Прозвучал еще один выстрел, поднявший облако дыма Мэтью услышал, что Альбион издал сдавленный хрип, рука в перчатке тут же ухватилась за левый бок. Фрост лежал на земле, привалившись спиной к стене, глаза его налились кровью, но глаз его пистолета видел все отчетливо и был достаточно меток. Мэтью ударом ноги выбил пистолет из рук Фроста, отбросил его в сторону, хотя и понимал, что опоздал: теперь его можно было использовать только в качестве дубинки. Затем его оттолкнуло в сторону движение Альбиона — на удивление сильное — который направил свой меч прямо в голову Фросту. Лезвие пробило треуголку и через череп вошло прямо в мозг, серое вещество потекло через уши, как если бы ему на голову вылили чашу с заплесневелой овсянкой.
Альбион потянул меч, чтобы вытащить, но клинок засел глубоко, а силы мстителя в маске стремительно убывали. В тумане послышались голоса. Звук одного выстрела мог бы сойти за пьяный несчастный случай, а вот два уже явно наводили на мысль о перестрелке. Альбион отпустил свой меч. Позолоченная маска повернулась к Мэтью и всего на секунду остановила на нем свой взгляд, а затем Альбион качнулся и скользнул в туман, все еще придерживая свою рану.
Голоса приближались. Мэтью заметил, что фонарь Уиллоу раскололся на куски, но вот фонарь Фроста лежал на земле и был еще цел. Молодой человек поднял выживший источник света, поставил ногу на грязный череп Фроста и извлек меч. Затем обратился к Рори:
— Давай! — ему пришлось протянуть Кину руку, чтобы заставить его вернуться в реальность. — Следуй за мной! — выкрикнул Мэтью и помчался в том направлении, в котором скрылся Альбион. Он не оглядывался, чтобы удостовериться, идет за ним Рори или нет: времени было мало.
На земле мелькали кровавые следы. Примерно через полквартала кровавая дорожка подсказала, что Альбион пересек улицу. Мэтью проследил глазами, куда тянется след.
Недалеко впереди кровь уходила в дверной проем лавки кредитора.
Там, на земле, прислонившись спиной к стене и подтянув к себе колени, находился Альбион. Он дышал. Прерывисто и тяжело, но дышал. Маска криво съехала под капюшоном.
— Он тяжело ранен, — сказал Рори, стоящий за спиной Мэтью, и неожиданный возглас заставил молодого человека почти подпрыгнуть.
— Подержи это, — Мэтью отдал ему окровавленный меч, и это был редкий случай, когда клинок был взят с такой неохотой.
Мэтью опустился на колени. Он увидел, что глаза под съехавшей маской были закрыты. Рана кровоточила, кровь сильно лилась сквозь пальцы в перчатках.
Молодой человек протянул руку к подбородку этого человека, нашел край маски, сияющей золотой фабричной краской, и потянул за искусственную бороду.
Перед ним было лицо Альбиона.
Перед ним было лицо судьи Уильяма Атертона Арчера.
— Ты его знаешь? — спросил Рори, когда Мэтью ошеломленно ахнул.
— Да, — сумел ответить молодой человек, хотя все еще с трудом верил в реальность происходящего. Но вся эта кровь… пуля, похоже, задела какой-то важный орган. — Нужно отвести его к доктору, — качнул головой Мэтью. — Где-то… — он беспомощно посмотрел на Рори. — Где?
— Я не знаю, я не могу… погоди… погоди. Больница на Кейбл-Стрит! Это недалеко отсюда, в паре кварталов.
Веки Арчера задрожали и приподнялись. Раненый уставился на Мэтью, забрал маску из его рук и убрал в карман своего плаща.
— Мы собираемся отвести вас в больницу на Кейбл-Стрит, — сказал Мэтью. — Вы меня слышите?
Арчер постарался заговорить, но не смог. Он кивнул. Небольшая струйка крови потекла из угла его рта.
— Помоги мне поднять его на ноги, — сказал Мэтью. И пока Рори помогал ему поднять раненого Альбиона, Мэтью размышлял, надеясь, что им удастся донести этого человека до больницы до того, как жизнь покинет его, потому что тогда навсегда испарится и ответ на вопрос, почему уважаемый лондонский судья из Олд-Бейли превратился в почти маниакального мстителя в маске.
Они начали пробираться сквозь туман, пока духи Лондона несли свой дозор.
Глава двадцать пятая
Высокий, статный, но очень уставший дежурный хирург шел по коридору в сторону небольшой комнаты, освещенной фонарями, где сидели Мэтью и Рори на скамейке у высокого стола рядом со стойкой столом медсестры в приемном покое. На нем были белые чулки, коричневые брюки и пожелтевшая от времени рубашка, которая раньше была белой. Рукава были закатаны, руки только что вымыты от крови, хотя напоминанием о работе служили кровавые следы, оставшиеся под ногтями.
Не обратив внимания на женщину с пустым взглядом, чьего мужа принесли сюда вчера ночью с ножевым ранением в правое плечо, потому что этот человек был вне опасности, врач прошел дальше. Точно также он проигнорировал двоих одетых в рваное тряпье девиц, которые принесли сюда третью после того, как ее компаньон впал в «бархатное» безумие и напал на кирпичную стену, раскрошив кости обоих своих кулаков. Этот человек также выжил — кожаные ремни на кровати помогут ему быстрее прийти в чувства — и девица уже очнулась от обморока.
