– А он работает? – засомневалась она. – На улице всё тает.
– До плюс десяти работает, там генератор есть.
Дождавшись её ответа:
– Хорошо, только не допоздна! – я со спокойной совестью вышла за дверь.
Хотя мне далеко не десять лет и даже не двенадцать, я всё равно продолжала соблюдать ритуал и «отпрашиваться», как это в детстве называлось у нас во дворе. Я не боялась, что мама может меня куда-нибудь не отпустить – она давно перестала злоупотреблять своим авторитетом. Но нарушать традицию не хотелось, вдобавок это позволяло по-прежнему считаться ребёнком.
Вопреки мнению всяких там педагогов и психологов, становиться взрослой я вовсе не хотела. Несмотря на то что мне уже стукнуло пятнадцать, я отчаянно цеплялась за уходящее детство и сопротивлялась любым попыткам меня его лишить. Например, моё сердце больно ранил перевод из детской поликлиники в подростковый кабинет. А когда я однажды встретила в одной статье выражение «пятнадцатилетняя девушка», моему возмущению не было предела. Словосочетание показалось несуразным, слова в нём явно противоречили друг другу. Мне тоже пятнадцать, значит, я теперь называюсь «девушкой», на «девочку» уже не тяну?
«Кажется, кто-то идёт объясняться с парнем, – ехидно напомнил мне внутренний голос. – И при этом притворяется детсадовцем».
Я с досадой отмахнулась от него и слегка замедлила шаг – вдруг осознала цель своей прогулки, поняла, что до сих пор не готова к разговору, и решила ещё немного потянуть время.
Кстати, о времени. Другой моей идеей фикс была совсем уж фантастическая – хотелось задержать его, чтобы не взрослеть. Однажды сидела на остановке в ожидании автобуса и думала: «Прошла секунда, вторая, третья… И никогда это мгновение не вернётся и не повторится. Я всё так же сижу и жду автобуса, как будто и не теряю драгоценное время».
После подобных размышлений я спохватывалась и начинала стараться, чтобы ни минуточки у меня не проходило впустую – ловила себя за руку во время бездумного блуждания по Интернету и втыкания в телефон, вынужденное ожидание где-нибудь в очереди занимала чтением или, если книжки под рукой не оказывалось, обдумыванием идей вселенского масштаба.
Потом, конечно, обо всём забывала и самозабвенно ленилась, утешая себя: я ведь делаю это осознанно, значит, не просто так теряю время. Кстати, не понимаю, почему некоторых возмущает выражение «терять время зря» – якобы масло масляное: уж если теряешь время, то явно зря. Я могла авторитетно поспорить: мы постоянно теряем время и лишь изредка делаем это не зря…
Что-то я расфилософствовалась не к месту, да и желание разбираться с Денисом прошло, испарилось начисто. Но если я сейчас вернусь домой, это вызовет массу ненужных вопросов: не заболела ли я, да не обидел ли кто, – так что придётся идти кататься. Приближаясь к раздевалке, я понимала, что пытаюсь обмануть сама себя – сердце уже тревожно заколотилось в ожидании, и разговор неизбежен.
Когда я переобулась, зашнуровала коньки и довольно уверенно выкатилась на лёд, даже ни разу не схватившись за бортик, то осталась весьма довольна собой – всего пара занятий в парке, а значительный прогресс налицо! Во что значит профессиональный инструктор, а не доморощенный тренер… Даже начала получать удовольствие от скольжения, хотя большую скорость пока набирать опасалась.
Я упорно смотрела прямо перед собой, решив, что не буду искать Дениса – захочет, сам подойдёт. Однако время шло – зря! – но никто не спешил ко мне навстречу. Я всё так же гордо и одиноко каталась, каталась-каталась и… наконец буквально наткнулась на него.
Столько ни готовилась к встрече с Денисом, а всё равно увидела его неожиданно. Он был очень занят – увлечённо показывал незнакомой девчонке, как отталкиваться коньками, держать равновесие, куда при этом девать руки… До меня не долетало ни слова, но я словно слышала собственными ушами все те слова, которые он совсем недавно говорил одной только мне! По крайней мере, так казалось…
Денис то ли не замечал меня, то ли не желал замечать, и я продолжала кататься в некотором отдалении, внимательно наблюдая за парочкой. Девчонка, конечно, оригинально нарядилась на каток – чёрные лосины, розовая курточка до пояса, длинный шарф, тоже розовый, небрежно перекинут через плечо. Шапка отсутствовала, позволяя всем желающим любоваться её длинными блондинистыми волосами с розовыми прядями. Так вот, оказывается, какие вкусы у моего дорогого Денечки – девочка в прикиде болельщицы! Правда, эта чирлидерша явно забыла надеть юбку…
Девчонка со смехом повисла у него на шее, и Денис явно не был против, с готовностью обнимая её за талию. Такого я уже стерпеть не могла. Оттолкнувшись от бортика, грациозно – по крайней мере, надеясь на это – подъехала к парочке и любезно проговорила:
– Привет, как дела?
Я с удовольствием отметила, как улыбка сползла с лица Дениса. Девчонка тоже перестала смеяться и с удивлением взглянула на меня.
– Привет, – ответила после паузы почему-то она одна.
