою должность, навестив её однажды в Тифлисе (старая женщина не могла уяснить, что это за кресло – «секретарь ЦК» – вокруг которого все трепещут и раболепствуют). «Царь», – вразумительно пояснил он любимой маме, письма к которой завершал традиционным пожеланием: «Живи десять тысяч лет, дорогая мама». Царь он, ХОЗЯИН ВСЕЯ РУСИ.
А время то какое! Мелкобуржуазная контра прёт изо всех щелей, скоро патроны закончатся, а она всё лезет и лезет. А «нам бы только ночь простоять да день продержаться!»[28] В Зазеркалье, пока вне его Мальчиш-Кибальчиш держал круговую оборону, вывешивались Сетанкины приказы:
15 апреля 1934 года: «Приказываю тебе повести меня с собой в театр».
10 мая 1934 года: «Приказываю тебе позволить мне поехать завтра в Зубалово».
28 октября 1934 года: «Приказываю тебе позволить мне пойти в кино, а ты закажи фильм “Чапаев” и какую-нибудь американскую комедию».
И Сталин продолжал ставить на них резолюции: «Слушаюсь», «Покоряюсь», «Будет исполнено», потому как «Согласен» он писал на расстрельных списках, приносимых от Ягоды, а затем и от его сменщика Коли Ежова.
В Кремле в ту пору жил поэт Ефим Алексеевич Придворов, партийный трубадур, заслуги которого Есенин в 1925 году оценил прозвищем: Ефим Лакеевич Придворов. Но что за фамилия Придворов? Крайне унизительная для пролетарского поэта. Живущий при дворе? Приблудный, значит? А если копнуть дальше, то и блудник? (Что, кстати, недалеко было от истины.) Ещё до революции поэт Придворов предусмотрительно стал именоваться Демьяном Бедным, и его рабоче-крестьянский псевдоним так понравился Сталину, что он включил его в уничижительную подпись, которую ставил, обращаясь к Сетанке: «Секретаришка Сетанки-хозяйки, бедняк И. Сталин».
Благодаря отцовской любви с раннего детства Светлана находилась в центре культурной жизни страны, посещая с отцом лучшие театры Москвы: МХАТ, Малый и Большой, Вахтангова. В правительственной ложе она сидела в первом ряду, как и положено королеве, а отец-секретаришка, не привлекая к себе внимания (вдруг в одной из лож затаился скрытый троцкист со снайперской винтовкой), прятался в дальнем углу.
У неё была привилегия, которую не имела ни одна советская женщина: Светлана была первой зрительницей любого кинофильма, выпускаемого в СССР. Зарождалось звуковое кино. В 1931 году появился первый советский игровой звуковой фильм «Путёвка в жизнь». Его режиссёр Николай Экк на Венецианском кинофестивале (1932) был признан, по опросу зрителей, лучшим режиссёром, в 1936 году он снял первый советский игровой цветной фильм «Груня Корнакова». Все советские и зарубежные кинофильмы, прежде чем пойти в прокат, просматривались в кремлёвском кинозале, и первыми зрителями были члены Политбюро. Их шествие в просмотровый зал возглавляла Сетанка-хозяйка.
Просмотр начинался после обеда, часов в девять вечера. Для ребёнка время было позднее, но Светлана так умоляла отца взять её в кино – для убедительности и приказы вывешивала, – что отец сдавался и, когда они выходили на кремлёвскую улицу, со смехом выталкивал дочь вперёд и приговаривал: «Ну, веди нас, веди, хозяйка, а то мы собьёмся с дороги без руководителя!» Она гордо (цитируем Аллилуеву) «шествовала впереди длинной процессии в другой конец безлюдного Кремля, а позади ползли гуськом тяжёлые бронированные машины и шагала бесчисленная охрана».
Неужели даже по территории Кремля страшно передвигаться без бронированных машин и охраны? Как же тогда по улицам городов и посёлков перемещались рядовые граждане, большей частью безоружные? В США, в Билле о Правах, с 1791 года за гражданами закреплено конституционное право владеть оружием, а в СССР с этим строго. Все безоружные, беззащитные, и… сами знаете… Если Аннушка купила подсолнечное масло и разлила его на трамвайных путях, то не только Берлиоз поскользнётся – вся страна попадёт под трамвай. А был бы у несчастного Берлиоза кольт, эсерку Аннушку (Фаню Каплан) или троцкиста-вагоновожатого вовремя бы остановили. Никуда не деться теперь. Пока инакомыслящих не изловим, придётся по Кремлю с охраной ходить.
