«Сможет ли эксперт что-нибудь сделать? — подумал он. Перед тем как отправиться на Казанский, Денисов заехал в научно-технический отдел оставил криминалисту бутылку „Шампанского“ и анонимку с угрозой по адресу Павла. — Интересно, сколько понадобится времени для исследования».
В дежурной комнате милиции Казанского было накурено, по-ночному шумно. Пока шофер «скорой» у подъезда менял баллон, молоденькая женщина-врач звонила кому-то по телефону, пищала рация. Телевизор внутреннего использования без устали транслировал все тот же нескончаемый проход пассажиров по центральному залу.
Знакомый инспектор розыска, увидев Денисова по другую сторону высокого барьера, вышел навстречу.
— Как жизнь? — Они не виделись от одного полугодового итогового совещания до другого. — Кража из камеры хранения?
Он повел Денисова к себе по коридору с широким гостиничным зеркалом в торце.
— Мы дали ориентировку, — сказал Денисов.
— Я знаю, — инспектор привычно скользнул взглядом по зеркалу. — Мы передали по постам.
В кабинете с приставленными вплотную друг к другу столами работал транзистор. Инспектор выключил его, кивнул Денисову на стул.
— Что тебя интересует?
— Подробности кражи портфеля. — Денисов вынул блокнот, собираясь записывать. — Из вашей телеграммы о многом можно только догадываться.
Инспектор засмеялся:
— Тебе нужны «тысячи мелочей»! Лучше сам поговори с потерпевшей, скоро она будет у вас.
— Опергруппа ездит по вокзалам?
— Сейчас они на Белорусском… А я могу только обрисовать положение в целом…
Выбирать не приходилось.
— …Преступник появился вечером с женщиной, которую мы вначале приняли за сообщницу… — Инспектор задумался, что-то поискал в ящике стола, закурил. — Теперь ясно, что это была очередная жертва. Куда она потом исчезла, я не знаю. Преступник тоже некоторое время отсутствовал. Около двадцати двух часов он снова появился на вокзале, подсел к студентке из Ужгорода. Поставил чемодан рядом с ее портфелем.
— Какой чемодан? Бежевый?
— Да. По всей вероятности, из вашей ячейки. Я внимательно проштудировал ориентировку.
— Мужчина был один?
— Один. И трезв.
— Дальше.
— Они поговорили минут десять. Потом он оставил свой чемодан, чтобы пойти в буфет.
— О чем они говорили?
— О пустяках: погода в Москве, темпы московской жизни…
— Еще?
— Посетовал на несерьезность молодежи, ее легкомысленный взгляд на будущее…
— Лихо! — Денисов захлопнул блокнот.
— Целую лекцию прочитал: «Некоторые молодые девушки курят! Какой вред здоровью будущего ребенка!..»
— Совсем непонятно.
— Отходя, предупредил: «В чемодане у меня дорогие и очень ценные вещи. Не хочу, чтоб они пропали. Пожалуйста, посмотрите за ним».
— Отсутствовал?..
— Минут сорок. Вернулся. Затем студентка, в свою очередь, попросила посмотреть за ее портфелем, ушла звонить…
Способ кражи был элементарным.
— …В ее отсутствие преступник, — закончил за инспектора Денисов, взял портфель и скрылся.
Инспектору позвонили. Пока он разговаривал по телефону, Денисов просмотрел свои заметки. Многое, связанное с исчезновением спутника Туляниновой, требовало своего объяснения:
«Слава Шульман, город Донецк… Наследство».
«Пальцевые отпечатки на бутылке шампанского… Анонимка, написанная в почтовом отделении на вокзале».
«Институт Склифосовского. Происшествие на улице Затонной (84-е отделение милиции)».
— Сейчас буду, — сказал инспектор в трубку.
Денисов поднялся.
— Преступник сетовал на молодежь вообще?
— Речь шла только о молодых девушках.
— Еще: ваша потерпевшая… Она курит?
— Кажется, нет. Скоро ты ее сам обо всем расспросишь.
На обратном пути Денисов хотел снова заехать к эксперту в научно-технический отдел, но раздумал.
«Кому интересно, чтобы у него стояли над душой?!»
Подъезжая к вокзалу, Денисов вызвал Антона по рации:
— Я — двести первый! Оперативная группа с Казанского приезжала?
— Пока нет, — ответил Антон. — Где находитесь?
— Возвращаюсь на базу.
— Новое есть?
— Отчасти…
— Держитесь на дежурном приеме… — Слышимость была достаточно хорошая. Антон попросил кого-то прикрыть дверь. — Сейчас звонили из восемьдесят четвертого отделения милиции… Та женщина нас не слышит?
— Тулянинова? Она на вокзале.
— Мужчина… Тот, на Затонной улице…
Денисов понял:
— Скончался?
— Только что передали.
— Личность установлена?
— Не знаю. Просили связаться позже. — Кто-то вошел в дежурку. Сабодаш поспешил закруглить разговор. — Жду вас на базе.
«Умер, — Денисов задумался. — И все же ориентировки из восемьдесят четвертого отделения нет. „Позвоните позже“. Видимо, у них своя версия. Может, несчастный случай, и они не спешат просить о помощи…»
3
— …Со всеми остановками… — раздалось из ретрансляторов за окном.
