Искренность в его голосе не должна была удивлять ее. Она знала, как Дрейк заботится о сестре и о брате, ставит их счастье выше собственного. Она же когда‑то сама стала жертвой его желания защитить брата.
И все же по ее телу разлилось тепло оттого, что хоть в чем‑то она добилась одобрения этого сурового мужчины. Она не рассчитывала на это. Но, учитывая, как редко ее хвалили члены ее семьи, то, что Дрейк оценил ее усилия, было… приятно.
– Я рада. Я приложу все силы, чтобы превзойти ее ожидания.
Они сели на скамейку, и Дрейк повернулся к ней вполоборота.
– Но я догадываюсь, что ты попросила меня остаться не для того, чтобы обсуждать свадебные планы, – сухо сказал он, и она была рада, что его тон изменился.
Почему ей было проще разговаривать с Дрейком, когда он вел себя враждебно?
– И ты не ошибся. – Она скрестила ноги и подалась к нему. – Мне нужно было обсудить с тобой две вещи. Первая – ты приказал Марте покупать у меня выпечку в расчете задобрить меня, с тем чтобы я продала тебе Крукт‑Элм?
Он изумленно посмотрел на нее.
– Прости?
– Ты этого не делал?
Его удивление показалось ей искренним.
Возможно ли, что он не использовал разницу в их финансовом положении в своих целях? Это было для нее очень важно, учитывая, как ее отец все измерял деньгами.
– Конечно нет! – Он снял свой стетсон и положил его на стол, а потом провел рукой по волосам. – Марта и повар, Стелла Мак‑Рори, заправляют там всем. Я ничего не понимаю в том, как управлять рестораном.
– Просто Марта сказала, что ты велел ей кормить меня завтраком, когда я буду привозить выпечку, – пояснила она, не сводя взгляда с его квадратного подбородка.
Глядя на его вечернюю щетину, она подумала, какой она была бы колючей на ощупь.
Но она никогда не узнает этого.
– А еще я оплачиваю сотрудникам медицинскую страховку и обеды. И я не собираюсь оправдываться в том, что так забочусь о них, и стараюсь, чтобы поставщикам нравилось работать с нами.
– Марта кажется очень довольной своей работой, – заметила Флер.
– Вот видишь. – Он удовлетворенно кивнул. – Я не имел никаких низменных намерений, сказав Марте, чтобы она кормила тебя бесплатно. Хотя не сомневаюсь, что ты сразу же подумала худшее, учитывая нашу историю.
– Я подумала худшее не из‑за нашей истории. Просто мой отец всегда использует власть денег, чтобы давить на людей. Особенно на Ларк и на меня.
– Сомневаюсь, что стоимость пары яиц и тоста оказалась бы внушительным инструментом давления, будь я таким, как твой отец. – Его шутливый тон заставил ее улыбнуться. – Это просто был жест вежливости.
– Хорошо. Прости, что неправильно поняла тебя.
Они замолчали. В кустах трещали кузнечики, и этот звук был таким умиротворяющим. Козочки тоже успокоились, и из хлева не доносилось ни звука.
– Ты сказала, что хотела обсудить две вещи, – сказал Дрейк спустя несколько минут.
– Я слышала, что ты в некотором роде эксперт в области защиты окружающей среды.
– Ну, это слишком громко сказано. Но я, безусловно, вкладываю значительные суммы в сохранение естественной экосистемы, где только это возможно. Это приносит пользу скоту, земле, сохранению видов… Но почему ты об этом спрашиваешь?
– Ну, просто у меня есть причины полагать…
Он выпрямил ноги, слегка задев ее лодыжку.
– Прости, – машинально сказал он.
Ей показалось, что его прикосновение было сродни удару током. Ее дыхание участилось.
– Я беспокоюсь о том, что нашему ранчо угрожают какие‑то зеленые, – поспешно сказала она. – Джессамин сказала, что моему отцу шлют электронные письма, в которых грозятся подать на нас в суд. Насколько я поняла, их главная забота – наш ручей.
Дрейк кивнул.
– Арендатор Антонии разрешает своему скоту пастись слишком близко от ручья. Урон, который он наносит, потребует долгих лет для восстановления.
– Ты думаешь, дело в этом?
Это было бы решить очень просто – поговорить с Джозайей Крэнстоном. Но хмурый ковбой навряд ли согласится изменить свои привычки.
Ей лучше всего разорвать договор аренды.
– Могут быть и другие проблемы, – продолжал Дрейк. – Но, полагаю, ручей – самая большая. В следующий раз, когда пойдешь навестить Эмму, пройди вдоль ручья. Увидишь, как растительность на твоем ранчо отличается от растительности на моем.
Нахмурившись, она подумала о том, что еще несколько дней назад ощетинилась бы от этих слов. Но не сейчас.
Она начала доверять Дрейку. Потому что, какими бы ни были их разногласия в прошлом, она верила в то, что он страстно предан своему делу. Он не стал бы обманывать ее.
Порыв ветра разметал ее волосы, кончики которых чуть не угодили в пламя свечи. Дрейк схватил ее волосы одной рукой, а другой отодвинул подальше свечу.
– Надвигается гроза, – серьезно сказал он, не выпуская из руки пряди ее волос.
Ее бросило в жар. Ей показалось или в его глазах сверкнул огонь?
