Я решительно направился к незнакомцу. Его внимание тут же вновь сосредоточилось на мне. Внезапно скрипнула дверь, и я остановился. Едва не споткнувшись о порог, в таверну ввалился глупо хихикающий стражник. Приглядевшись, я понял, что это он открывал нам ворота. Стражник слегка помедлил, увидел свободное место и, шатаясь, побрел к нему. Дойдя до стола, он бросил на меня мутный взгляд и с облегчением опустился на стул возле незнакомца. Тот слегка отстранился, не спуская глаз с дверного проема. Я тоже поневоле начал следить за входом. Воспользовавшись приглашением, в таверну заглянула любопытная луна; стало светлее. Едва заметная тень скользнула внутрь, прикрывая за собой дверь.
– Вот она, – пробубнил стражник, указывая в пустоту. – Она прекрасна, я точно сплю!
Тень преображалась, принимая облик темноволосой девушки. Венок из роз украшал ее голову, подобно короне. Вместо драгоценных камней – алые, будто пропитанные кровью бутоны. Черное, почти невесомое платье, к поясу прикреплен богато украшенный золотой кубок; босые ноги ступают беззвучно, словно по траве. Казалось, никто, кроме нас, не видит ее. Стражник застыл с открытым ртом, не в силах отвести глаз от загадочной гостьи. Встревоженный незнакомец вскочил, откинув с лица капюшон. В складках его плаща я заметил умело спрятанный серебряный меч, похожий на тот, что у меня за спиной.
Внезапно я почувствовал, как ремни, державшие ножны, ослабли, и мой меч с грохотом упал на пол. «Теперь у меня нет оружия, – осознал я. – Непростительная для воина оплошность». Но разве это важно? Я слепну, вокруг все стремительно меркнет. Девушка приближается, я вновь чувствую аромат цветов. Сорванные, они будто продолжают цвести в ее волосах. Но всё же они мертвы. Мысли путаются. Время приостановило свой ход. В глазах девушки – отражение, которое мне не удается разглядеть.
– Меня зовут Гвендолин, – произносит она чарующим голосом.
Я пытаюсь вспомнить свое имя, но в голове лишь пустота. Черты ее лица кажутся мне идеальными, фигура стройна и изящна, нежные руки обвивают мою шею. Начинается странный танец. Лютня старика играет где-то вдалеке, словно не в этом мире, но мы удивительно хорошо попадаем в такт. Голова кружится, взор затуманен, я чувствую лишь цветочный запах, такой манящий и нетленный…
Гвендолин начинает рассказывать легенду о некоем рыцаре. Я внимательно вслушиваюсь в ее таинственный шепот:
– Некогда он был силен; враги склонялись перед ним, друзья восхваляли его имя, земли его процветали, а богатства преумножались. Но старость отняла у него все. Рыцарь дряхлел, враги, почуяв слабость, без страха осыпали его насмешками, друзья отвернулись от него, оставив в трудный час. Постепенно земли его пришли в упадок, сундуки опустели, сам рыцарь утратил былую славу, деяния его забылись. Лучшие колдуны попусту бились над чарами, способными возвратить молодость, алхимики безуспешно готовили горькие отвары, чтобы вернуть румянец на его лицо; даже темная магия, которую боятся люди, не смогла помочь Гарланду обрести желаемое. – Девушка смеется. – Лишь кровь сотворила чудо – как всегда!
Я хочу возразить, но не смею ее перебить.
– Не переходи нам дорогу, – улыбается она. – Мы не делаем ничего во зло. Лишь мы способны помочь нуждающимся – тем, кто боится когтей смерти.
– А как же другие? – срывается с моих губ. Слова обращаются облачком пара и мгновенно исчезают.
Становится холодно.
– Те, у кого мы забираем кровь? – Гвендолин удивленно смотрит на меня. Полный очарования взгляд заставляет меня замолчать, мысли снова покидают голову. – Они неважны. Дар крови – лишь для тех, кто способен сделать что-то для этого мира. Не все одинаково полезны. Другие станут платой за тех, кто действительно важен.
– Это неправильно, – возражаю я.
Ее тонкие пальцы больно впиваются в шею. Я морщусь, но, посмотрев в глаза вампирши, тут же расплываюсь в улыбке.
– Послушай, – скалится она, – я знаю, ты пришел издалека. Я пытаюсь договориться мирно, но поверь, могу сделать так, что назад ты не вернешься.
На секунду я почувствовал ясность в мыслях – уже непривычную, даже забытую. В глазах Гвендолин что-то переменилось, и она еще сильнее вцепилась мне в шею.
– Эта земля уже впитала твою кровь. Достаточно убить тебя здесь – и ты умрешь там, откуда пришел. Понимаешь?
Сопротивляться не было сил. Я с сожалением взглянул на меч, валявшийся на полу. Это не ускользнуло от внимания вампирши. Она покачала головой и разжала пальцы. Дышать стало легче.
– Вижу, ты настроен серьезно, – хмыкнула она. – И, конечно, ты собираешься завершить начатое.
Я отчетливо услышал стук собственного сердца. Гвендолин провела пальцем по моей шее и прошептала:
– Прости, я не позволю разрушить мои планы.
Ее дыхание было холодным. Она смотрела на меня немигающим взглядом. Я попытался отстраниться, но не смог сделать и шагу. Девушка коснулась моей груди – там, где стук был отчетливее. Я ощутил нарастающую боль, словно в сердце впились острые клыки. Внезапно Гвендолин с шипением отпрянула в сторону, ее хищная ухмылка сменилась гримасой боли. Сработал серебряный амулет, скрывающийся под рубашкой, понял я.
