— А что про меньшее из двух зол? Фордгалл говорил…
— Если перед вами встанет подобный выбор… — Джаред вздохнул. — Попытайтесь сделать шаг назад. Тогда, быть может, выбирать не придется вовсе. Если все же придется — выбирайте добро. Всегда выбирайте добро. А теперь… Вам пора.
— Эй-эй, что это ты делаешь, а? Джаред, нет, я не хочу, не сейчас, чего ты? — завопила Гвенн, увидев, как Джаред все быстрее крутит кистью, а за этим движением шевелится сам воздух, как в оттепель, когда над открытыми верандами Черного замка поднималось тепло и искажались очертания предметов. — Я не хочу-у-у! Я ни с кем не попрощалась, а ты так и не рассказал про Угрюма! Ты не можешь солгать, ты же маг! — шевелились только губы, и то — с трудом, тело не повиновалось Гвенн, терять было нечего. Можно поорать, можно обвинить Джареда!
— Я всегда держу слово, принцесса, — с тяжким усилием выговорил он, расширяя круги уже двумя руками. — И я обещал, что вы окажетесь в Доме Леса раньше всех его детей. Не снимайте оберег никогда, даже на ночь и в купальне. Что до Угрюма… Проверьте сумку. Доверяйте только Фианне и собственному сердцу…
Голос советника стихал, очертания менялись, запахи животных, яблоневого сада сменились сухим, кисловатым ароматом магии. Безжалостный ветер стих, но принцесса все еще висела над землей.
Гвенн вновь топнула ногой, разозлилась на себя за жест, выдающий беспомощность и капризность, поняла, что под ногой ничего нет, перевернулась в воздухе, сконцентрировалась и приземлилась на что-то мягкое. Пригорок. Лесной пригорок!
Тут же подскочила, оглядываясь, принюхиваясь и присматриваясь. Все также влажно, но все запахи стали иными. Здесь тянет прелой листвой, терпким ароматом старого осеннего леса, обволакивает тяжёлым ароматом земли после дождя. Тишина, такая оглушающая, что слышно, как стучит в висках собственное сердце. Темное, все ещё почти ночное небо сереет между кронами громадных кряжистых деревьев, что наверняка видели ещё первую эпоху, а то и выросли в самой Грёзе. Широкие листья… Под тонкой подошвой охотничьих сапог нащупалось что-то маленькое, округлое. Дубы, осенило принцессу. Они с Деем дружно зевали на природознании, но брат честно запоминал, как и положено будущему королю и настоящему наследнику, а Гвенн, «как и положено капризной принцессе», как говорили наставники, старательно отвлекалась от занудного голоса лесного. И у нее получалось не слушать и витать в собственных фантазиях на всех уроках, кроме боевого мастерства и знаний о хитросплетениях политики Домов. Впитывать учение через книги ей нравилось ещё меньше, поэтому вспомнить сейчас название дерева — уже маленький подвиг.
Дубы стояли неподвижно, выглядели подозрительно, но вудвузы в этой породе не обитали. Злость на Джареда кольнула грудь и растворилась — отправил за неблагие коряги, значит, так и надо. Не объяснил — значит, не успел. Ничего. Она сама разберется во всем! В конце концов, это всего лишь лес! Лес, в котором принцессе, надо признаться, всегда нравилось находиться. Где-то должна быть дорога, о которой говорил Финтан… Дорога, что сама приводит к Деревянному трону всех знакомых и незнакомых, и свернуть с которой невозможно. Почему — невозможно, было непонятно. Лесной принц напускал туману, чем злил Гвенн неимоверно. Тут по земле, покрытой бурыми листьями и желудями, что-то метнулось, и не успела Гвенн и вытащить оружие, ни даже ойкнуть, как ее ухватило нечто похожее на щупальце, и вздернуло вверх тормашками. Что-то прервало тишину, но не иначе — зазвенело в ушах от неприятного перемещения.
