С греховным блеском в глазах, он гладит ладонями мои груди, слегка касаясь подушечками больших пальцев моих уже тугих сосков. Я точно знаю, что он делает - отвлекает меня.
Не только заставляет расслабиться, но и забыть, почему я была раздосадована в первую очередь.
Мое тело выгибается навстречу его прикосновениям, умоляя отвлечься, стереть все плохое, что произошло в последний час, когда раздается стук в дверь спальни.
Прежде чем кто-то из нас может ответить, заглядывает Нико, получая отличный вид на полностью обнаженную меня, на мои набухшие груди в руках его брата.
- Ох, дерьмо, эм, простите, я не догадался... - запинаясь, он пытается отвести взгляд, но терпит неудачу.
- Что тебе нужно? - скрепит зубами Дориан с плотно сжатой челюстью. Он закрывает своим телом мое, хотя я уверена, что Нико уже многое увидел.
Не в первой. Он уже раздевал меня, когда я была слишком убита горем, чтобы сделать это самостоятельно после знакомства с недвусмысленным домашним видео с участием Дориана и Авроры.
Если бы он действительно был заинтересован в моем теле, то он, возможно, уже овладел бы им. Он мог соблазнить меня. Учитывая мое душевное состояние в тот вечер, я бы сделала что угодно, чтобы заглушить боль. Грустно, но это правда.
Нико неловко переминается с ноги на ногу, сражаясь с порывом своих кристально голубых глаз отыскать мою обнаженную кожу.
- Я подумал, ты захочешь знать... Морган пошевелилась. Она захочет увидеть тебя, когда очнется.
- Спасибо, Нико, - отвечаю я, глядя на каменное выражение лица Дориана. - Мы будем через минуту.
Я все еще слишком ошеломлена, чтобы хоть что-то из себя выдавить. И даже если бы смогла, то у моих слов был бы эффект, как у льющегося бензина на уже горящее пламя.
- Пойми, - говорит Дориан, как только мы слышим щелчок закрываемой двери спальни. - Я терпеливый, разумный человек, Габриэлла. Но есть вещи, которые могут и будут заставлять меня действовать неразумно. Ты одна из них. Я ясно выражаюсь?
Затем он исчезает в дымке серого тумана, оставив меня безмолвную и ошарашенную. Я избавляюсь от его холодного поведения и спешу в душ, чтобы смыть с себя остатки засохшей крови Морган.
У меня нет времени разбираться с перепадами настроения Дориана. Прямо сейчас я не могу рассуждать о его слабости, не тогда, когда я должна думать о той, которая на самом деле слаба.
Той, которая вскрыла вены от ладони до предплечья, просто, чтобы излить весь страх и боль.
Выйдя из спальни, я нахожу Нико и Александра тихо ожидающими около тела Морган. Дориана поблизости не видно, и часть меня думает, что это к лучшему.
Возможно, мне придется рассчитывать на кого-то другого, а не на его силу - как психологическую, так и физическую, - а я не хочу, чтобы это вызвало еще больше трений между нами.
Тьфу. С гребаным днем рождения меня.
- Где Дориан? - спрашивает Александр, хмурясь исподлобья.
- Не знаю, - пожимаю я плечами, присаживаясь рядом с Морган на диван. - Как она?
- Ее состояние стабильно, - отвечает он, касаясь пальцами ее запястья. Он смотрит на меня и дает мне то, что считает будет обнадеживающим, улыбается по-отцовски. - Она будет в порядке. Ты была невероятна, Габриэлла. Ты спасла ей жизнь. Я так горжусь тобой. Твоя мама тоже гордилась бы.
Я пожимаю плечами, щеки горят.
- Спасибо. И спасибо, что ты здесь... помогаешь моей подруге.
Александр кивает, после чего робко кладет руку на мою. Он поначалу вздрагивает - все еще не привык к ощущению моей кожи, но не отстраняется. Он здесь ради меня. Мой отец сражался, чтобы выжить... ради меня.
- Ты очень храбрая. Как Наталия. Ты так похожа на нее, что от этого даже больно. Но это приятная боль. Боль, которая заставляет меня быть благодарным за то, что я жив.
Сердце пропускает удар, когда он просто смотрит на меня, его красивое лицо захлестывает ностальгия, перед тем как Морган начинает пробуждаться. С извиняющейся улыбкой, я оглядываюсь на Александра и Нико.
- Вы не могли бы оставить нас наедине? Я не хочу напугать ее.
Как и ожидалось, они оба качают головами. Но Нико говорит первым.
- Черт нет. Нет, черт возьми, малышка.
- Почему нет? Она не причинит мне вреда.
- Ты не представляешь, на что она способна. Я не оставлю тебя с ней наедине.
Он скрещивает руки на груди, давая мне свое лучшее выражение "Я на полном серьезе" лица. Тем не менее, все, на чем я могу сосредоточиться, это то, как его рукава, будто обнимают его точеные бицепсы.
Что-то напрягается и сжимается во мне, когда в голове всплывает воспоминание о том, как Нико защищая, обнимал меня. Момент такой сладкий, что мог превратиться в о-такой-сексуальный с поглаживанием руки или касанием бедра...
Да, что, черт подери, со мной не так? Я не должна возвращаться к подобным мыслям сейчас. Я вообще никогда не должна подобное вспоминать.
Я отрицательно качаю головой, загоняя воспоминание в самый запретный уголок моего сознания, и впиваюсь в них обоих умоляющими глазами.
