Сколько же дней всего прошло?.. Сегодня двенадцатое. Что, неужели всего четыре? Четыре дня? Невероятно…
Куда же она запропастилась? Господи, он же совсем ничего о ней не знает! Столько лет рядом с человеком, а вот даже не знает, где ее можно отыскать. Спросить у кого? Людей на платформе много, только вот будут ли с ним разговаривать? Вот именно… И то ли еще будет, когда узнают, что Грин, оказывается, может ошибаться… Скольких он отправил на «Дачу»? И теперь каждый сможет ткнуть в него пальцем и заявить, что он, Алекс, ошибся и тогда тоже. Но это все потом. Сейчас надо найти Кристи… Предупредить.
Мамочка, как же ему хреново-то… Знобит. Надо бы к Мамбе. Но некогда. Потом, вот найдет ее и зайдет.
Стоп, что это он? Совсем худо, видать. И с головой тоже.
— Дим, ты Крис не видел?
Алекс в изнеможении плюхнулся на кушетку. Только бы Мамба ничего не заметил…
— Была. Лечиться начисто отказалась. Хоть и дохала, как тот чахоточник. Раздевайся!
Заметил. Ну некогда ему, некогда! Как же он не понимает-то?!
— Зачем?
Мамба с удивлением воззрился на Алекса:
— Ты это серьезно? Еще будешь спрашивать?!
— Дим, времени совсем нет. Потом, а? Ты только скажи, куда она пошла? От тебя, куда она от тебя ушла? Не знаешь?
— Что, на тот свет заспешил? Не пущу, пока хоть не перевяжу! И не скажу ничего!
На пушку берет? Он что, совсем, что ли, сбрендил? Не доходит?!
— Ну и черт с тобой!
Алекс уже повернулся, чтобы уйти. Потом остановился на полпути:
— Да ты хоть знаешь, что ее тоже, в любую минуту… А!
Он сделал шаг к двери…
— Саш, я действительно ничего не знаю. Только… Блин, как же я упустил!
— Чего?!
— Да Марк. Он, вроде как, ко мне шел. Ну показалось мне.
— Что — Марк? Ты кота-то за хвост не тяни!
— Да не тяну я. Просто они встретились, когда Крис выходила от меня.
— Так что же ты…
Алекс выскочил из кабинета.
Они встретились. Подкараулил все-таки!
Что же делать? «Думай, Сашка, думай! Куда он мог ее увести?» Куда-куда… Да хоть в ту дыру, что он тогда нашел! По крайней мере, других вариантов у него нет…
Черт! Достала уже эта рука!.. Забыть про нее, не думать…
Появившегося на платформе Марка он поначалу принял за свой бред…
— Марк, где она?!
Алекс схватил парня за плечо, развернул на себя.
— Ну?! Где?!
«Ну не молчи же ты! Скажи, скажи, и я обещаю: сделаю все, чтобы ты остался жив!»
— Саш, отстань от него. Ты что не видишь — не в себе он.
Мамба… Тут как тут. И народу прорва. Как же, бесплатное зрелище. Но этот вроде действительно не в себе. Алекс словно впервые увидел Марка: в грязи, штаны разорваны. И глаза… Интересно, он хоть видит кого сейчас?
— Марк! Марк, где Кристи?!
Вот почему он должен сейчас уговаривать эту мразь?! Почему должен любезничать, в то время когда так хочется придушить? Свернуть эту тощенькую шеечку! У-у-у!!!
— Где Кристи?! — не удержался, отвесил-таки гаденышу затрещину.
Ага, обратил внимание! Ну что ты шипишь? Говори же, говори!
— Пустите меня!
Рат… Только его тут не хватало!
— Феликс, стой! Не забывайся!
Ратников остановился. Да, Мамба действительно прав: нельзя. Нельзя вот так вот просто броситься на этого ублюдка и разорвать его… Ну почему? Почему?! Потому что он — Рат? Потому, что вокруг куча народу? Потому, что…
— Сальникова ко мне! А этого — в камеру! Завтра поговорим…
Завтра… Когда он успокоится, он много чего с этого мозгляка спросит. Рат повернулся было, чтобы уйти…
В этот момент Марк, казалось, очнулся ото сна, взгляд его стал осмысленнее. Он оглядел собравшихся, а потом задержался взглядом на Ратникове и… засмеялся. Жутким, неживым смехом. Рат остановился.
— Марик, уйди, папочка услышит… Марик, ты ничтожество… Марик… Потаскуха! Сладкая сучка!
Рат рванулся к нему.
— Что ты сказал? Молокосос!
Мамба преградил ему дорогу.
— Вот, гляди, твоей дочке нес, — парень протянул Рату пустую ладонь. — На, это твое теперь. — И вдруг изменился в лице. — Потерял… Нес и потерял… Нет, это Кристи! Это она, она украла его! Подлая воровка, ищейка!
И опять это жуткий смех, потом кашель… Потом Марк вдруг изогнулся, и его вырвало.
— Да уведите же вы его!
Это кто-то из толпы. Дежурный, молоденький парнишка, едва ли старше Марка, словно опомнившись, потянул того за руку.
— Пошли, давай.
Все остальное произошло в одну секунду: вот Марк с удивлением смотрит на парня, вот вырывает у него руку, потом толкает Алекса, вот, в два прыжка оказывается на краю платформы…
Сухой щелчок одиночного выстрела…
— Не-ет!
Алекс сидел на корточках возле Марка. Тот лежал поперек путей, из-под головы медленно растекалась темная лужица. У него не было ни одного шанса. Даже в случае неудачи стрелявшего… Грин готов был разрыдаться.
