Мы должны что-то переосмыслить, чтобы в итоге получить награду? Потому-то не мешают этому чужаку-хранителю?
Хранителю, что в шаге от последней эволюции?
Он не отпустит нас живыми. Какими бы не были его планы, а его игра тянется давно.
Слишком много рейдов в последнее время, слишком много нарушений обнаружено в родах. Никто не стал исключением. Ни одна из сторон. Вырождение хранителей…
И раз именно сейчас все начинает вскрываться, значит скоро прятаться шестикрылый перестанет. Но, видимо, для явления себя миру пока еще рано.
А нам, чтобы изгнать его нужно объединиться родами, всеми. И для начала хоть кому-то из трех выжить сейчас, чтобы показать лицо, чтобы рассказать… И возможно, что-то исправить!
— Сириус, у меня нет выбора. Полное слияние, я должен все увидеть и передать знания.
— Лейн, в твоем состоянии это слишком опасно.
— Мы должны спасти Рода и Ашту, подключай их иллами, объединение, пятый уровень. Помощь придет, они смогут переместиться к нам в момент моей смерти, Сириус. У нас нет выбора. Действуй!
— Я с тобой Лейн.
— Благодарю.
Я распахнул глаза и посмотрел на друга.
— Род, отпускай магию и иди к Аште, — рыкнул я, черпая из себя все больше тьмы. — Защищай его, Род.
— Лейн… Я чувствую объединение?!
— Это приказ!
— Слушаюсь!
В момент, когда Род отпустил свою магию, я покачнулся. Теперь магию из меня тянуло куда сильней, но нам стоило поторопиться. Я оглянулся, проследив за тем, как Род опускается рядом с Аштой и выставляет магический щит. Отлично…
— Сириус, ты готов?
— Я настроился на всех из рода тан Даррак, начну тянуть энергию по твоей команде. Объединение с иллами Рода и Ашты закончил.
— Хорошо, — сейчас я должен закончить ликвидацию оставшихся гадких душ.
Выжать максимальное количество кристаллов мониара из очищения и все за один раз. Они мне еще потребуются для встречи с шестикрылым. Я обязан спасти своих товарищей и сделаю это.
Сделаю, чтобы наш мир выстоял, изгнал заразу и дальше жил.
— Начинай! — приказал я и сжал кулаки.
Одновременный обрыв всех цепей — боль колоссальная. Я не устоял на ногах, рухнул на колени, но продолжал держать магию. Видел, как ядра распыляются, а ядовитый газ окутывает пространство, отпуская дух один за другим ввысь.
Но мгновением раньше сила всего рода влилась меня бурным потоком, и мой туман закрыл собой и меня, и моих товарищей. Вливание — та же боль, но времени на сомнения нет.
Слияние в феникса вышло тяжёлым. Давление со всех сторон, чужеродная сила, что жадно рванула к нам. Где бы чужак не находился, теперь он торопился. Шестикрылый ускорился, видимо сообразив, что эти души я сейчас очищу. Зачем они ему? Зачем именно в таком виде?! И кажется, я понял ответ.
Родовая сила бурлила во мне, ранила кожу, рвала ее… Один не может вынести всю мощь. Это плата за нее. Я знал, что будут рваться связки, будут дробиться кости, а пока…
Ввысь, к душам!
— Лейн, он очень близко! — отозвался Сириус.
— Мы успеем!
Я не мог подвести всех, особенно, когда обратился к родовой силе. Не тогда, когда вытягивал магию из членов своего рода.
И отчасти был готов к тому, что при очищении душ окажется больше десяти. Мне ведь изначально показалось странным и концентрация гадких душ, и их сплоченность.
Их было не десять, сотни душ каким-то образом, объединившихся в десять тварей. Сотни душ слагавшие одно ядро — один дух, и распавшиеся при очищении.
И всех их сейчас нужно отправить на перерождение… Но сначала собрать кристаллы, собрать, впитать и…
Мощный удар и я буквально вбиваюсь спиной в землю. Спиной, не животом, что было бы гораздо хуже. Сириус перехватил контроль перед самым падением и перевернулся. Хруст костей заглушает вой. Мой ли? Рода или Ашты? Или того, кто все это затеял? Не знаю.
Ведь я успел открыл путь… Эти души ему не достанутся.
Боль оглушала, все плыло перед глазами, в клубе из магии я пытался разглядеть лицо в небе… Но видел лишь размытые три пары крыльев… Тьмы, света и стихий —переплетение воды, огня, земли и воздуха. Мешавшие своим блеском чистой энергии разглядеть лицо. Еще немного бы… Чуть-чуть!
— Род, Ашта… — сознание уплывало, жизнь утекала вместе с магией, но я успел приказать прежде, чем отключиться. — Сириус, кокон…
Глава вторая
Голоса вкручивалась в сознание надоедливыми мошками, обрывками фраз, незаконченными словами… Я слышал их и не слышал одновременно.
— Мэнор, держи крепче! — гневный приказ тетушки чуть встряхнул и меня.
Видел ли я когда-нибудь тетушку в такой ярости? Не доводилось, и слава богам!
Но вот со стороны посмотреть хотелось, тем более на то, как тетушка руководит главой рода Даррак.
Однако все попытки были тщетными.
Веки отяжелели настолько, что я даже не понимал, а я есть ли они у меня вообще?
