Игнат слушал Оксану, постепенно проникаясь к ней доверием. А ведь она на самом деле влюблена в него, причем давно, а женщины в порыве чувств способны на многое. А то, что с бандитами связалась, так это дело житейское, хотя и преступное. Тем более она осознала свои ошибки, пытается их исправить. И Каданина она могла знать, и Питона, и Макарка мог заехать к ней на огонек, а спала Оксана с ним или нет — это уже ее личное дело. А Питон действительно мог вызвать Макарку на усиление, деятельность они развернули бурную, а лишний нож в кармане не помеха.
Оксана утомилась, перечисляя приметы возможных преступников, в горле у нее пересохло, Игнат снова налил ей чаю.
— А покрепче? — спросила она.
Игнат мог бы налить ей вина, но на улице холодно, тем более что к горячему чаю лучше всего подходит коньяк. И этого добра в доме хватает, целых три канистры.
Игнат налил, Оксана выпила.
— Ты мне вот что скажи, как Питон связывался с Макаркой? Они говорили у тебя дома по телефону?
— У меня дома не говорили. Но Питон ходил на переговорный пункт, я точно знаю!
— Переговорный…
Номер телефона, по которому можно было выйти на Питона, Игнат мог получить с телефонной станции. Сделать запрос на телефон Оксаны, получить данные. А так нужно говорить с телефонисткой, фотографию показать ей не получится, за отсутствием таковой, а по словесному портрету она вряд ли вспомнит человека, который заказывал разговор. Но в любом случае нужно обращаться в ГУВД Нижнего Новгорода, там навстречу Игнату пойдут. Банда Ульяна на особом контроле, хотя сейчас и до нее никому нет дела. Полная неопределенность в стране, неизвестно, что будет завтра, может, Америка нанесет ядерный удар.
Подъехал Чабанов, Игнат вышел к нему, сел в машину.
— Давай на Черноморскую улицу! — распорядился он.
— Опять Черноморская?
— Малявку знаешь?
— Да кто ж ее не знает!
— Баштан сегодня у нее ночевал.
— Старый развратник! — улыбнулся Чабанов.
— Пошел в сортир и не вернулся.
— Провалился?
— Полип говорит, что красноярские похитили. А там кто его знает… Интегралы в школе изучал?
— Ну было, а что?
— В жизни пригодилось?
— Да как-то нет.
— Может пригодиться. Если Баштан действительно в туалет провалился. Берешь толстую проволоку, сгибаешь ее в форме крючка, в смысле интеграла…
— Так, может, не провалился!
— Тогда не пригодится.
У Игната не было настроения шутить, просто не хотелось ковыряться в дерьме. А интегралы пришли на ум, потому что ситуация, в которой он оказался, такая же сложная, как математическая задача. Вдруг Лена все еще жива и решение сложной задачи может ее вернуть. Может, исчезновение Баштана даст ключ к решению вопроса?
Малявка жила в длинном, как барак, доме, от старости чуть ли не вросшем в землю. Отопление печное, из трубы валил дым, верзила Полип стоял у порога как в воду опущенный. Коренастый Тэн жадно и нервно курил, скрывая сигарету в ладони.
— Не уберег Баштана? — спросил Игнат, с едкой усмешкой глядя на Полипа.
— Да кто ж знал, что так будет!.. Сортир там, в огороде, а мы за воротами смотрели, — вздохнул уголовник.
Двор от огорода отделял высокий забор, кое-как сколоченный из досок самого низшего качества. Подул ветер, забор заскрипел, но Игнат лишь усмехнулся. Забор мог упасть на него, но почему-то было совсем не страшно.
Сортирную будку сколачивали из хорошей толстой доски, но давным-давно, дерево уже гнилое. Будка тесная, шаткая, внутрь — лучше не заглядывать. Игнат не стал бы заходить в эту загаженную развалюху, тем более что ночью малую нужду обычно справляют в ведро. А если Баштану приспичило по большому, он бы присел где-нибудь рядом с клозетом. Искать свежую кучку Игнат не стал, не видел в этом смысла. Снега нет, земля мерзлая, искать на ней следы ног — дело бесполезное.
За сортиром вдоль забора тянулся малинник с проходами в нем. Листва опала, забор виден хорошо, а выломанные в нем доски бросались в глаза.
— Это что такое? — спросил он, глянув на Полипа.
— Так через дыру и утащили.
— К соседям?
— Да там бабка глухая живет. Еле слышит. А собака слепая. Гавкать гавкает, но ни черта не видит.
— А бабка видела?
— А бабка видела… Они связали бабку, наволочку на голову надели. Так и лежала, пока мы не пришли. — Полип кивком указал на своего дружка.
— Развязали старушку?
— Да.
— Тимуровцы!.. И кого старушка видела?
— Да не поняла она. Собака залаяла, она вышла, а на голову ей мешок и связали. Одного она успела увидеть, но не разглядела. Темно было. Усы успела нащупать.
— Усы, говоришь? — вспомнив описание Маякова, повел бровью Игнат.
Он сам поговорил со старушкой. Сначала успокоил, заверив, что подобное больше не повторится, затем разговорил.
