Ивана расспрашиваю о подразделении, в котором он служит. Костяк батальона имени Архангела Гавриила – бойцы-мобики. Встали в строй в феврале 2022-го. На момент начала СВО у подавляющего большинства за плечами не было боевого опыта. С оружием имели дело лишь те, кто в молодости проходил срочную службу. Единицы участвовали в боевых действиях в Донбассе в начальные годы конфликта. Более чем два года СВО превратили бывших инженеров, шахтеров, таксистов и прочих представителей гражданских профессий в опытных бойцов, которые прошли через ад активных боев на всех направлениях.
Постепенно личный состав подразделения пополняется новобранцами. Перед тем как отправить на фронт гражданских, элементарно не знающих, как обращаться с оружием и вести себя в экстремальной ситуации, их обучают на полигоне. Инструкторами стали наиболее опытные бойцы, которые поучаствовали в боестолкновениях с ВСУ в начальные годы войны в Донбассе.
…Вдоль шеренги проходит высокий, худощавый воин с шевроном «И даже в аду мы будем лучшими» на задней части бронежилета. Он раздает команды, проводит инструктаж перед выполнением упражнения, делится опытом и хитростями, которые можно было узнать лишь на собственной шкуре. В наставлениях о таком не пишут. Его позывной Чуб. Он один из тех, кто воюет без малого 10 лет. На его экипировке кроме вышеупомянутого шеврона и позывного флаг ДНР. Донецкий триколор продолжают носить местные, несмотря на то что бывший 1-й армейский корпус НМ ДНР вошел в состав ВС РФ. В последнее время все реже можно их встретить.
В этом подразделении не только донбасцы. Чуб подходит к бойцу с осетинским флагом на плече и что-то ему подсказывает, поправляет автомат. Кроме этого добровольца здесь еще двое его земляков.
Перед тем как приступить к выполнению упражнения с использованием боевых патронов, солдаты отрабатывают действия без боекомплекта. Холостых нет, это не кино, здесь идет война. Спустя два часа отработки движений бойцы разбирают патроны, занимают исходные позиции и ждут команды к выполнению упражнения.
– Контакт! – кричит Чуб.
Звучат выстрелы. Гильзы бьются о металлические бочки – имитацию укрепления. Бойцы должны выполнить уход с линии огня, параллельно ведя стрельбу в сторону противника. После завершения упражнения идут к мишеням, чтобы проверить результаты стрельбы.
Пока подчиненные заняты выполнением задачи, общаемся с Чубом. Его лицо показалось мне знакомым, словно где-то раньше виделись. Оказалось, что он был одним из тех, кто в январе 2015 года воевал в Спартаке. Это был первый населенный пункт на передовой, где мне удалось побывать. Поэтому он на особом месте в моей памяти.
– Там еще танк стоял в заборе. Это наши бойцы его тогда подбили, – с улыбкой вспоминает Чуб.
Его сослуживцы отбивали танковые атаки ВСУ, рвущихся в Донецк. Они пленили танковый экипаж. Вспоминаем ту горящую фазу конфликта, которая завершилась для Украины провалом. Все-таки мир войны очень тесный. Так или иначе, но пересекаешься с бойцами на разных участках фронта. Есть куча общих знакомых. К сожалению, не все из них дожили до сегодняшнего дня. О гибели того или иного бойца узнаешь постфактум, спустя время. Подавляющее большинство этих тружеников войны – не медийные, не о всех пишут в пабликах. Об их гибели удается узнать лишь из уст сослуживцев.
Батальон, в который входит Чуб, стоит на Южно-Донецком направлении. На данный момент здесь нет таких явных успехов, как, к примеру, на Авдеевском. Тем не менее медленно, но уверенно бойцы идут вперед, хотя сделать это крайне сложно из-за особенности ландшафта. У ВСУ здесь преимущество – господствующие высоты. Поэтому и темпы продвижения у нас невысокие. Но это позволяет снизить количество потерь среди личного состава.
Жму руку Чубу, запрыгиваю в «Ниву», где меня уже ждет Иван, чтобы отвезти обратно в Донецк. За спиной слышны выстрелы крупнокалиберного пулемета. Бойцы продолжают подготовку перед новыми боями за освобождение Донбасса.
Военный священник-доброволец в зоне СВО
24 апреля 2024 года
В зоне проведения СВО находится большое количество военных священников. По большей части священники отправляются в зону СВО по собственной воле. Они получают должности в подразделениях и работают с верующими военнослужащими. Вместе с военнослужащими в казармах или окопах они находятся практически на постоянной основе, разделяют быт солдат в условиях боевых действий и вместе с тем проводят службы, молебны, причащают и даже крестят бойцов непосредственно там, где идут бои. Священнослужители помогают солдатам справляться с их проблемами, связанными не только с боевыми действиями, но и с душевными терзаниями, семейными неурядицами дома и прочими трудностями, с которыми сталкиваются бойцы.
