— Похоже, что это старейшина или вождь этого племени, — сказала Мариша.
Дальше шла фотография Антона, мирно беседующего с вождем на фоне деревни, фотография Антона, который передавал вождю, уже переодетому в европейскую одежду и находящемуся во вполне обычном деловом кабинете, какие-то чертежи. При этом Антон что-то втолковывал вождю. Кажется, у Антона с этим знатным африканцем налаживались самые теплые и продуктивные отношения. Потом были фотографии Антона под руку с какой-то юной негритяночкой. Хорошенькой и почти обнаженной, если не считать того, что она была обильно украшена цветами, бусами и прочими побрякушками. На заднем плане ликовало и плясало все племя, а вождь выглядел каким-то на редкость растроганным и счастливым.
— Не хочу тебя расстраивать, но это очень похоже на свадьбу! — сказала Мариша своей подруге, внимательно изучив несколько фотографий.
Юлька кивнула. Ей тоже так показалось. Последние четыре фотографии изображали какое-то строительство, которое началось в тропическом лесу. Рыли котлован, вбивали в него какие-то сваи. Надстройкой реял неизвестный подругам флаг. Все работы контролировались белыми людьми, но трудились на стройке африканцы. На двух фотографиях на стройке появился вождь собственной персоной вместе со своей семьей и телохранителями. Антона видно не было.
— Я тут не слишком много поняла, — сказала Юля. — Из-за чего весь сыр-бор разгорелся? Зачем этим парням на машине нужны эти фотографии? Они же вполне невинны.
— Это на твой взгляд они невинны, — рассудила Мариша. — Но любое блюдо можно подать под разным соусом. Раз кто-то спрятал эту пленку в машину Антона, а другой гонялся за ней по всему Берлину, значит, на ней запечатлены важные события. Нужно сделать копии этих фотографий.
И подруги обратились к приемщику со своей просьбой.
— Снова срочно? — подозрительно поинтересовался тот у подруг.
— Да, — твердо ответила Мариша. — И поторопитесь, времени у нас с подругой в обрез. Мы даже никуда не уйдем, так и будем тут ждать.
Приемщик, который уже окончательно убедился, что клиентки достались ему с причудами, даже спорить не стал. Он отпечатал еще один комплект фотографий, взял с подруг деньги и выбил чек, ворча, что некоторые женщины просто не знают уже, куда деньги девать.
— Если он так тревожится о сохранности содержимого кошельков всех своих клиентов, то неудивительно, что он такой лысый, нервный и потный, — сказала проницательная Мариша, выйдя на улицу.
Но Юля уже и думать забыла о приемщике. Ее беспокоила другая мысль.
— Вот теперь у нас есть фотографии, есть пленка, но это ровным счетом не пролило никакого света на то, где искать Антона.
— На этот счет не беспокойся. Теперь, когда мы решили проблему с пленкой и у нас есть свободное время, мы можем навестить соседей Вольфа.
— Зачем? — удивилась Юля. — Лучше сходить в полицию и отдать им эту пленку.
— Пленку? — переспросила Мариша. — И что на этой пленке такого, что могло бы заинтересовать полицию?
— Ну, не знаю, — задумалась Юля. — Зачем-то ведь она тем бандитам нужна. А зачем нам ехать к соседям Вольфа?
— Как зачем? — в свою очередь удивилась Мариша. — Ты разве не видишь, что смерть Вольфа каким-то образом связана с исчезновением твоего мужа? Сначала тому и другому подбросили попугаев, потом один исчез, а другой погиб. Насчет исчезновения Антона мы раскопали уже все, что можно. Теперь придется рыть вокруг Вольфа.
— В каком смысле рыть? — ужаснулась Юлька, перед мысленным взором которой почему-то встала могилка Вольфа, которую они с Маришей темной ночью раскапывают с непонятным, но явно нездоровым азартом.
— Говорю же тебе, опросим соседей Вольфа, — объяснила свою мысль Мариша. — Не может быть, чтобы никто из них ничего не знал, не видел и не слышал. Так не бывает, даже если люди и не стараются поддерживать каких-то особых теплых отношений с соседями. Но от соседей и их пороков, больших или маленьких, все равно никуда не денешься.
— Ты так думаешь? — спросила Юля.
— Угу, — решительно кивнула Мариша. — Вот, к примеру, моя мама и тетка летом жили на уединенном хуторе в Прибалтике у какой-то теткиной университетской подруги. Тактам до ближайшего жилья было километров пять. И представь себе, эта прибалтийская подруга была осведомлена о житье-бытье соседей так же хорошо, как если бы они жили прямо у нее в доме. И при этом особым любопытством она никогда не грешила. Просто когда человек стремится к одиночеству и наконец это одиночество получает, он начинает понимать, что оно вовсе не так уж и привлекательно, как ему казалось, когда он, к примеру, жил в многоквартирном доме с обилием соседей. Тогда они его раздражали. А теперь он начинает относиться к ним с любопытством. Отправляясь на прогулку, он даже стремится спланировать свой маршрут так, чтобы подсмотреть, чем в данный момент заняты его соседи, и перекинуться с ними парой фраз.
— Ух ты! — восхищенно пробормотала Юлька. — Целая лекция по психологии. Но давай вернемся к практической стороне вопроса. Как нам добраться до дома, где жил Вольф? Машины у нас нет, точного адреса этого Вольфа, между прочим, тоже нет.
