— Это серьезно! — Подтвердил мои опасения дедок.
— Если что, — прямо спросил его я. — Храм нам поможет?
— Это зависит от того кто твои враги. — С безжалостностью опытного хирурга, отрезал дедок. — Иногда бывает, что даже Храм становится бессильным. …Но коли к тебе послали даже Меня, наверное ты чем-то сильно заинтересовал Стоящих на Пятой Ступени.
Но если твои враги действительно сильны, это будет стоить Храму очень дорого. Что ты можешь предложить взамен?
Угу, подумал я, — выходит уже пошла торговля. А глаза-то у этого мирного лекаря такие хитрые-хитрые… Интересно, насколько часто в этом мире, наверх в ученых заведениях, пробиваются наивные романтики, а насколько, — прожженные политиканы?
— Я могу открыть тебе одну тайну крови. — Шепотом, для большего драматизма, ответил я. — Это поможет спасти тебе тысячи жизней и прославить Храм еще больше.
— Какую? — сразу насторожился дедок.
— Кровь можно переливать одному человеку от другого с помощью тонких трубочек!!! Но тут есть одна тайна. У всех людей, разные виды крови. Всего их четыре! И если начать переливать неправильную, — больной умрет.
Если Храм, окажет нам свое покровительство, я расскажу тебе, как их отличать друг от друга!
— Тогда почему ты не переливал кровь ему? — Указал дедок на спящего каким-то нервным сном Зувгура.
— Потому что я так и не научился пока делать настолько тонкие трубочки. — Честно признался я, и это было чистой правдой.
— Тогда откуда ты знаешь что это правда? — Спросил дедок. — А-а, видения что тебе насылает Икаоитииоо!!!
…Хм… А я ведь этому дедку еще ни разу не говорил, что видения мне насылает именно Икаоитииоо.
Глава 15
Аиотееки объявились у нас уже под вечер. Уж не знаю чего там из себя изображала первая оикия, пришедшая с длинными прутиками. Кажется они даже не были аиотееками, скорее, какая-то местная группировка, взявшаяся вершить закон.
Но вот следующие за ними, аж пять оикия закованные в панцири и с длинными копьями в руках, ни с кем другим уже перепутать было невозможно.
— Эй там, на корабле. — Властно крикнул тот самый мужик, что возглавлял прутоносцев. — Добрые жители города Аоэрооэо говорят на всех перекрестках и площадях, что вы на них напали и убили многих. Наместник сильно этим недоволен и велел привести вас на Суд!
…Вот и началось как раз то, чего я так сильно и боялся. Думаете разные чиновно-рейдерские захваты это изобретение исключительно нашего времени? Хренушки вам. Наши далекие предки тоже были не глупее паровоза и прекрасно понимали, как можно конвертировать Власть в звонкую монету и забирать себе чужое с помощью клеветы, или выкрученной наизнанку правды.
— Хм… Лаакраак… Ты ли это? — Раздался внезапно голос дедка. — Как здоровье твоего почтенного отца?
— Э-э-э… — Лаакраак явно растерялся. — Мудрейший Догоситаак, — проблеял он. — А что вы тут делаете?
— Кто-то напал на родичей гостей Храма, пока те делились там с нами своей мудростью, и Стоящие Высоко, сочли своим долгом, отправить Меня им на помощь.
Так кто те жители Аоэрооэо, что посмели обвинить гостей Храма? Почему ты не привел их с собой, чтобы мы могли выслушать обвинения из их уст?
Бедолага Лаакраак, явно не знал что ответить на это, и стоял с открытым ртом. А оикия прутоносцев за его спиной, явно пришла в смущение и попятилась.
Увы, праздновать победу было слишком рано. Аиотеек, что привел с собой оикия воинов, вышел вперед.
— Я буду говорить за мертвых. — Довольно смело заявил он. — А их тут мы нашли немало!
Вот честно скажу — зря он так. После его слов над всей «площадкой для диспута», повисла нехорошая тишина, а уровень напряженности в атмосфере, рванул вверх, как ракета Гагарина.
С одной стороны пять полных оикия, по масштабам «моего берега» — уже целое войско. Но пока мы все находимся на корабле, их преимущество не особо велико — штурмовать качающийся на волнах корабль с высоким бортом и узкими сходнями строем не пойдешь. И уж тем более, не полезешь на борт, стоя по пояс или по грудь в воде.
Особенно когда на палубе уже собрались две наших полных оикия бойцов, и примкнувших к ним матросов.
И не просто собрались. А собрались, одетые в доспехи, с длинными копьями в руках и особо жутко выглядящими полузакрытыми шлемами на головах. Тут ведь, как я заметил, шлемы были еще жуткой редкостью и признаком не просто высокого, а сверхвысокого положения, которое может обеспечить лишь невыразимо беспрецедентный уровень крутизны. Только самые лучшие бойцы, составлявшие гвардию Больших Боссов, могли позволить себе носить что-то подобное. А тут — целая толпа в таких шлемах, — есть о чем задуматься, делая ставки на исход возможного столкновения.
А еще, над каждым шлемом торчит высокий гребень из лошадиных волос… Думаете это простое украшение? Думаете просто так, чуть ли не до конца девятнадцатого века, солдат наряжали в высокие головные уборы? А вы попробуйте сойтись в драке с человеком, возвышающимся над вами на полметра!
