– Надо было заранее предупредить нас, чтобы я не чувствовала себя полнейшей идиоткой! – отрезаю холодно.
Дальше продолжаем шагать молча. Невозмутимое выражение лица каждую секунду готово смениться на презрительное, но я стараюсь, чтобы этого не произошло, прилагая для этого невероятные усилия. Одновременно останавливаемся приблизительно в центре пустыря примерно в пяти шагах друг от друга. Некоторое время молча рассматриваем присутствующих. Сорренс невозмутим, он ничем не выдает то, что находится на нашей стороне. Хотя сейчас я в этом несколько сомневаюсь. Канцлер холодно осматривает нас, всем своим видом показывая, что она выше всех собравшихся здесь людей. А Сайлас единственный, кто улыбается и смотрит только на меня с каким-то лихорадочным блеском в глазах. От этого мне немного не по себе, но я даже не могу посмотреть на Ноя в поисках поддержки, потому что это не останется незамеченным для новоиспеченного главаря Жнецов, стоящего прямо напротив меня.
Наконец Саймон заговаривает, нарушая гнетущую тишину.
– Приветствую вас, госпожа Канцлер, мистер Сорренс, Восемь Четыре Один Один. – похоже, он намеренно не назвал Жнеца по имени.
Тот впервые отводит от меня взгляд и со злостью смотрит на Саймона. Меня забавляет данная ситуация. Не понимаю, почему Сайлас так оскорбился этому обращению, ведь его звали так последние несколько лет.
– Мистер Трент, я полагаю? – холодно спрашивает Канцлер, не удостоив нас с Ноем и взглядом.
Если честно, я по этому поводу ни капли не расстраиваюсь. На самом деле, не могу понять, зачем я вообще здесь. Неотрывно смотрю на Сорренса, он бросает на меня взгляд, а потом обращает все свое внимание на Трента.
– Совершенно верно. – говорит Саймон, слегка склонив голову. – Думаю, нам ни к чему долгие разговоры, поэтому предлагаю перейти сразу к делу.
– Да, я тоже за деловой подход. – кивает Канцлер. – Давайте приступим.
– Думаю, вы догадываетесь, что мы хотим лучшей жизни для всех граждан Республики. За последнюю сотню лет люди забыли, что в этот мир мы приходим на равных, просто кому-то везет родиться в богатой семье, а кому-то нет. И очень печально, что наша цивилизация вернулась к рабству. Мы хотим это изменить. Именно это является первым условием оппозиции для достижения мира.
– Первым? Значит оно не одно? – не меняясь в лице, спрашивает глава Республики.
Саймон разворачивает листок бумаги, который до этого держал скрученным в трубочку. Это выглядит несколько нелепо. Неужели, нельзя было просто запомнить эти условия?
– Нет, не одно.
– Любопытно. – все так же безразлично говорит Канцлер. – Не озвучите?
– Первое, как я уже сказал, отменить рабство. Второе, передвинуть возраст обязательного выхода на работу с тринадцати до восемнадцати лет. Третье, ввести обязательную оплату труда. Люди не должны работать за еду. Четвертое, провести образовательную реформу, организовать детские сады и школы. Пятое, включить в Совет представителей от оппозиции. Шестое, отменить Испытание – это бессмысленное убийство людей. Седьмое, прекратить эксперименты над людьми, создавая новых Жнецов. Восьмое…
– Достаточно. – перебивает его Канцлер. – Я все поняла. Мне нужно время, чтобы посоветоваться с моими советниками и обдумать…
– Нет! – отрезает Трент. – Всем давно известно, что Совет ничего не решает. Все решения вы принимаете самостоятельно. Поэтому думайте здесь и сейчас.
– А иначе что?
– Думаю, все собравшиеся здесь знают ответ на этот вопрос.
Они сверлят друг друга взглядами. В воздухе собирается гнетущее напряжение, которое дает ощущение того, что сейчас должно что-то произойти. Внезапное покашливание, выводит меня из оцепенения.
– Позвольте уточнить, – внезапно говорит Сайлас. – Сейчас вы предлагаете условия по изменению текущего мирового порядка. Но все эти условия сделают жизнь проще только для вас. Что мы получим взамен? Я имею в виду, нам неплохо живется и без всяких изменений. А тут приходите вы и ни с того ни с сего требуете перемен.
Вот же… эгоистичный ублюдок! Так и знала, что он еще хуже Бишопа.
– Я так понимаю, у тебя есть какие-то предложения? – в разговор вступает Ной.
– Да, парочка есть. Но для начала мне интересно, кто будет управлять Республикой?
– Если вы примите все условия, то во главе государства останется тот же руководитель – госпожа Эйс.
Сайлас и Канцлер переглядываются, затем Жнец говорит:
– Хорошо. Если Канцлер согласится, у меня тоже будет условие. – на его лице появляется мерзкая улыбка, которая не предвещает ничего хорошего.
– Какое же? – интересуется Трент.
– Она. – он указывает на меня пальцем.
Я? Что еще за?.. Зачем ему я?
– Поясни! – жестко требует Саймон.
– Она будет работать на меня. Займется тренировкой Жнецов для раскрытия их потенциала и создания идеальной армии.
– Если мы достигнем соглашения, то армия в стране просто будет не нужна. – говорю, смотря ему прямо в глаза. Не собираюсь плясать под его дудку, не на ту напал.
Злобно смотрит на меня, отвечаю ему тем же. Какой же неприятный тип.
