есть в разрушении России при содействии (сознательном или бессознательном, это,конечно, всё равно) правящей бюрократии, хотя и понимают, что этой победы«можно добиться лишь путём неисчислимых жертв».
Эти «неисчислимые жертвы»нисколько, однако, не путают дирижёров революции, торжественно поклявшихся наЛондонском и Стокгольмском съездах «бороться до последней капли крови».
Чьей крови? Да в том-то идело, что не своей: эти господа только наблюдают, как проливается кровь сбитыхими с толка и толкаемых на борьбу рабочих и других легковерных «пролетариев»,одураченных и одурманенных «высоким благородством» социалистической идеи.
Во имя чего же это «Панурговостадо», призывается на «неисчислимые жертвы»?
Лучшим ответом служитнедавняя речь в парижском суде присяжных одного их столпов социализма,профессора Эрве. В своей защитительной речи профессор-социалист Эрве,обвинявшийся в подписании воззвания, призвавшего солдат к неповиновениюначальству, и присуждённый за это к четырёхлетнему тюремному заключению (нетак, как у нас!), сказал:
«Из всех войн толькоодна продуктивна, а именно — война междоусобная. Нас, социалистов, на удочкупатриотизма не поймаешь; нам нет решительно никакого дела до национальногодостоинства и народной чести; мы не станем жертвовать жизнью из-за такназываемой родины. На приказ о мобилизации мы ответим вооружённымвосстанием!..»
В дальнейшем своёмразъяснении «высокоблагородной идеи» социализма профессор Эрве сказал:
«Если бы Германияотвоевала у Франции часть её территории, для нас (социалистов) это было бысовершенно безразлично: политические права в Германии приблизительно те же, чтои во Франции, немецкие чиновники относятся не строже к нашей пропаганде, чемфранцузские, следовательно — мы ничего не имеем против того, чтобы перейти подвласть Германии».
Вот во имя чего творитсянаша революция: во имя попрания патриотизма, во имя упразднения национальногодостоинства и народной чести, во имя забвения «так называемой родины», во имятого, чтобы русским людям было «совершенно безразлично», если бы часть русскойтерритории или даже вся Россия была завоёвана Германией, Англией, Японией ит.д., чтобы русские люди «ничего не имели против того», что их отдадут во властьГермании, Англией, Японией, а тем более — жидовского кагала!
Это уже не «полускотское», апрямо скотское состояние.
Могут, конечно, указать, чтоэта уродливейшая форма социализма исповедуется не всеми социалистами. Известнозаявление Бебеля в рейхстаге, что «мы — прежде всего немцы, а потомсоциалисты»: Известна также недавняя горячая полемика между «старыми»(Бебеле-Жоресовского толка) и новыми (толка профессора Эрве) социалистами,полемика, обнаруживающая не полное согласие, только принципиальное «старых»социалистов со скотскими тенденциями социалистов новой марки — так называемых«антимилитаристов».
Но как всякое явление у насвоспринимается в уродливой форме, так и социализм привился (при помощи евреев)и получил право гражданства у нас в самом худшем виде, в уродливейшей ипреступнейшей форме, в той именно форме, выразителем которой является профессорЭрве.
Разве наши социалисты нетребуют уничтожения армии («депутат» Ульянов состряпал даже законопроект обэтом для Думы)? Разве наши социал-революционеры и просто революционеры нестарались о нашем поражении на Дальнем Востоке? А что такое вся наша революция,как не сплошное поругание «так называемой родины», как не систематическоеупразднение национального достоинства и народной чести?
Если ещё принять во внимание,что рядом со всем этим упраздняется всякое понятие о Боге и совести, о семье исобственности, то сам собой является вопрос: чем же отличались бы такие люди отскотов?
«Кто не любит своей родиныбеззаветно, слепо, безумно, тот только наполовину человек», — говорит Эдмонд Абу.
Наши же революционеры,глашатаи и насадители социализма беззаветно, слепо, безумно ненавидят своюРодину.
И.С. Тургенева, конечно,никто «в черносотенстве» не заподозрит, а вот что он говорит:
«Космополитизм — чепуха,космополитизм — нуль, хуже нуля. Вне народности ни художества, ни истины, нижизни, — ничего нет».
Мы и видим, что в нашейвненародной и антинародной социальной революции действительно «ничего нет»,кроме бессмыслия, предательства, и психопатического умоисступления.
По заявлению социалистов, их«на удочку патриотизма не поймаешь». Но и русский народ не поймать им на удочкусоциализма. Нужно только, чтобы он понял и знал, во имя чего призывают его кбунту, мятежу и грабежу.
Уже приходится слышатьразочарование революционных дел мастеров в русском народе. «Русские Ведомости»писали недавно (17 июля):
«В том самом вопросе, которыйсделался главным боевым кличем (революционной) агитации, в земельном, мечты ижелания крестьян коренным образом расходятся с тем, что проповедуетсоциал-революционная партия. Предполагали в крестьянине социалиста, между темкак мужик (оказался) заправским буржуа».