Да, конечно вы будете знать, что эти полметра сплошная пустота и немножко ткани и картона. Но рукопашный бой ведется на инстинктах, а инстинкт заставляет опасаться более высоких по росту противников. …Потому что он, инстинкт, возник не просто так, а на основе миллионов лет горького опыта. Когда выживал тот, кто вовремя успевал удрать от противника размерами больше себя, а не лез с ним в бессмысленную битву, в которой чаще всего даже выигрыш будет означать поражение, ибо победитель будет изранен и поломан так, что не сможет прокормить и защитить себя.
А если против тебя стоит целый строй таких… закрывающих обзор и даже солнечный свет?
А если они стоят на высокой палубе корабля, и от этой палубы до кончика гребня, где-то метра два — два с половиной, а вместо глаз у врагов лишь какие-то узкие щели посреди пугающих масок?
Нет, конечно аиотееки никогда не были трусами. По крайней мере, я таких среди них не встречал. Но тут и инстинкты заставляли опасаться куда более высокого противника, и разум подсказывал, что попытка прямого конфликта с этими огромными и прекрасно вооруженными чужаками, обернется огромными жертвами. …Да еще и думаю мудрость, свойственная политикам и полководцам, подсказывала командующему этим отрядом аиотееку, что если сейчас они потерпят поражение, или хотя бы понесут огромные потери в схватке с чужаками, на глазах у жителей Аоэрооэо, ничем хорошим это не обернется.
…Да еще и вероятный конфликт с Храмом, объявившим чужаков своими гостями… А ведь за Храмом стоят не просто люди, за Храмом стоит сам Икаоитииоо, и сотни других Духов и божков рангом пониже! Тут можно так нарваться, что потом еще и на том свете аукнется…
Но, с другой стороны, надо ведь и марку держать! Вот аиотеек и попытался, по привычке надавить на нас авторитетом своего племени, которое уже успело тут всех прогнуть. …Или убить непрогнувшихся.
Если исходить из кое-каких подсчетов, тут уже росло второе поколение аиотееков, привыкших что им подчиняются беспрекословно, и всех остальных, осознавших что любое неподчинение власти степных всадников автоматически означает смерть.
…Только мы, вот, в эти поколения не входили. У нас как раз все было наоборот — на палубе «Морского Гуся» стояли представители двух поколения ирокезов, привыкших к тому что этих самых всадников можно, и даже нужно бить при всяком удобном случае, и не испытывавших перед ними никакого душевного трепета. Зато еще толком не остывших после утреннего боя, и готовых в любой момент поквитаться за наших погибших.
…Так что мне пришлось присматривать и за теми, кто стоял передо мной. И за теми, кто защищал меня сзади. Потому как доводить дело до откровенного конфликта пока а мои планы не входило. Так что первым делом сделал успокаивающий жест своим бойцам и бросил несколько слов Лга’нхи, попросив придержать наиболее горячих.
Хотя в мирной жизни мы с ним частенько спорили по разным поводам, во время боя и других экстремальных ситуаций умудрялись чувствовать и понимать друг друга без слов. Так что мне даже не понадобилось оглядываться и получать подтверждение, что он временно отдал мне право разрулить ситуацию.
Теперь, чужаки. Внимательно всмотрелся в лицо вышедшего говорить аиотеека.
Что сказать? Из коренных, но не оуоо, а оикия. Посылать оуоо за какими-то там уличными фулюганами и прочими нарушителями беспорядков было бы слишком высокой честью. Однако видно, что это и не простой оикияоо, а человек куда более высокого уровня, раз уж ему доверили командовать аж пятью дюжинами бойцов.
Чем-то он напоминал мне старину Асииаака — такой же стойкий приверженец имперской идеи и мастак приводить варваров к покорности. Волевое жестокое лицо бывалого командира, привыкшего, что его команды выполняются беспрекословно, и уже давно забывшего что кому-то надо доказывать свое право отдавать приказы.
Наверняка, незаурядный человек — в ином мире смог бы стать Вождем, отцом и опорой целого племени. Но тут навечно обречен подчиняться.
Возраст уже хорошо так перевалил за средний, но видно что еще силен и вынослив, так что в бою будет серьезным противником. А снизившаяся с годами скорость вполне подменяется опытом и отработанной до совершенства техникой — опасный боец!
…Думаю, хороший тактик. Но вроде старины Гит’евека — не стратег. Стратегия — это привилегия оуоо и этому мужику вряд ли позволяли соваться на такие высоты со своим простонародным рылом.
Так что, первым делом надо сломать стандартные схемы развития событий. И, коли уж видно, что затушить конфликт не удастся, поднять его до уровня, на котором этот вояка не сможет принимать решения. А значит, будет вынужден отступить…
— Прости уважаемый… извини, не знаю твоего имени. — Встрял я в разговор, почувствовав как за моей спиной плотнее сдвинулись ряды бойцов. — Но как ты можешь говорить за мертвых? Разве среди убитых были твои родичи?
В сущности, по аиотеекским меркам это было страшным оскорблением — какое-то портовое быдло — родичи аиотееков! Но задавая этот вопрос, я постарался выглядеть как можно более смиренным. Типа я не нарываюсь на драку, а просто мне, мол, как шаману, интересен чисто технический аспект этого дела. И я мог себе это позволить, стоя перед строем крутых бойцов.