И подруги на некоторое время задумались над очередной задачей.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
— А я знаю! Пусть у нас нет адреса Вольфа, но у нас же есть Кэт! — воскликнула Мариша после нескольких минут размышлений. — А у кошечки есть и машина, и адрес Вольфа.
— Да, правильно, — без особого энтузиазма пробормотала Юлька, которую не радовала перспектива ехать на то место, где, вероятно, был убит человек. — Значит, едем к ней?
— Сначала позвоним, — возразила Мариша. — Может быть, она на работе.
Но Кэт оказалась дома.
— Я так переживаю из-за Антона, — пролепетала она в трубку. — У меня вся работа валится из рук. Поэтому я решила туда вообще не ходить. Взяла отпуск.
— Я понимаю, — ответила Мариша. — Но мы хотели совершить поездку к бывшему дому Вольфа. Единственное затруднение, что мы не знаем адреса покойного.
После этого в трубке воцарилось молчание. Кажется, Кэт была ошеломлена последним произнесенным Маришей словом.
— Как — покойного? — наконец пробормотала она, и Марише стало совершенно ясно, что Ганс не поставил Кэт в известность о печальной судьбе друга ее любовника.
— Вольф мертв, — заявила она Кэт. — Говорю тебе это с полной ответственностью.
После этого заявления Кэт так разволновалась, что согласилась встретиться с подругами уже через полчаса. Кэт согласна была бы встретиться и раньше, но полчаса — это минимальный срок, за который подруги могли добраться до ее дома.
— Мне просто не верится, что Вольфа убили! — приветствовала их Кэт. — Неужели это правда?
— То, что Вольф мертв, — абсолютная правда, — кивнула Мариша. — А вот убили его или он умер сам, это еще пока неизвестно.
— Господи, — пробормотала побледневшая Кэт. — Какой ужас! А кто его нашел?
— Собака соседа, — не слишком охотно поделилась информацией Мариша, прекрасно сознавая, что за этим последует. — Она его отрыла во время прогулки. А потом ее хозяин — художник — сообщил о находке в полицию.
И как предвидела Мариша, Кэт горько разрыдалась.
— Может быть, и Антон, как и Вольф, лежит где-то закопанный, а мы про это даже не знаем, — прорыдала она. — И не узнаем никогда!
Такой подход к делу в корне не устраивал Маришу по двум причинам. Во-первых, Юля тоже начала хлюпать носом, что нервировало Маришу, которая не могла видеть своих друзей в слезах. А во-вторых, что было более практично, Кэт рыдала, а следовательно, не могла вести свою машину к бывшему дому Вольфа.
— Антон жив и здоров! — бодро заявила Мариша. — Юлька, перестань рыдать. Германия — густонаселенная страна. Тут спрятать труп довольно сложно. Это ведь не Россия с ее просторами. Антон просто удрал от вас.
Но почему-то ее слова не утешили двух женщин. Напротив, после слов Мариши они зарыдали еще горше и даже попытались упасть друг другу в объятия.
— Боже мой! — воскликнула Мариша. — Нельзя же так распускаться! Нужно искать Антона. Если вы будете сидеть и рыдать, то никогда его не найдете!
Вот это подействовало. Кэт вытерла глаза и заявила, что действительно нужно ехать. Юля с ней целиком и полностью согласилась, и все трое отправились на машине Кэт в сторону бывшего жилища Вольфа. Добрались они туда часа через полтора, что по меркам Германии могло считаться длительным путешествием в глушь. Но даже в этой глуши стоял ярко-желтый почтовый ящик и было заасфальтированное дорожное покрытие.
— Это почтовый ящик Вольфа, — содрогнувшись от пережитых воспоминаний, сказала Кэт. — В нем я и нашла дохлого попугая.
Мариша сделала в памяти отметку: показать Кэт иллюстрации с изображением сенегальских попугаев. Мариша была уверена, что попугай из почтового ящика Вольфа тоже сенегальский, но ей все же хотелось убедиться в своей правоте.
— Скажи, а где почтовые ящики соседей Вольфа? — спросила Юлька у Кэт.
— К дому писателя и к дому художника ведут свои дороги, — сказала Кэт. — Там и стоят их почтовые ящики.
— Значит, в этот почтовый ящик могла приходить корреспонденция только для Вольфа? — уточнила Мариша.
— Да, — кивнула Кэт. — Именно так.
— Я осмотрю ящик, — сказала Юлька. — На всякий случай. Она и в самом деле его осмотрела. Полиция, видимо, еще не успела оповестить всех знакомых Вольфа о его смерти, и почта покойному продолжала приходить. Кроме кучи счетов, Юля нашла в почтовом ящике одно загадочное послание. Это была короткая записка, написанная по-немецки, печатными буквами синей пастой, которая гласила: «Берегись мести короля». Записка была вложена в конверт без обратного адреса, но на нем стоял штемпель города Бухареста.
— Очень интересно, — пробормотала Мариша. — Судя по дате, письмо было отправлено через день после того, как пропал Антон. Однако пришло оно уже после обнаружения тела Вольфа и появления возле его дома полиции. Иначе полицейские бы это письмо изъяли не задумываясь.