— Да, у нас отличаются только инициалы второго имени. Но откуда могли узнать, что у кого-то из нас вещи сданы на хранение?
— Узнали — и все, — констатировала Фло. — А ты не теряла какую-нибудь квитанцию?
— Как-то раз я потеряла бумажник. Но это случилось немного раньше. В то время я довольно часто переезжала.
— Значит, кто-то нашел бумажник, оставил у себя, а потом услышал сообщение по радио или, может, часть сообщения, решил, что ты умерла, и воспользовался квитанцией. Что-нибудь еще пропало?
Линн немного подумала и наконец медленно покачала головой:
— Нет. Да там и не было ничего особенно ценного. Настольные лампы, пара картин, кое-какие электрические приборы. Все они по-прежнему там.
Девушка опять помолчала. Затем вздохнула и, словно решившись, произнесла:
— Фло, я расскажу тебе все, как есть. Если ты никому не скажешь ни слова. Обещаешь?
Они уже подъезжали к поселку, когда Фло начала хохотать. Линн недоуменно уставилась на нее. Сквозь смех Фло выдавила:
— Единственная плата, которую я прошу за молчание, — присутствовать в тот момент, когда две Линн Дин будут представлены друг другу.
Линн с облегчением засмеялась:
— Мне становится ее просто жаль.
— Увидишь ее — твоя жалость исчезнет, — пообещала Фло.
На следующий день Линн, собрав волю в кулак, заставила себя приняться за работу. Но у нее было слишком много вопросов к Фло, и выбросить их из головы не удавалось. На второй день Линн в отчаянии начала ходить кругами и, услыхав на кухне стук кастрюль и тарелок, зашла туда.
— Где она живет, когда уезжает отсюда? — вырвалось у нее.
— Вопрос интересный, — отозвалась Фло. — С такой машиной вряд ли ей удалось остаться незамеченной. Хотя никто и не пытался поехать следом. Учти, — предупредила она, — на твоей машине за ней не угнаться.
Линн неопределенно хмыкнула:
— А здесь где она живет, эта самозванка?
— К счастью, на том берегу Озера, — отозвалась Фло. — Она купила небольшой домик и тут же назвала его «Уединенный уголок».
— Как ты, автор кровавых детективов, посоветуешь мне поступить, если эта особа появится у меня в доме? — спросила Линн.
Они с удовольствием поострили на эту тему.
Выглянув на улицу, Линн заметила, что Кэти стоит в своем доме у окна. Кэти поманила ее к себе, и Линн с благодарностью кивнула. Ей становилось тошно при одной только мысли о книге. Тошно было оставаться наедине с собой. Отец был о ней чересчур высокого мнения. Он заставил дочь поверить, будто ее талант ничуть не меньше его собственного, а это совсем не так. Она поняла это.
Кэти узнала знакомые симптомы:
— Линди, только тот, кто никогда не пытался приобщиться к писательскому творчеству, считает, будто может написать лучше других. Идем, выпьешь с нами кофейку. У меня Сид в гостях.
Линн с радостью приняла приглашение. В уютной гостиной она устроилась в удобном широком кресле, улыбнулась Сиду и поблагодарила его за заботу. Потом, расслабившись, откинулась на спинку кресла и слегка нахмурилась. В присутствии Сида у нее возникало какое-то странное ощущение. Собственно, он почти не обращал на нее внимания. И тем не менее, Линн казалось, будто он обнимает ее за плечи, так с ним было тепло и уютно… Линн частенько украдкой поглядывала на Сида и всякий раз чувствовала приятное тепло на сердце. Словно с каждой минутой он становился ей роднее. Она даже немного испугалась.
— В банке с тушью Сид обнаружил злого духа, — заметил Кент.
— Значит, у тебя такие тоже имеются? — улыбнулась Линн.
— Обязательно. Иногда они завладевают моим пером или кистью и начинают водить ими, как им вздумается. Приходится бороться. Если удается победить, продолжаю работать. Если же нет, расправляюсь с нахалами по-иному — делаю перерыв.
Они наслаждались обществом друг друга, затем Сид проводил ее до дому. Уже возле двери он сообщил, что на пару недель уезжает в Портленд.
— Представитель моего издательства пробудет там несколько дней. Пока я отсутствую, о тебе позаботится Кент.
— Я сама о себе позабочусь, — растерянно возразила Линн. — Не собираюсь никого обременять.
— Ты и не обременяешь, — улыбнулся мужчина. — Это всего лишь предлог заглянуть к тебе. Хоть мы и знаем, что делать этого не нужно.
Фло решила ехать вместе с Сидом. Линн, наблюдая за их отъездом, почувствовала себя покинутой. Ее ближайшими соседями были Тейборы, но Кэти и Кент жили в своем замкнутом мире. Их вполне устраивало общество друг друга и собственная работа.
Оба вновь начали писать. Кэти привезла заказ на историческую повесть для детей, которую Сид будет иллюстрировать. Она хотела закончить рукопись к его возвращению.
Кент, написав конспект своего следующего приключенческого романа, решил взяться за дело по горячим следам. Рождественские каникулы Тейборы собирались провести в городе.
— Каждая написанная сейчас страница для меня все равно что денежный вклад на счет в банке, — заявил Кент.
