Что ж, они были неблагодарными детьми, все четверо, в том числе и он сам. Теперь он платит по долгам — его собственный сын тоже оказался неблагодарным. Но надежда есть. Только бы выйти отсюда… Он покажет Денни пример, и когда Денни вырастет, то поймет, что отец поступил так из лучших побуждений. Но как простить жене, которая встала у него на пути, пытаясь лишить его возможности стать членом руководства «Оверлука» и со временем… подняться до должности управляющего! Она отбирает у него Денни, а Денни — это входной билет. Глупо, конечно, с их стороны — зачем им сын, если они могут заполучить отца? Но… таковы уж их условия.
Теперь он не будет вступать с женой в споры: он пытался урезонить ее в Колорадской гостиной, но за все свои старания получил бутылкой по голове. Подождите… скоро он будет действовать иначе. Дайте только выбраться отсюда.
Он сжал кулаки и едва удержался, чтобы не забарабанить ими в дверь. Снова начался бал, снова рекой льется шампанское. Где-то там танцует с другим соблазнительно обнаженная девушка.
— Вы мне поплатитесь! — взвыл Джек. — Черт бы побрал такую семейку, вы мне поплатитесь! Вы примете лекарство за это — обещаю вам…
— Тише, тише, — произнес у двери мягкий голос. — Не нужно кричать, старина, я вас отлично слышу.
Джек вскочил на ноги.
— Грейди, это вы?!
— Да, сэр, не кто иной, как я. Кажется, вас заперли?
— Выпустите меня, Грейди. Да поскорее.
— Я вижу, вы не провернули то маленькое дельце, о котором мы говорили, сэр. Насчет наказания сына и жены.
— Они-то и заперли меня. Отодвиньте же ради Бога засов.
— И вы позволили им запереть себя?! — в голосе Грейди послышалось вежливое изумление. — Боже, женщине, вдвое слабее вас, и маленькому мальчику? Это рекомендует вас не с лучшей стороны…
В правом виске Джека болезненно забился пульс.
— Выпустите меня, Грейди, и я займусь ими.
— В самом деле, сэр? — вежливое удивление сменилось не менее вежливым сожалением. — К своему огорчению, я должен сказать, что сомневаюсь в этом. Я и кое-кто другой пришли к выводу, что вы не проявили должной старательности. У вас… кишка оказалась тонка.
— Я сделаю это! — прорычал Джек. — Клянусь вам!
— И доставите нам своего сына!
— Да! Да! Да!
— Ваша жена станет возражать, мистер Торранс. Она оказалась более крепким орешком, чем вы думали. Гораздо более находчивой. По всей видимости, она взяла над вами верх? — Грейди хихикнул: — Видимо, нам самим следовало заняться ею.
— Я приведу его к вам, клянусь, — сказал Джек, прижимаясь лицом к дверям. Он весь покрылся потом. — Жена не будет возражать. Не сможет.
— Боюсь, вам придется убить ее, — сказал Грейди хладнокровно.
— Пусть будет так, только выпустите меня.
— Вы даете честное слов, сэр?
— Честное слово, обещание, святую клятву — все что угодно! Только…
Послышался щелчок отодвигаемой задвижки. Дверь дрогнула, приоткрылась — и Джек лишился дара речи. На мгновение ему показалось, что за дверью стоит сама смерть.
Но наваждение тут же прошло. Он прошептал:
— Спасибо, Грейди. Клянусь, вам не придется раскаиваться. Нет, не придется.
Ответа не последовало. До него дошло, что все звуки в отеле смолкли, и только холодный ветер завывает снаружи.
Джек толкнул дверь — петли тихонько скрипнули.
Кухня была пуста. Грейди исчез. Под мертвенно-бледным светом ламп все в кухне застыло и замерло.
Его взгляд упал на разделочный стол, за которым они втроем обычно обедали. На столешнице стоял бокал с мартини и пластмассовая тарелочка с оливками. К столу была прислонена роуковая клюшка из хозяйственного сарая.
Он долго глядел на нее.
Потом послышался голос — более резкий и властный, чем голос Грейди, который звучал откуда-то… отовсюду… внутри него…
— Выполняйте обещание, мистер Торранс!
— Выполню, — сказал Джек. В своем голосе он подметил льстивую услужливость, но ничего не мог с собой поделать.
Он подошел к столу и взял в руки клюшку.
Взмахнул ею — она злобно прошипела в воздухе.
Джек Торранс улыбнулся.
42. Хэллоранн: дорога на Сайдвиндер
Было без четверти два, когда Хэллоранн съехал с дороги и застрял в снегу. Согласно дорожному указателю, под шапкой снега, и показаниям спидометра его «бьюика», это случилось в трех милях от Эстис-Парка.
В горах снег валил густо и яростно, Хэллоранн такого в жизни не видел (правда, до сих пор ему мало приходилось иметь дело со снегом). Капризный ветер дул порывами.
Сквозь белую пелену прорезались два желтых снопа света от фар снегоочистителя, и Хэллоранн с ужасом увидел, что нос его «бьюика» направлен прямо меж двух огней. Снегоход не очень-то старательно придерживался своей стороны дороги, и Хэллоранн нажал на тормоз.
Скрежещущее тарахтенье дизельного мотора покрыло завывание ветра, затем послышался долгий, почти оглушительный рев сирены. Из белой пелены показался оранжевый корпус снегохода с шапкой снега на крыше.
