— Ненавижу! — еле слышно прошептала Урано, чуть не плача от бессильной злости.
За какую-то четверть часа галера нагнала «Деву-птицу» и теперь шла с нею бок о бок, неуклонно сокращая расстояние. Весла взмахивали все реже, вот-вот капитан скомандует их убрать — и тогда на палубу меналийца полетят абордажные крючья.
Лумтай и не пытался уклониться от атаки. Если переговоры провалятся, рассчитывать оставалось лишь на «Драконью глотку». Эх, будь таких штук пять или семь, тогда точно отбились бы, а так — смелые надежды, скажем прямо…
На кормовой и носовой надстройках галеры уже толпились солдаты, готовые к абордажу, среди них Джарвис насчитал не менее десятка арбалетчиков. Смуглые лица анатао, черные храмовые одежды — и на этом темном фоне особенно зловещей казалась белизна маски, похожей на раскрашенный золотом череп… Урано, собственной персоной!
— Лично приперлась… — вполголоса уронила Тай, вложив в это замечание изрядное количество яду. И не имея больше сил длить напряженное ожидание, крикнула: — Чего тебе от нас надо?
— Твоей смерти! — последовал немедленный ответ. — Но сначала верни косметичку, сука!!!
Почти против воли Джарвис и Берри рассмеялись нервным смехом. На самой галере тоже послышались сдавленные смешки. Одна Тай даже не улыбнулась. Ни слова не говоря, она скрылась в надстройке и через минуту снова появилась на палубе, держа в руках ларец с райской птицей на крышке. Размахнувшись изо всех сил, она кинула злополучную шкатулку в сторону анатаорминского корабля. Ударившись об одно из весел, ларец упал в воду, но от удара раскрылся, и зрители с обеих сторон успели заметить, что он абсолютно пуст.
— А где содержимое? — взвыла Урано не своим голосом.
— О нем речь не шла, — отозвалась Тай своим обычным мрачно-ироническим тоном. — Ты просила вернуть только косметичку. А содержимое я буду исследовать. Всесторонне, с применением специального оборудования. Работа у меня такая.
— А потом мы продадим строительной гильдии Менаэ-Соланна рецепт самой стойкой в мире штукатурки! — подхватил Берри. — И обогатимся на всю жизнь!
— Тварь поганая! Будь ты проклята! — Урано топнула ногой и — видно, не зная, чем бы еще подкрепить свои слова для пущего веса — метнула в сторону «Девы-птицы» огненный шар, мгновенно выросший в ее ладони. Тот стремительно помчался к кораблю Лумтая, но аккурат на полпути неожиданно замедлил скорость, на глазах начал тускнеть и наконец, уже изрядно померкший, с шипением рухнул в море, так и не достигнув борта.
— Неубедительно, — с показным равнодушием бросила Тай. — Меня не впечатлило, а тебя, братец?
— Абсолютно неубедительно, — с воодушевлением согласился Берри. — Кто ж с такого разворота носовыми стреляет?
Словно для того, чтобы опровергнуть его слова, раздался свист арбалетных болтов. Как всегда, Джарвис мгновенно отреагировал на опасность и рухнул за фальшборт, увлекая за собой Тай и Берри. В этот момент «Дева-птица» вильнула в сторону. Обернувшись через плечо, принц увидел, как на юте одиноко высится «Драконья глотка» — матросы попрыгали в люк, едва увидели вскинутые арбалеты, Лумтай же укрылся за мачтой, и незакрепленный штурвал со скрипом проворачивался. Когда Джарвис снова перевел взгляд на галеру, весла уже были убраны. Между бортами кораблей оставалось не более двадцати шагов. Абордажная команда держала крюки наготове, а арбалетчики без лишней суеты готовились ко второму залпу. Миллион морских чертей!!!
Единственным, кто среди этого кошмара не утратил способности соображать, был Берри — может быть, оттого, что лично ему ничего не грозило, ведь он в любой момент мог покинуть тело Тано. Его-то и осенила спасительная идея.
— Джарвис! — позвал он хриплым шепотом. — Есть же у тебя какая-то магия! Попробуй остановить их стрелы!
Джарвис машинально кивнул и, стараясь не думать о том, что делает, поднялся навстречу новому залпу. Шансов все равно нет — Лумтай же предупредил, что не будет держаться до последнего. Лучше уж так, чем от пыток, которые измыслит эта стерва в маске…
Он вскинул ладони навстречу летящим болтам — совсем так же, как когда-то отражал атаку Йессы — и больше всех удивился, когда те, словно наткнувшись на незримый щит, с плеском осыпались в воду.
Впрочем, нет — абордажные группы на галере пришли в еще большее замешательство. Во всяком случае, готовности прыгать на палубу «Девы-птицы» у них явно поубавилось. Многие начали оглядываться на Урано — несомненно, желая обрести в ней какой-то противовес вражеской магии.
Зато Берри, похоже, воспринял все происходящее как должное.
— Что, съели? — довольно проорал он. — Здесь вам не ваш Скалистый остров!
И тут его посетила новая идея.
— Слушай, Джарвис… а на полный бортовой залп тебя хватит? В смысле — так же, как эта зараза носовым?
Джарвис хотел было сказать, что на такое его сил не достало бы и в лучшие времена… но неожиданно почувствовал, что энергия так и переполняет его, словно он оказался над каким-то странным источником и теперь пил из него каждой клеточкой своего тела, если такое сравнение уместно. Сколько у Лумтая встает пушек вдоль борта, семь? На семь огненных шаров этой силы вполне хватит. Даже на восемь!