— Отпусти меня, мерзкий корень! — заорала Гвенн, извернулась, выхватила кинжал, полоснула от души и приготовилась упасть наземь. Ничего не случилось. Звенькуло так, словно корень был из металла.
Корень тащил принцессу выше и выше, солнце наконец выскочило из плотных крон, и Гвенн обернулась на землю, посмотреть, куда удобнее будет упасть, когда она избавится от надоедливого щупальца, а заодно понять, откуда взялся непонятный скрежет. И заорала.
Земли не было видно. Совсем. От того места, куда она не так давно приземлилась, дубы словно расступились, а прямо внизу вздыбилось, выпирало, даже плескалось что-то среднее между землей, скопищем веток и змеиными пастями, которые дергались к ней, но пока не доставали. Щерились игольчатыми зубами, подрагивали зубастыми листьями, и даже стебли были покрыты какими-то склизкими колючками. Корень, словно устав держать Гвенн, опустился ниже. Еще ниже! А захват ее ноги заметно ослабел. Гвенн рисковать не стала и, решив, что вверху, в кроне, там, куда уходит корень, сейчас определенно безопаснее, вложила клинок обратно в ножны и рванула вверх по корню как по толстой веревке. Заодно поблагодарила Джареда, снабдившего ее толстыми перчатками, которые ей полагались, и которые Гвенн терпеть не могла и часто не носила.
Щупальце сначала не препятствовало, а затем удержало.
— Да я вверх лезу, вверх! — рассердилась Гвенн от резкого рывка. — Что не так?
Перед головой, опущенной вниз, к корню, что-то просвистело и заорало недовольно. Гвенн в очередной раз дернулась, чуть не упав. Корень еще стянул ее вниз, и вновь что-то просвистело над макушкой, заорав громче и недовольнее Гвенн. В приоткрытой пасти серой звероптицы, облитой перьями, как кольчугой, сверкнули серебром зубы.
— Что, и птицы тут хищные? — вырвалось у Гвенн, пока она торопливо пересекала путь до зеленой кроны, показавшейся в данный отрезок времени самым безопасным местом. Щупальце не препятствовало, даже подтолкнуло в конце и пропало где-то среди ветвей. Крик внизу оборвался, словно птица столкнулась с чем-то. Затем внизу хищно чавкнуло и перестало шебуршать. Корни опустились туда, где им и положено быть, а земля вновь стала обычной землей, ну, разве немного рыхлой и лишенной всякой растительности.
— По-е-ло, — по слогам произнес кто-то тихо и рядом.
Гвенн, тяжело дыша, не удержалась от смешка. Крепко держась за толстую ветку, обернулась к говорившему и ойкнула.
— Смеш-на-я, — также по слогам продолжило странное существо. Ростом с ребенка, с большими карими глазами, зелеными волосами, перемешанными с листиками и цветами, и коричневой кожей, смахивающей на древесную кору.
— Эй, карапузик, повежливее! Я, вообще-то… — разгневалась было Гвенн, но прикусила язык. Джаред учил, что противнику знание о себе надо давать когда надо и как надо.
И всегда лучше показаться более слабой. Открываться можно только перед очень близкими, хотя Гвенн подозревала, что сам Джаред так не делает никогда. Не расстегивает миллион крючков на сюрко и не обнажает душу.
— Я Гвенн, — представилась принцесса обычной волчицей.
— Легко говорить, — зеленое создание придвинулось ближе. — Мож-но? — провело ладонью по спутанным волосам Гвенн странной деревянной ладонью с листиком на запястье.
Она сделала вид, что переводит дыхание, и это было очень похоже на правду, и не отпрыгнула с криком. Да и прыгать, прижимаясь к ветке, было некуда.
— Ты вудвуз? — подозрительно спросила она. Ведь если это на самом деле очнувшееся от тысячелетней спячки магическое создание, то ему можно трогать волосы и королей, и принцесс.
