— Хватит паясничать! — заорал Александр — теперь нервы не выдержали у него. — Если хочешь стрелять, стреляй — увидишь, что будет. Я пригласил тебя не для того, чтобы шутки шутить. Витя, мне нужна твоя помощь. Я хочу выбраться из этого дерьма. Надежду, Лену, медиков убил я, но я их не убивал. Их убила сила зла, в плену которой я сейчас нахожусь.
— Что за сила, подробней. — Виктор целился в грудь Беляева.
— До меня убивала Надежда, она была в плену зла. Потом зло овладело мной, и убивать начал я. Я не хочу быть рабом зла и не хочу убивать, поэтому ты должен мне помочь. Надо найти человека, преступника, и заставить его посмотреть на картину. Тогда сила зла из меня переместится в него, а я стану свободным.
— А тот бедняга начнет убивать, расчленять и рисовать? — вдруг сказал Виктор.
— Ты все понял.
— Рисовать вон ту картину? — спросил Виктор и указал на мольберт.
— Да. Так устроен мир, и нам его не изменить. Зло создало материальное воплощение себя самого — чудовищное произведение искусства — дьявольскую картину. Неизвестный художник написал её когда-то, на заре человечества. Душа того художника была черна, он был олицетворением силы зла и рисовал картину красками, приготовленными из органов убитых им людей. Возможно, это был сам дьявол.
Виктор вздрогнул, услышав это. Он вспомнил разговор с Сидором Глазковым: «Искусство несет добро, когда чиста душа творца, но если она черна, в ней муть и смрад, то его искусство несет людям зло, боль и разрушение».
— Чудовищно, но люди, раз взглянувшие на это творение, попадают во власть зла. Зло затуманивает разум, обезволивает и заставляет творить зло. Я испытал на себе ее силу, и она ужасна. Я получал наслаждение от убийства, впадал в экстаз от предвкушения смерти другого человека, находился в трансе во время нанесения чудовищных красок на холст, а они играли всеми цветами радуги, завораживали меня и манили. А все это для того, чтобы власть зла на Земле ширилась и крепла.
— Ты хочешь сказать, что картины Надежды Верхошанской побуждают людей совершать мерзкие, бесчеловечные, аморальные поступки? — спросил Виктор.
Он вспомнил копию «Смерть бога» в доме садиста и убийцы Таксиста-Зотова.
— Я не знаю про другие картины, я говорю об одной-единственной, вот этой. Остальные написаны обыкновенными масляными красками, а эта красками из человеческих тел. — Александр тяжело вздохнул.
— Я тебе не верю, — выдавил Виктор, — не верю ни единому слову, ты сумасшедший, у тебя психоз, токсикоз от этого запаха, поехали в управление, дашь показания.
Но Беляев продолжал свою мысль и Виктора не слушал:
— Наверное, сила зла раскрывает в людях — ее рабах, и другие таланты. Ведь раскрылся же дар художницы в Надежде. Зло помогает им получить уважение и любовь почитателей таланта. А как же без этого, ведь все вокруг злодеи? — Александр взглянул на Виктора. — Одни грабят, другие убивают, третьи насилуют, четвертые убивают грабителей и насильников. Ты тоже убийца, Виктор.
— Я не преступник, я служитель закона! — зарычал Виктор. — Ловлю гадов, подобных тебе, и сажаю в тюрьму.
— Сажаешь, — усмехнулся Саша. — Зло относительно и добро относительно. Добро может стать злом, и наоборот. Ты тоже убийца, Витя. Как ты объяснишь детям маньяка, что их папа — злодей, когда он их ласкал, играл с ними, делал рождественские подарки, водил в кино? А ты его шлепнул при задержании, как бешеного пса, без суда и следствия. Он был их отцом, любимым отцом, а злодей для них ты.
— А как ты объяснишь родителям девочки, которую убил маньяк, что он добрый, как объяснишь детям и женам убитых тобой медиков, что ты не злодей?! — взревел Виктор. — Ты мразь, сволочь, тварь, тебя человеком назвать нельзя. — Виктор вскинул пистолет и прицелился в Александра.
— Ты прав, я злодей, я тебе говорю, что зло относительно и добро относительно. Но все свои преступления я совершал под воздействие злой силы картины. Я осознаю это и хочу избавиться от ее рабства, хочу стать свободным.
— Ладно. — Виктор немного успокоился. — Эта картина?
— Она, — обрадовался Александр. — Он понял, что его план сработал. — Ты хочешь на нее взглянуть?
Виктор кивнул.
— Я один раз взглянул на нее и убил Надежду, разрезал тело и рассовал по банкам.
— Я тебе не верю, показывай, — настаивал тот.
— Не стоит, Витя. Сила зла завладеет тобой и тебе придется убить меня, если я не убью тебя раньше.
— Я и так хочу убить тебя, — прошипел Витя.
— Картина вечна, как вечна управляющая ею сила. Ты не сможешь ее уничтожить, будешь рисовать ее десятилетиями, пока не передашь другому художнику или не умрёшь от старости. Ты будешь убивать и рисовать, а краски кончаются ох как быстро.
— Показывай! — зарычал Новиков.
— Ты даже себя не сможешь уничтожить — сила зла хранит художника. Я пробовал — не получилось.
— Надо проверить! — взревел Виктор. — У меня давно палец чешется.
Александру отчаяние затмило разум.
