— Честно говоря, мы уже встречали раньше рисунки в тоннелях. Красная повязка на лбу, по мнению наших экспертов, обозначает какого-то конкретного человека. Возможно, самого художника.
— Почему же ты вчера не показал мне это творчество? — хрипло спросила Наташа.
— Времени у нас было мало, а проку от рисунков никакого. Обычно художник пользуется углём, реже кровью или даже грязью. Рисовали разные люди… Так говорят эксперты, по крайней мере. Но несколько рисунков принадлежат одному автору, когда разберёмся с этим — я тебе расскажу. Пошли дальше. — Тофик опять запустил фильм. — На втором этаже, как видишь, жилое помещение, обычная квартира. Есть ещё подвал, но туда крысы не ходили… Странно. Ну да ладно, сейчас будут трупы.
Невидимый оператор вошёл в спальню. На залитой кровью постели лежал даже не человек, а какие-то клочья человека.
— Я бы без тебя не догадалась…
— Хозяин. Ещё здесь жил его брат, не буду тебе его показывать: примерно в таком же состоянии. Когда крысы пришли, то сразу схватили дочь хозяина, девочку тринадцати лет. Они не разговаривали, но всё было и без слов понятно. Хозяин спрятал их в морозильную камеру… Патрульные быстро всё проверили и ушли. Ну, что у тебя такое лицо? — Тофик показался на экране. — Да, там кого-нибудь накажут, понизят, уволят. Но никакой вины за ребятами не вижу, им надо было проверить целый квартал! Камера большая, в ней мясо, рыба, колбасы… Они попросили открыть, заглянули и ушли. Хозяева ведь говорили, что всё в порядке, понимаешь?
— Понимаю. Но всё равно это вина патрульных.
— Ну, знаешь… В таком случае, это вина хозяев магазина. В общем, после отбытия полицейских крысы вели себя тихо. Просто всё время держали нож у горла девочки. Знаками показали, что уйдут ночью, покидать магазин никому не разрешили. Но, заметь, не запрещали пользоваться Сетями! Думаю, они просто не знают, что это такое. Ничем не интересовались, забились в спальню и дремали там по очереди. Кормились больше мясным, но не побрезговали хлебом и свежими овощами. Вот смотри, остатки их последней трапезы. — Тофик показал ковёр, засыпанный костями и огрызками. — Точнее, предпоследней… Когда стемнело, одна… один из крыс, так будет вернее, сходил на разведку, спустя час вернулся. В парке к тому времени наших людей почти не осталось. Но вместо того, чтобы покинуть магазин, твари решили повеселиться. Сначала они стали насиловать девочку, и хозяин запер жену в туалете. Она пробовала выбраться через потолок, там прикреплён простой лист железа, но не смогла его приподнять, упала, ударилась об унитаз и потеряла сознание. Вот так и осталась жива. Спрашивай.
Но Наташа встала и быстро вышла из комнаты. В спальне, не обращая внимания на приподнявшего голову Сергея, отыскала недопитый с вечера коктейль.
— У тебя кто-то есть? — насторожился Тофик.
— А почему ты так рано на службе? — не ответила Наташа. — Ещё только… Шести нет!
— Вызвали, — пожал плечами подполковник. — Я думал, ты спросишь о чём-то более существенном. Но расскажи-ка мне, кто в соседней комнате. Знаешь, это не очень порядочно с твоей стороны…
— Я же не знала, что ты будешь показывать мне фильмы! — возмущённо зашипела Данилова в микрофон. — Он спал, ничего не слышал.
— Кто такой?
— Патрульный, молодой парень, Мартиросян.
— Мартиросян?.. — Тофик протянул руку к невидимой клавиатуре. — Ну, ладно. Тогда поговорим позже.
— Нет, подожди. Серёжа! — Данилова обратилась к заглянувшему в комнату патрульному. — Иди пока в ванную, мне надо поговорить.
Мартиросян кивнул и скрылся, тут же хлопнула дверь ванной. Исполнительный, в очередной раз отметила Наташа.
— Вот и всё, можем продолжать.
— Тогда — спрашивай, — повторил Тофик.
Данилова сделала большой глоток из бокала.
— Они убили девочку или увели с собой?
— Убили и съели, если быть честным. Их было семеро, и все — с отменным аппетитом. От бедняжки почти ничего не осталось, поэтому про изнасилование ничего прояснить не удастся.
— Что ты имеешь в виду? — Наташа допила коктейль.
— Детали. Способ, количество участников, продолжительность. Кстати, брат хозяина тоже был изнасилован перед смертью, только что мне прислали сообщение медики. Вот так.
— Это сектанты! Они приносят их в жертву и…
— Не надо предположений, — сморщился Тофик. — Не твоя задача. Может быть, имел место обряд, но характер его совершенно непонятен. Их замучили самым зверским образом, растерзали тела, перемазали всё помещение кровью, ели внутренности. Но никаких символов кровью на стене, как «ландыши», не рисовали.
— Я ничего не знаю про «ландышей», я простой оперативник.
— Не знаешь? — Тофик покашлял. — Секта такая была лет десять назад, у цыган оружие покупали, вот я и получил информацию. Но это совершенно к нашему делу не относится. Что ещё хочешь спросить?
— Они не могли пощадить женщину?
— Откуда мне знать? Подозреваю, что просто забыли о ней. Но если её пощадили, то это первый известный случай. Вообще крысы не склонны кого-либо щадить, вот хотя бы эту девочку.
