Вернувшись в покои, я хорошенько заперлась изнутри, села на постель. Усталость сломила меня под утро. Спала я чутко, и едва в коридорах послышался топот прислуги, скрип половиц, тихий говор, распахнула глаза. Поднялась со звенящей болью в голове. Кажется, меня даже лихорадило. Пришлось позвонить в колокольчик, чтобы пришла подмога, ибо я с трудом держалась на ногах. А дел у меня было запланировано много. Я должна распутать клубок тайн. Никого нельзя списывать со счетов, даже добродушного с виду дворецкого.
Я не позавтракала. На меня не похоже. При любых катаклизмах мой аппетит заявлял о себе, а сейчас исчез бесследно. Две девушки-служанки осведомились — в каком платье я поеду в суд. Я сказала, что и без платья наведу фурор, но пока ограничусь строгим темно-синим, которое еще ни разу не надевала и шляпкой без вуали. Мои светлые локоны расчесали, завили и кокетливо закололи шпильками.
Я вышла из покоев и мотнула головой, чтобы прийти в чувство. От этого едва не упала на идущего позади человека.
— Госпожа Хоткинс, с вами все в порядке?
Я резко обернулась. Себастьян. Хладнокровный тип. Одного взгляда довольно, чтобы понять — недолюбливает он меня.
— Я плохо спала…
— Ваша карета подана, — сказал он.
— Очень любезно с вашей стороны.
— Еще какие-нибудь распоряжения будут?
Слишком он услужливый сегодня. Не к добру это.
— Скажите, северное крыло всегда закрыто?
— Посещать северное крыло может только хозяин и никто больше. Это его приказ.
— И даже слуги не ходят туда?
— Никто там не бывает. Я же сказал, что это настрого запрещено его сиятельством.
Мы разошлись в разные стороны, как дуэлянты перед боем.
***
Вильнус уже ждал меня у входа в зал суда, держа в руках черный чемоданчик и храня на губах загадочную улыбку. Он был одет в темно-синий костюм в клеточку и черный котелок с закругленными полями. Увидев меня, Господин Скотт легонько прикоснулся к шляпе и склонил голову.
— Госпожа-защитник, — учтиво притопнул он каблуками, когда я подошла и с трудом перевела дыхание, как загнанная на скачках лошадь.
— И вам не хворать, господин Скотт, — улыбнулась кисло. — Вы готовы?
— Бледность, сонливость, жар… — обеспокоенно пробормотал он. — Признаки простуды или… на вас наслали хворь.
— Вы ходячая энциклопедия, господин Скотт, — в ответ на это заявила я. — Просто ночью не спалось.
Спохватившись, я коснулась шеи и вспомнила, что не надела амулет.
В этот момент рядом с нами возникли де Бьорки — Эдвард и его отец Миртел, а также лорд крови Эстер. Все трое — надутые индюки!
— Рад видеть вас снова, — сказал Эстер, поймав мой взгляд, — не мог отказать себе в удовольствии полюбоваться на де Вера в кандалах.
— А-а-а, — понимающе усмехнулась я. — Препятствовать не стану и посоветую сесть в первый ряд.
На лице лорда не дрогнул ни один мускул, лишь глаза хищно сузились. Он открыл было рот, чтобы парировать, то тут де Бьорк младший тепло мне улыбнулся.
— Джейн, — прошептал он.
— Эдвард, — ответила я.
— Надеюсь, мы сойдемся во мнениях по поводу присяжных.
— Несомненно, — улыбнулась и наткнулась на ощетинившееся лицо Миртела, который явно не желал компромисса. — Позвольте представить господина Вильнуса Скотта, нотариуса лорда де Вера, — тому пришлось на мгновение вынырнуть из-за моей спины и смущенно поклониться.
Эстер в отличие от спутников даже не взглянул в сторону Скотта, продолжая сверлить меня взглядом.
— Госпожа Хоткинс, вы заслуживаете уважения хотя бы за преданность делу, но понять не могу, как вы можете защищать убийцу?.. Особенно после нашего разговора, — вымолвил он.
— Чтобы это понять, вам нужно закончить нокский юридический университет, лорд Эстер.
— Вы за словом в карман не лезете, — процедил он, одаривая меня хмурым взглядом.
— Да, но этому вы тоже смогли бы научиться, ваше сиятельство.
— Вы забываете, что я аристократ и лорд крови, а вы — девчонка из деревни, решившая, что может играть в опасные игры с такими, как я. Чтобы тягаться с лордами, вам, госпожа Хоткинс, надо бы сперва поучиться манерам.
Вильнус легонько коснулся моего рукава, но я отмахнулась.
— Если бы я хотела учиться манерам, поступила в институт благородных девиц, ваша светлость. Я в первую очередь защитник, и мои манеры не имеют ни малейшего отношения к тому, ради чего мы собрались.
В наш разговор вклинился старший де Бьорк.
— Довольно, — сказал он, встав между нами, — вы ведь не станете устраивать сцен.
Я безмолвно схватила Вильнуса за локоть, и мы поспешили покинуть эту компанию. Когда мы протиснулись в зал с толпой страждущих, среди которых процент газетчиков был довольно велик, Скотт прошептал мне на ухо:
— Вас хотели вывести из равновесия. Не стоит поддаваться всем провокациям с их стороны.
— Это тоже написано на какой-нибудь странице какой-нибудь книги? — невесело усмехнулась я.
