Я подошла к карте, скептически оглядела ее, взмахнула рукой, как фокусник, обводя незримый круг. Зрители в зале сделали громкий вдох и затаили дыхание.
— Обратите внимание на отметку, сделанную рукой констебля, вот здесь, красным цветом в виде крестика. Здесь были найдены тела убитых.
Вильнус, как заправский театральный конферансье, услужливо покрутился, давая всем обзор.
— А это, — и я указала на другой крестик, который был сделан синими чернилами, — место, где я и дворецкий обнаружили лорда де Вера.
Господин Скотт снова стал крутиться, приподняв карту повыше. Я не сумела скрыть улыбку. Господин Нойс недоуменно моргал глазами, не понимая, что еще от него требуется.
— Еще несколько уточняющих вопросов, сэр, — успокоила я его, — скажите, вы помните расстояние от поместья лорда де Вера до Нокса?
— Конечно, госпожа. Одиннадцать с половиной лье или сорок миль.
— У вас отличная память, — похвалила его, — а можете сказать, какое расстояние между красным и синим крестиками?
Нойс нахмурился, но ответил без промедления.
— Не больше шести миль, госпожа.
— А от дома лорда де Вера до синего крестика?
— Думаю, три мили.
— Потрясающе, — я хлопнула в ладоши и сказала громко: — Вы невероятно нам помогли, господин Нойс. А теперь, — я подошла к столу, взяла папку, — обратимся к материалам дела. По словам господина Адама Фолка, прежде чем отправиться за лордом де Вером, мы провели в доме не меньше сорока минут. Господин Нойс, вы можете сказать, сколько потребуется времени всадникам, чтобы преодолеть три мили? Напомню, что вы сказали, что от дома до места, где мы обнаружили лорда де Вера, было именно три мили.
— Верхом не больше восьми минут.
— Вы очень точны, — я улыбнулась, — я почти каждый день езжу по дороге в Нокс и несколько раз засекала время. Вы правы, восемь минут. То есть у меня с господином Фолком ушло около сорока восьми минут на поиски лорда де Вера. А теперь скажите мне, господин Нойс, сколько времени необходимо, чтобы добраться пешком от дома до места убийства, любезно отмеченного констеблем красным крестиком?
— Там около восьми миль. Если идти пешком…
— Бежать, — поправила я, — если бежать на привязи?
— Э-э… думаю, больше часа.
— Точнее.
— Час двадцать минут.
— Иными словами, если лорд де Вер добрался до места убийства, ему бы пришлось бежать восемь миль, потратив на это час двадцать минут. Но, — я вытянула указательный палец, — мы с Господином Фолком, чьи показания содержаться в материалах дела, обнаружили лорда де Вера спустя сорок восемь минут, после того, как его увели. Иными словами, когда мы обнаружили графа, трое мужчин были еще живы, раз им удалось проскакать еще около шести миль, — я обвела взглядом присяжных, которые раскрыли рты, переваривая информацию, приправленную большим количеством цифр. — И если, уважаемый суд и присяжные еще сомневаются в невиновности моего подзащитного, то в материалах дела находится протокол осмотра места преступления, с которым советую ознакомиться повнимательнее. Как сообщил нам господин Райт, который в тот день доставлял выпечку, он видел следы крови со стороны Нокса. Судя по всему, убитые были атакованы неизвестным по пути в город и повернули назад, спасаясь в чаще леса, но были настигнуты, — я победно вздернула подбородок. — В связи с этим я ходатайствую об освобождении лорда де Вера из-под стражи в зале суда.
Эдвард поднялся на ноги, но молчал, широко распахнув глаза и судорожно рыская взглядом по лицам присяжных. Он был в замешательстве. Он был раздавлен.
— У меня все, — проходя мимо него, я усмехнулась и не сдержала колкой реплики: — ну как тебе иметь дело с законником из деревни?
Он осел на место, стул жалобно скрипнул под его аристократическим задом.
— Госпожа Хоткинс, учитывая представленные доказательства, — произнес судья, заставив гомон голосов, поднявшийся в зале, утихнуть, — ваше ходатайство удовлетворено.
Я услышала, как некто выругался. Лорд Эстер энергично протискивался между газетчиками к выходу, весь пунцовый от ярости.
Опустившись на сидение, я схватилась за бокал. Господин Скотт наполнил его прохладной водой, и пока я делала судорожные глотки, сказал:
— Для меня честь участвовать в этом процессе с вами, госпожа Хоткинс.
— Уважаемые стороны, — судья деловито сцепил замком пальцы, — сегодняшнее заседание я объявляю закрытым, следующее слушание по делу состоится…
Неожиданно Роберт, который до этого момента просто молчал, протянул ко мне руку, взял меня за кончики пальцев.
— Джейн, я хочу отложить слушание.
Я сначала взглянула на его руку, в ладони которой покоились мои пальцы, затем в его глаза, ужаснувшись при мысли, что его прикосновения рождают в моей голове кучу неприличных мыслей.
— Что вы хотите? — переспросила. — Зачем?
Он улыбнулся — лишь краешком губ, но так притягательно, что я едва сдержала вздох.
— Госпожа Хоткинс, — начал он таким тоном, будто ему приходиться объяснять элементарные вещи, — завтра у меня свадьба.
— Бросьте, лорд де Вер, — я усмехнулась, но видя серьезность, не покидающую его лица, поспешила добавить: — Разве так поспешно женятся люди вашего положения?
