На ее лице появилась блаженная улыбка.
— Вы слушали меня. Никто другой меня не слушает, особенно Ровингтон. Когда я пришла к вам, обеспокоенная долгами, вы спасли меня, вы помогли мужу получить должность с очень хорошим доходом. Вы хотели заботиться обо мне.
— Из дружеских чувств, — возразил он.
— Ко мне, — заключила она. — Конечно, Ровингтон все равно все промотал, так же быстро, как и мое наследство. И тогда вы, с вашей мудростью, поняли, что единственный способ защитить меня — это убить моего мужа. Вызвав его на дуэль…
— Постойте, — Гэвин покачал головой. — Это он меня вызвал.
— Да, из-за той женщины. Той, что в комнате. Я долго обдумывала, какие у вас были мотивы. И пришла к выводу, что вы держите ее подальше от Ровингтона, чтобы я могла сохранить лицо. Поведение моего мужа так унизительно — увидеть ее несколько лет назад, а теперь заключить все эти пари. Он ведет себя, как неотесанный влюбленный свинарь.
Она снова наклонилась к Гэвину, и он отпрянул, но она, казалось, не заметила этого. Вместо того чтобы остановиться, Джейн почти промурлыкала счастливым голосом:
— Я знаю, что вы и Сирена — не настоящие любовники.
Гэвин встревожился.
— Почему вы так думаете?
— Потому что я следила за вами, как только могла.
Эта новость, а особенно то, что он ничего не заметил, поразила его.
— Я следила за вами с тех самых пор, как поняла ваш замысел, — гордо сообщила Джейн. — Как только я убедилась в том, насколько далеко вы можете зайти, чтобы мне помочь, я больше не могла оставаться в стороне. Я думала о вас днем и ночью.
— Джейн, вам не следует за мной следить. Вы не должны были приходить сюда. Что скажет ваш муж?
Возможно, за вызовом Рова стояло гораздо больше, чем вначале думал Гэвин.
— Его больше не интересует, что я делаю.
— Разумеется, интересует. Вы — его жена.
— Думаете, он помнит об этом, ухлестывая за актрисами? Думаете, я не знаю, что у него зудит в одном месте? Лишь бы только он не прикасался ко мне.
Рову нравилось поплакаться о своей личной жизни. Гэвин считал это слишком личным, но полагал, что жалобы Рова — лишь еще одно оправдание, чтобы похвастаться своими сексуальными завоеваниями. Однако его поразило, что Джейн все знала.
— Вы не должны были следить за мной, — повторил он.
Она ответила самодовольной улыбкой.
— Я вполне серьезен, Джейн. Я вам этого не позволю. Если вы будете продолжать, наша дружба станет невозможной, — добавил он, думая, что эта угроза заставит ее поразмыслить о своем поведении.
— Когда вы уходили отсюда вчера вечером, вы не выглядели удовлетворенным. И это вполне понятно, ведь, насколько я слышала, эта Сирена — дешевка, безвкусное создание. Она намного ниже вас…
— Джейн, у меня нет к вам никаких чувств.
Гэвин не дал ей продолжить разглагольствовать о Саре. Мысль о слежке была ему очень неприятна, но то, что она сказала о Саре, его просто разозлило.
— Но они должны быть, — возразила она.
— Их нет. А теперь идите домой. Возвращайтесь к мужу, — сказал он. — Вы неправильно истолковали мои действия. Вы все перепутали.
Свет искренности в ее глазах потух — в них вспыхнул гнев. Джейн поднялась на ноги.
— Вы предпочитаете мне ее? — недоверчиво протянула она.
— Вы замужем за другим, — осторожно сказал Гэвин, не веря ее спокойному тону.
— Это все потому, что она танцевала голая? — спросила Джейн, повышая голос. — Я тоже могу обнажиться, если это и есть то, чего вы хотите.
Внезапно, к его ужасу, она сорвала с себя короткий жакет и бросила его на пол.
— Джейн, будьте благоразумны, — твердо сказал Гэвин.
Он потянулся за жакетом, но Джейн уже неловко, не снимая перчаток, расстегивала застежку платья на спине. В сердцах стянув зубами перчатку, она одновременно сбрасывала туфли…
Гэвин не собирался позволять жене Ровингтона раздеваться в коридоре отеля «Кларендон». Его терпение по отношению к Рову и его жене достигло предела.
Он отбросил шляпу и поднялся на ноги. Подойдя к Джейн, он без церемоний сгреб ее в охапку, не давая ей стянуть с себя остальную одежду. Она удивленно моргнула, а затем, блаженно простонав, обвила руками его шею.
Он начал спускаться по ступеням. Она не ожидала, что он двинется в эту сторону.
— Почему ты идешь туда? Давай зайдем в твои комнаты. А Сирену вышвырнем.
Она игриво, словно котенок, терлась носом о его шею, а Гэвин чуть ли не рычал от досады.
— Я знала, что ты меня любишь, — прошептала она. — Я всегда это знала.
Так они дошли до стойки консьержа. С леди Ровингтон на руках Гэвин столь решительно шел к цели, что ни на кого не обращал внимания. На улице стоял кеб, из которого высаживались пассажиры.
Не теряя ни минуты, Гэвин прошагал мимо изумленных джентльменов и усадил Джейн в карету. Запихивая ее внутрь, он был не слишком деликатен, и ей пришлось выпутываться из вороха сбившихся юбок, устраиваясь на сиденье.