Паша Сальников, тот самый стрелок, наоборот, выглядел весьма довольным:
— Хороший выстрел! В яблочко!
— Хороший выстрел?! Ты хоть понимаешь, что ты наделал?! Зачем надо было стрелять?! Куда бы он делся?! — ярости в словах Алекса было столько, что Сальников невольно попятился.
— Не, ты чего? Жалеешь, что ли? Нашел кого!
Он смачно сплюнул, повернулся и ушел.
— Саш, пошли, — Мамба потянул его за руку. — Идем. Перевяжу тебя. Потом подумаем, что и как.
Он послушно поднялся и пошел за доктором.
Как теперь быть? Он даже не знает, жива ли она. То, что Марк попытался ее убить, это факт. А вдруг?.. Вдруг она сейчас там, где-то в туннелях, истекает кровью? Если она жива, все-таки?
— Дим, подожди…
Алекс заметил Ратникова; тот сидел на пороге, у входа в Резиденцию и курил.
— Рат, мне нужны люди.
Тот затушил окурок. Алекс поморщился: что за дрянь?
— Зачем?
Ратников устал. Все эти дни он жил в страшном напряжении и только сейчас осознал, в каком. И вот все закончилось… Все! Пустота. Пустота и страшная усталость. За эти несколько дней он прожил жизнь и теперь ощущал себя древним стариком. Таким древним, что хочется взять тросточку и ходить, опираясь только на нее. Но он — Рат, он все-таки Рат! Даже с тросточкой.
— Зачем тебе люди?
— Крис. Надо найти Кристи.
— Не дам.
Алекс застыл, пораженный этим бесцветным, равнодушным: «Не дам».
— Ты чего?! Ты сам себя слышишь?!
— Кого ты собираешься искать? Труп? Рисковать людьми из-за покойницы я не собираюсь.
Сказал и поднял наконец-то глаза на Алекса… Вот и все. Грин понял, что уговаривать, просить Рата о чем-то бесполезно. Он мог бы его сейчас даже убить. Но людей Рат не даст.
— И черт с тобой! Тогда я пойду один!
— Ты в своем праве. Но никто больше с тобой не пойдет.
И глава Службы Безопасности отвернулся.
Взять фонарь — хорошо, не отдал его Мамбе. Зайти к нему на перевязку?.. На пять минут? Нет, это очень много. А он выдержит. Подумаешь! Пустяк, царапина…
Алекс шел по платформе. Толпа уже рассосалась: бесплатный концерт закончен. Люди, увидев его, по привычке отворачивались…
«Мы гордые… Мы просить не будем! Черт знает что! Ведь стоило бы попробовать…»
Алекс собрался с духом: он попробует. Вот прямо сейчас. Он решительно направился к трибуне, но с каждым шагом, приближающим его туда, таяла надежда, испарялась решительность. «Они не пойдут за мной. Даже из-за Кристи не пойдут». И, тем не менее, он шел… Как во сне поднялся на несколько ступенек…
Алекс никогда в жизни не выступал перед людьми. Единственный подобного рода опыт: ответ у доски в школе. То есть — давно и неправда. Голова кружилась, сердце усиленно готовилось в автономное плавание, а воздух вдруг оказался горячим и жестким…
— Мне нужны добровольцы…
Он бы не смог повторить свою речь, не помнил ее. Но он сказал все, что хотел. Теперь дело за ними, за этими людьми.
Тишина. Что же, он другого и не ожидал… Алекс тяжело спустился по ступенькам.
— Погоди, брат. Не спеши.
Он повернулся на голос: прихрамывая, к нему приближался Векс.
— Я помогу. Только фонарик бы.
— Будет фонарик, решим.
— И я пойду с тобой, Саш.
Мамба. И уже собран, как надо. И с фонарем. Где взял-то?
— Я бы и без этого пламенного спича за тобой увязался.
И в своем репертуаре. А Рат говорил, что никто не пойдет.
— Веди, Сусанин…
«Какая же ты тяжелая, Крыська… А вроде ведь кожа да кости. Как же мне дотащить-то тебя? Хотя бы до той развилки?»
Они сидели, прислонившись к тюбингу. Вернее, Алекс сидел, а Кристи полулежала у него на коленях. Без сознания.
«Мешок с картошкой»… Это когда человек своим телом управлять не может, отец так ему маленькому объяснял: мешок с картошкой в пятьдесят килограммов тяжелее, чем человек в шестьдесят… По какому поводу был разговор, Алекс уже и забыл, а вот сравнение вдруг пришло в голову.
Оставить ее здесь, а самому вернуться за помощью? Ну нет. Это уже в самый последний момент, когда поймет, что больше не может, не в состоянии. Пока же… Пока он еще он в силах поднять ее на руки и пронести. Хотя бы несколько метров… А потом — вновь перекур.
Шахты, тупики, щитовки… Ни сам Алекс, ни Мамба, ни тем более Векс даже не представляли, что этого добра тут в таком количестве. Немеряно! Сколько они их пересмотрели? Сколько времени плутали тут: сначала по основному туннелю, потом по техническому? Потом обследовали этот хитрый штрек, пройдя по нему сначала в одну сторону, потом в другую. Все в грязи, паутине, чихая и кашляя от пыли. Они почти не разговаривали, боясь пропустить, не услышать стон. Если, конечно, она еще могла стонать. Алекс уже пожалел, что подписал на это Мамбу и, тем паче, Векса, который едва плелся сзади. Соваться сюда, не зная ничего об этих переходах и туннелях, было чистым безумием. Но он должен. Должен найти ее. Пусть даже мертвой. Иначе просто не сможет жить.