Пять официальных мужей было у великой актрисы Татьяны Дорониной, среди которых Олег Басилашвили и Эдвард Радзинский. Четыре жены у писателя — советского графа — Алексея Толстого. Ну и что? Кому какое дело, кто с кем делит супружескую постель?
Вопрос к любителям копаться в чужом белье: сколько любовников (любовниц), коротких или длительных связей у среднестатистического человека, по разным причинам надолго оказавшегося не связанным узами брака? Неужели всех, у кого насчиталось более трёх мужей (жён), следует назвать сексуально распущенными? Тогда, обращаясь к российской истории (подобных примеров немало и в зарубежных дворцах), начнём с царей, с их внебрачных детей, жён и фавориток. Вспомним всенародно любимых «баловников»: Пушкина, Льва Толстого, Есенина… а затем, если читатель не пресытился их романами, поговорим о Светлане.
Лариса Васильева провела кропотливую работу, составив список мужей и любовников Светланы Сталиной-Аллилуевой. Повторим его, сократив эпитеты, которыми она их наградила.
«Невысокий, полнотелый московский ловелас Алексей Каплер; первый муж — красивый, умный и серьёзный Григорий Морозов; кремлёвский сын Юрий Жданов, учёный; Джоник Сванидзе, человек с феноменальной памятью, о котором его мать в детстве неосторожно сказала; «Ты такой умный, что, когда вырастешь, будешь у нас вместо Сталина»; диссидент Андрей Синявский, известный как писатель Абрам Терц; знаменитый врач Вишневский; математик, сын художника Томского; галантный Дмитрий Писаревский, редактор журнала «Искусство кино»; некто Феликс Широков; знаменитый поэт Давид Самойлов; индийский аристократ и коммунист Браджеш Сингх; американский архитектор, статный красавец Питерс».
У Васильевой список мужей и любовников ограничен числом апостолов — 12. Четыре мужа официальных. С пятым, Браджешем Сингхом, Светлана жила гражданским браком. Она была, пожалуй, единственным человеком в СССР, которому Косыгин, глава правительства, лично заявил, что правительство не позволит ей заключить брак с иностранцем.[83] Подробнее, об этом рассказывается в главе «Светлана Аллилуева и Браджеш Сингх».
Было бы странным, если бы за 17 лет, прожитых в первой эмиграции (США, Англия), у Светланы (ведь ничто человеческое ей не было чуждо), помимо мужа, не оказалось «близких друзей». Но им удалось избежать внимания папарацци, кагэбэшных и литературных, и в кондуит Ларисы Васильевой — «список Светланы» — они не попали. Её «список» состоит из людей интеллигентных, творческих и незаурядных. Его огласить не стыдно — в круг увлечённостей Светланы (никому в обиду не будь сказано) не попали спортсмены, телохранители, массажисты и артисты цирка.
Не попал в «список Светланы» и Серго Берия. Её чувства к нему (если они были в действительности), о них упоминают некоторые авторы, остались безответными. А. Пиманов в книге «Сталин. Трагедия семьи» всё свалил в кучу: что было и чего не было. Он снабдил комментариями рассказ Марфы Пешковой из книги Ларисы Васильевой «Дети Кремля» о том, как она выходила замуж за Серго Берию. Из его реплик следовало, что взбалмошная Светлана якобы пыталась отбить у Марфы жениха.
Пиманов не был оригинален, и до него в поисках «жареного» было немало желающих извратить факты. Об одном таком случае написала Лариса Васильева. Для первого номера журнала «Профили» она предоставила главу из готовящейся к публикации книги «Дети Кремля», которую по собственной инициативе редактор журнала снабдил заголовком: «Марфа Берия: Светлана Сталина хотела отбить у меня мужа».
Последовали опровержения. Марфа Пешкова с возмущением позвонила Васильевой, предполагая, что та явилась автором лживого и оскорбительного заголовка: «Я никогда не меняла фамилию, никогда не была Марфой Берия, всегда оставалась Марфой Пешковой. Но главное — разве я говорила нам слова: «Светлана хотела отбить у меня мужа»? Этого не было. Всё гораздо сложнее и тоньше». Лариса Васильева в книге «Дети Кремля» опубликовала опровержение, но у журнальной лжи успели вырасти крылья — слухи и сплетни, как тараканы, находят любую щель и оказываются живучими на удивление.
Что же на самом деле произошло? В 1946 году, когда Светлана была уже замужем за Гришей Морозовым, Марфа Пешкова обручилась с Серго Берией. Через много лет, когда Васильева работала над книгой «Дети Кремля», она рассказала ей о предсвадебной суете, предпринятой Светланой.
«Перед нашей женитьбой началась суматоха. Светлана Сталина, узнав, что Серго собрался жениться на мне, прибежала к Нине Теймуразовне:
«У Марфы туберкулёз! Она больной человек! Наследственная болезнь от деда!».
Никакого туберкулёза не было, просто я в детстве много болела.
Светлана явилась и к моей бабушке, Екатерине Павловне: «Что Марфа делает, она выходит за Серго!» — «Они любят друг друга», — говорит бабушка. «Она попадёт в такую ужасную семью!».
