Семенов взглянул на Зорга, но ни слова не сказал, а только сидел и смотрел, изучал. Тот тоже уставился на полковника спокойным, холодным, немного отсутствующим взглядом, смотрел не мигая. Так продолжалось около минуты, и Семенов успел хорошенько рассмотреть парня. У него были умные карие глаза, лицо волевое, на щеке от глаза к скуле шел тонкий шрам, губы были ровные, тонкие и нос прямой, немного картошкой. В целом мужчина казался симпатичным, положительным человеком, если, конечно, не знать, что он совершил.
«Внешность обманчива, — думал полковник. — То, что он натворил, ни в какие рамки не лезет, и вообще после этого вряд ли можно назвать его нормальным, а с виду киногерой».
— Итак, я полковник Петр Петрович Семенов, инспектор Московского уголовного розыска, это наши сотрудники и у нас есть к вам вопросы. — Семенов сделал паузу и посмотрел на Зорга. Тот сидел расслабленно, спокойно, не смущался, и смотрел на полицейских.
— В соответствии с пятьдесят первой статьей Конституции вы можете не свидетельствовать против себя и своих родственников, но можете и пойти…
— Знаю, — перебил Семенова Зорг, — я лучше помолчу.
— Значит, диалога не будет, будете говорить только в присутствии защитника?
— Да. — Зорг кивнул.
— Вы можете сотрудничать со следствием, и мы будем ходатайствовать перед судом о смягчении приговора.
— Я подумаю, — буркнул Зорг. — Хотя… какие ходатайства при моих статьях.
— Ну, это как посмотреть. Порой бывает полезно…
— Вы Странник? — вновь перебил Семенова Зорг.
— Что, какой Странник? — Петрович замолчал.
— Будете отвечать только в присутствии защитника, — съязвил задержанный, но его лицо по-прежнему было суровым.
Больше он ни проронил ни слова, и по его виду Семенов понял, что ни чистосердечного, ни помощи следствию не будет. Да он на это не очень-то и надеялся.
Через минуту конвоиры отвели Зорга в камеру, а муровцы сели в машину и выехали с территории Лефортовского изолятора.
— Сняли отпечатки? — спросил полковник.
— Да, сделали откат, — ответил Коля Скоков, — сфотографировали, взяли мазок на генный анализ… Теперь выясним по базе данных, кто он.
— Хорошо, но это все завтра, а то я за эти дни сильно умаялся.
— Мы тоже. — Коля зевнул и посмотрел на притихшую, спящую в углу салона «форда» Лену.
Водитель развез полицейских по домам, а сам поехал на стоянку управления. Петрович пришел домой, немного перекусил и лег спать. Он положил голову на подушку, расслабил мышцы тела, глубоко вздохнул, выдохнул и провалился в царство Морфея.
Утром следующего дня он встал бодрый, как никогда отдохнувший и в отличном настроении. Он был горд тем, что арестовал еще одного гада и спас многих российских людей от гибели. Теперь предстояло провести следствие, собрать улики и предоставить их суду. Чем он и занялся — приехал в МУР, пришел в свой кабинет, включил компьютер, вошел в базу данных МВД и запустил поиск человека по фотографии. Через десять секунд на экране появилось лицо Зорга, но выглядел он помоложе, был постройней и посимпатичней. Когда же Петр прочитал имя и фамилию, то рот открыл от удивления. В специальных графах было написало: — Леонид Сергеевич Хромов, тысяча девятьсот семьдесят пятого года рождения, капитан российской армии, командир спецгруппы подразделения «Вымпел», погиб при выполнении боевого задания в Чечне в двухтысячном году, Герой России. Далее шла подробная анкета, и полковник ее быстро прочитал.
«Как ты спасся, не ошибка ли это?» — думал он.
Семенов позвонил капитану Скокову и спросил, откуда получены данные.
— Из центрального архива МВД. А что, что-то не так?
— Помнишь бравых вымпеловцев, безногого капитана, так вот, это их товарищ. По документам он погиб в Чечне при выполнении боевого задания, награжден званием Героя России и золотой звездой, посмертно. Звезда вручена семье.
— Я читал дело, — ответил Коля, — тоже сначала сомневался, но на фотографии Зорг, видимо, он и есть Хромов.
— Значит, он чудом выжил, но почему-то возвращаться к своим не захотел.
— Или не смог.
— Надо поговорить об этом с Зоргом, вдруг разговорится? — предположил полковник. — Но сначала навестим жену и сына, а потом в часть. Надо узнать про него как можно больше. Это поможет при разговоре.
Полицейские встретились в коридоре, спустились во двор, сели в машину и поехали в Балашиху. По дороге еще раз прочитали досье и подготовились к разговору с женой. Но, как назло, семьи Хромова дома не оказалось, а проживающие в его квартире престарелые супруги сказали, что Хромова Наталья Ивановна — бывшая жена спецназовца, вышла замуж и уехала в Москву, а квартиру им сдала. Где живут — они не знают.
— Вот облом, так облом, — разозлился Семенов. — Что ж, зря гоняли?
Он позвонил Егоровой и приказал срочно найти жену Хромова, опросить ее и взять на время имеющиеся у нее документы.
— Если, конечно, они сохранились, — добавил полковник.