— Нет. Это мое глубокомысленное наблюдение.
Мы уселись за столом защиты. Я заметно нервничала. Наконец, сбылась мечта — я в верховном суде и сейчас пройдет первая важная часть всего слушания по делу — отбор присяжных. Именно эти люди и определят впоследствии виновен Роберт или нет. Всего их более сорока, а мы должны отобрать двенадцать.
Спустя несколько минут зал был полностью заполнен. Стоило мне подумать, что я увижу де Вера, как сердце подскочило к горлу.
Когда двери были вновь открыты, и секретарь возвестил о том, что председательствовать будет лорд ким-Аварский, газетчики вскочили с мест. Потребовалось больше десяти минут, чтобы их утихомирить. Лорд Аварский вошел в зал, медленно прошествовал через отведенный для него проход за стойку, занял свое место и обвел присутствующих ледяным взглядом. Я мысленно возликовала.
— Констебль, — уверенный и громогласный голос судьи заполнил зал и принялся звенеть, — приведите обвиняемого. Секретарь, — тяжелый, непреклонный взгляд скользнул в сторону притихшего парнишки в углу, — передайте сторонам анкеты. Уважаемые защитник и обвинитель, подойдите ко мне.
Казалось, я ждала этого момента всю жизнь.
Мы оба — я и Эдвард — поспешили к судье, встали перед его столом.
— Рад видеть, — сухо сказал тот, затем обратил ко мне чуть потеплевший взгляд. — Вам нездоровится, госпожа Хоткинс?
— Я в полном порядке, ваша честь.
— Хорошо, — он взглянул на Эдварда, — сегодня у нас аншлаг. Собрался весь город, не иначе. Надеюсь, вы пришли не для того, чтобы играть на публику, коллеги?
Мы с Эдвардом отрицательно помотали головами.
— Есть ли предпочтения в отборе присяжных?
— Нет, ваша честь, — ответил де Бьорк.
— У меня будет несколько уточняющих вопросов.
— Ваше право. Желаю вам обоим удачи.
Когда я возвращалась за стол, послышался хлопок двери, и зал вдруг взорвался бешеными криками, вздохами и ахами. Вильнус стал медленно подниматься, глядя в сторону выхода. Я повернулась и увидела Роберта в окружении конвоиров.
Взгляд заскользил по его потрепанной одежде, по рукам со сбитыми костяшками, по рубашке с пятнами крови, небритому лицу, разбитой скуле, белоснежным волосам, которые были в беспорядке, по кандалам, сковывающим его запястья. Мой взгляд бегал по его фигуре беспорядочно, пока я не осознала, что задыхаюсь от эмоций.
— Ваша честь! — мой голос прозвучал так громко, сипло и надрывно, что гомон вдруг прекратился, и все уставились на меня. — Ваша честь, у меня ходатайство. Разрешите подойти!
Меня трясло от гаммы разнообразных чувств. Я отвернулась от де Вера, убеждая себя не смотреть на него, дабы сохранить остатки самообладания. Когда ухватилась руками за стойку стола и подняла на судью взгляд, он сказал:
— Держитесь, госпожа Хоткинс, это только начало.
— Что они с ним сделали? Он избит. Возможно, его хотели убить!
— А вы думали, они дадут ему преспокойно дожидаться суда?
— Я должна привести его в подобающий вид прежде, чем сюда приведут присяжных. Вы же понимаете, в каком свете пытаются выставить моего подзащитного? Он лорд. Первое впечатление — самое сильное, я не позволю подонкам, которые устроили этот спектакль, испортить выстроенную мной защиту.
— Вы просите перерыв? — спросил судья и, получив утвердительный ответ, продолжил. — Но у меня нет оснований.
— Есть. Я больна. У меня жар, и я едва стою на ногах.
— Госпожа Хоткинс…
— Позовите врача, и он подтвердит это.
— Вижу, вы будете биться до конца, — суровые черты лица ким-Аварского тронула улыбка, — ваше ходатайство удовлетворено.
— Благодарю.
Я вернулась за стол защитника и дождалась, когда судья объявит о получасовом перерыве. Де Бьорк хотел было оспорить, но, получив ответ судьи о том, что защитник может пройти освидетельствование, глухо выругался.
Но, несмотря на крохотную победу, я была отброшена далеко назад. Внешний вид Роберта оставлял желать лучшего.
— Господин Скотт, — я вытянула того из-за стола, — нужна одежда для его сиятельства. Найдите. У вас пятнадцать минут.
Он опешил, но подчинился. Бегом бросился к выходу.
Обкусывая губы, я шла к комнатам ожидания, за мной шли конвоиры и де Вер. Они оставили его лишь тогда, когда убедились, что из комнаты он никуда не денется. Когда нас оставили одних, я позволила себе снова взглянуть на лорда.
— Как вы себя чувствуете? — был первый мой вопрос.
— Сносно, — пожал он плечами. — Рад вас видеть, Джейн. Не переживайте за мой внешний вид, это не имеет значения.
— Но это важно, — я вдруг разозлилась, — вы ведете себя так, будто все, что я делаю, не имеет значения. Я ни за что не поверю, что вы полезли в драку без веского повода. На вас напали?
— Почему вас это интересует?
— Это может характеризовать вас, как вспыльчивого и неуравновешенного человека. Кого пожалеют больше — несчастного аристократа, который следовал букве закона и был благоразумным или того, кто бросается на окружающих с кулаками?