Вдали послышался раскат грома. Это могло быть предупреждением для них обоих. Но стало прелюдией для того безумия, которое готово было охватить их.
Она облизнула пересохшие губы, а он отпустил ее волосы. А потом положил руку ей на плечо.
Его рука была тяжелой и горячей.
– Дрейк, – прошептала она.
Это было почти мольбой.
И тут раздался еще один раскат грома. Но он прозвучал как‑то странно. Словно топот копыт.
И не успела она сообразить, что происходит, как Дрейк вскочил со скамейки и бросился бежать, крикнув ей на ходу:
– Козы вырвались из хлева!
Глава 8
– «Найма, ты что, не хочешь есть? – уговаривала Флер маленькую черно‑белую козочку, единственную, кого они не смогли поймать.
Дрейк наблюдал за тем, как Флер протягивала к козочке яркое голубое ведерко, в то время как другие две козочки, которых им удалось поймать, громко блеяли в хлеву.
Теперь осталось заманить в хлев лишь одну. Учитывая, как разворачивались события этого вечера, Дрейк был уверен, что они были на грани поцелуя, когда козы сбежали. И сейчас он был рад, что так случилось.
Яркая молния на мгновение осветила лицо Флер. Дрейк сделал шаг по направлению к ней, чтобы помочь ей, потому что гроза надвигалась очень быстро. Он знал, что ему следовало бы уехать, учитывая, как сильно ему хочется остаться и посмотреть, случится ли этот поцелуй. Но как он мог оставить ее одну со сломанной загородкой хлева, тем более что она и так была слишком плохого мнения о нем. И у нее были для этого причины.
Он слишком часто неправильно судил об этой женщине, и ему хотелось протянуть ей оливковую ветвь.
А Найма тем временем была настроена весьма игриво. Она хлопала ушами и скакала по лужайке. Дрейк взял в руки веревку и стал осторожно приближаться к козочке. Раскаты грома раздавались все ближе, и в воздухе запахло дождем.
– Они недолго жили у бабушки. Она взяла их из приюта всего два года назад. – Флер набрала в руку зерен из ведерка и протянула их Найме. – Она сразу же прислала мне их фото.
В это время вспышка молнии озарила небо, и Дрейк увидел, что Флер улыбается.
Он был уже почти готов накинуть веревку на шею Наймы, когда хлынул ливень.
Флер вскрикнула, а Найма громко заблеяла. Дрейк вымок в одно мгновение, таким сильным и холодным был дождь. Ему удалось накинуть веревку на шею Наймы, и он с облегчением выдохнул.
– Я ее поймал! – громко прокричал он, перекрывая шум дождя. – Иди в дом, я сам отведу ее на место.
Флер, очевидно, услышала его, потому что побежала к дому, а он повел притихшую козочку в хлев. Закрыв двери хлева, он окинул взглядом двор.
Флер нигде не было видно.
Он заколебался, не зная, направиться ли к своей машине или сначала зайти в дом, чтобы попрощаться. Но Флер решила эту дилемму, выглянув за дверь:
– Иди в дом!
Намокший белый топ прилип к ее телу, но, когда он перевел взгляд с него на ее глаза, его пульс участился.
Он подбежал к порогу и остановился под козырьком.
– Ты уверена?..
Незаконченный вопрос повис в воздухе. Они стояли, глядя друг на друга, и с их одежды стекали струи воды.
Наконец Флер взяла его за руку и потянула за собой в дом.
– Я настаиваю. – Когда они вошли в дом, она отпустила его руку. Закрыв дверь, она взяла со стола белое полотенце и протянула ему. – По крайней мере, обсохни и подожди, пока гроза немного не стихнет. Спасибо, что помог мне с козами.
Она с шумом перевела дыхание и сбросила с ног туфли. Вода стекала на пол с ее юбки, которая прилипла к ногам, обрисовывая контуры ее стройного тела. Она схватила другое полотенце и поспешно закуталась в него. Дрейк заставил себя отвести от нее взгляд.
Он начал вытирать свои лицо и руки. Из прихожей была видна часть кухни со старинным камином, встроенным в одну из стен.
– Камин в рабочем состоянии? – спросил он, увидев корзину с дровами, стоявшую рядом с камином. – Я мог бы развести огонь, пока ты… будешь вытираться.
Ему было необходимо, чтобы она переоделась. Если не ради себя, то ради его спокойствия.
Она закусила губу. На ее лице не было и следа косметики, ее ресницы намокли, естественный розовый цвет губ стал еще более ярким.
Его взгляд остановился на ее пухлой нижней губе. Он почти мог себе представить, какой она будет на вкус.
– Ну же, – настаивал он. – Мы еще не закончили наш разговор. А у меня в машине есть смена одежды. Я сейчас просто…
Слова замерли у него на устах, когда она принялась выжимать свою юбку. Глядя на ее обнажившиеся бедра, Дрейк уже не знал, как долго он сможет держать себя в руках. Не ожидая ее ответа, он схватил с вешалки дождевик и набросил его на себя.
– Я скоро вернусь, – буркнул он через плечо и взялся за ручку двери.
Но он был уверен, что дождь не сможет погасить пожар, который разрастался в его груди. И виновницей этого пожара была Флер.
Спустя час, сидя на диване рядом с Дрейком, Флер мысленно поздравила себя с тем, что успешно обошла все возможные мины этим вечером.