А ведь Светлана дружила с Ниной Теймуразовной. Я тогда не понимала, зачем Светлана так поступает, она была уже замужем».[84]
Несомненно, такие поступки не украшают Светлану, особенно когда речь идёт о близких друзьях. Психологическая подоплёка того, что ею руководило, мне непонятна — Марфа, повторюсь, сказала: «Всё гораздо сложнее и тоньше». Но те далёкие события напомнили фильм «Свадьба лучшего друга» (Му Best Friend’s Wedding) с участием Джулии Робертс, Камерон Диас, Дермота Малруни и Руперта Эверетта. Романтическая голливудская комедия (комедия только для зрителей, но не для главных героев) оказалась римейком драмы «кремлёвских детей».
Марфа призналась, что их дружба разладилась, когда начались первые влюблённости. Светлана перестала с ней делиться, и одно время Марфе казалось, что она влюблена в Серго и скоро выйдет за него замуж. Об этом же писала Кира Аллилуева, рассказывая, как в 1942 году в Свердловск, куда была эвакуирована их семья, неожиданно прилетела Светлана. Она привела её в семью Берии, жившую в Свердловске, и познакомила с Ниной Теймуразовной и Серго. После того как она улетела, Аллилуевы решили на семейном совете, что Светлана прилетала повидаться с Серго.
Всё, думается, значительно проще.
Её отношения с отцом дали трещину, после того как она узнала правду о самоубийстве матери. Она чувствовала себя одиноко (отцу было не до неё, да и с возрастом интересы их расходились, а с братом отношения всегда были натянутыми). Светлана росла, влюблялась, как и все школьницы-подростки, в одноклассников, затем предметами симпатий становились высокие, умные и красивые старшеклассники: Серго Берия, Гриша Морозов. Что в этом дурного? Возраст требовал любви, хотя и шла война. Но в том смятении чувств, в каком она пребывала, шестнадцатилетней девушке требовалась поддержка взрослой женщины — особенно той, которая знала маму, с кем она могла бы посоветоваться. В идеале такая, к чьему мнению отец мог бы прислушаться.
Такой женщиной не могла быть няня Александра Андреевна — для отца она не была авторитетом. Валенька Истомина, хохотушка и душа дома? Жила на даче с отцом (с годами Светлана догадалась об их истинных отношениях), со Светой душевной близости у неё не было. Накашидзе? Света её ненавидела. Была родная сестра мамы, Анна Аллилуева, но Сталин отдалил её после ареста Реденса.
Оставалась жена Берии Нина Теймуразовна, она всегда к ней хорошо относилась, сочувствовала ей, и Светлана охотно обсуждала с ней девичьи тайны. Взрослой женщиной, незаслуженно — эмоции обычно несовместимы с взвешенными рассуждениями — Светлана будет считать Берию виновником всех бед, постигших её семью, но девочкой и подростком она чувствовала его и Нины Теймуразовны тёплое и доброе к себе отношение и тянулась к ним.
Сохранились фотографии: на даче маленькая девочка сидит на коленях дяди Лаврентия Берии, а на заднем плане Сталин работает за столиком под навесом; на теплоходе в экскурсии вдоль черноморского побережья: маленькая Света между отцом и Берией. Конечно, она прилетала в Свердловск повидать тёток, несомненно — увидеться с Серго, но одной из главных целей, возможно, даже подсознательной, было желание получить от Нины Теймуразовны то, чего ей не хватало всю жизнь, — материнское тепло.
Это, конечно, догадки. Но по-житейски, думается, всё значительно проще.
Другое дело, что во время войны не было пассажирского авиасообщения. То, что она могла спокойно летать из военной Москвы в Свердловск и обратно, говорит о привилегиях, которыми она пользовалась, но для таких перелётов ей не надо было спрашивать разрешения отца — брат, полковник, лётчик, — мог выделить для неё самолёт.
Старая любовь возвращается, несмотря на стократно повторённое предупреждение: дважды в одну реку не входят. История с Каплером продолжилась через двенадцать лет. Светлана была уже дважды разведена, а он, отмотав срок, получил разрешение вернуться в Москву. Его жена, с которой он сошёлся в ссылке, актриса Валентина Токарская,[85]ещё оставалась в Воркуте. В Москву она приехала позже…
Они встретились в декабре 1954-го, на II Всесоюзном съезде писателей. Произошло «падение нравов», которое должно было случиться в феврале 1943-го.
Когда Токарская вернулась в Москву, Каплер опомнился. Желая прервать роман, он сказал Светлане, что «обязан посвятить Токарской остаток своей жизни». Это не было при-пум кой или отговоркой — в Воркуте он находился в подавленном состоянии и она буквально вытащила его из петли.
Но Светлана решила по-своему разрубить этот узел. Она решилась на безумный поступок — встречу с Токарской. О своём унижении она нашла в себе мужество написать в неопубликованном рассказе, ставшем известным Ларисе Васильевой.
«Я позвонила Токарской и пошла в театр, чтобы увидеть ен. Не знаю — зачем. У меня было смутное чувство, что мне индо это сделать. Она была очень мила со мной — немолодая, умная, изящная женщина, актриса до мозга костей. Она хотела быть доброжелательной и великодушной. И, увидев, я поняла, что всё на своих местах и мне остаётся только уйти, н как можно скорее…