— Ладно, стреляй!
Он схватил руку Виктора и приставил ствол «макарова» к своей груди.
— Жми на курок!
Виктор от такого напора оробел и попытался выдернуть руку, но Александр держал ее крепко.
— Саша! — выкрикнул он.
— Стреляй! — зарычал тот и своим пальцем надавил на палец Виктора на спусковом крючке. Раздался щелчок, но выстрела не последовало. Виктор вздрогнул от неожиданности, осмотрел пистолет, сунул его в кобуру и вопросительно взглянул на Беляева.
— Я же говорил, не сможешь. Зло хранит художника. Выстрели хоть десять раз — эффект будет таким же.
— Значит, все, что ты сказал, правда? — задумчиво произнес Новиков.
— Правда.
— Картина, краски и сила зла существуют?
— Взгляни сам.
— Спасибо, обойдусь, а ты пойдешь со мной.
Александр вдруг осознал, что переборщил с объяснениями и теперь Виктор не захочет добровольно смотреть на картину. В мужчине вскипела ярость, он схватил Виктора за грудки и ударил в челюсть с такой силой, что тот отлетел на три метра и упал рядом с мольбертом.
— Ты не хочешь смотреть на картину?! — заревел он. — Так я тебя заставлю. — Александр бросился на Виктора, но тот вскинул пистолет и дважды выстрелил ему в грудь. Пули пролетели мимо, не причинив вреда парню. Александр саданул Виктора по руке и выбил пистолет. Тот отлетел к стене, разбил банку с почками и остановился в окружении зеленоватых стекляшек. Телохранитель схватил капитана в охапку, поставил перед картиной и уже хотел сдернуть с нее черный саван, как вдруг почувствовал, что у него начинает кружиться голова.
— Дурной признак, действовать надо быстро.
— Что ты там бормочешь?! — рявкнул Виктор, оттолкнул Александра и с размаху врезал ему ногой в грудь. Тот отлетел к стене, но быстро вскочил и ринулся в бой. Что было силы ударил капитана кулаком в челюсть и тот рухнул без сознания. Александру только это и надо было. Он вынул из кармана Виктора наручники, защелкнул на его запястьях, посадил на стул и побежал за веревкой.
— Только бы успеть, только бы успеть, — бубнил он себе под нос.
Схватил в гостиной веревку, ту, на которой вешался, и побежал назад. В комнате красок спутал ноги и руки Вити, крепко примотал его к стулу, а стул к трубе отопления. Завязав несколько тугих узлов, облегченно вздохнул.
— Надо снять покрывало с картины и не смотреть на нее самому.
Александр приблизился к Виктору, похлопал ладонями по щекам и привел в чувство. Тот некоторое время зло сопел, пытался освободить руки и ноги, но привязан он был крепко, и это ему не удалось.
— Взгляни на вечное полотно. Пришел черед тебе вступить на путь зла, — торжественно произнес Александр и стянул саван.
Комната озарилась светом. Краски заиграли всеми цветами радуги, и послышалась фантастическая музыка.
— Ты принимаешь мой выбор, — с радостью произнес Александр, обращаясь к картине, — тебе понравился Виктор, он тебе подходит.
Внезапно яркость света и сила звука стали увеличиваться, и комната наполнилась причудливыми образами. Виктор хотел отвести взгляд от полотна, но фантастическая магия сковала его разум и парализовала волю.
— Ты смотришь на нее, видишь, прекрасно! — закричал Александр, но его вопль потонул в какофонии фантастических звуков. — Ты будешь им, новым творцом зла. — Александр захохотал, и его голос, усиленный миллионами голосов, загрохотал во вселенной. — Смотри же, смотри на нее, перед тобой откроются потаенные уголки познания, ты будешь богат, счастлив, величественен, будешь жить вечно и будешь вечно наслаждаться своим могуществом. Тебе будут подвластны пространство и время, перед тобой откроет свои тайны природа, и ты станешь богом зла. Смотри же на нее, она само совершенство, она материальное воплощение духа зла и она прекрасна.
Комната начала наполняться разноцветными шарами, и появление их сопровождалось громоподобными звуками.
— Сейчас, — гаркнул Александр, — еще минута, и я не смогу вырваться из лап зла.
Он встал посреди комнаты, раскинул руки и заорал во все горло:
— Пробил час, пора тебе принять этот тяжкий крест. Ты, жалкий человечишка, всю жизнь прозябающий в тленных заботах о хлебе насущном, бери эту возможность, предоставленную судьбой, это твой шанс, твоя любовь, твоя радость, твое счастье. Прикоснись к неизведанному, постигни абсолютную истину бытия и стань новым хранителем вселенской тайны. — Красноречие его иссякло, он выдохся, опустил руки и пошел к открытой двери, надеясь незаметно улизнуть из комнаты красок. Но вдруг почувствовал, что ноги наливаются свинцом и идти вперед невыносимо тяжело.
— Я не так селен духом, как думал. Видимо, мне придется нести этот кровавый крест вечно. — Он обернулся и взглянул на картину.
По комнате носились разноцветные вихри, а в некоторых местах начали формироваться масштабные видения.
— Вон отсюда, — приказал он сам себе и кинулся прочь.
Беляев выскочил в коридор и понесся вниз по лестнице. Прибежал на первый этаж, в гостиную, бросился к входной двери, схватился за ручку, дернул ее, но дверь не открылась.