У одной женщины была сорванас лица вся кожа, грудь и полость живота представляла сплошную зияющую общуюрану с оторванными клочьями мяса и обнажившимися внутренностями, руки и ногибыли искалечены, и она была ещё жива! Были растерзаны несколько детей,пришедших помолиться... Другие трупы были, хотя и не столь обезображены, но неменее страшны.
Среди жертв безумногозлодейства бегало несколько женщин с полупомешанным взглядом, воплями ирыданиями. Раненых и контуженых было множество: кто убегал сам, кого уводили.Почти всю присутствовавшую вокруг публику обрызгало кровью настолько, что впервое время трудно было разобрать, кто ранен, кто невредим.
Волны разорвавшейся бомбыпошли, по-видимому, по трём направлениям: к скверу волна пошла более отлого.Здесь-то она главным образом и перебила народ. Против собора волны взрыва пошливверх. В техническом училище выбиты почти все стёкла, а на фасаде здания, подсамым карнизом прилипли большие куски человеческого мяса. Такие же куски виселина телеграфных проводах перед штабом крепости.
На местепреступления были схвачены трое злодеев, все молодые, безусые, — по типумастеровые. У бросившего первую, неразорвавшуюся бомбу найдена в кармане ещё идругая, меньших размеров, которой он воспользоваться не успел. Кроме того, унего же оказался револьвер Браунинга с надпиленными, отравленными, пулями.
Когда преступнику показали наобезображенные трупы женщин и детей, то он, расхохотавшись, с дерзким видомответил: «Ну что ж, жертвы везде бывают! Чего ж они сюда лезли!?..»
VII. Справка не для г. Герценштейна.«Новое Время», №10845, 25 мая 1906 года.
Господин Герценштейн хочетбыть изысканно галантным по отношению к русскому народу. Аграрная программа«кадетской» партии, которую, как всем известно, он выработал вместе с гг.Кауфманом и Кутлером, по его словам, принадлежит вовсе не его гению и не гениюего названных соплеменников — коллег по работе. Она есть продукт «народногоправосознания». Так он многократно заявлял и в своих думских речах, и в своихстатьях в «Русских Ведомостях».
Нет ли тут, однако, недомолвки?О чьём народном сознании идёт речь?
Что касается русскогонародного правосознания, то г. Герценштейн мог сослаться только на майские идругих сроков «иллюминации» в помещичьих усадьбах, а этого, смеем думать,недостаточно. По крайней мере, даже наша Государственная Дума, где г.Герценштейн занял столь почётное амплуа аграрного лидера «кадет», — даже она досих пор ещё не примкнула к воззрениям гг. Аладьина, Аникина и комп.относительно аграрных поджогов и погромов, а учинение таковых ещё не провозгласилаправом «сознательных» сельских обывателей.
Где же ещё проявления«народного правосознания» на счёт принудительного отчуждения земель частноговладения в государственный земельный фонд для раздачи их во временноепользование этих сельских обывателей?
Думаем, что таких проявленийг. Герценштейн не мог бы указать, и, следовательно, ссылка его на «народноеправосознание» в данном случае к русскому народному правосознанию отнесена бытьне может.
В кулуарах Думу, правда, мыслышали, что некоторые депутаты от крестьян охотно повторяют за натаскивающимиих студентами и курсистками, что «земля — Божья». Но собственно в «народномправосознании» такого воззрения тоже не проявлялось. Крестьяне ещё в крепостноевремя говорили помещикам: «Мы — ваши, а земля — наша». Такая формула совсем нетождественна ни с формулой: «земля — Божья», ни с кадетской «директивой» огосударственном земельном фонде, ибо «земля наша» мог говорить только глубокийи убеждённый собственник, а отнюдь не теократ и не сторонник национализации. Тажадность, с которою крестьяне покупали землю через Крестьянский банк, а ещёбольше — помимо него, отнюдь не свидетельствует о соответствии русскому народуправосознание «кадетской» программы или же этой теократической формулы: «земляБожья».
Итак, русское «народноеправосознание» совсем ни при чём в «кадетской» аграрной программе.
Господин Герценштейн сгораздо большим правом и с полным фактическим основанием мог бы говорить осоответствии «кадетской» аграрной программы еврейскому народному правосознанию.
Это совсем другое дело. Тутналицо доказательства бесспорные и неотразимые.
Достаточно развернуть Библиютам, где отразились еврейские правовые воззрения на землю, и мы поймём, почемуевреям выпала такая выдающаяся роль в составлении «аграрной программы» длярусского народа. «Землю не должно продавать навсегда, — читаем в древнемеврейском законе о поземельной собственности (Левит, гл. XXV ст. 23 ипоследующие), — ибо — Моя земля (речь идёт от имени Иеговы); выпришельцы и поселенцы у Меня». Вот откуда эта quasi-русская народнаяформула: «земля — Божья». Это целиком еврейская формула, и, вне сомнения, небез еврейского содействия пущенная в оборот среди русских...
Позволим себе продолжить этуинтересную справку.
