Сейчас евреи говорят открыто:
«Жалкий народ! Революция —это мы, это наше детище, наше создание... Мы тебя просветили анархическойпропагандой, мы в твоих скудоумных учебных заведениях убили дисциплину и знание,мы подняли твою чернь на забастовки и «иллюминации», мы ей дали оружие и бомбы,чтобы смести всякие преграды на путях к нашему торжеству... Дело за малым.Убедившись в нашем победном могуществе и в области предприимчивости на всехпоприщах, и в области революционных успехов, твои вожди теперь должны сказатьиудеям: «придите и володейте нами, сделайте из нас первоклассную и богатейшуюдержаву, верните нам развенчанное значение в мире, одним словом, пощадите испасите нас!»
При такой постановке вопросаправительству надо придти к окончательным решениям, всё взвесив и уяснив себевполне, примут ли их те миллионы, пока ещё апатичных, скорее всего нейтральныхпри нынешнем террористическом поединке подданных, которые считаются ядромгосударства: встанут ли они ураганом против власти, дающей равноправие иудеям,или нет? Способно ли еврейство само сейчас совладать с революцией, в которойоно считает себя авангардом? Не поздно ли от стремительного решения еврейскоговопроса ждать конца ужасам и смутам?..
Вот какими указаниями дажемудрейшие из мудрых могли бы отвечать, но едва ли, в данную минуту осветили быистинное положение, переживаемое Россией. Революционная гангрена грозит ейгибелью, принятие ультиматума тех, кто финансирует и направляет смуту, — тоже горшееиз зол... Неужели нет возможности узнать, что же в общем думает и каксобственно настроена русская народная масса?
Нам же сдаётся, чтоправительство, которое своим «либеральным» попустительством довело дело довозможности такого позорного ультиматума или хотя бы только до возможностивозникновения слуха о таковом унизительном предложении, как о чём топравдоподобном, никогда не будет иметь мужества обратиться за разрешением этоговопроса к настоящему Русскому Народу, который, без сомнения, скажет, что самапостановка вопроса есть уже оскорбление народной гордости. Поэтому народныйголос должен грозно раздаться и предупредить правительство, что Русский Народне согласен идти в иудейскую кабалу и требует, чтобы правительство уважало самои других заставляло уважать русскую народную гордость».
г). Еврейство само по себе не могло бы, однако, создатьтого положения, в котором находится Россия. Оно не имело бы возможностидостигнуть таких результатов даже при условии, что Нессельроде и Гирс успели взначительной степени заразить иудаизмом и само министерство иностранных дел.
Источники японской войныближе всего определяются походом в Китай. Но для него совсем не былонадобности, а если не удалось избежать его, то главным образом, кажется,благодаря нашему же посланнику, еврею Гирсу — одному из сыновей министра. Живядобрыми соседями издавна, мы, в глазах китайцев, не относились к тем «рыжимварварам», которые ограбили Поднебесную Империю в 1859 году, навязали ей опиуми эксплуатировали всячески, а в заключение, извели её назойливостью, интригамии торговой недобросовестностью своих миссионеров. Заправляемое китайскойимператрицей, восстание «Больших Кулаков» могло быть отклонено от нападения нарусскую миссию, но это, разумеется, не входило в комбинацию международногоеврейства, масонов и Англии, которыми, по-видимому, заранее изготовлялось то,что мы переживаем ныне. А если припомнить, что «Большие Кулаки» — своего родамасоны, то вопрос становится ещё яснее.
В то же время очень темно ивсё, что касается роли бывшего русским послом в Париже, еврея Моренгейма, — каксреди панамской эпопеи, так и на пути столь важного для Англии дела, какимявляется пересмотр процесса Дрейфуса. Тем не менее, достаточно поверхностногознакомства с иудаизмом и дальновидностью Альбиона, чтобы не сомневаться всимпатиях нашего посла. Настанет, быть может, время, и раскроются тайны, предкоторыми померкнет дутая «слава» того же Моренгейма по «заключениюфранко-русского союза».
Так или иначе, но, будучилогическим развитием инцидента с Фашодой, бурская война строго подсказалаАнглии неотложность договора с Японией, а война в Манчжурии принесла жатву,посеянную нами же самими в Китае. Верховный мастер английских масонов, ставЭдуардом VII, не изменился. Политика Великобритании в психологический моментбыла представлена в Париже племянницей Чамберлена, вслед за прибытием которойзаварилась та каша и поднялась та кутерьма, которые известны под именемпересмотра Дрейфуса. Довольно упомянуть о лихорадочном бреде обоих полушарийпод влиянием еврейско-масонских телеграмм, чтобы составить себе понятие о гореФранции, растерзываемой наёмными сторонниками «невинного страдальца».
