— Я слышал выстрелы, — вмешался достопочтенный Джон.
— Просто пикник на спасательной лодке, — голос Мульдера потусторонне звучал из густого дыма.
— Как интересно, — послышался голос Мелиссы.
— Ничего интересного. — Это опять был Беннистер, которому уже мерещились заголовки в завтрашних газетах. Он знал, что закон запрещает использовать осветительные ракеты без особой необходимости. — Ты пьян, Фанни?
— Немного, сэр.
— Я буду грести, — шепотом сказала Джилл-Бет.
Мы продвигались вдоль берега, держась все время под прикрытием деревьев. — Этот ублюдок хотел меня убить! — трагически прошептала она.
— Мне показалось, он вас насилует.
— Это только сначала. Ваш мотор работает?
— Я выбросил десять фунтов на ветер, если не работает! — может, «Сигалл» и не ракета, но, слава Богу, свое дело знает. Я потянул за шнур, старенький мотор чихнул и завелся. Услышав этот звук, из сада на нас тут же направили прожектор, но нависающие над водой деревья служили прекрасной маскировкой. Ветки хлестали нас, когда я открыл дроссель-клапан. Я услышал, как Джилл-Бет захихикала, — очевидно, начиналась реакция на паническое бегство. — В сумке сухая одежда, — сообщил я.
— Ты гений.
Я подождал, пока мы обогнем Сенсом-Пойнт, и уж тогда только вышел из-под спасительного покрова. Сейчас нас уже не могли увидеть из дома, и я направил шлюпку к основному каналу, максимально открыв при этом дроссель. «Сигалл» работал, но как-то странно, и, выйдя на освещенное луной пространство, мы потащились со скоростью катафалка. На свету я обнаружил, что со мной в шлюпке сидит очень мокрая, очень загорелая и совершенно голая девушка, и досуха вытирается одним из моих запасных свитеров. Казалось, она ничуть не смущается. Из вежливости я отвернулся, но у меня было достаточно времени, чтобы заметить, что у нее загорело все тело и что это тело было прелестным.
— Что, нравится? — спросила она.
— Очень.
Она облачилась в свитер и мои старые джинсы, которые закатала до икр, отжала волосы и посмотрела вверх по реке.
— Куда мы направляемся?
— К домику Джимми Николса. Ты ведь знаешь Джимми?
— Я встречала его. — По правому борту ярко светились огоньки деревни, а двумя милями выше по течению в воде отражались городские огни. Джимми жил недалеко от города.
Джилл-Бет копалась в моей сумке.
— Нет ли там шлепанцев?
— К сожалению, нет.
Она поглядела на меня и улыбнулась.
— Спасибо, что спас меня.
— Ну, для того и существуют белые рыцари, — заметил я.
В этот момент раздался дьявольский рев, точнее говоря, сначала я услышал сотрясающий удар, а затем уже — рев мощных моторов. Я понял, что мы не успеем добраться до цели. Я потянул на себя рычаг и молил Бога, чтобы наш слабенький мотор обогнал сверкающие двигатели «Уайлдтрека». Я совершенно забыл о мощном катере, стоящем в эллинге.
Джилл-Бет тоже поняла, что означает этот звук.
— Этот ублюдок так просто не отвяжется, а?
— Чертов бур! — Я направил шлюпку к более темному западному берегу, где к тому же было больше нависших над водой деревьев, и взглянул назад, туда, где угасающие огоньки все еще высвечивали силуэт Сенсом-Пойнт. Моя дымовая завеса еще окончательно не рассеялась, и сквозь нее пока что не было видно мощного катера.
Джилл-Бет испугалась.
— Он знает, зачем я здесь, — с удивлением проговорила она.
Я подозревал, что тоже знаю, зачем она здесь, но сейчас было не до объяснений, поскольку яркий сноп света неожиданно ударил по реке. Мульдер, если это, конечно, он вел «Уайлдтрек-2», включил поисковый прожектор. Он все еще не дошел до Сенсом-Пойнт, так что свет пока был далеко, но я знал, что через несколько секунд катер нагонит нас.
— Скорее, ты, ублюдок! — подгонял я мотор.
— Боже! — Когда показался острый нос «Уайлдтрека-2», Джилл-Бет окончательно струхнула. Максимальная разрешенная скорость на реке составляет шесть узлов, а он, наверное, делал все двадцать, да еще все время прибавлял, но это было нам только на руку, так как при увеличении скорости нос катера поднимался и Мульдер ничего не видел впереди. След, оставляемый им, походил на тончайшую паутину из брызг.
— Пригни голову! — приказал я. Джилл-Бет легла на дно, и мы протиснулись под ветки. Луч прожектора миновал нас, а катер устремился в главный канал. Сейчас он летел со скоростью около тридцати узлов, а грохот его моторов мог поднять мертвого из могилы на кладбище в миле отсюда. Я протиснулся мимо девушки и привязал шлюпку к сучку. — Дай-ка мне твои брюки, — попросил я. Та была озадачена, но все же протянула мне брюки, в которых была на вечеринке. Я повесил их на борт шлюпки, одну штанину завязав за планшир, а другую свесив в воду.
— Это маскировка, — объяснил я. — Он ищет деревянную шлюпку, а не что-то бело-коричневое.
Свисающие над водой ветки, конечно, помогут нам, но я понимал, что прожектор у Мульдера достаточно мощный, чтобы его свет проник даже сквозь листву. Я лишь надеялся, что белая материя замаскирует нас.
— Он останавливается, — сказала Джилл-Бет почти шепотом, скорчившись на дне лодки.
