– Вы против? – словно молотком сверху пристукнул Ристад.
– Вы правы: категорически против!
– Прекрасно, – процедил Торстен-старший. – У вас пятнадцать минут на сборы. Оденьтесь теплее.
Раздав всем волшебных подзатыльников, он вознамерился покинуть место драки и направился к лестнице. С непроницаемым видом прошел мимо, начал подниматься. Невольно я обернулась. Его спина и затылок тоже выглядели красноречиво-непроницаемыми, просто монолитная стена, от которой отскакивали любые злобные взгляды и недовольные шепотки. Наверное, если швырнуть заклятие обездвиживания, оно тоже отлетит, превратив меня в статую разъяренной чародейки.
– Господин Торстен! – окликнула я. – Благодарю за приглашение, но без сестры оно неуместно. Поверьте, я вчера нагулялась по столице!
– Вы не заметили? Это было не приглашение, – бросил он через плечо.
Да что же такое?! Садись, весноватая, и наслаждайся! Я уже так насладилась местными развлечениями, что скоро превращусь в буйного неврастеника или дуба дам. С двумя вообще так навеселились, что в итоге передрались!
Пока я поспешно собирала разлетевшиеся по холлу письма и осколки разбитой шкатулки, а некромант пыхтел и пытался поднять Ферди, морщась от боли в пояснице, инкуб слинял. Видимо, отсыпаться и трезветь.
– Весноватая, не хочешь помочь? – буркнул Нестор, оставив попытки взвалить умертвие на закорки.
– Нет, – огрызнулась я и решительно зашагала по ступенькам на второй этаж.
– Заклятие, распугивающее тараканов? – нагнала меня Брунгильда на середине лестницы, выказывая неожиданную для престарелого возраста проворность.
– Смотрю, вы понимаете в бытовой магии, тетушка декан.
– Не вздумай отказаться от поездки, дорогуша, – нравоучительно высказалась она. – Через пару часов Хэллрой придет в себя от любовного зелья.
Спрашивать, откуда тетка узнала о привороте, было бессмысленно. Дурак бы догадался, что у нее сеть тайных шпионов. Конечно, слуги больше не перемещались теневыми коридорами, но подглядывали и подслушивали по-прежнему умело. Как говорит мой папа: выучку магией не сотрешь.
– Я безмерно обрадуюсь, когда к нему наконец вернется рассудок, – буркнула в ответ.
– Радость преждевременна, – сухо уронила она. – Инкубы исключительно мстительные создания, а наш будет ясно помнить, как жевал кактус.
Другими словами, лишь внезапное несварение у Хэллроя после съеденного цветка спасет меня от новой стычки. Или поездка к драконьим костям.
Через пятнадцать минут, одетая в самые теплые вещи, которые сумела отыскать в легком гардеробе сестры, совершенно не предназначенном для прогулок в пещерах, я садилась в тяжелый зимний экипаж. Ристад в теплой дубленой куртке, с толстым шарфом на шее и в подбитых мехом сапогах недовольно зыркнул на мои ботинки из тонкой кожи и проворчал:
– Вы легко оделись.
– У меня с собой нет теплых вещей, – бросила я, усаживаясь напротив него.
– Возьмите. – Он протянул толстый клетчатый плед.
Хотя в салоне кареты было тепло, отказываться не стала и накрыла колени.
– Спасибо, господин Торстен.
– Не стоит, – отмахнулся он.
Мы мягко тронулись. Зацокали лошадиные копыта по ледяным камням вымощенной площади, мимо проплыл парк и раскрытые ворота.
– Вы могли легко выставить меня из замка, – не выдержала я.
– Мог бы, – без лишних расшаркиваний согласился он.
– Почему оставили?
– Мне пришлось бы выставить всех троих.
– Понимаю, – с иронией отозвалась я, – нравится строить из себя справедливого хозяина, господин Торстен?
– Вам не приходило в голову, что, возможно, я действительно справедлив, госпожа Эркли?
– Вы темный маг.
– Смотрю, вы идейная. – Ристад с трудом сдерживал ироничную улыбку, но она светилась в черных глазах. – Темная магия делает человека плохим?
Значит, в дороге будем развлекаться идеологическим спором? Мило, право слово.
– С демонической сущностью, – многозначительно усмехнулась я.
– И даже это никого не делает плохим человеком, – мягко вымолвил он и через паузу добавил: – Однако, госпожа Эркли, для будущего светлого бытовика вы неплохо разбираетесь в тонкостях темной магии.
От досады чуть не прикусила язык. Так опростоволоситься!
– Книги – неиссякаемый источник знаний! – по-умному провозгласила я, прибегнув к привычной отговорке. – Мне нравится самообучаться.
– Вы говорили, что предпочитаете дамские романы. Интересный выбор литературы для саморазвития.
Для мужчины в почтенном возрасте, господин темный властелин, у тебя на редкость твердая память.
– Вы представить себе не можете, каким богатым источником знаний являются романтические истории. Не успели приобщиться?
– Времени не хватило. В последние дни в нашем замке на редкость шумно. И светло, – задумчиво добавил он через паузу.