Хирург шел, скрипя половицами, что были перепачканы кровью бессчетного количество жертв насилия Уайтчепела. Он и три других врача, которые работали здесь, повидали все — от спиц, засевших в лице живых людей до жертв сожжения кислотой. Но никогда — никогда — они не ожидали увидеть то, что увидели здесь два часа назад, когда медсестра привезла человека с огнестрельным ранением и вызвала доктора, оторвав его от зашивания легкой ножевой раны.
— Джентльмены, — сказал он, останавливаясь перед Мэтью и Рори. — Я доктор Роберт Харди. А вы?
Они представились. Мэтью отметил, что Рори называет себя «мистер Рори Кин».
— Хорошо. А теперь расскажите мне, почему, во имя Господа, Уильям Атертон Арчер лежит с пулевым ранением и почти при смерти в этой больнице?
Это было изнурительное и отчаянное путешествие от места, где они нашли Альбиона до дверей Государственного Госпиталя на Кейбл-Стрит. Изнурительное, потому что ноги Альбиона отказали очень скоро после того, как ему помогли подняться, он потерял сознание, и пришлось нести его полный вес на своих плечах. Отчаянное, потому что, если бы Мэтью и Рори не поспешили, раненый точно бы умер. Мэтью сказал Рори выбросить меч, и тот послушался, бросив его в сточную канаву, которая встретилась им по дороге. Когда они доставили раненого в госпиталь, Мэтью увидел, что лицо судьи от потери крови стало бледным, как известь. Медсестры быстро погрузили Арчера на небольшую каталку на колесах, разорвали его рубашку, чтобы обеспечить доступ к ране и повезли его в операционную. Они работали молча и эффективно — не было времени задавать ненужные вопросы. Они понимали — ведь уже так много раз видели пулевые раны — что секунда или две промедления могут стоить человеку жизни. Но теперь нужно было выяснить, кто стрелял. Мэтью понял, что здесь тоже, наверняка было оружие — в конце концов, больница располагалась в опасном районе. Возможно, одно хранится за столом медсестры, и крепкие женщины знают, что их рука не дрогнет, если понадобится его использовать. Последствия этого были для них делом, которым они занимались денно, а в особенности, нощно.
— Говорите, — строго приказал доктор Харди.
Мэтью заговорил.
— Сэр, откуда вы знаете судью Арчера?
— Он здесь очень знаменит. Судья Арчер повлиял на то, что этой больнице начали платить пособия. Теперь, когда я вам ответил, задаю свой вопрос. Снова. Как так получилось, что его ранили? И что, во имя всего святого, он делал в Уайтчепеле в такой час?
Мэтью почувствовал, как маска Альбиона, которую он предусмотрительно перепрятал в карман своего плаща, начинает раскаляться. Он понимал, что все, что может быть сказано сейчас, приведет к печальным последствиям, поэтому, не получив предварительных правильных ответов от Арчера, самым мудрым ответом счел следующее:
— Вам лучше спросить об этом его самого, когда он очнется.
— Если он очнется, — поправил доктор. — Стоит ли мне послать за констеблем, чтобы он вытряс из вас информацию?
Рори хохотнул.
— Этого не будет, док! Вы можете найти чертову Королеву в Уайтчепеле раньше, чем встретите тут хоть одного констебля, и вы это прекрасно знаете.
Харди посмотрел на Рори испепеляющим взглядом, а затем — на его татуированную руку.
— Вы из Черноглазого Семейства, как я вижу. В этом есть своя ирония.
— Какая? — спросил Мэтью.
— Один из ваших послужил причиной гибели жены судьи Арчера. Вы, наверное, это знаете.
Все чувства Мэтью мгновенно обострились.
— Его жены? — он поймал себя на том, что голос у него предательски дрогнул, и постарался взять себя в руки. — Нет, я этого не знал. Как это случилось?
Харди несколько секунд изучал его взглядом. Затем кивнул:
— Вы не из Семейства. У вас есть метка, да, но… — он прищурился. — Вы говорите, ваше имя Мэтью Корбетт?
— Да.
— Я слышал это имя совсем недавно… где-то.
Плимутский Монстр атакует снова, беспокойно подумал Мэтью. Он понял, кто-то из медсестер, если не весь персонал этой больницы, мог видеть тот самый выпуск «Булавки». Но, несмотря на это, он решил позволить своему любопытству пробить себе путь вперед.
— Я бы хотел узнать, что произошло с женой судьи Арчера.
— Зачем? Что вам до этого?
— Док, — обратился Рори с едва ощутимым жаром в голосе. — Мы принесли этого человека сюда, так? Мы могли оставить его на улице истекать кровью. Вместо этого мы сидим здесь уже два часа и дожидаемся вестей о его состоянии. Разве не стоит с этим считаться?
— Это заставляет задуматься, зачем вам это, еще сильнее.
— Вы говорите, его женушку убил кто-то из Семейства? Так?
— Я не сказал «убил». Я сказал «послужил причиной смерти».
— Это не одно и то же?
Харди снова повернулся к Мэтью.
— Его жена — Хелен — принимала активное участие в становлении этой больницы. Она жертвовала своим временем и помогала при любой возможности, и не только нашей больнице. Однажды она прибыла в своем экипаже, чтобы привезти новых добровольцев для работы, и по дороге обрат