…Кино заканчивалось поздно, часа в два ночи (если уж шли смотреть, то сразу по две-три картины), а девочке в семь утра надо вставать и идти в школу. Её отсылали спать, и она бежала домой по пустынному ночному Кремлю, наполненная мыслями о героях просмотренных фильмов: «Чапаев», «Весёлые ребята», «Пётр I», «Цирк», «Волга-Волга», «Юность Максима»…
Хотел Сталин того или нет, но он с детства предопределил будущее дочери. Посещение лучших советских театров, лучшие кинофильмы, книги из отцовской библиотеки – всё это способствовало развитию гуманитарного склада ума. Окончив школу, она по настоянию отца поступила на истфак МГУ, хотя мечтала о филфаке (автор опрометчиво забежал в третью жизнь Светланы), окончила аспирантуру Академии общественных наук и всё равно вернулась к тому, что полюбила с детства: к книгам, стала кандидатом филологических наук, переводчиком книг с английского языка и литературным редактором. Четыре мемуарные книги Светланы написаны блестящим литературным языком, свидетельствующим о её несомненном литературном таланте. А началось с детства, с походов в театры, просмотра кинофильмов, отцовской библиотеки и домашних учителей немецкого и английского…
Возвращаемся во вторую жизнь Светланы Сталиной после краткого посещения третьей, в которую вернёмся, когда свершится зловещее предсказание грядущей войны, напетое бодрой мелодией военного марша: «Если завтра война, если враг нападёт, / Если тёмная сила нагрянет…»
…Во время учебного года Светлана жила в Кремле, а летом, когда отец убывал в Сочи, она выезжала с няней в Крым, на дачу в Мухолатку, ставшую впоследствии одной из крымских резиденцией членов Политбюро…
Отец не забывал дочь, несмотря на сложное международное положение, и писал ей нежные письма, хоть и короткие. Светлана приводит некоторые из них, естественно, сохранились далеко не все, и не везде она указывает даты, но надо сделать скидку на юные лета. В возрасте от 8 до 10 лет она меньше всего думала о том, следует сохранять письма и включать их в свои мемуары.
1933 год. «Здравствуй, моя воробушка!»
Здравствуй, моя воробушка!
Не обижайся на меня, что не сразу ответил. Я был очень занят. Я жив, здоров, чувствую себя хорошо. Целую мою воробушку крепко-накрепко…
Милая Сетанка!
Получил твоё письмо от 25/IX. Спасибо тебе, что папочку не забываешь. Я живу неплохо, здоров, но скучаю без тебя. Гранаты и персики получила? Пришлю ещё, если прикажешь. Скажи Васе, чтобы он тоже писал мне письма. Ну, до свидания. Целую крепко. Твой папочка…
За письмо спасибо, моя Сетаночка.
Посылаю персики, пятьдесят штук тебе, пятьдесят – Васе. Если ещё нужно тебе персиков и других фруктов, напиши, пришлю. Целую.
8 сентября 1934 г.
Хозяюшка! Получил твоё письмо и открытку. Это хорошо, что папку не забываешь. Посылаю тебе немножко гранатовых яблок. Через несколько дней пошлю мандарины. Ешь, веселись… Васе ничего не посылаю, так как он стал плохо учиться. Погода здесь хорошая. Скучновато только, так как хозяйки нет со мной. Ну, всего хорошего, моя хозяюшка. Целую тебя крепко…
18 апреля 1935 г.
Здравствуй, хозяюшка!
Посылаю тебе гранаты, мандарины и засахаренные фрукты. Ешь-веселись, моя хозяюшка! Васе ничего не посылаю, так как он всё ещё плохо учится и кормит меня обещаниями. Объясни ему, что я не верю в словесные обещания и поверю Васе только тогда, когда он на деле начнёт учиться хотя бы на «хорошо». Докладываю тебе, товарищ хозяйка, что был я в Тифлисе на один день, побывал у мамы и передал ей от тебя и Васи поклон. Она более или менее здорова и крепко целует вас обоих. Ну, пока всё. Целую. Скоро увидимся.
8 октября 1935 г.
Сетанка и Вася!
Посылаю вам сласти, присланные на днях мамой из Тифлиса, вашей бабушкой. Делите их пополам да без драчки. Угощайте кого вздумаете…
Сталин с детьми – Васей и Светой. 1935 год
18 октября 1935 г.
Здравствуй, моя хозяюшка!
Письмо получил. Спасибо! Я здоров, живу хорошо, Вася хворал ангиной, но теперь здоров. Поеду ли на юг? Я бы поехал, но без твоего приказа не смею трогаться с места. Бываю часто в Липках. Здесь жарко. Как у тебя в Крыму? Целую мою воробушку…
Светлане, стало быть, уже около десяти лет. Письма, которые она получает от отца, ни в какое сравнение не идут с единственным сухим и педантичным письмом, оставшимся ей от матери. Похоже, что в этом возрасте, окружённая отцовской любовью, она не осознавала потерю и не воспринимала отсутствие матери как трагедию. Осмысление начнётся позже, с наступлением переходного возраста, когда она узнает ошеломляющую правду. Отец – надо отдать ему должное – всё сделал для того, чтобы её детство оставалось счастливым. Морально ему было нелегко, но он сумел втайне от дочери разрешить вопрос «ничто человеческое мне не чуждо».
В коротких письмах, написанных матери, прорывается его боль. Через два года после смерти жены Сталин написал ей: «После кончины Нади моя личная жизнь тяжела. Ты спрашиваешь, как я живу. А я не живу, я работаю…»
В другом письме, через два с половиной года, 24 марта 1934-го, он написал матери: «Дети кланяются тебе. После кончины Нади тяжела моя личная жизнь. Но ничего, мужественный человек должен всегда оставаться мужественным».
Всё это мне знакомо. Надо сжать зубы, загрузить себя работой и продолжать жить…