– Поздравляю.
– Думаю, тебе следует познакомиться с Мэдди.
– Мэдди? – Эд нахмурился. Насколько ему было известно, его отец в последнее время встречался с бывшей стюардессой по имени Синди, которая была вдвое моложе Джерри.
– Маделейн Браун. Она вдова. Ты поужинаешь с нами?
Эд был заинтригован.
– Конечно. С удовольствием.
– Тогда встречаемся в пятницу в «Шпигеле» в восемь часов. Полагаю, ты возьмешь с собой Каро.
– Нет, – ответил Эд, опустив глаза. – Мы расстались.
– Еще одна жертва неотразимого Эда Кавено, – прокомментировал его отец.
Эда так и подмывало сказать, что он, по крайней мере, не имеет привычки жениться на неподходящих женщинах, но сдержался, и, к его облегчению, Джерри ушел, оставив его в покое.
Разумеется, покой был относительным. После возвращения из Австралии Эд не находил себе места.
В самые неподходящие моменты на него обрушивались воспоминания о Беллару-Крик. Перед его внутренним взором проносился вихрь волнующих образов. Он видел изящные руки Миллы, раскатывающие тесто скалкой, ее сосредоточенное лицо, когда она выкладывала из полосок теста сетчатый узор поверх вишен.
Он вспоминал, как они весело болтали и смеялись во время барбекю у Хайди, как шлепали босиком по воде во время своей поездки на ферму, как возвращались в Беллару-Крик мимо пшеничных полей.
Но чаше всего он вспоминал прощальный поцелуй Миллы, сладость ее губ и блеск слез в ее зеленых глазах.
Помимо этих воспоминаний, ему не давала покоя одна мысль, которая до его поездки в Австралию даже не пришла бы ему в голову. Она потрясла его до глубины души, и он ни с кем ею не поделился. Она казалась ему возмутительной, но, борясь за сохранение компании, он время от времени спрашивал себя, стала ли бы ее потеря катастрофой лично для него. Да, он лишился бы высокой должности, но вместе с тем избавился бы от ответственности и необходимости работать по восемнадцать часов в сутки. Перед ним открылись бы новые горизонты. Он обрел бы свободу и возможность выбора. Он наконец начал понимать Гарри, который наотрез отказался заниматься тем, что ему не нравилось.
Напуганный этими мыслями, Эд подавлял их, говоря себе, что от напряженной работы у него временно помутился рассудок.
Милла стояла перед входом в пекарню, когда зазвонил ее мобильный телефон.
– Доброе утро, – приветливо произнесла она в трубку. – Это «Беллару Бейкери». Чем я могу вам помочь?
– Привет, Милла.
От звука голоса Эда ее сердце бешено застучало, и ей пришлось глубоко вдохнуть, прежде чем она смогла ответить. Зачем он ей звонит? У него что-то случилось?
– Привет, Эд. Как дела?
– Спасибо, хорошо. А у тебя?
– Все идет точно по плану.
– Рад это слышать. Чем ты сейчас занимаешься?
– Ты хочешь услышать подробности?
– Да. Если у тебя, конечно, есть время. Я с удовольствием послушаю, как продвигаются дела в пекарне.
По правде говоря, ей самой хотелось поделиться с ним своими достижениями.
– Прямо сейчас я любуюсь новой вывеской. Буквы темно-зеленые на белом фоне. Шрифт закругленный, немного старомодный. Мне очень нравится.
– Звучит здорово. Ты взяла прежнее название, «Беллару Бейкери»?
– Да. У меня было несколько других вариантов, но ни один из них не нравился мне по-настоящему.
– Когда открытие?
– В следующий понедельник.
– Так скоро. Ничего себе. – Немного помедлив, он спросил: – Ты рада?
– Очень.
– Волнуешься?
– Еще бы, – рассмеялась она. – Думаю, ты будешь рад узнать, что я наняла двух продавщиц. Это молодые мамочки. Они будут работать через день. Пока одна работает, другая присматривает за ее малышом. Удобно, правда?
– Да, это отличное решение.
– Еще я хотела нанять кого-нибудь, кто помогал бы мне по утрам нарезать и упаковывать хлеб. Затем я решила, что буду резать только четверть всего хлеба, а остальной продавать целиком. Что не стану гнаться за новшествами и буду печь такой хлеб, к которому все здесь привыкли.
– Думаю, это правильное решение. Для большинства людей «традиционное» означает «качественное».
– Именно этим я и руководствуюсь. Если мне понадобится нарезать больше хлеба, я обращусь к Итану, младшему брату Шерри. Он хотел бы работать по часу перед школьными занятиями.
– Отличный план. – После небольшой паузы Эд спросил: – А кто будет помогать тебе печь?
Хотя он не мог ее видеть, она гордо вскинула подбородок:
– Сама справлюсь.
– Тяжелые мешки с мукой сами не поднимаются.
– У меня все будет хорошо, Эд.
– Не забывай, что твоей матери помогал твой отец.
– Да, но объем моей продукции будет гораздо меньше.
– По-твоему, это означает, что тебе не нужна помощь.
– Даже не пытайся командовать мной издалека.
– Не буду. Обещаю, – мягко ответил он. – Я просто буду за тебя переживать.
«Не надо. Забудь обо мне», – подумала Милла, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы.
– Я думала, ты позвонил потому, что у тебя есть новости, – быстро произнесла она.
