Кроме того, как орел льнет к орлу, так и люди тянутся к уважаемой личности. А Халиль агай именно из благородных, мудрых людей. Я уловил это еще дома у Фариды апай, когда он предложил вести мужской разговор в другом месте. Поэтому мужчины этой деревни дружны и сплочены. Если возникает какая проблема или общая забота, они быстро созваниваются меж собой, собираются и вместе решают все вопросы.
– Да и как им не восхищаться? – продолжил свою мысль Халиль Фаткуллович. – Вот ты, Айдар, смог бы один атаковать БТР?
– Еще и неделю прожить среди них, – оживился Айдар.
– Как прожить? Что означает «среди них», он жил рядом с врагами? – воскликнул я с круглыми от удивления глазами. Впервые услышал об этом.
Айдар поднял голову и посмотрел мне прямо в глаза:
– Да, был там неделю… Жил в окопе. Знакомился с обстановкой, только потом напал. Ведь он не только снайпер, а еще и разведчик.
Хочу представить себе Фаниса во вражеском окружении и никак не могу. Это же нереально. Попробуй-ка неделю прожить среди врагов. Неделю! В стане противника! Поразительно. Какую надо иметь выдержку? Садиться кушать вместе с ними, спать, курить – в каждую минуту они могли вычислить его и убить. Иногда во сне вскакиваешь даже оттого, что рядом пробежала мышка, а тут… рядом с тобой храпит твой кровный враг. Каким же надо быть артистом? Вот где пригодилось его умение находить со всеми общий язык.
Я был просто поражен! Стало крайне любопытно. Такое можно увидеть только в кино или прочитать в книгах, рассказывающих о годах Великой Отечественной войны. И засыпал собеседника вопросами:
– Один пошел на разведку и не побоялся? В какую форму был одет?
– На разведку отправился один с важным заданием. Ему было поручено найти и привезти планшет, в котором содержался стратегический план атаки на наше расположение.
Халиль агай опять закурил. А разговор подхватил Айдар:
– Он снял обмундирование убитого вражеского солдата, надел его и ушел один. Жил среди них, прислушивался к разговорам, пытаясь выяснить положение дел, понять их планы. Предстояло найти планшет. Только на третий день заметил его в руках одного офицера. Выследил его и завладел планшетом.
– Не могу понять, как же он общался с ними?
– Я тоже посмеялся над Фанисом: мол, деревенский парень, ты даже по-русски плохо знаешь, как тебе удалось так долго жить среди них? Спрашивал: «К примеру, захотелось тебе покурить, как ты просил папироску». «Эй, Халиль абый, там много всякого народа, есть даже чернокожие. Никто никого не понимает и даже не знает, с кем разговаривает. Наемники же. А если не было курева, объяснял знаками», – ответил он и приложил два пальца к губам, потом сделал вид, что выпускает дым вверх. Эх, какой был парень!..
– Потом еще угнал БТР…
– Да, это случилось, когда он возвращался с разведки. Те на БТРе двигались в нашу сторону. Поняв, куда они едут, Фанис вышел им навстречу и атаковал. Двоих уложил сразу, одного взял в плен, остальные сбежали. Когда Фанис выехал на свою сторону, взорвали ангар. Вроде так он рассказывал… – добавил Айдар и продолжил: – Потом наши спрашивали у пленного, указывая на Фаниса, почему его не убили. Тот ответил: «Такой клевый парень. Мы думали, что он на нашей стороне воюет». Этот момент допроса показали даже по телевидению.
Айдар прав, мне бы тоже очень хотелось увидеть Фаниса, живого Фаниса и побеседовать с ним. Попросил бы его самого рассказать про эти события… Поинтересовался бы: «О чем ты думал, брат, когда уходил на разведку в стан врага?» А он бы улыбнулся и ответил так же, как герой Мустая Карима Ульмасбай:
Я – охотник, дед и прадед,
И отец, и вся родня.
Оттого, хоть на ночь глядя,
Так и тянет в лес меня.
Хоть в какую непогоду
Отыщу звериный след.
Дай-ка в рощу на охоту
Отлучусь, терпенья нет!
Ночь, луна, как по заказу,
Звезды будто светляки:
На любого зверя сразу
Ставь капканы да силки.
– Фанис лично рассказывал вам про все это? Хотел, наверное, похвастаться?
Наш разговор принял мирный оборот. Айдар успокоился, забыв про свою настороженность в начале встречи.
Халиль агай продолжал говорить, стоя по-солдатски гордо и прямо. Что особенно дорого: разговор наш был открытым и искренним, без приукрашиваний и хвастовства.
– Он ничего не рассказывал.
– Абсолютно ничего.
– Как? А откуда тогда узнали подробности его подвига?
– Мы переспрашивали его, допытывались и вытягивали из него ответы. А сам ничего не рассказывал.
Халиль агай призадумался и добавил:
– Иногда за столом мог произнести пару слов. Каким бы словоохотливым ни был в жизни, на эту тему говорил мало. Видно, не хотел выдавать лишнюю информацию. Рассказал лишь об одном случае. Он мечтал рассмотреть винтовку вражеского снайпера, когда снимет его. Ликвидировал снайпера и сказал ребятам: «Прикройте меня, я схожу за его винтовкой, хочется же посмотреть, с каким оружием они воюют». Принес, проверил.