Не такие ещё разочарования иогорчения ждут революционеров в их самообольстительном социал-революционном«скотстве»...
«Проповедь социальнойреволюции среди русского народа может иметь успеха ещё меньше, чем среди другихнародов. А до сего времени она успеха не имеет и среди других народов».(«Московские Ведомости»).
Два слова о «Гонимых». Опять кровавые, полные ужаса дни в Седлеце, опятьпредсказания того же в Варшаве и опять крикливые толки об участии в этихпогромах и предсказаниях о них правительственной власти в лице её местныхпредставителей.
Далее этих поверхностныхобъяснений и обвинений не идут. Тем более, что обвинять всегда легче, и теперьособенно лестно обвинить именно правительство как корень всех зол на Руси.
Но если мы всмотримся глубже,то увидим, что обвинять войско, полицию, правительство в погромах — это то же,что обвинять их в какой-нибудь эпидемии... Взгляд, конечно, весьма близорукий,ибо еврейские погромы — явления исторические, вековые, и причины их оченьглубоки.
Разбираясь в этих причинах иотыскивая способы избавления евреев от погромов, социалистический писатель Каутский,которого в ненависти к евреям нельзя заподозрить, советует им, прежде всего,отказаться от ветхозаветной религии, а потом уже дожидаться наступлениясоциалистического строя, когда погромы будут невозможны.
Еврейство представляет собойвполне изолированную, замкнутую в себе самой массу в каком бы то ни былогосударстве. Душа еврейства — его ветхозаветная религия: она пополняет,устраивает всю его жизнь.
Эта ветхозаветная религиясоздала непоколебимое верование всего еврейского народа в свою богоизбранностьсреди всех людей на земле, в эту привилегию на особенную и единственную любовьБога к одному только еврейскому народу.
Все люди — враги Бога евреев,а потому и враги евреев, а так как на этом взгляде построено учение Моисея —«око за око, зуб за зуб», то каждый еврей должен быть врагом всех людей какврагов его Бога.
Таков вполнепротивосоциальный, развращающий догмат евреев, вытекающий из их ветхозаветнойистории, догмат, оправдывающий глубокую, бесчеловечную эксплуатацию евреямивсех христиан вообще, а в особенности простецкого русского народа.Бесчеловечная же эксплуатация возбуждает в народе негодование и озлобление,которые, переходя через границы терпения, вызывают, наконец, и расплату севреями в виде погромов. Стало быть, если евреи желают жить в мире с народом,они должны прежде всего отказаться от взгляда, что народ — их враг и должныпрекратить свою эксплуатацию. («Русская Земля»).
м). Для завершения картины уже достаточнозасвидетельствовать фактами, изобилующими на всём пространстве нашегонесчастного отечества, но и в самом разнообразии своём внушающими лишьомерзение и ужас, но мы не в силах отказаться от некоторых ещё, новейших данныхи на них закончим.
В Думе, как известно, былодва «депутата» Френкеля — от Киева и от Костромы. Эти два еврея дополняли собою«депутата» от Москвы, еврея же, разумеется, Герценштейна. Таким образом триважнейшие в русской истории города образовали своими «избранниками» целыйчесночно-кагальный букет...
Вот свежие данные о киевскомФренкеле:
Уманский корреспондент«Киевлянина» сообщает подробности ареста бывшего «депутата» Френкеля иобстоятельства, при которых он произошёл. Последние заслуживают того, чтобы наних остановиться, так как рисуют во всей красоте фигуру одного из наших«лучших» людей, с крамольной деятельностью которых в Государственной ДумеРоссии невольно приходится теперь считаться.
Возвратясь после разгона Думыиз Петербурга, Френкель никоим образом не мог примириться с тем, что революцияуже не считается для России нормальным времяпрепровождением, и чтоПравительство серьёзно начало подумывать о порядке. Вместе с тем бывший депутатне желал расстаться и с уверенностью в своей «неприкосновенности», а потомунемедленно же по возвращении в отчий дом принялся за усиленную революционную пропагандусреди крестьян.
«Работал» он настолькооткровенно, что даже местная, полусонная полиция не могла не обратить на неговнимания. Под влиянием этой пропаганды в Уманском уезде и в соседних волостяхЛиповецкого уезда среди крестьян начало обнаруживаться явно приподнятоенастроение. Крестьяне говорили, что, если Френкель, бывший член ГосударственнойДумы, имеет возможность открыто заявлять, что «вся земля — крестьянская», что«не нужно платить налогов и давать рекрутов», и никто ему за это ничего не делает,значит — он говорит правду.
Не довольствуясь пропагандойв Уманском уезде, Френкель захватил, как сказано выше, и Липовецкий уезд.Причём для пропаганды здесь пользовался железной дорогой от Казатина до Умани.В вагон к нему подручные еврейчики на каждой станции приводили крестьян,которых бывший «депутат» и насыщал азбукой революции, раздавая им собственныепечатные произведения.
И вот однажды, когда Френкель