— Постой, постой… — Наташа потёрла виски. — Вот. Почему хозяйка не смогла связаться с полицией из туалета?
— Муж отобрал у неё браслет. — Тофик посмотрел на Наташу как-то странно, она покраснела.
— Понятно, я не сообразила… Отобрал браслет, это же нарушение… А как же она выбралась? Смогла поднять тот лист на потолке?
— Нет, выбила дверь. Там дверь-то никакая, ударить три раза.
— Не поняла опять. А почему же она сразу не выбила, когда дочь насиловали?
— Потому, что хотела выйти по-тихому, выбраться на чердак, вызвать полицию. А когда очнулась — поняла, что в доме никого нет. Вообще, ты напрасно пытаешься какую-то логику её поведения выстроить, сложно это, да и не нужно тебе. Вот, смотри лучше сюда. — Тофик вывел на экран простенький план. — Это старое метро, участок между «Планёрной» и «Речным вокзалом», была такая станция. Предлагаю начать с этого кусочка, не большой и не маленький, там должно быть в основном сухо, зайдёшь и выйдешь. Всё путешествие часа на четыре-пять. Что думаешь?
— Уже через час я буду готова.
Подполковник оглянулся куда-то, покашлял, пододвинулся поближе к камере:
— Наташа, ты ведь не хотела сегодня идти.
— Я передумала. Посмотрела ваше кино и передумала. Если мы ещё день протянем, то будут ещё трупы.
— Ну, тут ты как раз права… — Тофик протянул руку и принял от кого-то стаканчик с соком. — Это Раиса, привет тебе передаёт. Так вот, вчера вечером было два инцидента по нашей части, убиты семь человек. В середине ночи крысы атаковали грузовик на шоссе, в Железнодорожном районе.
— Раньше они любили центр! — удивилась Данилова.
— Не только. В общем, обстреляли из своих арбалетов кабину, один человек серьёзно ранен, но тот, что был за рулём, уцелел. Говорит, что двое спрыгнули со столбов прямо на кузов, как кошки, пытались подобраться сверху. Вот такие происшествия… Я рад, что ты решила поспешить.
— Тогда я буду в Планёрном около восьми.
— Я свяжусь с тобой, сама ты вход не найдёшь. Значит, там и встретимся? — Тофик замялся почему-то. — Так мы договорились?
— Да, конечно. Отбой!
Отреагировав на последнее слово хозяйки, компьютер разорвал связь. Наташа встала, вышла в коридор, по-прежнему кутаясь в покрывало. Там стоял Сергей, комкал в руках рубашку. В ванной шумела вода.
— Ты что?
— Я… я довольно много слышал. У тебя задание, да?
— Шпионил! — возмутилась Данилова. — Зачем?!
— Так вышло…
Наташа отправилась одеваться, и Сергей поспешил за ней.
— Понимаешь, я чувствую, что ты всё время думаешь об этих крысах, и я волнуюсь за тебя!
— Да что ты говоришь! — Данилова раздражённо отпихнула его, ушла в спальню.
Сергей продолжал что-то говорить, но она не слушала. Неприятнее всего было ощущение повисшего в воздухе страха. Именно ощущение, что надвигается какой-то ужас и окутывает пространство вокруг неё; сама Наташа готова была поклясться, что ничего не боится.
— Николай! Артур! Али! Сергей! Дмитрий! Олег! Карен!
Живец разлепил отекшие веки, заставил взгляд сфокусироваться на лице сидящего у кровати человека. Тот, широкоплечий, широколицый, громко произносил имена, зачитывая их с листа, и поглядывал то на Дмитрия, то на какой-то, видимо, экранчик, закреплённый над изголовьем. Что на нём, Живец не видел.
— Очухался? — Человек сложил свой листок и убрал в карман. — Как тебя зовут?
— Не помню…
— Не помнишь, Димочка? Ладно, не помни пока… Но моё имя выучи: Аркадий Владимирович Шацкий.
— Кто вы?
— Вот когда вспомнишь свою фамилию, тогда поймёшь, кто я. Для начала даю тебе десять минут.
Шацкий встал и вышел из комнаты. Живец обратил внимание, что его собеседник очень невысокого роста. Крепкий, почти квадратный мужик с толстыми руками и ногами — самый неудобный противник для него. Дмитрий огляделся.
Наверное, следовало назвать это помещение боксом. Окон нет, только рамка-имитатор транслирует какую-то улочку, неизвестную Живцу. Белые стены и потолок, треть пространства занимает койка, к которой пристёгнут пленник — или больной? — рядом стоит стул, тумбочка и капельница, из которой тянется трубка к левой руке Дмитрия.
Он задрал голову, но не смог рассмотреть, что за ящик висит над ним. Скорее всего, какой-то прибор с экраном, позволяющим оценивать ответы допрашиваемого. Имя Шацкий уже знает, организм среагировал непроизвольно. Живец сморщился — карты! Вся стопка индивидуальных карт оказалась у Шацкого, основное богатство. Кое-что лежит в схронах, но как теперь до них добраться?..
Живец прикрыл глаза и сосчитал от двадцати до нуля. Надо успокоиться, собраться. Если он всё ещё жив, если неизвестна его фамилия — значит, Милош до него ещё не добрался. Тогда кто? Мэр, будущий президент, не всемогущ. Он подмял под себя все городские службы, может вызвать в столицу флотских коммандос, но федеральные спецы ему пока не подчиняются. Шацкий или из какой-нибудь армейской разведки, или из НБ. Скорее всего, конечно же, из НБ. Но правды не скажет, остаётся только гадать…