Линн тоже вернулась к работе. «Самая одинокая работа в мире» — так окрестила ее Фло.
С потеплением на Озеро плотным серым одеялом опустился туман. Пронизывающий до костей, он проникал в дом в любые щелочки и вынудил дрожащую от холода Линн снова пересесть к камину за кофейный столик.
На третий день туманной тягомотины Линн решила, что пора заглянуть в магазин. Подъезжая к нескладному строению, в котором размещались и магазин, и почта, Линн подумала, что здесь, должно быть, собираются все, кто живет вокруг Озера. Когда она вошла внутрь, то оказалось, что присутствующие сгрудились вокруг одной особы. В центре внимания находилась молодая женщина с отливающими медью волосами и крупными чертами лица. Одетая в хорошо сшитый брючный костюм из серого вельвета, — шарф, завязанный на шее бантом, был того же цвета, что и волосы, — она вела себя так, словно для нее привычное дело быть объектом всеобщего обожания.
— Это Линн Дин. — Роума, женщина средних лет, обладательница «особого таланта», притянула Линн поближе. — А это, — сообщила она медноволосой, — Линди Деннисон.
Глава 8
В магазине стало так же тихо, как и снаружи, в окутанном туманом мире. Линн видела, как расширились светло-голубые глаза самозванки.
«Ну вот, теперь она знает, — подумала Линн. — Может, по рассказам других незнакомка и догадывалась, но теперь знает точно, что я — это я. Ведь в коробке лежали мои фотографии».
— Что, приехали создавать великий роман? — полунасмешливо-полупрезрительно резким голосом поинтересовалась псевдо-Линн.
— А разве на Озеро приезжают только за этим? — Линн удалось весело улыбнуться. — Я и не знала, что здесь такие высокие требования.
— Кинг Кинкейд написал здесь «Зиму мира», — раздраженно бросила медноволосая. — Вы ведь слышали о нем и его книге?
Девушка бросала ей вызов, явно рассчитывая услышать от Линн, что та брала у Кинкейда интервью где-то через год после опубликования книги.
— Мы обе слышали о нем, — мягко отозвалась Линн и как ни в чем не бывало пошла дальше.
Уже у самого дома она встретила Кента и Кэти, возвращающихся после короткой прогулки.
— Привет, — задумчиво произнесла Линн. — Я только что видела девушку, которая называет себя Линн Дин.
— И что ты о ней думаешь? — спросила Кэти.
— Фактура, — рассеянно отозвалась Линн. — Помните, как однажды вечером мы говорили о фактуре? Так вот, ее внешняя фактура как-то не вяжется с той личностью, какую она изображает.
— Ура! — завопил Кент. — У этой девочки есть голова на плечах!
Линн пригласила их на чашку кофе. Когда все уселись вокруг огня, она согласилась объяснить, насколько сама в этом разобралась.
— Между прочим, — добавила Линн, — я ей не понравилась.
— Сэкономишь кучу продуктов, — утешила ее Кэти. — Мы сами от нее не в восторге, потому что… словом, потому, что…
— Почему и отчего? — не сдержавшись, перебила ее Линн. Она горестно вздохнула, заново переживая инцидент в магазине, который был здесь и почтой, и телефонной станцией, и местечком встреч местных жителей для того, чтобы поболтать или удовлетворить свое любопытство, глазея на приезжих.
Кэти развела руками:
— В общем, мы как-то даже не задумывались над этим. Не настолько она важна для нас. Но теперь, когда ты спросила, мне самой стало любопытно. Кент, почему мы не любим Линн Дин?
— Ну, — Кент, который в этот момент был занят прикуриванием сигареты, ответил не задумываясь, — она похожа на человека, который громко разговаривает с целью скрыть, что сказать ему нечего.
— Но, Кент, она действительно может писать, и у нее это получается! Во всяком случае, я могу сказать это о тех рассказах, которые она давала мне почитать.
— Она что-нибудь опубликовала за последнее время? — поинтересовался Кент. — Может, это был, так сказать, единичный выброс, и она иссякла. Когда девушка прибыла сюда в начале осени, говорили, что у нее есть рассказ, готовый для…
Кэти внезапно замолчала, заметив, как резко Линн выпрямилась и прижала ладони к щекам.
— Какой ужас! — невольно воскликнула девушка. «Вот именно! А вдруг эта псевдо-Линн Дин рассылала рассказы от моего имени? Она могла даже направить их редакторам тех газет, где работала я…»
Кент открыл рот и уже собрался было задать неизбежный вопрос, но от одного взгляда жены закрыл его так же надежно, как если бы она заперла его на замок. Линн неожиданно сообразила, как странно для друзей прозвучало ее восклицание. Она взглянула на супругов и обнаружила, что Тейборы тактично уставились на огонь.
Позднее Линн, решив, что никто не заметил ее обмолвку, завела разговор на волнующую ее тему:
— Я мало что знаю об издателях. Что происходит, если какой-то писатель заявляет, будто опубликованное произведение было у него украдено?
— Им на помощь приходит шестое чувство, — тут же ответил Тейбор. — Подобная история произошла с моей знакомой в Солт-Лейк-Сити. Один из журналов взял у нее три рассказа. Когда она отсылала туда четвертый, жена начальника ее мужа привела к ней свою приятельницу и попросила ей помочь.