— Куда мы едем, Бейнтон? — спросила она, несмотря на то, что он захлопнул дверцу у нее перед носом.
Придерживая дверцу плечом, чтобы она не вздумала сбежать, Гэвин вынул кошелек и достал оттуда пригоршню монет.
Джейн подняла оконную задвижку и попыталась ухватить руками его лицо.
— Если тебе нужна шлюха, — сказала она, — я буду твоей шлюхой. Я буду всем, чем ты захочешь.
— Я хочу, чтобы ты поехала домой, Джейн.
— Тогда поезжай со мной.
Гэвин отдал возничему деньги.
— Увезите ее отсюда.
— Да, сэр.
— Я люблю тебя, Бейнтон. Я могу сделать тебя счастливым, — сказала она.
Она запустила руку ему в волосы, и он отпрянул. Она потянулась за ним.
— Не оставляй меня! — крикнула она. — Только не это, после всего, что ты для меня сделал!
Эта женщина сошла с ума.
Или она устроила эту сцену по причинам, известным только ей и Рову? Возможно, что и так. Гэвин не исключал, что все это делается с попустительства Рова.
Это действительно была сцена.
Возничий схватил вожжи, и лошадь бойко двинулась по запруженной вечерними кебами улице. Джейн открыла дверцу, высунулась из кареты и постаралась дать понять всему свету, что она сделает для герцога Бейнтона что угодно.
— Я буду танцевать голой! — прокричала она в тот момент, когда кеб резко повернул за угол, чуть было не выбросив ее на мостовую. Ей пришлось закрыть дверцу, чтобы не выпасть.
Гэвин перевел дух. Она уехала.
Он развернулся, намереваясь вернуться к Саре, — и тут понял, что за ним наблюдают.
«Кларендон» был популярным и оживленным местом. В этот час он был полон путешественников, знатных особ и любителей французской кухни. Гэвин насчитал не менее шести членов Палаты Лордов, которые смотрели на него, разинув рты. Тут же была и группа военных, едва сдерживающих смех. Они подбадривали его кивками, подмигивали и всячески выражали свое сочувствие по поводу Джейн.
Еще более интересными были выражения лиц прекрасной половины присутствующих. Старшие дамы, стоявшие за своими мужьями, явно были шокированы. Более молодые смотрели на него с нескрываемым интересом.
Смущенный таким вниманием, Гэвин начал подниматься по лестнице. Он только что устроил сцену. Хотя это совсем не в его характере. Разумеется, люди будут на него таращиться…
Прямо ему под ноги упал вышитый шелковый дамский ридикюль.
— О, простите. Сумочка выскользнула у меня из рук, — сказала модно одетая кареглазая дама, которую Гэвин прежде никогда не встречал.
Он подал ей сумочку.
— Благодарю вас, — сказала она, накрыв ладонью в перчатке его руку, и приглушенно добавила: — Ваша светлость.
Она провела большим пальцем по тыльной стороне его ладони.
— Я — миссис Воан. Оливия Воан.
— Рад познакомиться, миссис Воан. — Гэвин попытался обойти ее, но она крепче сжала его руку.
— Вам незнакомо мое имя, не так ли?
— Боюсь, что нет, миссис Воан.
Она еще на шаг приблизилась к нему. Он почувствовал резкий восточный аромат ее духов. Миссис Воан понизила голос:
— Многие ваши друзья знают меня очень хорошо, ваша светлость.
Ее спокойная улыбка лучше всяких слов дала ему понять, что она подразумевает под словом «знают».
Гэвин почувствовал брезгливость.
Он отнял руку.
— Всего хорошего, — сказал он миссис Воан и двинулся вверх по лестнице.
Перепрыгивая через две ступеньки, Гэвин старался выбросить из головы крики и угрозы Джейн, избавиться от назойливого аромата миссис Воан… И тут оказался на этаже, где находились комнаты Сары.
Она сидела на стуле для портье — том самом, на котором недавно сидела Джейн. На коленях держала шляпку. Она ждала его.
Он остановился перед ней, и вся его кровь устремилась в чресла. Так действовала на него эта женщина. Однако он почувствовал и кое-что другое.
Ему показалось, что он пришел домой. Его душа исполнилась умиротворением.
— Вы слышали? — спросил он.
Она грустно и сочувственно улыбнулась ему.
— На этом этаже не найдется почти никого, кто этого не слышал бы.
— И в холле тоже.
Сара приняла это к сведению и объявила:
— Я должна еще раз сказать, что я не была голой, когда танцевала на сцене.
Ее уязвленный тон и это замечание поймали его врасплох, и он расхохотался, закинув голову назад. Какое приятное облегчение. У Сары очень располагающая способность говорить без обиняков.
Но тут он мысленно прикинул последствия своей внезапной известности.
— Интересно, сколько колонок в утренних новостях будут посвящены этой сцене?
Вместо того чтобы ответить, Сара встала и протянула ему руку.
— Идемте.
Он взял ее за руку и дал увести себя в комнату. Льющиеся из окна лучи предвечернего солнца окрасили гостиную в мягкие золотистые тона.
— Садитесь, — пригласила Сара, взяла с маленького столика графин и налила ему виски. — Благодарю вас за чернила и бумагу. Эта шкатулка — просто сокровище.