зала Любовь Ивановна.
Соцработник достала свой смартфон и стала показывать снимки. В ее двор на прошлой неделе прилетела мина. На картинке отчетливо видно хвостовик, торчащий из земли. Такими утыканы все населенные пункты вблизи линии соприкосновения.
– Я не знаю, что это. Почему они стреляют по моему дому. Это сразу после того, как вы в прошлый понедельник приезжали, – напомнила Любовь Ивановна волонтерам, которые регулярно привозят медикаменты в поселок.
Как рассказали женщины, военные находятся в повышенной боевой готовности. Даже местные стараются долго на улице не находиться. Передвигаются поодиночке. Чаще всего до магазина и обратно в дом. Когда я был в поселке в последний раз, мы могли даже непродолжительное время пообщаться со стариками, стоя на улице. Местные убеждали, что нужно быть поосторожнее, но все же могли постоять какой-то период на воздухе. Сейчас все иначе, и не только из-за холода.
Стрелять начинают обычно после 5 вечера, но случаются и исключения. Вроде того, что произошло накануне или неделю назад, когда во двор к Любови прилетела мина. Над Коминтерново регулярно летают беспилотники. Они могут сбрасывать мины с воздуха. Когда стреляют из минометов, то хотя бы слышно «выход» и свист при приземлении. Есть совсем немного времени, чтобы отреагировать, как минимум упасть на землю. Совсем иная ситуация с беспилотниками.
Параллельно с тем, пока мы находились в Коминтерново, в Париже проходили переговоры представителей стран Нормандской четверки. Договаривались о деэскалации в Донбассе. В Сети публиковали слухи и инсайды о том, что возможным решением этого саммита может быть начало прямых переговоров Киева с Донецком и Луганском. Но на этот инсайд находятся еще с десяток других, которые опровергают такую возможность, так как переговоры с ЛДНР на Украине воспринимаются как «преступление против государственности». В Коминтерново же с опаской встречают новости о том, что где-то проходят переговоры по Донбассу. Это может означать, что в любой момент тишина может прекратиться и произойдет очередная провокация, что лишь усугубляло и без того напряженную ситуацию.
Уезжали из поселка еще быстрее. Невольно вспоминали историю с хлебовозкой, которая вчера попала под огонь. Внедорожник провожали взглядами одинокие старики, которые все-таки осмеливались покинуть свое жилье.
Когда были в относительной безопасности, на экране смартфона появился символ «4G». Стал проверять сообщения в Сети. Ничего обнадеживающего. Непохоже, чтобы на данный момент что-то способствовало деэскалации ситуации. Напротив, только за 26 января было с десяток сообщений о том, что западные страны уже поставили Украине вооружение, снаряжение и прочее необходимое для ведения боевых действий в Донбассе. Нельзя сказать, что такая «помощь» способствует мирному урегулированию конфликта. Четыре тысячи артиллерийских снарядов из Чехии наверняка упадут на головы вот таким простым женщинам из Коминтерново, Зайцево, Доломитного, Трудовских, Спартака и других поселков вдоль линии фронта, где продолжают жить гражданские. Волнует ли это кого-то на Западе? Сомневаюсь. По крайней мере, все публикации в СМИ говорят лишь о военных на фронте да мирных, которые готовы пойти в батальоны территориальной обороны для «войны с Россией». Уж слишком завеяло 2014 годом, когда на Украине была массовая мобилизация и многие даже добровольно записывались в тербаты, чтобы идти воевать с Донбассом.
И главное, что делает Запад для Украины, – информационная поддержка. Журналисты, которые уже сейчас расписывают сценарии «вторжения России на Украину», будут оправдывать военные преступления украинских военных. Хотя они уже сейчас заранее создали информационное прикрытие для этого и, рассказывая о диверсиях с аммиаком, продолжают обострять ситуацию в Донбассе. Машина разжигания работает на максимум своих возможностей. Ружье заряжено, и рано или поздно, но выстрел должен произойти.
В день «российского вторжения»
16 февраля 2022 года
Предсказуемо никакого «вторжения» на Украину 16 февраля 2022 года не состоялось. Пока западные лидеры придумывают очередные оправдания и отрицают, что называли какие-либо даты «нападения» российской армии на территорию Украины, президент Владимир Зеленский решил устроить очередной праздник для своих граждан. Нынешний украинский лидер объявил 16 февраля «днем единения». Даже выпустил документ, в котором указаны условия празднования: обязательно исполнить украинский гимн, везде повесить сине-желтый флаг и дальше по плану стандартных государственных праздников на Украине.
Выходит, что беготня с деревянными автоматами в посадках под Киевом, курсы от ветеранов боевых действий в Донбассе и запись в территориальную оборону Владимиром Кличко были напрасными. Неужели украинские граждане зря участвовали в информационной кампании Запада? Получается, что не пригодятся украинцам, проживающим в сотнях километрах от линии фронта, бомбоубежища и продукты, которые закупили в порыве истерии.