– У меня действительно есть новости. Мой отец снова женится.
– О!
– Сегодня вечером я знакомлюсь с его счастливой невестой.
– Здорово. А ко мне сегодня на ужин приедут Хайди и Брэд с детьми.
– Уверен, вы весело проведете время. Передавай им привет.
– Обязательно, Эд. Я сварю минестроне и испеку чиабатту.
– Ты умеешь печь чиабатту? – недоверчиво спросил Эд.
Милла рассмеялась:
– Я только что достала из печи каравай. Он выглядит очень аппетитно. Помнишь, я рассказывала, что проработала три месяца на итальянской ферме, выращивающей экологически чистые овощи? Хозяева поделились со мной своим четырехсотлетним семейным рецептом чиабатты.
– Должно быть, ты их очаровала.
– Думаю, их просто привел в восторг тот факт, что мои родители пекари. Кстати, я тоже в долгу не осталась. Научила их печь хлеб с начинкой из оливок. Такой, какой мы с тобой ели на берегу реки.
Эд застонал:
– Я бы хотел быть сегодня с вами.
«Я бы тоже хотела, чтобы ты был здесь», – подумала она, вспоминая, как он весело смеялся, болтая с Хайди и Брэдом, как он, сговорившись с маленькой Люси, ел за нее салат.
– Я буду думать о всех вас, – мягко сказал Эд, и по ее коже пробежала дрожь.
«Не думай о нас. Не усложняй все», – мысленно взмолилась она.
Из ее глаз потекли слезы, и она, осознав, что прохожие смотрят на нее с любопытством, вошла внутрь и закрыла дверь.
– Тебе не следует говорить такие вещи, Эд.
За этим последовало долгое молчание.
– Ты права, – наконец ответил он, тяжело вздохнув. – Ладно, мне пора, – добавил он более резким тоном.
– Спасибо, что позвонил. Надеюсь, ты получишь удовольствие от сегодняшнего вечера. Передавай Джерри мои наилучшие пожелания.
– Обязательно передам. Желаю удачи в понедельник. Тебе придется встать в три часа. Я тебе не завидую.
– Спасибо за сочувствие.
– Пока, Милла.
– Пока, Эд. Береги себя.
– Ты тоже.
Разорвав соединение, Милла положила телефон на прилавок. Ее охватило чувство пустоты. Эду не следовало ей звонить. Не следовало давать ей знать, что он думает о ней, как и она о нем.
Она должна его забыть. У нее начинается новая жизнь, в которой нет места Кавено.
Маделейн Браун сидела за столиком в одиночестве, когда Эд вошел в «Шпигель».
– Твой отец немного задержится, – сказала она ему.
К удивлению Эда, Маделейн была старше бывших жен его отца. В отличие от них она не была эффектной. Ее непокорные кудри цвета соли с перцем явно не знали краски для волос, высокий лоб прорезали морщины, но теплый взгляд карих глаз и открытая улыбка делали ее очаровательной. Эд сразу же проникся к ней симпатией.
– Зови меня Мэдди, – добавила она, когда они обменялись рукопожатиями.
– Я очень рад нашему знакомству, Мэдди.
– Ты, конечно, меня не помнишь, но с тобой мы встречались и раньше, Эд, – улыбнулась Мэдди. – Тогда ты был маленьким мальчиком. Я приехала домой на День благодарения и заглянула к твоим дедушке и бабушке, где познакомилась с тобой и твоей мамой.
– Так вы из Мичигана? – удивился Эд.
– Да. Я родилась и выросла на ферме рядом с вашей.
У Эда перехватило дыхание.
– Вы хотите сказать, что вы с моим отцом были соседями? – спросил он, когда наконец смог говорить.
– Да, Эд. – Улыбка Мэдди стала немного грустной.
– Невероятно.
– Когда мне исполнилось двадцать, твой отец предложил мне выйти за него замуж.
Эд снова потерял дар речи.
– Мне надоело жить в сельской глуши, поэтому я отказала Джерри, хотя и была в него влюблена, – продолжила Мэдди. – У меня были цели покрупнее. Я отправилась в Гранд-Рапидс, где устроилась секретарем к одному доктору. Вскоре я вышла замуж за сына этого доктора, который оканчивал университет.
Мозг Эда лихорадочно работал, складывая воедино все известные факты. Он решил, что именно отъезд Мэдди послужил причиной отъезда его отца в Нью-Йорк. Джерри было чуть за двадцать, когда он получил работу в страховой компании на Манхэттене. После этого он усердно учился. Став страховым брокером, он работал день и ночь и смог открыть собственное дело.
Маделейн смотрела на Эда блестящими от слез глазами, и его осенило.
Когда эта женщина отвергла его отца, тот много работал и основал деловую империю, чтобы показать ей, что она потеряла. «Кавено Энтерпрайзис» своим появлением обязана ей.
– Мой отец любил вас всю свою жизнь, – мягко сказал он.
Мэдди кивнула:
– Он мне тоже это говорит.
Ее губы задрожали, и она прижала к ним пальцы, чтобы не расплакаться.
– Люди странные создания, – произнесла она после долгого молчания. – Мы всю жизнь ищем счастье повсюду и порой не замечаем, что оно рядом с нами.
«Это точно», – мысленно согласился с ней Эд, подумав от трех неудачных браках своего отца. У него сдавило горло от захлестнувших его эмоций.
– Отец попросил вас рассказать мне эту историю?