Хэллоранн видел высоко расположенную кабину, даже жестикулирующего водителя в ней — винтообразные лопасти бешено вращались, вздымая фантаны снега, падающего за левое ограждение дороги.
ХААААА — негодующе ревела сирена.
Хэллоранн весь сжался и перестал дышать, уверенный, что столкновение неизбежно, но в последний момент нажал на акселератор, как на грудь горячо любимой женщины, и бросил «бьюик» вправо.
Когда огромная лопасть снегоочистителя, пройдя на волосок от машины, оказалась позади, Хэллоранн увидел в зеркальце заднего обзора синие огни мигалки на крыше снегохода, он облегченно вздохнул и крутанул баранку влево. Но не тут-то было — «бьюик» развернуло поперек дороги, и он медленно пополз к краю обрыва, вздымая колесами фонтанчики снега из-под грязевых щитков.
Хэллоранн повернул руль в обратную сторону, по направлению скольжения: машину развернуло на 180 градусов. В панике он резко нажал на тормоз и почувствовал сильный удар. Дорога впереди исчезла, он видел перед собой бездонную пропасть со смутно проступавшими сквозь метель вершинами сосен внизу. Левое крыло машины уперлось в столбик ограждения.
Матерь Божья, я сейчас свалюсь в обрыв! Спаси меня, Богородица!
В этот момент «бьюик» остановился, наклонившись под углом в 35 градусов, отчего задние колесо приподнялись над дорожным покрытием, и когда Хэллоранн попробовал включить задний ход, колеса только беспомощно крутились.
Он вылез на дорогу — очень осторожно вылез — и безнадежно уставился на ведущие колеса. И тут за его спиной послышался жизнерадостный голос:
— Алло, приятель, чуть не сыграли в ящик? Я вижу, вы здорово не в своем уме.
Хэллоранн обернулся и увидел остановившийся снегопах — за пеленой крутящегося снега виднелись только синие огни его мигалки и темные струйки дыма из выхлопной трубы. Рядом с Хэллоранном стоял водитель, в овчинном полушубке и наброшенном поверх брезентовом плаще. На затылке чудом держалась белосиняя полосатая кепочка.
— Привет, — ответил Хэллоранн. — Вы можете вытянуть меня на дорогу?
— Полагаю, что могу, — ответил водитель снегопаха. — Какой черт занес вас сюда, мистер? Тут запросто можно угробиться.
— Неотложное дело…
— Не стоит торопиться на тот свет даже по неотложному делу, — рассудительно сказал водитель, словно говоря с несмышленышем. — Если бы вы ударились в столбик чуть сильнее, никто не вытащил бы вас из пропасти до Дня всех дураков[16]. Не здешний, видать?
— Да, и меня не было бы здесь, если бы не срочное дело.
— Вот как? — проговорил водитель и оперся о крыло «бьюика», словно они были заняты дружеской беседой в теплой гостиной. — Куда вы направляетесь? В Эстис-Парк?
Название первого апреля у англичан.
— Нет, а местечко под названием отель «Оверлук». Это немножко выше Сайдвиндера.
Водитель соболезнующе покачал головой.
— Я знаю это местечко. Мистер, вам сроду не добраться до отеля. Дорога между Эстис-Парком и Сайдвиндером — сплошная жуть. Ее заметает снегом сразу же, как только пройдешься по ней снегопахом. Даже если вы доберетесь до Сайдвиндера, дальше дорога закрыта до самого Бакленда, штат Юта. Нет, и не пытайтесь. — Он снова покачал головой. — Ничего не получится, мистер.
— Я должен попытаться, — сказал Хэллоранн, стараясь сдерживать нетерпение. — Там мальчик в опасности.
— Мальчик? Ну нет, «Оверлук» закрывается на зиму в конце сентября. Сейчас там никого нет.
— Это сын смотрителя, он в беде.
— Откуда вам это известно?
Терпение Хэллоранна лопнуло.
— Ради Бога, сколько времени вы собираетесь стоять здесь и трещать языком? Знаю потому, что знаю. Вы собираетесь вытащить меня на дорогу или нет?
— Немного переволновались, верно? — заметил водитель, не особенно обиженный. — Конечно, садитесь в машину, я сейчас принесу цепь.
Хэллоранн уселся за руль, трясясь всем телом от пережитого волнения. У него окоченели руки — он забыл прихватить с собой перчатки.
Снегопах задним ходом подошел к багажнику «бьюика». Водитель вылез из кабинки с мотком стальной цепи в руках. Высунувшись из дверцы, Хэллоранн прокричал: «Чем я могу помочь вам?»
— Не мешайте, вот и все, — отозвался водитель. — Дело не займет много времени.
И верно. Когда натянулась цепь, рама «бьюика» содрогнулась, и немного спустя он очутился на дороге, носом более или менее в сторону Эстис-Парка. Водитель подошел к дверце и постучал пальцем в боковое стекло. Хэллоранн опустил его.
— Спасибо, — сказал он. — Простите, что накричал на вас.
— На меня кричали и прежде, — осклабился водитель. — Я вижу, вы без перчаток. Возьмите мои. — Пара толсты рукавиц упала на колени Хэллоранна. — Они вам понадобятся, когда вы снова собьетесь с дороги. Наденьте их, если не хотите ковырять в носу крючьями, когда вам оттяпают пальцы. Вернете по почте — их связала моя жена, и я к ним немного привязан. Имя и адрес вышиты на подкладке. Кстати, меня зовут Говард Коттрелл. Верните их, когда они вам больше не понадобятся.