Олден сгрузил объёмистую сумку на пол и, узрев моё надругательство над своими методами лечения, гневно упёр руки в бока:
— Кто тебе позволил, а? Я же просил хоть одни сутки потерпеть!
— Не утомляй, радость моя! Верну назад, только дай отдышаться… Всё принёс?
— Всё, — буркнул рыжий маг. — И не смей отказываться от своих слов, как ты вечно любишь это делать!
— Не откажусь, не бойся.
В эту минуту и несколько сотен следующих я готов был пообещать всё, что угодно и кому угодно. Разве какие-то личные мелочи имеют значение, если на чашу весов брошена безопасность целого города? Моего города.
Вигер молча смотрел, как я переодеваюсь в доставленную Олли смену одежды — нечто среднее между костюмом портового рабочего и моряка, то бишь совершенно не поддающееся определению, туго заплетаю косу, смазываю её маслом, от которого волосы мигом становятся тёмными, и повязываю на голову выцветшую косынку. Ре-амитер не проронил ни слова, даже когда под широкой накидкой спряталась абордажная шпага, но, как только я сделал шаг к двери, преградил мне путь:
— Только через…
— Твой труп? Я расположен сегодня к душегубству, не сомневайся!
— Через пару слов, — поправил Виг, не удостоив вниманием шутку.
— Что ты хочешь услышать?
— К чему этот маскарад? И к чему было устраивать пьяную драку во дворце? Хотел попасть в тюрьму?
Мне некогда, так некогда, что могу свернуть горы, если они вздумают мне помешать… Горы, да. Но вот одного-единственного человека — нет. Ра-Кен заслуживает того, чтобы получить ответ. Что ж, потрачу немножко времени: обида Вига, тем более имеющего полное право быть в курсе, стоит половины моей жизни сегодняшней ночью.
— Именно. Кстати, я смотрелся достаточно выпивши?
Серые глаза хитро щурятся:
— Признаться, я думал, ты в самом деле того… Теперь вижу, что нет. Играл?
— Чуть-чуть. Но если убедил тебя, все прочие, должно быть, не испытывают ни малейшего сомнения.
— Согласен. Но какую цель ты преследовал?
— Мне нужна свобода, Виг.
Непонимающий взгляд:
— Свобода?
— Да, такая малость!
— И чтобы стать свободным, ты позволил заключить себя под стражу?
Теперь он ехидничает. Ох, не ко времени это, не ко времени!
— Что тебе поручил Каллас? Ну-ка, вспоминай!
Сталь глаз проясняется от внезапной догадки.
— Вспомнил? То-то! Опека и охрана сковывает меня сильнее цепей!
— Но если учесть, что ты остался сразу без двоих…
— Сейчас это неважно. Да и… Телохранители не помогут, Виг, поверь. Я обзавёлся врагом, от оружия которого нет защиты.
— Безумец?
— И ещё какой! Женщина, способная говорить с водой.
— Как ты?
— Как я.
Вигер куснул губу.
— Могу чем-то помочь?
— Только одним: не мешай. Разве что…
Внимательное и выжидательное:
— Да?
— Олли, конечно, договорился с Ежом, чей десяток сейчас на дежурстве, но будет надёжнее, если и ты внесёшь свой вклад в общее дело.
— Позаботиться о молчании?
Улыбаюсь:
— Экий ты понятливый… Всё, пора!
Охранник у двери выпустил нас по первому требованию. Собственно, мне почудилось, будто створка начала двигаться ещё до того, как Олден постучал костяшками пальцев по доскам.
Тюремный коридор заканчивался караульной, в которой у весело потрескивающего очага коротали время трое — коренастый крепыш, отзывающийся на кличку Ёж (которой его наградили не только за коротко стриженные и торчащие наподобие иголок лесного зверька волосы, а и за способность мгновенно «ощетиниваться» сталью), и двое из его десятка. Близко с этими парнями я знаком не был, а вот с командиром их встречался, когда помогал Городской страже в расследованиях.
Ёж, не отрывая взгляда от стаканчика, в котором сидевший напротив солдат перекатывал кости, буркнул в мою сторону:
— Договорено до конца вахты. Вы уж не опаздывайте, dan.
— Не опоздаю. Олли, уплати вперёд.
— Но, Рэйден…
Маг хотел было возразить, что доверять деньги игрокам ещё до завершения дела — смерти подобно, но я твёрдо опустил подбородок, а Вигер, которого от караульных скрывала моя спина, добавил:
— Уплати. Я сам прослежу, чтобы каждая монета была отработана.