– Беги, глупец! – Крик охотника разорвал туманную пелену.
Резкий удар меча рассек воздух между мной и вампиршей.
Венок с неожиданным грохотом упал на деревянный пол. Обернувшись тенью, девушка метнулась к двери, но путь ей преградил Мелиар. Она скорчилась, словно от боли, и кинулась к окну, однако там уже стоял Восс, делая странные пассы обломками посоха. Гвендолин резко развернулась и стрелой бросилась на меня. Собравшись с силами, я щелкнул пальцами. Ослепительная вспышка озарила таверну. С ненавистью прокричав какое-то проклятие, обезумевшая тень влетела в пламя камина и скрылась в клубах дыма.
Лицо старого сказителя осталось невозмутимым.
Глава 22
Я и не заметил, как воспоминания вернулись ко мне.
Каждое из них заняло свое место – словно книги на полке.
Прошлого не вернуть, но в него можно вернуться.
– Опять аромат цветов… – хмыкнул старик, оттираясь от сажи.
– Она насмехается над нами! – с досадой бросив на пол меч, воскликнул охотник.
Тяжело дыша, он опустился на стул рядом со стражником. Тело часового безвольно рухнуло на стол. На мертвом лице застыла бессмысленная улыбка. Из шеи хлестала кровь, заливая столешницу.
– Все еще хуже, чем я думал, – пробормотал охотник. – Вампиру хватило наглости явиться сюда с посланием.
Я с удивлением смотрел на венок. Ветви обратились в металл, алые бутоны стали камнями. Передо мной лежала корона, покрытая, как и кубок, кровавыми пятнами.
– Корона Гарланда… – проронил охотник. – Значит, его уже обратили. И мой соглядатай мертв, – махнул он в сторону стражника. – Как ты мог ей поверить?! – Охотник в отчаянии смотрел то на меня, то на мой меч.
Я хотел возразить, но Мелиар поднес палец к губам и вкрадчиво произнес:
– Господин воин, думаю, мы поступим неправильно, если будем играть, раскрыв все карты. Раз уж вы собираетесь нарушить ход событий, то сделайте это как положено.
Я понимающе кивнул. Охотник словно не заметил нашего общения.
– Я отправляюсь в крепость. Ты со мной? – Он поднял меч и вопросительно посмотрел на меня. – Судя по твоему серебряному клинку, ты тоже охотник и знаешь, на что идешь. – Он внезапно замялся. – Но тут дело не из легких, и я пойму, если ты откажешься…
– Я иду с тобой, – ответил я.
На лице охотника промелькнула едва заметная улыбка. Он накинул капюшон и в ожидании замер у двери.
«Если бы ты только знал, Ренар, – с усмешкой подумал я, – что ради этого я и проделал весь этот путь…»
– Мы присоединимся к вам позже, господа, – с невинной улыбкой заверил Мелиар. Восс уверенно кивнул. – Думаю, сперва нам нужно здесь прибраться. Мы и так доставили слишком много хлопот госпоже Иофе.
Я огляделся. В таверне все еще царила ночь, но уже скоро она уступит место рассвету. Из посетителей остался только Нир; впрочем, я бы не смог назвать его гостем. Как ни в чем не бывало он играл нехитрую мелодию, изредка прерываясь, чтобы подбросить в огонь поленьев. Иофа задумчиво осматривала окружающий ее беспорядок. Сова исчезла с ее плеча, но женщина, казалось, этого не заметила. Не найдя что сказать, я лишь виновато ей кивнул и направился вслед за охотником.
– Славная получится история, – протянул Нир и повернулся к огню.
Охотник был обеспокоен. Он все время всматривался в потемневшие колосья, напряженно прислушивался, озираясь по сторонам. Ночь и мне уже не казалась безопасной. Было так тихо, что я слышал наши шаги, а стук сердца звучал в ушах ударами колокола. Ветра не было, воздух был душным. Ощущение нависшей угрозы становилось все сильнее. Я зачем-то принялся считать камни, валявшиеся в пыли. С большим удовольствием я бы пересчитывал звезды, но небо было темным и немым.
– В такие ночи лучше не спать, – отвлек меня эльф. Я помотал головой, пытаясь избавиться от внезапно навалившейся усталости. – Видишь, – указал он в сторону крепости, – гроза собирается. Когда темные дела переполняют чашу терпения, даже всепрощающее небо не выдерживает и дает волю чувствам. Говорят, слезы очищают, но даже им не избавить эту землю от зла. – Он вздохнул.
Лес все ближе, он готов принять нас в свои объятия – но захочет ли отпустить? Мы окружены высокими деревьями. Словно бдительная стража, следят они настороженно за каждым нашим шагом. Их суровый облик внушает уважение. Лишь редкое уханье совы нарушает молчание. Заросшая дорога ведет нас к одинокой крепости. Она выглядит мрачной – каменная громадина на откосе, в которой не осталось ни одной живой души. Можно подумать, что мы – первые, кто появился здесь за много лет.
– Я слышал, Гарланд давно не покидал своего убежища, – прервал охотник мои размышления. – Незваных гостей он никогда не жаловал. Велел своей страже убивать любого, кто осмелится подойти к крепости ближе чем на выстрел.