– Когда ты в последний раз пила хоть какие-нибудь снадобья?
– В аэропорту, когда спасала людей после взрыва. Мне Светлые дали «лимошку». Знаешь, что это?
– Стандартная микстура восстановления. Чай с целительной магией. Джепп такой же пил. Значит, не аэропорт. Что еще?
– Пиво в «Мундусе» считается?
– Пиво пил и я. Тоже не считается.
– Больше ничего. – Веда раздраженно схватила себя за волосок, выдернула с корнем. Осмотрела внимательно, выбросила к предыдущим, уже составлявшим заметную красную горку у ее ног.
Клумси захлопнул топ-кейс «Голдвинга» на оба замка.
– Готово, – произнес он, явно страдая, что не может себя еще чем-то занять.
– Отравить тебя тоже не могли, – думал я вслух. – Некому и незачем. Вино в Белозерске… тоже не подходит. Может, ты все же как-то сделала это сама?
– Да, все я! – заорала Веда, отбрасывая зеркало, которое разбилось о березовый ствол. – Все я виновата! И собор Парижской Богоматери подпалила тоже я! Отвалите вы все!
Она снова принялась стирать с лица фиолетовые точки. Макияж уже давно пропал, и теперь волшебница яростно пыталась избавиться от крапинок, слившихся с веснушками формой и размером, но не цветом.
– Прекрати. – Я подошел, мягко взял ее за руки. – Так не получится. Надо решать вопрос иначе.
– Как? – спросила Ведающая. – Может, совпадение. Ягодами отравилась или рыбой той…
– Иные не могут так отравиться.
– Ладно. – Веда отступила, приложила пальцы к раскрасневшимся от растирания векам. – Хорошо. Я спокойна. У меня только два симптома, это может ни о чем не говорить.
– Два из двух. Это говорит обо всем.
– Еще нет. «Камчатка» убивает за сутки, верно? Так вот, я в эти сутки железно, стопроцентно не употребляла никакую «камчатку»! И я жива! Значит, мы все ошибаемся, и у меня просто самовнушение. Та ведьма вчера меня напугала, описав симптомы, и я их вообразила на себе…
– Веда…
– Подожди, дай договорить! «Камчатка» для чего нужна? Магический энергетик, так ведь? Так вот, никаких сверхсил я в себе не чувствовала и не чувствую! Я делаю все, что умеет Иная первого уровня. Не больше и не меньше.
– Веда, я не меньше тебя хочу, чтобы ты оказалась права. «Камчатка» и не дает никакой прибавки к уровню Силы. Она лишь снимает ограничения, лишает магической усталости.
– Но я чувствовала усталость! – Веда дернула себя за воротник. – И на мосту том, и на дороге, когда взорвала джип, и много где еще! Думаешь, будь я непобедимой, я бы не разобралась со всеми упырями в стране сама в две минуты?
Клумси робко вмешался:
– Может, «камчатка» действует на тебя медленно? Якут и Дохсун были низшими оборотнями. В тебе Силы явно побольше… может…
– Клумси, заткнись, пожалуйста, – вздохнула Веда. – Если это и так, то…
И, не договорив, Ведающая пропала.
Я подскочил, опрокинув ящик Михи, на котором сидел. Клумси озадаченно потер ухо.
– …Тем более плевать, – сказала Веда, появившись так же неожиданно, как и исчезала. – Так понятно?
– Прости, я… – Клумси закашлялся, – все пропустил. Что ты говорила?
– Клумси, ты дурной?
– Веда, – осторожно сказал я, – ты только что пропадала.
– В смысле? – не поняла волшебница. – Куда пропадала?
Мы с Клумси переглянулись, и Ведающая отшатнулась.
– Ребята? – произнесла она срывающимся голосом. – Не пугайте меня, пожалуйста.
– Ты выпала на первый слой Сумрака, – выговорил я. – И сама не заметила. Веда… тебя уже затягивает.
– Ой, мамочки! – Она повернулась и побежала к «Ямахе».
Я схватил Клумси за плечо, спросил:
– Мы можем выезжать?
– Можем.
– Я про нас с Ведой говорил. Ты куда собрался?
– Туда же, куда и вы, – ответил оборотень. – Провожу, насколько смогу. Кстати, вот.
Он бросил мне под ноги две сумки, набитые амулетами.
– Ребята пособирали тут с машин груз контрабандистов, – сказал Клумси. – Магические гребни, пилки, зубы животных. В основном все хлам, но наверняка есть и полезные штуки.
– Мы ничего не сможем из этого использовать, – решил я, внимательно осматривая содержимое сумок, напоминавшее случайную добычу вора в лавке галантерейщика. – Почти все доступно лишь Инквизиторам… А вот эта штука наша.
Я вытащил из сумки четки с отполированными шариками из граба.
– Что это такое? – спросил Клумси. – Я не про внешний вид.
– Это украли из Сити два года назад. Прямой портал в наш офис. Хочешь себе оставить?
– Нет, благодарю, – отказался Клумси. – Бывал уже в твоем офисе и помял ковер.
Я сунул амулет в карман куртки.
Послышался знакомый шелест колес по листве.
– Так, мне надо прокатиться, – говорила Веда сама с собой, держась за руль своего спортбайка. – Музыку на полную, и вперед, разбивать шлемом мух. Сразу полегчает.
– Согласен, – сказал я. – И даже назову место назначения.
– Какое?
– Котлин, улица Грейга.
– Котлин? – уставилась Ведающая. – Ты про Кронштадт? А что там?
