— Я взял тебя против воли в первую ночь.
Тая покачала головой и двинулась с мочалкой к мужскому животу.
— Было неприятно, но терпимо, — мышцы живота Дарена дернулись, а с губ сорвалось приглушенное рычание. Тая интуитивно подалась назад и всё же посмотрела ему в лицо.
И едва не задохнулась, увидев на нем раскаяние.
— Дарен…
— Мне очень жаль. Если бы ты только знала, как я сожалею. Зная, что тебе пришлось пережить, я причинил тебе боль.
Рука девушки перестала двигаться.
— Главное, чтобы ты не причинял мне её в будущем.
Она сама не верила себе — она могла произнести нечто подобное! Она вела диалог с Дареном на равных. Они фактически обсуждали ИХ совместное будущее.
— Я люблю тебя, Тая, и клянусь, что никогда по доброй воле не сделаю тебе больно.
Семь месяцев спустя…
— Ты их видел?
— Конечно, видел!
— Я тоже! Тоже!
Таисия захлопала от восторга в ладони и снова, взяв у Дарена киротост, поднесла его к глазам и устремила взор к горам.
— Дарен, они уходят в горы.
— Вижу.
— О, точно. Я всё время забываю, что твоё зрение намного острее моего. Их двое или трое? Я никак не могу рассмотреть.
— Двое взрослых особей и детеныш.
— Детеныш… какая прелесть…
— Это ты прелесть, маленькая.
Таисия фыркнула, забавно сморщив носик, и Дарен, как всегда, «подвис» любуясь ей.
Зима отступила, ушла, чтобы вернуться уже через пару тройку месяцев. На Дизоле весна и лето короткие, осени тоже фактически нет. Эти времена года и не ощущаешь, лишь летом солнце поднимается над горами, и даже кое-где появляются проталины с серой землей.
Дарена волновал комфорт пребывания Таи на Дизоле. Он вчитывался в её эмоции и мимику, но ни разу не ощущал и не видел, чтобы девушке было тоскливо, и чтобы она рвалась в большой мир. После того, как мертвая зона закончилась, и возобновилась связь, они весело проводили время, заказывая Таисии одежду. Она — для повседневной жизни, он — для ночной.
— Я это не надену, — Тая качала головой при виде очередной развратной шелковой комбинации. А у самой глазки уже горели от предвкушения.
— А если я попрошу, — отвечал он ей охрипшим голосом, уже представляя, как будет снимать с неё белье. Или оставит на ней.
Естественно, она надевала всё, что он ей покупал. Каждую ночь. Потому что ей самой это нравилось.
Жизнь становилась комфортнее.
Постепенно они учились доверять друг другу и разговаривать. Самым сложным оставалось их совместное прошлое, где один давил, вторая принимала это давление, ибо не могла иначе.
— Ты мне нравился… Очень, но…
Её признания резали без ножа, вскрывали старые нарывы. Он слушал молча, не перебивал, лишь раз за разом медленно наслаждался болью в сердце, потому что заслужил её.
Тая открывалась постепенно, становилась с каждым днем ближе и ближе. Уже не стеснялась первой проявлять инициативу и с готовностью откликалась на его ласки.
Настоящим сюрпризом для него стало её увлечение ибрасами.
— Расскажи всё, что о них знаешь.
Выслушав его, она сама начала исследование. Копалась в литературе, выуживала толики информации о них и с готовностью делилась своими соображениями.
— Из тебя бы получился неплохой исследователь. Тебя надо познакомить с моим кузеном — Борисом.
— Познакомь.
Одно единственное слово, а в нем снова всколыхнулась темнота. Ревность привычно выпустила когти.
Но Дарен уже знал, как с ней бороться. Прижать к себе покрепче Таю и почувствовать отклик в её теле.
— Я ревновать буду, — пробормотал он, уткнувшись ей в затылок.
— Не стоит, мы будем говорить только об ибрисах.
— Обещаешь?
— Хорошо, не только об ибрисах.
Он наигранно возмущенно зарычал.
— И о тебе тоже.
— Обо мне?
— Конечно, надо же мне узнать, каким шалопаем ты был в детстве.
— Эээ! Я не был шалопаем! Я был серьезным мальчиком.
— Вот-вот, я и узнаю.
И тут Дарена накрыло — она подтрунивала над ним. Шутила!
За это он готов был согласиться на что угодно. Её смех, её беззаботное настроение, её улыбка. Знать, что она счастлива рядом с ним.
Она могла часами наблюдать за ибрасами. Что удивительно, те, вероятно, приняв их за своих, дав молчаливое согласие на проживание на Дизоле, начали появляться куда как чаще. Даже летом, когда сугробы измельчали, они двигались, не скрываясь.
Вот как сегодня.
Тая едва не пищала от восторга, наблюдая за ними.
— Ты только посмотри, какие они красивые, Дарен!
— Не могу с тобой не согласиться.
Ибрасы впечатляли даже его. Сильные, гордые, одинокие. Он не сомневался, что им ещё предстоит познакомиться ближе. Возможно, в предстоящую зиму.
Дарен обнял Таю со спины, притягивая её к себе.
Его руки скользнули с плеч и остановились на животе. Два дня назад случилось чудо, о котором он не смел мечтать. Тая забеременела от него. Он пока ничего не говорил своей девочке, потому что сложно было объяснить свои чувства. Он просто знал. Он точно почувствовал, когда в её хрупком теле зародилась новая жизнь. Пройдет совсем немного времени, и забьется сердце ИХ ребенка.