Весьма поучительно, но долгобыло бы говорить о метаморфозе того предательства, которое, невзирая на подвигиеё сынов — Монтеля, Мореса и Маршана, привело Францию к унижению пред Англией вФашоде... И кто знает, возникла ли бы ещё японская война, если бы дипломатиянаша была поменьше иудаизированна и своевременно поддержала бы Францию?!.. Вовсяком случае несомненно, что лишь дешёвое торжество в Фашоде придало Англиисмелость начать и трансвальский разбой. Победа же над бурами, добытаябезнаказанно среди весьма опасных условий, и общее негодование, вызванное«просвещёнными мореплавателями», особенно в России, в связи с невежествомрусской дипломатии, оттолкнувшей руку дружбы, протянутую Японией, достаточномотивируют всё дальнейшее.
Тем не менее, и раньшеманьчжурского позора никакие жертвы не могли быть велики для избежания намивойны. Это было вполне очевидно и совершенно возможно, ибо никакое воображениене могло пообещать империи «Восходящего Солнца» столь невероятных результатов,и, наоборот, мудрость её государственных людей убеждает в их совершеннойнеспособности зря поставить родину на карту. Между тем, лишь благоволениеАнглии, как проговорился барон Суематцу, и непостижимая близорукость, чтобы несказать более, нашего министерства иностранных дел могли привести Россию ктриумфам Оайамы и Того.
Утверждая это, не следует,разумеется, закрывать глаз и на другие причины беспримерного срама, насзапятнавшего. Не говоря уже ни о чём другом, если бы половина кредита надепартамент полиции была даже в 1903 году переведена в Японию, то мы поняли бы,что нам здесь готовится, и не доводили бы дело разрыва. Впрочем, не выходя запределы означенного департамента, можно объяснить, почему он не ведал и того,что, казалось, был обязан знать. Клеточкины, Зубатовы и Гапоны уже довольнопримелькались, а вот поляки, евреи и масоны остаются в тени, хотя их«благосклонное участие» в заботах департамента, едва ли, составляетгосударственную тайну...
Унизительно и печальнорастравлять те ужасы, которыми терзается русское сердце и гнетётся дух русскогочеловека, когда он вглядывается в причины, которыми обусловилось портсмутскоеторжество Великобритании — нашего лютого врага.
В области явлений внутреннейжизни России мы, как и раньше, не станем себя мучить. Избегая бередить раны,покаемся просто, что мы же сами и только мы одни во всём виноваты. Даже такиесоциальные микробы, как иудаизм и масонство, не привели бы наше отечество накрай гибели, если бы для них не было заготовленной почвы.
Sapienti sat!..
д). С другой стороны нельзя не отдать справедливости игосударственным людям Англии. Величие своей родины они созидали бесчестно, но снеобыкновенным талантом. Владычество на морях и 350.000.000 подданных егобританского величества явились не в один день, а сохранять и расширять этотединственный истории государственный организм не только без всеобщей, но и безкакой-либо воинской повинности совсем не так просто, как может показаться.Консерватизм и патриотизм — таковы два устоя великобританской гордыни.Истребление и того, и другого у остальных народов — основной принцип еёполитики, проводимой через евреев и масонов в той непроглядной тьме, сама идеякоторой как бы подсказана природой туманного Альбиона...
1. Ещё в XVI столетииангличане уразумели то, чего мы не сознаём доныне, а именно, что военный флотнемыслим без коммерческого, и что торговое мореплавание — вернейшая гарантияблагоденствия и самой будущности страны. Португалец Себастьян Каббот сталпервым адмиралом Британии, но и последним иностранцем на этом посту.Навигационные же акты королев Марии и Елизаветы положили действительноеоснование гегемонии Англии в океанах.
С тех пор началось то мировоевеличие гордого и коварного Альбиона, которому равного не знает история.
Если оно превратилось вколоссальный и безнаказанный морской разбой, то, без сомнения, его виновницейявляется международная иудео-масонская «свобода».
Два флота были одинаковогрозны для английского: голландский и французский, а счастливые очертанияберегов древней Батании и прекрасной Галлии вместе с доблестным населениемприродных моряков навсегда, казалось, обеспечивали им, по крайней мере, то, чтоуже было приобретено в колониях. Но англичане верили в свою звезду и длясокрушения голландского флота не задумались отдать собственный престолштатгальтеру Вильгельму Оранскому, французский же флот развратили революцией, азатем уничтожили под Абукиром и Трафальгаром.
«С 1676 по 1782 год, —свидетельствует Оскар Гавард,[131] — английский флот имел 21 морскоесражение, из которых проиграл только 3. Накануне революции у Франции было: 82 корабляпервого ранга, 74 фрегата и бесчисленное количество судов 3-го ранга. Арсеналы,порты, доки, экипажи, главный морской штаб, словом всё, находилось впревосходном состоянии. Ни одна страна в мире не обладала таким же составомморских офицеров. Это были представители лучших фамилий, потомки целыхпоколений моряков, преданные своему делу, несравненные в подготовке, любившиебольше всего родину и её славу».
И всё это рухнуло! Как же этослучилось?..
Объяснением являются письмаграфа Мальмесбюри, английского посланника в Голландии, к Питту. В них онизлагает образ действий, какого следует держаться, — «в тени и с наибольшими