Георгий Шабалов. Его основная миссия в зоне СВО, как он сам признался, заключается в духовном окормлении военнослужащих. Кроме своих прямых обязанностей Георгий занимается информационной поддержкой и освещением работы военных священников в зоне СВО. Он не прикомандирован к какому-то конкретному подразделению, он ездит по подразделениям, проводит молебен, а в присутствии других военных священников выполняет функции сотрудника информационной службы.
На этот раз Георгий приехал в Донецк в храм, который посещают бойцы из батальона имени Архангела Михаила. Георгий приехал туда, чтобы отслужить молебен и причастить личный состав подразделения. После проведения службы и общения с военнослужащими один из бойцов с позывным Ветер обратился к Георгию с просьбой покрестить его. Священник не только покрестил его, но и стал ему крестным отцом.
Одесская Хатынь: десятилетие спустя
2 мая 2024 года
Седой мужчина в камуфляже идет мимо мемориального комплекса «Твоим освободителям, Донбасс». В руках несет пару гвоздик. На левом плече – красно-бело-желтый шеврон с гербом города Одесса по центру. Учитывая дату на календаре, догадаться о пункте назначения военного не составляет труда. Сегодня 10 лет со дня трагедии в одесском Доме профсоюзов. Он молча кладет цветы к так и не ставшему большим памятником мемориальному камню с надписями «Не забудем! Не простим!».
Мужчину в камуфляже зовут Игорь Вазовиков-Богачев. Он был участником событий в Доме профсоюзов. Сам он на тот момент жил в Донецке вместе с женой, но поехал домой в Одессу, дабы почтить память умершего отца. На следующий день после памятной для семьи Игоря даты 1 мая – в этот день родился его отец – он пошел на футбол. Тогда, 2 мая 2014 года, играл местный «Черноморец» с харьковским «Металлистом». Ультрас этих двух клубов в итоге оказались активными участниками тех трагических событий, в которые не по своей воле оказался вовлечен и Игорь.
– После матча поехал в центр города встретиться с друзьями. Получилось так, что эти события меня поглотили. Дошел до самого Дома профсоюзов. Там были безоружные люди. Травматические пистолеты против огнестрельного оружия – это ни о чем… В общем, получилось так, что я оказался внутри здания. Его подожгли. Я выпрыгнул со второго этажа и после наблюдал за всем со стороны. Помочь я не мог. Пожарные и милиция бездействовали. Орда непонятных людей с неприятным для одесситов говором… Это были пришельцы, которые пришли на русскую землю, в русскую Одессу, – вспоминает Игорь тех, кто в тот день забрасывал бутылками с зажигательной смесью здание с находящимися внутри одесситами.
После он, как и многие его земляки, вступил в ряды ополчения. Воевал с теми, кто после сожжения одесситов в Доме профсоюзов вместо коктейлей молотова взял в руки автоматы и поехал убивать невиновных, но уже в Донбассе.
Игорь продолжает воевать и сегодня. Его позицию не разделяют сестры, которые все еще находятся в Одессе, поэтому он общается только с матерью. Объяснить себе позицию сестер мужчина не может. То ли они действительно разделяют политику нынешних украинских властей, то ли пытаются подстроиться под систему, которая вольно или невольно поглотит всех несогласных. Но сожалеет, что семья разделена не только километрами, но и идеологически. Тем не менее военный уверен, что нацистов из Одессы удастся прогнать, и тогда он вернется в родной город, свободный от киевского режима.
Также в Одессу хочет вернуться и Александр Шевцов. Он и его жена 2 мая 2014 года тоже были участниками тех трагических событий. Произошедшее в тот день даже спустя 10 лет мужчина вспоминает с трудом.
– Мы были участниками, мы находились внутри. Мы горели на глазах тех, кто снимал фильмы, стоя возле Дома профсоюзов. Нам удалось выбраться, только когда приехали пожарные спустя два часа, они эвакуировали людей, а сзади во дворе «правосеки» били людей прутьями и битами. У меня также были ранения, – рассказывает одессит.
О произошедшем в Одессе Александр написал книгу, которую назвал «Дневник "сепаратиста"». В ней он рассказал о людях, которые принимали участие в борьбе с постмайданным режимом, захватившим власть на Украине.
В отличие от Игоря Вазовикова-Богачева Александр не пошел воевать в ополчение, но своим взглядам не изменил. Он вместе с его единомышленниками был в одесском сопротивлении украинскому режиму. За свою деятельность против захватчиков власти в Киеве Шевцов попал в тюрьму. Его арестовали в марте 2015 года. Без 3 месяцев 5 лет он провел за решеткой. В Донецк он попал после обмена пленными в 2019 году. Благодаря донецкому омбудсмену Дарье Морозовой Александр оказался на свободе.
– Меня меняли как политзаключенного. Если бы не Дарья, то я бы погиб в тюрьме. Слишком долго там находился. После освобождения лечился в Донецке, – поделился Шевцов.
Несмотря на свой возраст и состояние здоровья после заключения, когда началась СВО, одессит принял участие в боевых действиях. Он пошел служить, когда ему было 62 года. Продолжал бы воевать и дальше, но по возрасту его демобилизовали. Получил статус ветерана боевых действий. Н