Заинтригованный Дерябин сидел в своем кабинете уже два часа, работал с отчетами, когда дверь отворилась и на пороге появились Семенов, Скоков, Егорова и три рослых бойца из группы захвата Гриши Соловца. Семенов поздоровался, прошел в кабинет и встал перед большим офисным столом, за котором восседал Дерябин. Петрович внимательно посмотрел на полковника, а тот настороженно обвел взглядом всех присутствующих.
— Здравия желаю, товарищи, — добродушно сказал он и подтянул распущенный галстук на своей зеленой, немного промокшей от пота, армейской рубашке.
Дерябин был высокого роста, широк в плечах и когда-то хорошо тренирован и силен, но теперь тучен и тяжел. Он встал, протянул Петру крупную ладонь, и тот ее крепко пожал. С остальными вымпеловец ручкаться не стал.
— Чем обязан? — настороженно спросил он и искоса посмотрел на вставших по разные стороны от него спецназовцев. Бойцы были в черных комбинезонах, без масок, с укороченными автоматами наперевес, расположились у стен и к полковнику не приближались. Ждали команды Семенова. Но тот применять силу не спешил, ведь причастность Дерябина к преступлениям была под сомнением. Петрович вынул из барсетки удостоверение и показал полковнику. Тот прочитал его и передал обратно.
— Располагайтесь. — Он указал на стулья. Семенов, Скоков и Егорова уселись у стола, а бойцы остались подпирать стены, как каменные истуканы.
— Чем обязан? — Полковник уставился на Петровича.
— Покажите, пожалуйста, свои документы, — попросил тот, и вымпеловец вынул из нагрудного кармана и передал ему служебное удостоверение. Семенов прочитал его и отдал.
— Мы расследуем убийства, и у меня к вам ряд вопросов.
— Слушаю.
— Вы, конечно, можете не отвечать, а попросить защитника.
— Нет, я готов, мне скрывать нечего.
— Где вы были восемнадцатого числа этого месяца, в десять часов утра?
Дерябин подумал немного, а потом ответил:
— Тут был, в части, на службе.
— Есть свидетели?
— Есть, на КПП… в здании… на плацу был часа два… перед ротой… еще на территории, в спортзалах. Сразу все не упомнишь.
Скоков и Егорова встали и вышли из кабинета, а Семенов и бойцы остались.
— Вам известно имя Зорг? — спросил Семенов.
— Нет, — мотнул головой полковник.
— Вы знакомы с Рябовым Вячеславом Антоновичем?
— Да, Славик, он демобилизован по инвалидности, ногу потерял.
— Расскажите про ваше совместное задание под кодовым названием «Южный крест»?
— Каким названием? — удивился Дерябин.
Семенов немного смутился, подумал, не ошибся ли он, но потом поправился:
— Про ядерный ранец расскажите?
— А, вон какой крест, — усмехнулся вымпеловец, — его Славка так в шутку назвал, что этот тяжеленный рюкзак с кирпичами — наш тяжкий крест.
— Да, про это расскажите?
— А чего рассказывать, давно это было, нам поручили этот рюкзак подложить в несколько точек в Москве и доложить о готовности. Мы так и сделали. Наша воинская специализация — диверсии на атомных объектах, в ракетных частях, а в мирное время — освобождение этих объектов от террористов. Вот нам и поручили проверить готовность милиции и спецслужб при угрозе ядерного взрыва от устройства ранцевого типа.
— И вы проверили?
— Проверили, и она оказалась низкой. Но это уже не наше дело.
— Что дальше было?
— Ничего, служили каждый в своих отрядах.
— И больше не виделись?
— Виделись иногда, тут, в части, но друзьями и даже товарищами никогда не были. Мы подолгу в командировках.
— Двоих из вашей четверки убили.
— Да. Нас с Рябовым ранили, а их…
— Понятно.
Семенов замолчал и стал осматривать кабинет. На стенах висели грамоты в рамках за отличную физическую подготовку бойцов подразделения, а в стеклянном шкафу пылились кубки и вымпелы. Полковники сидели и молчали. Семенов давно понял, что Дерябин не Зорг, и поэтому ждал, когда придут подчиненные с протоколами опросов свидетелей, чтобы поставить точку в этом деле.
— Вы видели Рябова? — наконец спросил вымпеловец. — Как он?
— Пьет.
— Что ж поделать, водка — бич русского мужика.
Дверь открылась, и в кабинет вошли Скоков и Егорова. Они передали Семенову протоколы опросов и сели на стулья у стены.
— Ну как? — спросил Петрович.
— Показания господина Дерябина подтвердились показаниями свидетелей, — ответил Николай.
— Я так и думал, — улыбнулся Семенов и кивнул бойцам. Те расслабились, попереминались с ноги на ногу, а потом старший спросил:
— Товарищ полковник, разрешите выйти покурить, оправиться?
— Да, идите к машине, отдыхайте.
Парни быстро вышли из кабинета, но Петрович уходить не спешил. Он и до опроса свидетелей понял, что перед ним не преступник, но это только усложнило задачу. Теперь предстояло выяснить, кто Зорг. Тот знал об операции «Южный крест» в мельчайших подробностях, а значит, был знаком с ее исполнителями, служил с ними в одной части. Все ниточки вели к подразделению «Вымпел», и Семенов решил провести расследование.
— Никита Петрович, — начал он, — мы разыскиваем очень опасного преступника, и, по нашим оперативным данным, он бывший боец вашего подразделения.
— Как его имя, фамилия?