Салон вновь погрузился в молчание. Насупившись, я таращилась в окно, смотрела на зимние провинциальные пейзажи, не доставлявшие ровным счетом никакого эстетического удовольствия. Меня вообще было сложно назвать романтической особой, замирающей, открыв рот, от красно-желтого заката или сверкающей глади неспешной реки. Незаметно меня и вовсе сморил сон.
Наверное, дорога до приснопамятной пещеры прошла бы в сладкой дреме, но голова мотнулась. Я чувствительно приложилась виском о стенку кареты и мигом открыла глаза. Скрестив руки на груди, Ристад внимательно следил за мной со своего места. Неуютно поерзав, я украдкой обтерла губы. Вдруг спала с открытым ртом? Бог мой, а если вообще храпела?!
– Вы можете опереться на мое плечо, – предложил ведьмак.
Буду искренне, всей душой верить, что храпящим девушкам никто не предлагает себя в качестве подушки.
– Держите свои плечи от меня подальше, – буркнула я, вновь смежив веки, но сон уже ушел. В голове гудело, а в груди разливалось знакомое раздражение.
– Понимаю, – протянул Ристад. – Думаете, лишения доказывают, что вы не сдались на милость идейного врага.
– О чем вы, странный человек? – фыркнула я, приоткрыв один глаз. – Это немой протест против насильственных экскурсий по холоду! Поэтому сохраняйте тишину и сидите ровно. Если не даете поспать, так позвольте хотя бы спокойно протестовать.
Когда Шейнэр предложил экскурсию к костям дракона, я почему-то подумала, что увижу куцую возвышенность с норой, выкопанной самим монстром еще при жизни, и оказалась не готовой к завораживающему пейзажу, открывшемуся из окна кареты. Величественные холмы, поросшие низкорослыми елями, были погребены под толстым слоем снега. Небольшое озеро, словно зеркало, отражало лучи бледно-желтого солнца, холодно взиравшего с высоты прозрачного неба, и по черной воде рассыпались ледяные блики. На берегу притулился домик с остроугольной крышей. Издалека он казался ладным и уютным, до смешного похожим на жилище сказочных гномов, разве что не хватало жидкого дыма, струящегося из каминной трубы.
– Почему озеро не замерзло на зиму?
– Темная магия драконов, – пояснил Ристад, и я поняла, что говорила вслух. – Озеро мертво много лет.
Карета остановилась. Кучер открыл дверь, впустив в обогретый чарами салон поток ледяного, остро-свежего воздуха. Торстен вышел, помог выбраться мне. Я сощурилась от колючих снежинок, ветром брошенных в лицо, поправила капюшон.
– Вперед, – приглашающим жестом указал темный властелин в сторону подъема.
– Нам придется лезть по колено в снегу?
– У вас богатая фантазия, – усмехнулся Ристад.
– И очень маленький опыт преодоления снежных завалов. Буквально нулевой!
Казалось, что мы вдвоем будем карабкаться на безлюдный холм, преодолевая сугробы и прочие препятствия, призванные закалить характер, который закалять никто не собирался, но я ошибалась абсолютно во всем. Дрога была педантично расчищена, в пещеру предстояло спускаться, как в шахту, а вход, укрепленный толстыми деревянными балками, охранял смотритель. Видимо, тоже из темных прислужников.
– Госпожа, смотрите под ноги, – сердобольно посоветовал он.
Мы вошли в узкий лаз. Каменные крутые ступени уходили вниз плавным винтом. На гладких стенах от света факелов танцевали неровные тени, а в пространстве ощущалась вибрация темной магии, и эти отголоски вкупе с глухой тишиной по-настоящему нервировали. На лекциях нам говорили, что равнинные драконы устраивали гнезда на возвышенностях, а умирать уходили исключительно под землю. Значит, нам предстояло любоваться могилой дракона, а не его гнездом и местом силы. Спору нет, исключительно романтичная экскурсия.
– Должно быть, вы часто привозите гостей в драконий склеп, господин Торстен, – заговорила я с затылком впереди идущего Ристада.
– Случается.
– Как много потом вернулось в замок?
– Пока обходилось без потерь.
– Мне не нравится это ваше «пока», – чистосердечно призналась я. – Вы ведь не надумали меня оставить ночевать в пещере? Так сказать, в назидание за недоразумение, случившееся в холле.
– Я не настолько жесток.
– Да? А ваш затылок говорит об обратном.
Еще один плавный поворот, и перед нами открылась пещера с высоким сводом, едва освещенная тусклым светом стоящих на выступах фонарей. Было слышно, как где-то капала вода. Воздух пах землей, мокрыми камнями и тяжелой влажностью, но внизу оказалось гораздо теплее, чем на поверхности.
– Осторожнее, – сказал Ристад, спустившись с последней, самой высокой ступени, и подал мне руку.
Я аккуратно ступила на землю, откинула капюшон и уставилась на останки древнего существа, утопленного в темноту. Простыми костями их называть было сложно, истинный остов: мощный хребет, переходящий в завернутый хвост, дуги ребер, лучевые кости крыльев с шипами на суставах, огромный череп с провалами глазниц, потемневшие от времени и влажности клыки. Было легко представить, в какой позе засыпал вечным сном величественный монстр.
– И как? – тихо спросил Ристад.
– Если вы когда-нибудь разоритесь, то продадите скелет дракона по частям и снова станете неприлично богатым.