— Что взять, документы на звезду героя? — спросила Лена.
— И саму звезду, бери все, что найдешь, все будет нужно, это поможет его разговорить.
Лена бросила все дела, уселась за компьютер, вошла в базу данных МВД и быстро нашла адреса бывшей супруги Хромова, но теперь ее фамилия была Толмачева.
Семенов и Скоков поехали в центр специального назначения «Вымпел», нашли полковника Дерябина и рассказали ему о том, что Хромов жив. Показали фотографию Зорга, и тот его мгновенно опознал:
— Ленька! Жив! Не может быть, где ж он пропадал столько лет? — удивился Дерябин.
— У вас есть на него досье? — спросил Семенов.
— В архиве, но вам надо по этому поводу обратиться к командиру части. Только он может вам его показать, и то с разрешения руководства. Оно секретное, сами понимаете. Хромов участвовал в боевых операциях и у нас и за границей…
Семенов послал Колю за досье, а сам решил поговорить с Дерябиным с глазу на глаз.
— Вы были знакомы с Хромовым, некоторое время общались, скажите, что он за человек?
— Нормальный парень, обычный, хороший профессионал.
— Как у него с психикой?
— В каком смысле? — удивился вымпеловец.
— Он адекватный?
— Вполне, в пьяном состоянии спокойный, рассудительный, себя контролирует, неагрессивный.
— Вы были с ним в бою?
— Не довелось. Служили в разных подразделениях, но у нас тут все адекватные, проходят психологические тесты на пригодность, матерятся только под пулями, когда припекает, а так нормальные — погибаем без стонов. Так вы сами с ним поговорите — и узнаете.
— Пытался говорить, он на контакт не идет, возможно, это последствия задержания. Мне нужно во что бы то ни стало найти к нему подход. Может вспомните, что он любил, чем увлекался, что его интересовало, что умиляло?
— Не помню я, сколько лет прошло, я его вспомнил-то, только когда вы фото показали. Он потолстел, постарел. Как, впрочем, все мы. А какие мы когда-то были. — Дерябин тяжело вздохнул и похлопал себя ладонями по большому выпирающему животу. — Тут порой себя не помнишь. — Он усмехнулся, намекая, что после хорошего возлияния можно забыть, где был и что делал. Но Семенову было не до шуток, и он решил продолжить беседу, но позвонил Коля и сказал, что командир части требует официальный запрос Министерства внутренних дел на выдачу секретного досье Хромова.
— Черт подери этот официоз, скажи, что ему сейчас позвонят.
Семенов связался со Статниковым, вкратце описал ситуацию и попросил решить проблему без промедления. Тот пообещал помочь и выключил связь. Через пять минут перезвонил Коля и сообщил, что все нормально — документы он получил.
— Могут когда захотят, — усмехнулся Семенов, встал и попрощался с начальником физподготовки Дерябиным.
Через два часа Коля, Лена и начальник криминалистического отдела Виктор Усанов собрались в кабинете Семенова.
— Итак, подведем итоги, — начал совещание Петрович. — Мы с Колей, пока плелись в Москву по пробкам, изучили секретное досье капитана разведгруппы Леонида Хромова и пришли к выводу, что наш Зорг и этот — Хромов — разные люди.
— В каком смысле? — удивилась Лена. — Мы ошиблись, Зорг не Хромов?
— Нет, ты не поняла, либо я неточно выразился. В физическом смысле Хромов — это Зорг, он опознан Дерябиным, и как ты говоришь, его бывшая жена тоже узнала его по фотографии…
— Да, — кивнула Лена, — аж расплакалась, когда я сказала, что он жив. Любила очень и замуж вышла только через семь лет.
— Значит его личность идентифицирована…
— И имеющиеся в досье отпечатки пальцев совпадают со снятыми у Зорга, — добавил Усанов.
— Я имел в виду, что в психологическом плане это другой человек, — подытожил Семенов. — Это не герой чеченской войны, бравый спецназовец капитан разведки Леня Хромов, это Зорг — убийца и вымогатель. Он пойман, но теперь нам надо его разоблачить и постараться, чтобы он сам нам в этом помог.
— Улик достаточно, чтобы суд вынес ему исключительную меру, — сказала Егорова.
— Это ясно, но нам надо понять мотивы, побудившие героя войны, опуститься до серийного убийцы.
— А он знает, что ему присвоено звание героя России? — вдруг спросила Лена.
Все замолчали, и в комнате воцарилась тишина.
— Неизвестно, — ответил Семенов, — может быть, и нет, мы его об этом спросим.
— Если жена столько лет не знала, что он жив, значит, он с ней не общался, — предположил Коля.
— Он мог встречаться или созваниваться с сослуживцами, — добавил Усанов.
— Нет. Скорее всего, он ни с кем не контактировал, — подытожил Петр, — хотя дом купил недалеко от части, в Балашихе.
— И не боялся, что его кто-то из горожан узнает.
— Он в пригороде жил, скромно, тихо, видимо, поэтому.
Семенов позвонил начальнику следственного изолятора и узнал, что Зорга возили в суд и судья вынес определение оставить его под стражей до вынесения приговора.
— Прекрасно, подготовьте его к допросу, — попросил Семенов и повесил трубку. — Едем, — сказал он подчиненным.