Представляю себе Фаниса, который под пулями короткими перебежками и ползком добирался до цели. Подвергать свою жизнь опасности, чтобы посмотреть какую-то винтовку. Дождь из пуль – это одно, ведь другой снайпер мог сразить его самого. Позже, конечно, наш герой, наверняка снял двух-трех вражеских снайперов из их же оружия.
– Возможно, мои слова прозвучат странными, но мне порой кажется, что войну Фанис воспринимал как какую-то игру вроде компьютерных стрелялок.
Установилась короткая тишина. Первым заговорил Халиль Фаткуллович:
– Нет, наверное. Какая уж тут игра… Он был готов отдать свою жизнь за боевых товарищей, за мужскую честь. По-настоящему любил Родину, родные края. Никакой игры. Ты пойми, Мунир, у разъяренной собаки породы бультерьер, к примеру, пропадает чувство боли. Вот таким был и Фанис – у него отсутствовало чувство страха. Вообще не было.
Тут я вспомнил еще две записи пятнадцатилетнего Фаниса на странице «Вконтакте»: «На колени только перед Богом» и «Лучше умру за братьев, чем буду жить без них». Эти слова были его жизненным девизом.
– Он и вправду был бесстрашной и доброй душой, – добавил Айдар.
– А как свои встретили его? Ведь он был во вражеской форме, – продолжаю интересоваться.
Чем дальше открывал для себя образ Фаниса, тем больший интерес он вызывал у меня. Интерес и гордость.
Халиль агай громко рассмеялся:
– Как-то курили вместе с ним, и он рассказал: «Только выехал к своим, навстречу выскочил солдат с „мухой“[5] на плечах и стал прицеливаться в БТР. Я выскочил из кабины, встал на корпус и закричал: „Я – Хасан, я – Хаса-ан!“ Только тут все узнали меня и побежали навстречу».
Я тут расчувствовался, представив себе солдат, которые крепко обнимают друга со слезами радости и гордости на глазах. А сам Фанис скромно улыбается во весь рот. Рядом с ними виновато тарахтит вражеский БТР. Чуть позже на его боку появятся кривоватые разноцветные надписи «Башкортостан», «Уфа», «Татышлы», и вражеский железный конь направит свой ствол на запад. Пока же внутри него лежат тот самый важный планшет и плененный солдат со связанными руками.
Фанис с удовольствием растягивается на родной земле и направляет взгляд в небо. Скидывает ботинки, расстилает на земле портянки для просушки… Вернулся наш Ульмасбай:
…Рассказал вам без утайки
Все как было, ей-же-ей!
Вот – промок, сушу портянки.
Вон на травке – мой трофей.
– Хасан – это его позывной, – пояснил Айдар и добавил: – Бабай рассказал, что дважды чуть не подстрелил его.
– А это кто?
– Наш земляк, из соседней деревни. Он вернулся живым. Бабай – его позывной.
«Один из земляков Хусаинова был ранен, получил контузию. Фанис обнаружил его среди обломков и доставил в госпиталь».
Насколько я понял, Бабай и есть тот самый земляк. Как объяснили мои собеседники, этот Бабай был для Фаниса не просто земляком, а уважаемым боевым товарищем, старшим другом. Именно он вроде бы и провожал парня на разведку. Благословив и похлопав по спине. Может быть, поэтому он всегда возвращался живым и здоровым.
Как позже рассказывал Бабай, на войне возникают разные опасные ситуации. Как-то раз Фанис возвращался с разведки. Бабай заметил, что кто-то в форме вэсэушника неслышно идет за ангаром. Он нацелил автомат и уже готов был нажать на курок, когда вдруг услышал свой позывной: «Бабай, Бабай»… Потом Бабай вспоминал:
– Я вздрогнул. Обнял его и расплакался, приговаривая: «Мальчик мой, я же чуть не грохнул тебя. Ладно, не успел нажать на курок…» Обычно я не кормил остальных, пока Фанис не вернется с разведки. Вернувшись с последнего «путешествия», он по-сыновьи прижался ко мне, сказал, что ужасно проголодался, и попросил покормить его. Поел и тут же побежал обратно на позицию.
Мне не удалось встретиться с Бабаем. Сказали, что он уехал на заработки. Надеюсь, что еще удастся увидеться с ним и, если он захочет, поговорить так же по-мужски.
Фанис попросил именно Бабая передать родственникам его последнюю волю: «Если вдруг меня убьют, пусть откроют счет на имя моей дочери Амины, пусть позаботятся о ее будущем».
Халиль агай сказал, что Фарида апай знает об этом.
Добрались до самого тяжелого момента беседы.
– Как вы узнали о его гибели?
– Ну как? По интернету… Там писали разное: то – убит, то – живой. Наверное, сообщения шли напрямую от наших земляков… Но все равно не хотелось верить в это. Некоторые писали, что пуля прошла насквозь через шею, другие – что осколочная граната снесла половину головы и плечо. Разные были сообщения, но мы не верили. Пока сами не увидели… – Айдар отвернулся и направил взгляд в горизонт.
Начиная с конца декабря в течение полумесяца Башкортостан жил с именем Фаниса на устах. Несмотря на новогодние праздники, никто не забывал татышлинского героя, читали молитвы в его здравие, все ждали от него добрых вестей. Каждая группа, отдельные лица в социальных сетях старались дать информацию о его судьбе. Было очень много по-настоящему переживающих за героя, болеющих за его судьбу людей.