К первой электричке спешили постоянные пассажиры и те, кто опоздал на последнюю и вынужден был провести ночь на вокзале.
— …Повторяю. Товарищи пассажиры! С восьмого пути отправляется электропоезд…
Денисов отошел от окна. На широком, не менее полутора метров, подоконнике нежились кактусы. В конце ночного дежурства их полагалось окропить водой комнатной температуры.
Прозвенел телефон.
— Даю Красный Лиман, — сказала телефонистка. — Заказывали? Кого в Лимане?
— Старшего билетного кассира…
Денисову была нужна рыжая, в конопушках кассирша, сидевшая в памятный для Туляниновой день в железнодорожном ресторане.
«Может, Иванов сообщил соседке по столу какую-то деталь, — проверял Денисов. — Назвал общих знакомых?! Родственников, к которым приезжал?!»
На станции оказались две рыжие кассирши, одна из них дежурила, вторая ночевала в поселке, у матери. Денисову удалось переговорить с обеими.
— Был такой случай, — вспомнила та, что ночевала в поселке. Симпатичный, среднего роста. Мы вместе вошли в ресторан.
— Вместе вошли?! — уточнил Денисов.
Спросонья женщина не знала, что ответить. Сидевший напротив за столом Сабодаш прислушивался к разговору, наконец спросил:
— Какое это имеет значение, Денис?!
— Молодой человек придержал дверь, — вспомнила между тем кассирша, я поблагодарила, мы оказались за одним столом…
— Он представился вам? — спросил Денисов. — Что вы знаете о нем?
— А что, собственно, произошло?!
— Человек исчез!
Кассирша задумалась.
— Не представляю, что можно вам сказать?! Он заказал салат, ромштекс…
— Вы говорили о чем-нибудь?
— Вспомнила! Он спросил, есть ли у нас магазин «Березка». Он вернулся из-за рубежа.
— Мы знаем.
— А вообще-то я встречала свекровь из Днепропетровска, и мне было не до знакомства. — Кассирша вдруг заволновалась. — Вы свяжитесь с официанткой! Люда, кажется! Как увидел ее, был, что называется, сражен…
Яркий сноп света за окном бил в острый конек крыши старого здания. Все так же стучали компрессоры. Денисов положил трубку.
— Значит, и это ничего не дало… — Антон закурил. — Придется перерыть в Центральном адресном бюро массив Ивановых Павлов…
Аппарат на столе тихо звякнул, Денисов подошел к телефону.
— Слушаю…
Звонили из научно-технического отдела.
— Денисов?! — ахнул дежурный эксперт. — Дал работу и не интересуешься?! Хорош…
— Я думал, рано!
— В восемь я сменюсь. Будешь меня искать!
— Я рассчитывал сейчас позвонить.
— Значит, так. — Эксперт был известным в управлении резонером и классным специалистом. — Конверт исхватан основательно. Сам знаешь. Бутылку — кто только не берет! И на заводе, и в магазине…
— Я понимаю.
— И все же ты требуешь невозможного! Что ж, это твое право… Значит, так, — повторил он. — Записывай: на телеграфном бланке с анонимным текстом имеется очень приличный отпечаток пальца исполнителя.
— Понимаю.
— Я называю его исполнителем, а не автором. Это могут быть разные люди. Это тебе известно.
— Известно.
— Прехарактернейший завиток на большом пальце окрасился чернилами, которыми исполнен текст. Ясно? — Ему ничего не стоило пуститься в пространные объяснения по поводу индивидуальности пальцевых узоров и их классификации, по которой завитковые, или попросту круговые, делятся на три группы в зависимости от их внутреннего строения и расположения дельты. Но на этот раз он отказал себе в удовольствии. — Такой же завиток присутствует на бутылке.
— Ты молодец!
— Таким образом, налицо совпадение совокупности…
— Понимаю.
Закончил эксперт неожиданно:
— Действуй. — В трубке послышался отбой.
— Есть что-нибудь? — спросил Сабодаш.
— Исполнитель анонимки, — Денисов поправил телефонный шнур, — лазил в ячейку Туляниновой, передвинул шампанское. Следовательно, он выкрал вещи…
— Любопытно.
— Если учесть, что он же совершил кражу портфеля на Казанском вокзале…
С началом движения электропоездов населенность вокзала еще больше увеличилась. Поток пассажиров следовал в основном в одну сторону — в Москву; из Москвы электрички отправлялись наполовину свободные. Часть приезжавших скапливалась в пригородных залах, ожидая, когда откроют метро, другая растекалась по всему вокзалу.
Увидев в толпе Денисова, Тулянинова ни о чем не спросила, будто о чем-то догадывалась либо подозревала. Возбуждение ее прошло, ей хотелось спать. Ее соседи — военные, на которых Денисов еще раньше обратил внимание, — оживленно разговаривали.
— Хоть бы ночь скорее закончилась… — вздохнула Тулянинова.
— Когда Павел звонил по телефону из Красного Лимана, — спросил Денисов, — вы были с ним?
— В кабине. Рядом.
— Все слышали?
— У него не было тайн от меня.
Денисов предпочитал расспрашивать исподволь, по «широкому фронту», так, чтобы Люда не могла ни о чем догадаться.
— Никто его ни о чем не просил?
Тулянинова пожала плечами.