– Наташа говорила про какого-то Млечника, создавшего части «камчатки».
– Конечно, помню.
– И еще Якут рассказывал о логове мага, работавшего с Дохсуном. Именно там они с братом получили ранения. Это один и тот же колдун, и он создатель эликсира. Если мы узнаем больше, то есть шанс на противоядие. У братьев все равно не было времени. У нас оно есть.
Веда кивнула, залезла на мотоцикл. Она была напряжена. Теперь ей придется все время смотреть, чтобы не вылететь в Сумрак снова.
– Клумси, скажи Вике, что вернешься к ней сразу, как сможешь, – предупредил я. – Настаиваю. Иначе мы тебя не берем.
– Уже сказал, – произнес Клумси. – Она все объяснит Марьяне, когда та будет готова слушать.
– Точно сказал? Что Вика ответила?
– Что я неприкаянный шершень с шилом наоборот. И стукнула по башке.
– Теперь верю, что ты с ней говорил. Поехали.
Веда двигалась первой, позволяя мне следить за ней. Неделю назад я не знал, какие признаки способны выдать мотоциклиста в плохом самочувствии. Теперь же я не пропускал ничего – ни внезапных покачиваний «Ямахи», ни ее виляющих задних огней, ни заторможенных движений волшебницы, ни прочих показателей того, что ей становится хуже. Я до последнего оттягивал момент, когда ее придется пересадить к себе. В последнее время на Ведающую свалилось слишком много. Она имела право наслаждаться единением с верной «ямашкой» столько времени, сколько захочет, если это придавало ей сил.
Но у всего наступает финал. Переднее колесо словно споткнулось, когда волшебница стала прямо посреди дороги, медленно склоняясь к рулю. Я тормознул следом, подбежал, поставил ее спортбайк на подножку. Клумси остановил «гантель» чуть правее. Попутные машины объезжали нас, недовольно сигналя.
– Ну, все. – Я выволок Ведающую с сиденья, беря на руки и неся к «Голдвингу». – Дальше поедем вместе. Правильно, малышка?
– Не оставляй ее, – хныкала Веда, протягивая руки к «Ямахе». – Девочка моя… твой подарок!
– Я позабочусь, – заторопился Клумси, заглушая «гантель». – Найду рядом стоянку или гараж, оставлю «Ямаху» там. И потом вас нагоню.
– Спасибо, друг, – поблагодарил я, сажая Ведающую впереди себя. – А мы хоть где сейчас?
– Я видел поворот на Шлиссельбург.
– Значит, осталось совсем немного. – Я устроился на «Голдвинге» как мог. – Если не получится снова встретиться, делай что хочешь. Давай, дружище.
Наши с Клумси кулаки, обтянутые тканью мотоперчаток, сошлись вместе. Веда слабо попыталась повторить этот жест, и Клумси с волнением сжал ее запястье.
– Берегите себя, – пожелал он.
«Голдвинг» рванул вперед. Клумси смотрел нам вслед, пока не пропал из виду.
– Хороший парнишка, – говорила Веда, когда мы набирали скорость. – И кот хороший…
– Ведающая, не спи, – произносил я с тяжелым сердцем снова и снова, уже видя перед собой въезд на питерскую кольцевую. – Слушай мой голос и не спи.
– Я не сплю, – отвечала волшебница каждый раз, уткнувшись шлемом в навигатор. – Разве я сплю? На мотоцикле нельзя заснуть. Вот же я, видишь?..
Темный город по левому борту медленно вращался вдоль опоясывающей его объездной, призывая ранние сумерки. Когда мы проезжали северные форты, на Котлин навалилась темнота.
Волшебница спала.
Глава 2
Кронштадт я проехал, не отрывая взгляда от дороги в Сумраке. Аура острова искажала любые сигналы, но я знал, что искать. Светлый маг, двое оборотней, битва, взрыв – достаточно, чтобы среди обилия фантомных образов получить нужную комбинацию.
Нужное место я нашел в самом конце улицы Грейга, у пустыря, в ночи казавшегося бескрайним. На фоне унылого неба выделялись руины – все, что осталось от пожара примерно двухмесячной давности. Когда-то здесь стоял дом с кучей охранных заклинаний, и некоторые из них еще работали, оберегая место от людского внимания и предоставляя ему гнить в одиночестве.
Я остановил «Голдвинг» в невидимой для людей зоне, в которой охранные чары еще работали. Место и без того оказалось полностью безлюдным. Не просыпаясь, Веда попыталась перевернуться, однако на приборной панели мотоцикла сделать это было невозможно. И все равно я не мог оставить ее здесь даже на минуту. Даже если бы ей не стало хуже, она все еще могла просто упасть.
– Милая, проснись, – сказал я, потряхивая ее за плечи. – Мы приехали.
– Что такое? – спросила Ведающая, хлопая глазами. – Я снова провалилась в Сумрак, да?
– Нет, – ответил я, не желая представлять, что такое вполне могло случиться на дороге. – Мы у дома Млечника. Он разрушен, но что-то держит защиту. Я не могу распознать некоторые чары.
– Погоди, посмотрю. – Веда стащила с себя шлем. – Давит на голову. Есть попить?
Я вытащил из кофра бутылку минералки, и волшебница выпила не меньше литра.
– Как ты? – спросил я.
– Как подосиновик. – Веда стащила с себя перчатки, вылила на бледные руки остаток воды, умылась, проливая часть на мотокуртку. Вытащила из нагрудного кармана обручальное кольцо и надела на палец.