— На руках перчатки были, это я вам точно скажу! — Старушка говорила громко, думая, что все вокруг глухие. — Кожаные перчатки. А на лице маска, шерстяная. Муж у меня покойный такую носил, когда на Севере работал… — Пожилая женщина задумалась. — Нос я не нащупала, закрыт был маской. А усы нащупала… Руками махала и нащупала!.. Наволочку на голову мне, паразит, надел, муку в ней держали! Бисова скотина, чуть не задохнулась! Спасибо хлопцам, развязали бабушку! Здоровья им!
Старушка всхлипнула и заплакала. Игнат осмотрел наволочку, которую надевали ей на голову. Действительно, мука в ней хранилась. Хорошая наволочка, незастиранная, крепкая, но с дырками. Ножом ее истыкали, вентиляцию сделали. Не хотели бандиты, чтобы старушка задохнулась. Трупы им явно не нужны. Осторожничают. Во всяком случае, пока.
Игнат вернулся к машине, связался с дежурным, велел позвонить в район, вызвать группу, экспертов. Похищение человека, нападение на старушку — преступление более чем серьезное. Преступники действовали в перчатках и масках, но вдруг все-таки где-то наследили.
А Баштана действительно похитили. И шапку его нашли, и даже пачку сигарет, которая выпала из кармана его куртки. А может, и преступник обронил.
Бандиты действовали с размахом, лихо, ничего не боялись. Вынесли Баштана, как какое-то чучело, погрузили в машину и увезли. Старушку развязывать не стали: вдруг позвонит в милицию, а им время нужно, чтобы скрыться.
А связали старушку в районе трех часов ночи, Баштана же похитили где-то в пять утра. Часа два преступники караулили его возле туалета. А если бы Баштан не вышел? Может, они собирались ворваться в дом? Там с ним ночевал только Полип, Малявка не в счет. Ее связать, а Баштана с Полипом с собой забрать хотели? А может, красноярские собирались их убить? Почему бы и нет?
Но пока что сработано без крови. Трупа нет, старушка выжила, и свидетелей не нашлось. Никто не видел, как Баштана грузили в машину. И саму машину тоже не видели. Чисто сработано, не подкопаешься. А на результаты криминалистической экспертизы слабая надежда. Даже если эксперты снимут отпечатки пальцев, если даже идентифицируют их, как найти потом усатого Маяка? Где он прячется со своими дружками? Как они могут незаметно передвигаться по маленькому поселку, наводненному патрулями? А как они выследили Баштана?… Вопросов много, и надо искать на них ответы.
Глава 11
Номер поезда, вагона, время прибытия — ничего не известно. И кто должен приехать, непонятно. Некто Сергей Макаркин по кличке Макарка. Фотографии нет, одно только словесное описание. Одет в синюю джинсовую куртку на белом меху, черные «бананы» с накладными карманами, обут в высокие ботинки. Шапку Макарка не надевал — как-никак на курорт ехал. И это если верить Оксане.
Но как бы там ни было, а Макарка появился. Бритая голова, солнцезащитные очки, джинсовая куртка, «бананы», мощные ботинки с рифленой подошвой, на плече спортивная сумка. А день сегодня хоть и не теплый, но ясный, небо чистое. Только на душе черная тоска.
Игнат не стал привлекать к делу районный уголовный розыск, положился на своих подчиненных, взял самых лучших, расставил по местам, визуально связал друг с другом, научил общаться знаками. И команда не подвела. Макарку срисовали, незаметно для него проводили до площади перед вокзалом, где хозяйничали таксисты.
Макарка прошел через здание вокзала, вышел, остановился, осмотрелся. Таксисты окружили его, парень мотнул головой, отошел в сторонку. Он явно кого-то ждал, но к нему никто не подходил. Возможно, его дружки заметили слежку за ним. А может, они просто легли на дно после вчерашнего похищения Баштана. Как-никак целого вора выкрали, а в Новороссийске блатной мир пока не отменили. Красноярские поставили себя вне закона, им к этому не привыкать, но осторожность для них сейчас превыше всего.
Макарка ждал недолго, подозвал к себе таксиста, сел в белую «семерку». Игнат поехал за ним на своем личном «уазике». Чабанов на подстраховке, у него «копейка».
Таксист высадил Макарку возле гостиницы. Номер бандит не бронировал, но его выручила новенькая хрустящая двухсотрублевая купюра, вставленная в паспорт. Об этом Игнат узнал уже потом, после не очень приятного, а главное, тайного разговора с администратором.
Макарка заселился в номер, гостиницу и подступы взяли под наблюдение, но ничего подозрительного не выявили. Макарка позвонил по телефону, спросил Вику, но ему сказали, что девушка с таким именем по этому адресу не живет. Номер телефона установили, адрес тоже, но работать с ними не торопились. Если Макарка обменялся условным сигналом со своими дружками, рано или поздно он сам отправится к ним.
Но Макарка отправился в ресторан. Крепко выпил, закусил, попытался познакомиться с девушкой, но, получив отлуп, вернулся за стол. Он явно не нарывался на приключения, и его можно было понять. Чужой город, на вокзале не встретили, в ресторане никто не подсел. В двенадцатом часу пьяный Макарка вернулся в свой номер и лег спать.
Игнат не торопился. Для начала он все-таки проверил жильцов квартиры, куда звонил Макарка. Обычные люди, отец — водитель, мать — швея, сын школьник. И никакая Вика с ними не проживала.