Тело не собиралось подчиняться. Я его совершенно не ощущал. Но абсолютно точно был жив.
Будь я лишь душой без телесной оболочки, то видел бы все, что происходило, перемещался бы в пространстве и в итоге был бы направлен на перерождение ликвидатором. Тем более отец здесь и тетя… Они оба отличные ликвидаторы, уж это я знал не понаслышке. Никто из них бы не дрогнул.
Значит меня погружают в стазис и скоро сознание снова померкнет, будучи усыплённым властной тётушкиной магией.
— Сириус, — мысленно позвал я.
Мог бы и вслух прокричал.
— Сириус…
Страх накрыл удушливой волной. Я жив, а мой иллами? Он стал платой за мою жизнь?!
Я перестал слышать голоса родных, погружаясь в беспросветную пучину. Сейчас я усну, так и не узнав, где мой иллами…
— Поспишь позже, мальчик мой, — нежный перелив голоса, от которого хочется одновременно спрятаться и оказаться как можно ближе к носителю.
Голос наполненный такой мощью, что сомнений не остаётся — его обладатель бог.
— Богиня… — восхищенно протянул то ли вслух, то ли мысленно.
Понять было сложно говорю ли я или только думаю.
— Твой иллами на Грани, восстанавливается. Не тревожь его, — строго предупредила Айвана. — Не разочаруй меня, Айтерртей.
Если бы мог — вздрогнул бы. Вторым именем меня никто и никогда не называл. Это имя — прихоть матери, три божественных имени сплетенных в одно целое.
Айвана, Терран, Татей — Айтерртей.
Отец не имел права называть меня так, но пошел на поводу умирающей жены, выполнив ее последнюю просьбу. Правда, сделал по-своему, первое имя дал традиционное, согласно очереди рода и лишь вторым то, каким просила назвать меня мама.
Мы почитаем богов, любим и трепещем перед ними, и считается кощунством использовать их имена. Поэтому на Тантерайте нет никого, кто носил бы имя богини или богов. И я не слышал, чтоб в других высших мирах было иначе. Еще по этой причине, я всегда представлялся только первым именем. Пусть мое второе имя являлось не полным отражением божественных имен, но все же…
Не оскорбительно ли оно для них?
— Простите… — начал было извиняться, но был оборван нежным голосом.
— Айтерртей, нам нравится звучание, — богиня легко угадала мои мысли, наверное, просто считала. Это в ее силах, как и многое другое. — Ты отмечен нами при рождении, мальчик. И не только ты…
Хотелось спросить о том, кто еще, но я хорошо знал: боги сами открывают завесу, сами решают, что сказать нам, смертным. И нельзя настойчиво требовать ответа. Как и нельзя сейчас спросить о шестикрылом, ответа не будет. Могут наказать не только спрашивающего. Но и весь род.
Я был счастлив только от того, что Айвана снизошла ко мне, даровала свою милость. Она не просто пришла, она развеяла мои тревоги: Сириус жив и ему помогают.
Я понял достаточно из ее скупых фраз.
— Я открыт перед вами: душой и телом, — ритуальная фраза, суть которой в том, что я весь предан своим богам.
— Мы знаем, мальчик мой. Ты оправдал наши ожидания.
Вот ведь, а отец всегда считал, что я лишь позорю богов, идя наперекор ему и Совету. Но если мои помыслы и стремления созвучны воле богов, то почему же большинство их отрицает, порицает и стремится уничтожить?
— Потому что власть туманит разум. Ты и сам знаешь ответы на свои вопросы.
— Чем больше власти и силы, тем меньше желания с ней расставаться и тем больше жажды контролировать всех. — Пробормотал я.
— Верно.
— Я хочу знать, что ты решил, Айтерртей.
— Решил?
— Ты дал клятву день назад. Мы услышали ее, услышали и вмешались…
Мог бы — похолодел. Заледенел бы и снаружи, и внутри.
Клятва, данная в момент сильнейших эмоций… Я напрочь забыл о ней. Забыл, будучи счастлив от того, что Марина справилась, что не погибла и сумела завершить ритуал обретения иллами для своего рода.
Тогда, на полигоне, в момент, когда отчетливо понял, что Марина не выживет и я не смогу ничего сделать для нее, оборванная связь не позволила вмешаться магией, а комиссия из сильнейших хранителей остановила и меня, и лорда Марсэмиара, когда мы попытались сделать это физически, я молил богов о помощи.
Моя молитва, как и клятва, были услышаны… Так вот почему мне нельзя прикасаться к девушке…
— Я не отступлю от своих слов, — вытолкнул из себя фразу.
Выдрал вместе с сердцем, расколотым, разбившимся вдребезги. Я так хотел верить, что у нас все же есть шанс. Ведь ничего случайного не бывает?
— Не отступишь? Даже если Риша была рождена для тебя?
Риша? Точно, так Марину называет Феликс, и, судя по всему, богам нравится такое сокращение. Надо же… Она им все же не безразлична, но тогда почему?! Для чего ей выпали такие испытания?
Рождена для меня… Горько это слышать, особенно, когда собственная клятва не оставляет выбора. Две клятвы, если быть до конца с собой честным, но с той, первой еще можно было побороться… Не все условия при заключении были соблюдены, и помолвка, пусть и по древнейшему ритуалу, это еще не свадьба.
Мне нужно было время, только оно… А теперь и его у меня нет. Зато оно есть у Марины. Этого достаточно.