За это время я успела её как следует рассмотреть. Вблизи девчонка выглядела не так уж вульгарно: накрашена была умело и умеренно, розовый цвет одежды оказался не поросячьего, а вполне благородного оттенка «пыльная роза», то, что я приняла за лосины, оказалось джинсами скинни, которые недавно начали возвращаться в моду. Тут я испугалась по-настоящему – зря не приняла врага всерьёз! Похоже, Денечка безвозвратно уплывает из моих рук. Наверное, некие высшие силы подали мне знак, отправив на каток именно сегодня.
Мы с Денисом по-прежнему молчали, и умная девочка сориентировалась первой.
– Ладно, ребят, не буду вам мешать, – весело проговорила она, махнула нам ручкой и довольно уверенно поехала к выходу с катка.
Катается вполне прилично, а туда же, учить её надо! Я так растерялась, что забыла все слова, и стояла напротив Дениса, нервно теребя молнию на кармане куртки.
– Что случилось? – наконец прервал молчание он.
Я немного пришла в себя и ласково пропела:
– Ничего не случилось, почему ты так решил? Просто покататься вышла, давно не занимались…
Я с трудом удерживала на лице беззаботную, соответствующую тону улыбку, на ходу меняя сценарий беседы – пятым с половиной чувством я понимала, что для претензий момент не слишком подходящий.
– Да мне пора уже, – Денис задумчиво сдвинул шапку на затылок.
– Давай ещё немножко покатаемся, – отчаянно улыбалась я, стараясь не показывать паники.
Он не отвечал, рассеянно глядя вслед уехавшей девчонке, и я продолжала его заговаривать:
– А то весна скоро, каток закроется, и всё…
– Какая весна, – наконец отозвался он. – Начало февраля.
– Вот видишь, всего месяц остался, – ещё очаровательнее улыбнулась я.
– Ну ладно, – со вздохом согласился Денис.
Я возликовала про себя, но радость моя продлилась недолго. Если я просила что-то показать, он объяснял с видом большого одолжения, катался неохотно и всё время смотрел на часы.
– Ты торопишься? – наконец с обидой спросила я.
Образ жизнерадостной идиотки мне слегка поднадоел, и я начала из него выпадать.
– Да просто давно уже катаюсь, – стал оправдываться Денис, стараясь не встречаться со мной взглядом.
– На тренировках, наверное, и подольше катаешься, – наконец не выдержала я.
– На тренировках интересно, там время незаметно идёт, – ляпнул он.
Во мне, видимо, взыграла генетическая память предков – я ощутила непреодолимое желание упереть руки в бока, а потом шмякнуть его по башке сковородкой. Однако за неимением под рукой кухонной утвари всего лишь едко уточнила очевидное:
– А со мной, значит, скучно?
Денис не ответил, но так красноречиво посмотрел в сторону раздевалки, что можно было ничего не говорить.
– Ладно, иди уж, – разрешила я, отворачиваясь.
Не хотела плакать, но слёзы сами собой предательски выступали на глазах. Ещё не хватало прийти домой с зарёванным лицом и красным носом! Усилием воли остановив слёзы, я встряхнула головой, тоже повернулась к выходу и обнаружила, что Денис никуда не уехал. Так и топчется в паре шагов от меня, ковыряя лёд лезвием конька – возле его ног уже образовалась горка ледяных крошек.
– Дырку проделаешь, – машинально заметила я.
– Ты сама во всём виновата, – наконец сказал он.
– Я? – поразилась я. – А разве не ты меня с самого начала обманул сказками о том, как мы через год будем в паре на Олимпийских играх выступать? Скажешь, не подозревал тогда, что это слишком далеко от правды?
– Ничего я не обманывал! – горячо возразил Денис. – Ну подумаешь, преувеличил слегка…
– «Слегка»! – передразнила я. – Это мягко сказано. Заморочил мне голову, а теперь в кусты?
– Ничего я не морочил, – однообразно ответил он.
– А почему мы в секцию парного катания не пошли? – поинтересовалась я. – Ты решил сам сначала со мной позаниматься, чтобы раньше времени правда не открылась?
– А почему ты во всём подозреваешь обман? – наконец парировал Денис. – Нет у меня в мыслях по отношению к тебе никакого подвоха, ясно?
– Ясно, – хмыкнула я. – В мыслях, может, и нет, а в поступках странным образом проявляется.
На нас стали оглядываться. Поймав несколько любопытных взглядов, я стушевалась:
– Ладно, пошли отсюда, чего уж теперь, – и первая поехала к выходу.
Я не оглядывалась, но спиной чувствовала, что Денис едет за мной. В раздевалке мы молча сели рядом и начали переобуваться.
– Деня, хай! – поприветствовал его какой-то парень. – Ты завтра на треню придёшь?
Денис замялся, не спеша отвечать.
– Он придёт, – ответила я вместо него, закинула рюкзак с коньками за спину и направилась к двери, успев услышать тот же голос:
– Это что, девчонка твоя?
Ответа дожидаться не стала, хотя было очень интересно послушать, как он меня охарактеризует, и не оглядываясь вышла на улицу.
– Ира, подожди! – окликнул меня вышедший следом Денис. – Ну что ты вечно, как… Не врал я тебе, – с досадой проговорил он.