Удивительно, что во время этого информационного шума забыли спросить, что думают те, кто живет в непосредственной близости от боевых действий. Никто не поинтересовался, какие мысли в головах жителей прифронтовой зоны. Я отправился на улицу Стратонавтов – печально известное место, где кажется, что остановилось время. Оно прекратило свой бег в тот день, когда командование ВСУ отдало приказ расстрелять воздушную гавань Донецка.
Столица ДНР остается городом, в котором до линии фронта можно добраться на общественном транспорте. На парковке рядом со зданием железнодорожного вокзала стояли три автобуса. Три разных маршрута, которые проходят вдоль линии фронта. Из имеющихся нам подходил 71-й. Он проходит непосредственно по улице Стратонавтов. Мне до сих пор кажется чем-то сюрреалистичным тот факт, что здесь проходит общественный транспорт. Да, здесь продолжают жить мирные люди. Все чаще здесь разъезжают гражданские автомобили. Даже коммунальщиков встретить на Стратонавтов не представляется чем-то редким. Но все же окружение до сих пор впечатляет, несмотря на то что прошло уже почти 8 лет вооруженного конфликта.
Салон автобуса был наполовину пуст. Лишь отдельные места были заняты пассажирами. Очевидно, что большинство из них знакомы. В конце сидел молодой парень лет двадцати, пожилая пара разместилась на двух сиденьях, еще несколько пассажиров отстраненно смотрели в окна. Напротив входа в автобус женщина громко говорила по телефону.
– Мы тоже ждали начала войны. Наверно, люди перепугались, поэтому на рынке почти никого не было.
Попутчики переключили внимание на громко говорящую пассажирку. В трубке щебетал голос, но разобрать слова было невозможно. Я предположил, что женщина могла говорить с кем-то на украинской стороне. Возможно, с кем-то, кто проживает вдали от линии фронта в Донбассе, но с тревогой ждал наступления 16 февраля. Но вполне вероятно, это могла быть подруга из другого поселка из «красной» зоны, расположенного на территории ДНР.
Чтобы узнать настроение людей, даже не обязательно их расспрашивать на камеру. Напротив, журналистов не особо жалуют. Отнекиваются, отворачиваются. Настырные акулы пера все равно добиваются комментариев от жителей прифронтовой зоны, но наиболее искренние мысли и эмоции они рассказывают самостоятельно.
Да, действительно, люди, которым, по логике, нужно было бы так же, как жителям Киева, готовиться отражать нападение украинской армии, оборудовать бомбоубежища и закупаться товарами первой необходимости, не паникуют. Хотя о чем я говорю? В 2015 году я был свидетелем того, как местные с испугом смотрели на автобусы, на которых их должны были эвакуировать из обстреливаемой зоны. Они с облегчением вздыхали, когда узнавали, что эвакуация добровольная. Сомневаюсь, что с тех пор что-то изменилось.
Автобус тронулся. За окном начали мелькать постапокалиптические пейзажи. Между разрушенных домов выделялось здание храма Святителя Игнатия Брянчанинова. Оно выглядело нетронутым. Будто война обошла стороной церковь, но это не так. Сюда также прилетали снаряды, но верующие восстановили здание. Здесь регулярно проходят службы и даже ночные, когда это предполагает случай. Автобус остановился напротив храма, и мы вышли. Следом за нами салон покинула пожилая пара. Старики с покупками завернули за угол и растворились в военных декорациях.
Жители улицы Стратонавтов соседствуют с двумя уничтоженными кладбищами. Одно располагается вблизи Иверского монастыря, а второе называется Ново-Игнатьевское. Согласно Яндекс и Гугл-картам, оба кладбища не функционируют. Но реальность опровергает это утверждение. Люди продолжают хоронить здесь своих близких, несмотря на то что на территориях могут находиться неразорвавшиеся снаряды. Более того, местные ослушиваются рекомендаций республиканских властей и МЧС ДНР не посещать кладбища в поминальные дни.
Мимо нас проехали жигуленок, «ланос», попадались даже иномарки. Снимали один из разрушенных домов, когда я заметил красные фары белого джипа. Он тихонько подкрался задним ходом и припарковался рядом с одним из домов. Из автомобиля вышли гражданские. Жилых домов тут достаточно, что удивительно. Понять, в каких домах живут люди, можно по свежим пластиковым окнам. Частично восстановлением занимались различные организации, но допускаю, что не всем досталась помощь, хозяевам за свой счет приходилось вставлять окна.
Отдельные здания и вовсе не подлежат восстановлению, вроде того, что мы снимали до того, когда я обратил внимание на иномарку. Крышу снесло, ни одного уцелевшего окна, провисший потолок. Разумеется, брать тут особо нечего, поэтому прошитые осколками ворота открыты настежь. У входа в дом в снегу утонул пластмассовый трехколесный велосипед. Но больше впечатлила уцелевшая люстра, которая висела на потолке, который, казалось, вот-вот и опустится на пол.