- Пожалуйста. Она моя подруга и она нужна мне, чтобы чувствовать себя в безопасности. Она прошла через ад. Я не хочу ее смущать еще больше, окей?
Александр смотрит на Нико, который все еще хмур и мрачен.
- Николай, дадим ей то, что она хочет. Она умная девочка. И если считает, что так будет лучше, мы должны уважать ее желания.
Долгое мгновение проходит между нами, прежде чем Нико выдыхает.
- Ладно. Мы будем на кухне. Но если что-нибудь случится, если она даже дышать будет неправильно, я приду.
Я киваю.
- По рукам.
Оба уходят на кухню, исчезая из поля зрения, когда я вижу, что веки Морган начинают трепетать. Они медленно открываются, после чего ее глаза фокусируются на моем лице. Когда она не кричит от ужаса, я, наконец, позволяю себе испытать чувство облегчения. Она вернулась. Моя подружка вернулась ко мне.
- Привет, соня.
- Габс? Что... Что произошло? - сжимая запястья, она с трудом садится. Когда Морган поднимает полностью гладкую, не окровавленную руку, ее рот открывается, и глаза лезут на лоб. - Что случилось со мной, Габс? Как это... как это возможно?
- Как ты себя чувствуешь? - спрашиваю я спокойным голосом, словно она не дрожит передо мной, расстроенная и напуганная.
- Я не знаю. Я-я не знаю, что произошло. А ты... как ты... Что ты сделала с собой? - запинается Морган. Она тянется ко мне дрожащей рукой, но одергивает, прежде чем ее палец успевает коснуться моего лица. - Твои глаза... что случилось с твоими глазами?
Дерьмо. Я даже не подумала что-то сделать с моей внешностью. Едва ли найдется простое объяснение для ни с того ни с сего появившегося одного синего и одного золотистого глаза.
- Позже объясню, - лгу я, зная, что никогда не смогу разделить с ней истинную мою сущность. Знаю, придется заручиться одним из парней, чтобы помочь мне прикрыть задницу. - Прямо сейчас, я хочу поговорить о том, что произошло прошлой ночью.
Как только слова слетели с моих уст, глаза Морган становятся стеклянными, и она качает головой. Я вижу, что весь ужас лежит на поверхности, готовый выплеснуться в любой момент.
- Прошлым вечером я пыталась дозвониться до тебя, но ты не отвечала. Я как раз собиралась ложиться спать около полуночи, когда увидела тебя в коридоре. Я окликнула, но ответа не получила. Тогда я пошла спросить тебя, где тебя черти носили, когда...
Морган резко хватает воздух ртом, ее губы дрожат от страха. Я не хочу давить на нее, но мне необходимо знать, что произошло.
- Продолжай, Морган. Все хорошо.
Она снова качает головой, глаза зажмурены, пытаясь стереть всё в их памяти.
- Это была не ты, Габс. Была не ты.
- Кто это был?
- Я не знаю, - когда Морган открывает свои глубокие карие глаза, то одинокая слеза катится по щеке. - Но это не было живым. Ни один из них не был. Я могла... видеть... что убило их. Как они умерли.
Они? Охереть!
Я смотрю через комнату на Нико, затем на Александра, в поисках логического объяснения. Они оба стоят с видом полного недоумения, соперничая с моими широко раскрытыми от ужаса глазами.
- Морган, говоришь, что к тебе приходили... приведения?
- Я знаю, что видела! - плачет она, слезы ручьем текут по щекам. Она дрожит, как будто ее окунули в ледяную ванну, при этом лоб покрывается бусинками пота. - Я клянусь! Я не спятила! Я не сошла с ума!
- Я знаю, милая, - воркую я, пытаясь успокоить ее. - Я знаю, что ты не сошла с ума.
- Так ты мне веришь? - спрашивает она, во взгляде намек на истерику. - Ты мне веришь, да, Габс? Я бы не сделала такое дерьмо! Я бы не сделала этого... с собой, если бы у меня был выбор!
- Я знаю... что ты бы не стала. Но я должна спросить... почему ты это сделала? Почему у тебя не было выбора?
Она изо всех сил пытаелась проглотит тот кошмар, который словно душит ее.
- Они продолжали говорить мне... продолжали говорить мне, чтобы я сделала это. Мне пришлось. Они бы не убрались из моей головы, Габс. Они бы не оставили меня в покое!
В порыве безмерного ужаса и безумства, Морган, схватив в кулак волосы, начинает тянуть так, как будто пытается вытянуть воспоминания прямо из ее черепа. Я прошу, чтобы она прекратила, но боюсь потерять контроль. Я не могу пока позволить ей увидеть меня. Не тогда, когда она в таком неустойчивом состоянии.
- Прекрати, Морган. Остановись, пока не навредила себе!
С горьким рыданием она бьет кулаками по вискам снова и снова, качая головой.
- Я не могу, Габс, - плачет она. - Я не могу пройти через это снова. Пожалуйста, не заставляй меня!
Она бьет себя еще сильнее, и я так осторожно, как могу, отвожу ее кулаки от лица.
- Я здесь, Морган. Я не позволю больше им навредить тебе.
В то время как она начинает успокаиваться под моим прикосновением - ее пульс замедляется, дыхание выравнивается - Дориан проходит сквозь парадную дверь, раскалывая ад в настежь открытом разуме Морган и выпуская ее демонов.