Когда г. Петражицкийнамекнул, что принцип принудительного отчуждения земли, введённый в практикуаграрной политики, может получить распространение и на другие видысобственности, например, для удовлетворения требований городских рабочих — нагородские дома и т.п., то г. Герценштейн лишь презрительно отверг этопредложение, даже не снисходя до его опровержения. Почему же? Разве сила логикине обязательна в экономической и социальной политике? Притом г. Петражицкий некакой-нибудь министр, а сам кадет, да ещё с учёным именем, которого г.Герценштейну пока не удалось себе составить, несмотря на дружеские связи вучёном и газетном мире Москвы.
Но продолжим чтение той жеглавы из книги «Левит», и всё станет ясно.
«Дом, который в городе,имеющем стену, останется навсегда у купившего его, в роды его» (Ibid. ст. 30).
Как же можно говорить онационализации городских домов?
На этот счёт г. Герценштейнспокоен и за себя, и за своего патрона г. Лазаря Полякова, земельный банккоторого оперирует теперь почти исключительно с залогами городскихнедвижимостей.
Таким образом, основы«кадетской» аграрной программы в точности соответствуют не русскому, аеврейскому «народному правосознанию».
И в этом их слабая сторона,ибо каждый человек, не потерявший способности рассуждать здраво, имел бы полноеправо обратиться к г. Герценштейну с тем же вопросом, с которым св. Владимиробратился к еврейским миссионерам, склонявшим его принять еврейский закон: «агде же ваше процветающее земледелие, если ваши земельные законы так хороши?».И, конечно, г. Герценштейну пришлось бы сознаться, что хотя еврейские земельныезаконы очень ему милы и дороги, как завет предков, но что евреи уже почти 2.000лет, как утратили свои земли и навсегда порвали с земледельческим трудом.
Этим в глазах здравомыслящегочеловека был бы вполне исчерпан вопрос о действительной цене еврейских начал ваграрном вопросе.
Но увы! Где теперьздравомыслящие люди?..
Замечательно, однако, что вистории на долю евреев не раз уже выпадало выступать «реформаторами» вземельных делах.
Припомним хотя бы земельнуюоперацию, произведённую в Египте Иосифом Прекрасным. Об этом обстоятельнорассказано в книге Бытия (гл. XLVII). Воспользовавшись голодом, ИосифПрекрасный заставил египтян отдать Фараону за хлеб сперва серебро, потом всестада, а, наконец, когда у народа не стало ни серебра, ни скота, он сказалИосифу: «Купи нас и земли наши за хлеб, чтобы нам быть живыми и не умереть,и чтобы не опустела земля». И купил Иосиф всю землю Египетскую для Фараона,потому что продали египтяне каждый своё поле. И досталась земля Фараону. И народсделал он рабами от одного конца Египта до другого. И сказал Иосиф народу: «Вотя купил теперь для Фараона вас и землю вашу; вот вам семена и засеивайте землю.Когда будет жатва давайте пятую часть Фараону, а четыре части останутся вам...»
Таков опыт национализацииземли, блестяще исполненный Иосифом Прекрасным, который был гораздо прямее иоткровеннее г. Герценштейна и других современных наших аграрных реформаторов,руководящих Думой. Он не только не отрицал, как это сделал г. Герценштейн послеречи г. Гурко, что национализация земли есть могучее орудие порабощения народа,а прямо и открыто говорил египтянам: «Я национализирую вашу землю, а вы будетерабами!..»
Иначе, конечно, и быть неможет.
Кто будет распоряжатьсягосударственными земельными фондами, тот будет владыкой, а кто будетпользоваться из этого фонда, тот будет рабом.
Даже не надо быть доцентомполитической экономии, как г. Герценштейн, чтобы понимать эту простую инеотразимую истину.
Библиофил.
VIII. Англичане о нашей Государственной Думе.«Московские Ведомости», — 28 мая 1906 г. , №136.
Говоря о Думе, «Times» задаётвопрос: «Можно ли спасти Россию?»
«Требование, высказанноедемократической партией в Государственной Думе, — продолжает газета, — крайнеопределённо, но подобные требования не могли бы быть приняты даже в самыхпрогрессивных и демократических странах Европы и Америки.
«Кроме всеобщего,непосредственного, тайного голосования и равноправия женщин, они требуют такженемедленного решения сложного аграрного и рабочего вопросов. И тут опять,сравнивая Россию с другими государствами, самыми цивилизованными, мы видим,что, несмотря на много лет усиленного труда, вопросы эти и там ещё не решены.Дикие и бессмысленные программы не предвещают успеха.»
Эти мнения «Times» не толькоразделяются большинством англичан, но вызывают ещё более пессимистическиевзгляды на судьбу бедной нашей родины. Особенно сильно в этом смысле пишет«National Review» за май:
«Ближайшее будущее Россиискрыто от нас густой завесой. С 30 (17) октября, события, с различнымиколебаниями, привели к совершенно новой эре. Трудно предсказать будущий ходсобытий, так как многие явления в народной жизни сложились в высшей степениуродливо.
Как будто какое-то злоенаваждение изменило временно характер всей (?) нации. Её теперешние взглядынепоследовательны, поступки бессмысленны, её цели и стремления изменчивы.