От этих мыслей у Дарена кружилась голова, и хотелось сжимать Таю сильнее, хотелось взять её на руки и никогда не спускать. Выполнять любую её просьбу, любой каприз.
Как же он много ей должен.
Разобравшись в ситуации, он больше себя винил в том, что произошло три года назад.
Но теперь у них впереди десятилетия жизни, чтобы исправить то, что натворили, что не договорили.
Таисия положила ладонь поверх его рук и негромко спросила:
— А ты когда мне скажешь о своем звере?
Он ожидал какого угодно вопроса, но не про свою вторую ипостась.
Напрягся.
Со зверем всё было… сложно.
Он хотел предстать перед Таей, хотел, чтобы она к нему относилась так же, как и к Дарену. Чтобы не боялась. Чтобы приняла его. Чтобы он мог красоваться перед ней. Оберегать. Защищать.
— А ты когда мне скажешь о своей любви ко мне? — вторил ей мужчина, пытаясь уйти от неудобного ответа.
— Я люблю тебя.
Её слова слетели с алых губ легко, непринужденно.
Не вызвали и толики сомнений в их правдивости.
Чувствуя, что не хватает воздуха в груди, что там, где билось его сердце, сейчас заполыхал костер, Дарен решительно и одновременно максимально осторожно развернул Таю к себе и заглянул ей в лицо.
Тая выглядела безмятежной и счастливой. Она стояла рядом с ним и улыбалась. Её синие глаза излучали теплоту, поблескивая в лучах летнего солнца.
— Тая.
У него не хватало слов.
За прошедшие месяцы он сотни раз ей говорил о своих чувствах. Не мог молчать. Ему жизненно необходимо было знать, что Тая слышит его и больше не боится. Что между ними с каждым днем остается всё меньше недоговоренностей, и однажды наступит день, когда они смогут говорить обо всем, что их волнует.
Естественно, Дарен надеялся, что однажды в ответ услышит тихое «люблю», и всё равно оказался не готов к тому урагану эмоций, что захлестнул его.
А Тая стояла, нежилась в его объятиях и улыбалась.
Очень медленно Дарен расцепил руки и сделал шаг назад.
Брови Таи недоуменно сошлись на переносице, она явно не понимала, почему он разжал объятия и что задумал.
— Дарен?
Он ничего не ответил. Дал команду зверю показать себя…
…Тая не испугалась. Сначала испытала легкую досаду, что Дарен лишил её тепла своего тела. А потом, когда увидела, как он подступает, вспомнила их шутливую пикировку вопросами и догадалась, ЧТО сейчас будет.
Затаила дыхание.
Она давно догадывалась, что с Дареном не всё так просто. Вернее, совсем всё не так. Он несколько раз намекал, что не просто человек. Она прислушивалась к его словам, надеясь на откровение. Они последовали вскоре.
— Во мне живет зверь — вторая ипостась, маленькая, — сказал он как-то утром. Она только открыла глаза и потянулась к нему, чтобы поцеловать.
Его слова ошарашили.
— Зверь?
— Да.
— Я хочу его видеть, — она села на кровати.
— Потом… Когда привыкнешь ко мне.
Тае хотелось закричать, что она не просто к нему привыкла! Что она задыхается без него, что вся её жизнь отныне связана с ним. И это не благодарность. Её чувства — куда большее.
Она ждала, что он снова вернется к теме зверя внутри него, Дарен продолжал хранить молчание. Она решила не досаждать ему излишними вопросами. Придет время — всё будет.
Сегодня пришёл тот день.
Она, словно завороженная, смотрела, как Дарен не спеша скидывает одежду, полностью обнажаясь. И, как всегда при виде его голого тела, у неё мгновенно потяжелели соски, и потянуло внизу живота. Какой же он красивый! Невероятно. Особенно, когда на его смуглой коже заиграли солнечные лучи, перекатываясь по мускулам. Кончики пальцев закололо, возникло непреодолимое желание подойти и дотронуться до груди Дарена. Тая удивлялась сама себе. Откуда в ней взялась эта похотливая кошка, которой постоянно хотелось прикасаться к своему мужчине и чувствовать его в себе? Тая больше не зажималась, и её сексуальность расцветала от дня ко дню.
Дарен скинул нижнее белье и выпрямился. Тая не без удовольствия отметила, что Дарен находился в полувозбужденном состоянии. Сделай шаг к нему навстречу или более внимательно посмотри на его мужской орган, и он нальется кровью, вздыбится к животу, прося, нет, требуя более смелых взглядов и прикосновений.
Мужчина прикрыл глаза, и дальше началось нечто фантастическое. Мышцы стали увеличиваться в размерах, деформироваться, превращаясь в крупные жгуты-канаты. Сам Дарен так же увеличивался в размерах, меняясь.
Тая, затаив дыхание, даже не моргая и не испытывая ничего, кроме восхищения, наблюдала за захватывающей демонстрацией.
Перед ней стоял величественный зверь в холке не меньше двух с половиной метров. С густой, короткой белой шерстью, прикрывающей тугие, мощные мускулы. С острыми, выступающими за узкие губы клыками, несколько приплюснутым розовым носом и необыкновенно ласковыми, синими, словно морские волны перед бурей, блестящими глазами. При обращении уши немного поджались, поднимаясь кверху, исчезла мочка, густая и, казалось, мягкая на ощупь шерсть покрыла их нежную, тонкую кожу. Зверь не внушал страх. Он смотрел на девушку безотрывно, внимательно, странно сложив огромные когтистые лапы на груди. Его мощные ноги слегка были согнуты в коленях, будто ожидая какой-то реакции Таи.