И снова ему не потребовалось произносить вслух направляющие слоги. Он лишь вздохнул полной грудью, сделал легкое движение кистью руки — и восемь шаров из ярко пылающего белого огня с еле заметным зеленоватым отливом закачались вдоль борта «Девы-птицы».
— Давай, Джарвис, преподадим им науку побеждать! — завопил Берри в полном восторге. — Товьсь! — он зажмурил один глаз, явно имея в виду знаменитого вайлэзского флотоводца Сенрива, ведущего свою эскадру в бой против флота мятежной Таканы. Принц мог бы поклясться, что сейчас друг Тай и пятилетний меналийский мальчишка управляют телом Тано абсолютно на равных правах. — Цельсь! Пли-и!
Джарвис взмахнул рукой, и зеленовато-белые огненные шары жизнерадостно устремились к галере. Урано выбросила вперед ладони, копируя защитный жест долгоживущего, но это не возымело никакого эффекта — комки энергии беспрепятственно достигли цели. Пять тех, что шли посередине, угодили на гребную палубу и не столько привели к каким-то разрушениям, сколько вызвали панику — гребцы в страхе кинулись прочь от колдовского огня, отчего галера заметно осела на противоположный борт. Зато два левых потрудились на славу — огонь разом объял кормовую надстройку, мачта на ней вспыхнула, как сухое дерево в грозу. Крайний же правый огненный шар врезался в бушприт, переломив его не хуже ядра из катапульты, а оттуда пламя перекинулось на снасти, приводя их в полный беспорядок.
Галеру мгновенно охватил ужас. Люди в черном заметались по кораблю, разом потеряв интерес к троим с «Девы-птицы». Сквозь огонь и дым Джарвис разглядел Урано, которую волок куда-то за руку один из моряков. На гребной палубе пламя весело пожирало весла правого борта.
— Как мы их! Здорово, правда, Тай? — Берри хохотал во все горло и разве что не прыгал. Тай тоже усмехалась, удовлетворенно глядя на ущерб, причиненный магическим «бортовым залпом».
— Ну вы даете, ребятки! — подошел к ним Лумтай. — Я едва не обделался со страху, когда они пальнули первый раз. Это ж тебе не меналийский патруль. А вы… Круты, слов нет!
— Ты знал, что у тебя на корабле долгоживущий, — как ни в чем не бывало обернулась к нему Тай. — Чему тут удивляться? Я так понимаю, теперь эту галеру можно списывать со счета.
— Истинно так, — кивнул Лумтай. — Пусть возносят молитвы своему черному богу, если вообще сумеют добраться до берега…
Междуглавье(продолжение)
…прошла одна декада, доползла до середины вторая. И мы погрешим против истины, если скажем, что Тай провела их сплошь в напряженном ожидании — юная монахиня прекрасно умела в предвкушении лучшего жить сегодняшним днем, и каждую ночь ее ласкали новые руки.
На шестнадцатый день она оделась в цвета огня — костер оранжевых вуалей вокруг тонкого тела, в ярко-оранжевой копне волос тут и там блестят золотые нити. Однако привычная маска Тай с этим нарядом не сочеталась никак — скорее уж сюда просилась броская роспись с глазами на пол-лица. Девушка долго смотрелась в ручное зеркальце… и наконец, плюнув, принесла возможность быть узнанной в жертву своим представлениям о гармонии. В конце концов, в Замок ходят развлекаться, а не ждать и надеяться!
Она протанцевала четыре танца, причем все четыре с разными партнерами, а затем, решив передохнуть, поднялась на галерею. Взяв с подноса у разносчика, похожего на пеструю голенастую птицу, бокал с миндальным молочком, Тай облокотилась на широкие перила и принялась изучать кипящую внизу разноцветную толпу.
Внимание ее привлек мужчина, одиноко стоящий у ближней колонны — высокий и сильный, с широким разворотом плеч… и в совершенно непривычном для Замка наряде.
Мужчины традиционно более консервативны в одежде, чем дамы, и посетители Замка, по большому счету, не были исключением. Все их изыски и извраты основывались на континентальном типе мужского костюма — рубаха, штаны и камзол или куртка. Форма обуви и головных уборов, ширина рукавов и штанин, длина верхней одежды и волос — все это могло быть самым разным, но в конечном счете неизбежно оказывалось меналийским, алмьярским, такано-вайлэзским либо причудливым смешением этих трех традиций.
Незнакомец же был одет в расширяющиеся книзу синие штаны с богатой золотой вышивкой и такую же расшитую безрукавку на два пальца выше талии, без застежки на груди. Кроме безрукавки, тело его выше пояса прикрывали лишь падающие на грудь нити бисера, гладкая смуглая кожа рук и плеч в полумраке бального зала отливала темным золотом. Лицо его, как показалось Тай, было покрыто чем-то вроде зелено-золотой паутины, а голову венчала причудливая, почти женская прическа из сложных узлов и петель, делавшая его еще выше. Но невзирая на эту прическу, на бисерное ожерелье и витые браслеты на обнаженных руках, в незнакомце не было и намека на женственную изнеженность, порой свойственную прислужникам Элори — напротив, его сила была столь несомненна, что могла позволить себе быть и мягкой, и чувственной без малейшего ущерба своему достоинству. И экзотическое одеяние обрамляло эту странную красоту столь