– Канцлер? – спрашивает Саймон после нескольких минут молчания. – Каково ваше решение?
– Я думаю, – она постукивает по подбородку ногтем с идеальным маникюром, а потом внезапно заявляет. – Казнить вас всех за измену!
С этими словами по поверхности земли на той половине пустыря, к которой Канцлер стоит спиной, проходит странная рябь. С земли поднимаются десятки Жнецов, которые сбрасывают со спины маскировку. Ну и где, спрашивается, все это время была наша разведка? Жнецы постепенно берут нас в кольцо.
– Власть на блюдечке. – презрительно говорю Сорренсу, а затем резко бросаюсь вперед и хватаю Канцлера за горло. Мои прикосновения не то что не убивают ее, они даже не приносят ей боли, а ведь я сняла браслет. Наверняка, ученые придумали какую-то новую дрянь против силы Жнецов. Но для меня это не имеет особого значения. Остальные стоят на своих местах, напряженно глядя на нас. Жнецы не приближаются. Сорренс выглядит обескураженным. Либо он ничего не знал, либо хороший актер, третьего не дано.
– Если хочешь жить, прикажи своим Жнецам убираться прочь. – с ледяным спокойствием требую я.
– Ты не сможешь убить меня еще несколько часов, но мне не понадобится столько времени. Вас перебьют раньше. – хрипит она, и я сильнее сжимаю пальцы на ее горле.
Не думала, что Республикой управляет такая дура.
– Не думаешь же ты, что меня что-то остановит? – поднимаю вверх левую руку так, чтобы она ее видела. На кончиках пальцев потрескивают электрические разряды. Немного практики, и теперь я могу концентрировать энергию не на двух руках, а на одной. – И это, не единственный мой козырь.
Впервые за все время в ее глазах мелькает страх, и я удовлетворенно ухмыляюсь.
– Отзывай. Своих. Жнецов. – раздельно требую, наклонившись к ее лицу.
Она скашивает взгляд влево, смотрит на Сайласа и хрипит:
– Сай-лас…
Этот ублюдок ухмыляется, смотрит на меня и качает головой, а потом произносит так громко, что его слышат все Жнецы в округе:
– Убейте всех оппозиционеров. Девчонку взять живой!
Ной бросается на Сайласа, Трент делает то же самое. Сорренс отступает вправо, а затем огибает нас и бежит в сторону оппозиции, в последний момент проскакивая мимо Жнецов Республики, которые постепенно приближаются к нам. Они не обращают на него внимания. У меня нет времени на разборки с Канцлером, к тому же, она уже приняла решение. В ее глазах написано отчаяние, ее только что предал человек, которого она сама назначила главным Жнецом.
– Кейн! – ору во всю мощь своих легких, в надежде, что подкрепление уже близко, а затем тихо говорю Канцлеру: – Прости.
Это звучит неискренне, потому что мне не жаль. Я могла бы убить ее на месте, послав разряд тока в мозг, или просто свернуть шею, но я не хочу этого делать. Размахиваюсь и сильно бью кулаком прямо в ее красивое, но такое холодное лицо, пусть Сорренс потом сам с ней разбирается, конечно, если выберется отсюда живым. Женщина мгновенно теряет сознание, отпускаю ее шею, она валится на землю и остается лежать неподвижно. Быстро оглядываюсь по сторонам. Хаос. По-другому творящееся вокруг назвать невозможно. Жнецы Республики схлестнулись с Жнецами оппозиции. Это похоже на массовую драку, которая происходит буквально везде. Раздаются редкие выстрелы. Черт возьми, ничего хорошего это не предвещает. Но то, что наши люди все прибывают из-за крайних домов, мимо которых мы проходили с Кейном и Ноем позавчера, дает надежду на успех. Ищу глазами Ноя. Сайлас легко справился с ним и Саймоном, отбросил первого в сторону и сейчас, наступив на грудь, нависает над вторым. Ной поднимается на ноги и снова бросается на противника. Больше не успеваю ничего увидеть, кто-то сбивает меня с ног и заваливает на землю. Чувствую, как к виску приставили холодное дуло пистолета.
– Пойдешь со мной, иначе пристрелю. – говорит мужчина.
Ага, разбежалась. Вряд ли он меня пристрелит, Сайласу я нужна живой. Но я обещала Ною не рисковать своей жизнью. И готовлюсь снова нарушить обещание. Думаю, в данной ситуации это простительно, ведь опасность сейчас буквально на каждом шагу.
– Нет. – говорю Жнецу, который удивленно пялится на меня и сильнее давит пистолетом мне на голову, но не стреляет. Так и знала.
Резким движением выбиваю пистолет из его хватки, от неожиданности мужчина жмет на курок, пуля, кажется, задевает мои волосы. Ах, ты… Кладу ладонь на его голову, пропуская высокий электрический заряд сквозь череп. Жнец валится на меня, но я спихиваю его тело вбок. Хватаю пистолет и поднимаюсь на ноги. Где Ной? В нескольких метрах вижу Саймона, кажется, он без сознания. Приглядевшись, понимаю, что нет. Мертв… Его убил Сайлас или кто-то другой, я не знаю. Мне все равно. Возможно, я должна грустить по этому поводу, но не чувствую ничего. Больше он не будет преследовать меня. Наверное, я просто бессердечная, но мне плевать. Сейчас для меня важен только один человек. Замечаю Сайласа, который сидит верхом на Ное и за