— Этого мы не знаем, но то, что он знаком со спецификой вашей профессии, это точно. Он подробно рассказал об операции с ядерным ранцем, значит, он знал либо вас, либо кого-то из вашей четверки.
— У вас есть его показания?
— Его письма присланы по электронной почте. И я хочу, чтобы вы помогли нам — прочли их и подсказали какие-то известные только вам детали. Может быть, вы что-то вспомните.
— Я готов. — Дерябин улыбнулся. — Чем смогу, как говорится.
Семенов включил ноутбук, открыл файлы с письмами Зорга и показал вымпеловцу. Тот читал больше часа, а потом отложил компьютер, достал сигарету и закурил. Пускал жирные кольца дыма и молчал. По выражению его лица Семенов и Скоков заключили, что полковник погрузился в воспоминания о далеких трудных годах. Он уставился взглядом в одну точку, а зажатая в пальцах расслабленной руки сигарета постепенно тлела, и пепел опадал на лак рабочего стола. Наконец он вернулся из мира воспоминаний, взглянул на притихших муровцев и произнес:
— Да, приукрасил он, конечно, многое, почти все, но суть осталась. Для нас то задание было легким, даже забавным, но и в то же время ответственным. Мы были молодыми парнями, можно сказать, необстрелянными, воспринимали мир по-другому, чем сейчас, спустя годы, и тот опыт был для нас очень ценным. Для нас то задание было романтикой, и тот рюкзак с кирпичами казался настоящей атомной бомбой. Это потом мы прошли через кровь и ранения, через смерть врагов и наших боевых товарищей, а тогда…
Полковник грустно улыбнулся и вопросительно посмотрел на Семенова.
— Как вы считаете, Зорг был участником этой операции или он узнал о ней от кого-то из вас? — спросил он.
Дерябин немного подумал, а потом ответил:
— В этой писанине есть одно место, о котором знали только мы четверо. Не помню, когда, в какой момент, но во время обсуждения задания, кто-то из нас в шутку предложил арендовать вертолет и провезти рюкзак над Кремлем. Высыпать из него кирпичи на головы правителей и прокричать, что их разбомбили. Еще смеялись, сможем мы это сделать, собьют нас или нет. Но этот разговор точно был. Мы о нем не указали ни в одном отчете, потому что про него сразу же забыли, но знали о нем только мы. Но раз Зорг написал про него, значит, он кто-то из нашей четверки.
— Из вас двоих, — поправил Семенов.
— Да, теперь двоих.
— Вы кому-нибудь говорили об идее использовать вертолет?
— Нет, вроде нет. Я забыл об этом, как о казусе.
— Но кто-то, видимо, не забыл. — Семенов закрыл ноутбук.
— Да.
— Расскажите, как погибли Игорь Иванович Кудасов и Леонид Сергеевич Хромов?
— Кудасова убил чеченский снайпер, а Хромов погиб в неравном бою в каком-то селе под Хасавьюртом. Они попали в засаду, и на его взвод пошел отряд «духов». Они отстреливались, Хромов вызвал огонь на себя, и они почти все погибли. Тело Хромова, как и тела нескольких бойцов, с трудом опознали, в них мина попала. Может, наша, может, чеченская, это осталось невыясненным. Хромов награжден званием Героя России, посмертно.
Глава 11
Следственно-оперативная группа вернулась в МУР к трем часам дня, и все сразу пошли в столовую. Ели молча, быстро, и каждый думал о своем. К концу трапезы Семенов махом, будто водку, допил вкусный компот, протер тыльной стороной ладони рот, со стуком поставил стакан на стол и недовольно изрек:
— Что же это получается? Зорг знает детали операции, известные только им четверым, значит, он кто-то из их четверки, но двое погибли, а у оставшихся стопроцентное алиби. Интересный расклад.
Сидящие за столом Коля и Лена чуть не поперхнулись от услышанного, причем удивило их не то, что сказал шеф, а как он это сказал. То молчал всю дорогу, супился, пыхтел от злости, а тут выдал. Будто они виноваты, что дело не клеится.
— Может, они рассказали про задание Зоргу, и тот использует информацию? — попытался успокоить Семенова майор.
— Скорее всего, либо есть какой-то другой вариант.
— Какой? — спросила Лена.
— То, что кто-то из них Зорг — исключено, но, может быть, у них есть сообщник, может, это какая-то секретная организация бывших бойцов «Вымпела»… — Петрович замолчал и вопросительно взглянул на подчиненных, а те прекратили есть и удивленно посмотрели на шефа. Семенов подумал долю секунды и добавил:
— Хотя это несостоятельная версия, мысли путаются от усталости, злости, что мы этого гада никак не можем прищучить.
— Хитер он, все запутал, поэтому и не можем. Четко планирует свои действия, хорошо его научили в их диверсионной школе. Военный разведчик, да и только, — сказал Коля и запихнул в рот кусочек булочки с маком.
— А разведчика сможет найти только разведчик, тот, кто знаком с их спецификой и кто сам умеет делать то же самое. — Семенов взял со стола салфетку, протер рот, руки, бросил комок в тарелку, достал сотовый и набрал номер. Через несколько секунд он услышал в трубке голос Сергея Михайлова. Предложил встретиться в начале улицы, у Петровского пассажа, через тридцать минут. Семенов решил идти туда пешком и, чтобы успеть, вышел незамедлительно. Перед этим сказал Коле, чтобы тот отнес начальнику МУРа Бурляеву запрос на получение со склада вещдоков фальшивых купюр на десять миллионов долларов.