Между тем, судья уже объявил о дате следующего заседания, присяжные, сделав пометки, стали глядеть на выход, а среди зрителей началась возня.
— Джейн, будьте так добры, — граф кивнул в сторону судьи. — Или мне самому…
Он не договорил, потому что я скривилась, резко поднялась со словами:
— Уважаемый суд, я хочу заявить о переносе слушания на другую дату.
Ким-Аварский — о, благодарю его за терпение — лишь закатил глаза, затем положил локти на стол и переспросил устало:
— У вас должна быть веская причина, защитник.
Я замерла. Неужели мне придется озвучить эту причину? О, небо, почему нельзя просто сбежать? Взглянула на графа, который ждал, когда я пересилю себя. Хитрый лис!
Я стояла, покусывая нижнюю губу. Эдвард де Бьорк удивленно поднял голову, ожидая моего ответа. Судья поменял положение, опустив подбородок в ладошку, и вскинул бровь. В зале кто-то одиноко кашлянул.
Только сейчас до меня дошло со всей ясностью и неизбежностью, что я всерьез собираюсь стать женой лорда де Вера, аристократа, в чьих жилах течет колдовская кровь. Стать женой мужчины, которого люблю.
— Мой подзащитный собирается вступить в брак!
Меня накрыло волной возмущенных или же просто шокированных голосов. Газетчики всколыхнулись, завопили. Господин Скотт повернул ко мне вытянувшееся лицо.
— Тишина! — ким-Аварский поддался вперед, прихватив меня цепким взглядом. — Ваш подзащитный готов выполнить долг перед его величеством, женившись на леди Амелии?
— В общем-то… нет, — я была готова провалиться под землю.
— Нет? Что ж, может быть, вы озвучите имя этой… гм… счастливицы?
— Ее имя Джейн Хоткинс, ваша честь, — произнесла я, зная, что теперь пресса сотрет меня в порошок.
Однако мое признание возымело странный эффект — все замерло: крики, шум, тяжелые вздохи.
— Защитник, — раздался до неузнаваемости взволнованный голос судьи, — ваше прошение будет удовлетворено после одобрения королем Вергилии.
— Чтобы жениться, мне не нужно разрешение короля Вергилии, — холодно произнес лорд де Вер.
Его голос, как катализатор, заставил взорваться притихшую публику.
— Слушание по делу окончено, — ким-Аварский быстро понялся, игнорируя последнее заявление, и направился прочь из зала.
Я опустила взгляд. А ведь для брака аристократа дозволение монарха обязательно. Интересно, какой будет реакция Георга на такое заявление его вассала. И какое место в этой заварушке отведено мне?
Глава 24
Порядком уставшая за целый день, я желала только одно — горячей ванны и теплой постели. Даже мысли о сладком, ароматном десерте не могли приободрить. Я сбежала от газетчиков, спрятавшись в одном из скверов в парке за зданием суда, и пережидала «бурю». Господину Скотту, который бродил за мной как ватный, я велела остаться с де Вером, пока не будут готовы необходимые документы. Встречу с графом мне хотелось оттянуть на длительное время, ибо я не знала, как мне быть с дурацким, неуместным сейчас венчанием. Более всего меня раздражала комичность ситуации, мол, я, как наивный ребенок, поверила в то, что богатый, красивый мужчина, чей род не уступает в своей древности роду крови, что этот мужчина, по которому сохнут именитые красавицы всего государства, вдруг решил осчастливить меня своим выбором. И хуже всего, что я ничего не могу с собой поделать, так как очень хочу поверить в эту ахинею.
Я облокотилась на перила беседки, сложила на груди руки и смотрела на свои торчащие из-под юбки туфли, по которым мелькали солнечные зайчики. Если я выйду за де Вера, то логично, мы будем супругами со всеми вытекающими обязанностями друг перед другом. И если он меня любит так сильно, как говорит об этом, то вряд ли ночью после венчания мы будем просчитывать тактику защиты на суде. Я вскинула руки, потрясая ими в немом порыве бессилия. Ну, что я несу? О чем думаю?
Тяжело вздохнула, прикрыла веки. И почему я не ощущаю бесконечного счастья? Может, потому что мой предполагаемый супруг — темный маг, и что все мои манипуляции с картами Нокса — только для присяжных и суда, а на самом деле в ту ночь де Вер с легкостью мог преодолеть шесть миль, а то и несколько сотен лье, даже не запыхавшись?
Я стиснула зубы. С другой стороны, может Роберт свят, как ангел. Может он оказался заложником собственных сил, убеждений и принципов? Может, он благороден, добр и любит меня всем сердцем?
Усмехнувшись, я закусила ноготь и еле сдержала стон, полный отчаяния и паники.
— Вы слишком много себе позволяете, — раздались уверенные шаги, и в поле моего зрения возникли элегантные ботинки из коричневой кожи.
Я медленно подняла голову:
— Лорд Эстер, — изобразила реверанс, — я думала, вы давно уехали.
— Я не сдаюсь так быстро, — проговорил он, тщательно оглядывая мое платье, а в особенности глубокое декольте и соблазнительную вздымающуюся ложбинку. — Теперь я понял, чего вы добивались, госпожа Хоткинс. Вы не стали довольствоваться своим положением. Для стоунвилльской девчонкой стать леди рода де Вер — большая удача. Как вам удалось? Как вы добились того, что этот… морт… решился на такую авантюру? Или вы заключили сделку?