— Ву, — уточнило создание.
Гвенн фыркнула: понятнее не стало.
— Я проснулся, а тут — никого. Все гонят, — пожаловался Ву.
— Гвенн не обидит, — пояснила принцесса.
— Гвенн! Мятежная принцесса Дома Волка, обрезавшая собственную косу в знак развода. И чем тебе, изволь сказать, не приглянулся наш расчудесный принц? — раздался женский голос снизу. Тягучий и приторно сладкий, как дикий мед, он завораживал и опутывал. Гвенн посмотрела на странное создание, спасшее ее, но рядом уже никого не было.
— Кышь, нечисть! — рявкнул все тот же голос.
Увидеть, кто кричит и кому, было ужасно интересно, Гвенн не очень понимала, чего больше — ужасного или интересного. Немного пожалела, что Лили опять досталось все самое легкое и красивое. Сидит сейчас, наверное, в своей Сокольей высоте, любуется тучками, ест безе и зефиринками заедает, а вокруг нее все, как обычно, на задних лапках бегают, любые приказания выполняют. А она тут в ветвях, в грязи и в окружении недоброжелателей. Нет, Нижний мир особо гостеприимным местом не был никогда, а особенно сейчас, когда магия вновь полилась бурным потоком, а все магические создания, даже те, кого считали вымершими, повылазили из всех щелей. А возможно, появятся и новые. Такого вот мерзкого корнежора Гвенн не припоминала.
— Так что, спустишься? — донеслось снизу.
Рядом никого не было, спускаться вниз не особо хотелось. Гвенн шевельнула ногой, отодвигая ветку, закрывшую обзор. Десятка два воинов, нет, воительниц. Ух ты, золотые мягкие доспехи. Краси-и-иво.
Лица раскрашены зеленью у всех, кроме одной. Все выглядят молодо, но взгляд… Возраст не скроешь. Джаред всегда говорил смотреть в глаза. Даже издалека было понятно — этой рыжеволосой ши с чистым лицом не одна сотня лет. А может быть, и не одна тысяча. И обращается к Гвенн как к равной. Да и плащ на ней одной, расшитый золотом — признак королевской крови. Но вроде не дубы там… Какая-то непонятная зелень. Не распознать пусть и стилизованное растение показалось обидным, Гвенн решила вспомнить всех лэрдов в подчинении Фордгалла. Бук, клен, граб, терновник? Да их больше десятка, и право на трон имеют многие.
— Спукайся же, коли не трусишь. Или будешь сидеть до еще одного Проклятия? Мы поедем на этьяках, позови, — это было сказано кому-то, стоящему рядом.
Этьяки? Наверняка не страшнее эйтеллов. На летучих конях Гвенн уже путешествовала, так где наша не пропадала?
— Везде пропадала, — сказала сама себе Гвенн и отпустила спасительную ветку.
Перевернувшись в воздухе, опустилась на ноги, сохранив равновесие. Выпрямившись, принялась оглядывать лесных.
— Где же твоя охрана, принцесса? — спросила ши в королевском плаще.
— Мне не нужна охрана!
Глава 6. Эти странные благие правила
Мысли текли мерным потоком, прокручивая события последних дней, новости от ищеек-нюхачей и слухоловов, а разум подкидывал решения. К примеру, место, куда он только что отправил Гвенн, должно было оказаться самым спокойным, более того, не менее чем через полчаса там должна была оказаться леди Тайра, которая не упустит случая забрать к себе почти что родню методом действенным, но неприятным для волчьей принцессы, но там же существовала и опасность магических возмущений. Связь с Алиенной и Лугом была оборвана полностью, а ведь советник планировал держать ее под контролем, или хотя бы договориться с ее дядей об отсутствии давления на свежеиспеченную королеву Благих земель! Оставалось надеяться, что прямого вреда беременной племяннице дядя не причинит. Что Алиенна сможет постоять за себя, было маловероятно.