Катер замедлял свой бег. Мотор работал глухо. Нос катера опустился, и его блестящий, серебристый, как у самолета, корпус дрейфовал по течению. Мульдер гнал катер до того места, дальше которого, по его расчетам, мы уйти не могли, и теперь он начнет обследовать местность.
— Пригнись! — Я скорчился на дне вместе с Джилл-Бет.
Луч миновал нас, затем остановился, вернулся и опять зашарил дальше. Сейчас звук мотора напоминал бормотание — шел поиск. По первому заходу Мульдер упустил нас, но он вернется.
Джилл-Бет указала на мокрые брюки, которые я повесил на планшир, и сказала:
— Военный трюк?
— Как это?
— Ты же был ранен не в автокатастрофе, ведь так?
— Наверное, ты наслушалась сплетен.
— Сплетен? — Она засмеялась, но как-то мягко, а ее лицо было совсем близко, и я чувствовал ее дыхание на своей щеке. — Ты капитан Николас Сендмен, имеющий боевую награду. Твоя последняя характеристика перед Фолклендами была весьма неопределенной. В ней говорилось, что капитан Николас Сендмен хороший офицер, отлично зарекомендовал себя в Северной Ирландии, но не очень охотно исполняет свои повседневные обязанности. Резюме — не амбициозен. Проводит слишком много времени на своей яхте. Солдаты тебя любили, но это ведь не основание для направления в штабное училище. Вообще-то они хотели, чтобы ты покинул полк, тогда они назначили бы на твое место кого-нибудь помоложе. Считалось, что у тебя не было стремления выделиться, но, встретившись с настоящим врагом, ты доказал, что это не так.
Какое-то время я молчал. Вода, побулькивая, текла вдоль нашей шлюпки. Я отодвинулся от Джилл-Бет, чтобы получше рассмотреть ее смуглое лицо, на котором играли тени.
— Кто ты?
— Джилл-Бет Киров, как театр. — Она усмехнулась, и ее зубы блеснули белизной на фоне темной кожи. Я поднял голову и увидел, что «Уайлдтрек-2» ведет поиски у дальнего берега. Я различил силуэт Мульдера на ярком свете, освещавшем густую листву.
— Кто ты? — повторил я.
— Я работаю на Яссира Кассули. Слышал о таком?
— Тесть Беннистера?
— Бывший тесть, — уточнила она и вся напряглась, потому что в этот момент луч прожектора направился к нам, и казалось, что он светит прямо на нас двоих. Он пробрался в ветви, и листья ивы над нашими головами вспыхнули ярким серебристо-зеленым огнем и тут же погасли — луч пошел дальше. — О Боже! — прошептала Джилл.
— Все нормально. — Я положил руку ей на плечо, чтобы она не поднимала головы. Луч уклонился в сторону и освещал уже другое подозрительное место, но моя рука осталась там, где была. Девушка не двигалась. — А что делаешь для Кассули? — спросил я шепотом, словно Мульдер мог услышать меня сквозь рев работающего вхолостую мотора.
— Расследую.
— Частный детектив? — поразился я. Я всегда считал, что частные детективы существуют только в фильмах, но как еще она могла узнать подробности моего личного дела?
— Страховой агент, — поправила она. — Я работаю в морском отделе страховой компании, принадлежащей Кассули.
— А что ты расследуешь?
— Черт побери, — пожала она плечами, — что надо. Например, когда парень заявляет, что серийная яхта стоимостью в миллион превратилась в подводную лодку, нам становится любопытно.
Я попытался представить себе, как Джилл-Бет обращается с проходимцами, но не смог.
— Ты не похожа на следователя.
— А ты ожидал кого-нибудь типа розовой пантеры? Глупости, Ник. Конечно, я не выгляжу как полицейский. Увидев цыпленка в бикини, никто не побежит к адвокату, это понятно. Мне предложат выпить и постепенно выложат то, чего никогда бы не рассказали человеку с магнитофоном. — Джилл-Бет взглянула на реку, но Мульдер был далеко.
— А что ты расследуешь здесь? — спросил я.
— Жизнь Надежны Беннистер была застрахована компанией ее отца на миллион долларов. Угадай, кто получатель?
— Энтони Беннистер?
— Так точно, солдат. — Она усмехнулась. — Но если Надежну убили, нам не надо платить страховку.
Оттого, с каким спокойствием и доверительностью эта девушка говорила об убийстве, мне стало неуютно, и я убрал руку.
— Ее убили?
— Именно это я и пытаюсь доказать. — Мрачный тон, с которым она произнесла эти слова, ясно говорил, что пока все ее усилия безуспешны.
— А еще чем ты занимаешься?
Очевидно, Джилл-Бет уловила в моем голосе подозрение, потому что ответила очень осторожно:
— Больше ничем.
— Испортила мачту на «Уайлдтреке»? — предположил я. — Обрезала швартовы?
— Господи! — ее передернуло. — Ты думаешь, я такая дурочка? За кого ты меня принимаешь?
Но если это не она, то кто же? Тем не менее я поверил ее энергичному протесту, потому что мне хотелось, чтобы Джилл-Бет была прямой и честной.
— Извини, — сокрушенно произнес я.
— К черту, Ник. Мне самой очень хотелось бы знать, кто следит за Беннистером, но уж точно не я. Ш-ш... — Она приложила палец к моим губам, потому что «Уайлдтрек-2» развернулся, ускорил свой бег, и яркий сноп света опять устремился в нашу сторону. Мульдер еще раз закрыл дроссели. Осторожно высунув голову, я увидел, как огромный мощный катер бесшумно, словно призрак, движется к нашему западному берегу. По беспорядочным скачкам прожектора я понял, что Мульдер в замешательстве, но у него еще оставался шанс обнаружить нас.