Голос Ра-Кена был знаком охранникам тюрьмы едва ли не лучше, чем свой собственный, и Ёж поспешил вскочить на ноги, вытягиваясь струной:
— Dan ре-амитер, не извольте беспокоиться: мы…
— Вольно, — разрешил Виг небрежно-равнодушным тоном, которым обычно общался с подчинёнными, и тут же подмигнул: — Пожалуй, посижу тут с вами немного. Примете в игру?
— Только мы в долг не играем, — хитро осклабился Ёж.
— Я тоже, — не менее лукаво улыбнулся Ра-Кен, глядя на кучку монет, высыпанную Олденом на стол.
— Вижу, всем вам есть чем занять ночь? Тогда разрешите откланяться. Нет, Олли, ты тоже останешься здесь!
— Рэйден, это может быть…
— Опасно? Да. Поэтому сиди и не рыпайся. Я вернусь к рассвету. Если повезёт.
— А если…
Не знаю, кто из двоих, маг или ре-амитер это сказал, потому что слова прозвучали слишком тихо и за моей спиной. Но ответить следовало одним-единственным образом:
— Я вернусь. Безо всяких «если».
Шаг должен быть размеренным, таким же, как и дыхание, иначе устану раньше, чем доберусь до первой из намеченных целей. Можно было, конечно, попрыгать по городу «заячьими тропками»[18], но это означало бы сообщить всем магам в округе, что некто куда-то очень спешит, а так же, как и время, для меня жизненно важна секретность. Собственно, именно из-за неё, клятой, и пришлось разыгрывать дурацкое представление перед придворными. Надеюсь, королева недолго будет дуть на меня свои прекрасные губы… А впрочем, пусть дует: если не управлюсь до начала утренней вахты, можно будет уже никуда не торопиться.
А вот какие мысли одолевали и сейчас одолевают Наис, я бы не отказался узнать. Чтобы быть готовым. К чему? К крушению надежд. Она не могла распознать мою игру: слишком много сил и стараний было приложено, чтобы оставлять лазейку для воображения, слишком велик был риск оказаться раскрытым. Боюсь, вместе с затуманиванием башки Дагерта я «надышал» и на супругу. Хорошо, если так, тогда её вспышку можно отнести на мою попытку (удачную, надо признать) заговорить чужое сознание. Конечно, заговора было чуточку, парень взвился бы и без подхлёстывания со стороны, но лучше перебдеть, чем недобдеть. Возможно, я перебдел больше, чем рассчитывал. А, подумаю потом! Сейчас мне нужен свободный от посторонних размышлений ум…
Крыльцо одноэтажного домика под черепичной крышей, матово поблёскивающей в отсветах «ночников»[19], уже час как зажжённых на улице, хоть и не выглядело покосившимся, но на поверку оказалось скрипучим донельзя: ещё один способ обезопасить себя от неожиданного визита незваных гостей. Хорошо, что эта часть Ожерелья — улицы, обегающей по периметру весь порт, не слишком густо населена, иначе прахом бы пошли мои усилия оставаться незамеченным. Знал бы раньше, стучался бы в окно, а теперь не остаётся ничего иного, как взяться за дверной молоток и обозначить своё присутствие не только предательским скрипом, а и требовательным стуком.
— Что угодно? — спросили из дома.
— Побеседовать с daneke Тьюлис. О чёрной чайке.
Кодовое название неотложного дела государственной важности известно всем без исключения офицерам и Городской, и Морской, и Береговой стражи, и уж, разумеется, дама, присматривающая за таможенными складами, не могла остаться в неведении относительно пернатых и изменения их цвета в зависимости от серьёзности происходящего. Прошуршал засов, и дверь открылась, но в тёмных сенях невозможно было разглядеть ни зги, только расслышать дыхание.
— Рэйден Ра-Гро не причинит вам вреда, daneke, можете опустить оружие.
Ненавижу говорить о себе в третьем лице, но как ещё можно одновременно представиться и попросить женщину успокоиться?
— Сам dan Ра-Гро навестил скромную смотрительницу забытых вещей? Что ж, извольте пройти в дом: разговаривать на улице не с руки ни вам, ни мне.
Я принял любезное приглашение и под характерный деревянный стук, перемежающийся со звуком шагов, проследовал за хозяйкой в комнату, очевидно служившую гостевой.
— Присаживайтесь, покуда я согрею медовухи. Вы ведь не откажетесь выпить кружку-другую с одинокой женщиной?
Конечно, не откажусь. Потому что daneke Тьюлис на самом деле одинока. Некогда она была грозой морских разбойников и брала на абордаж вражеские суда наравне с мужчинами, но полоса неудач, завершившихся потерей ноги, развеяла вместе с утренним туманом все мечты на получение высокого чина, и блестящий офицер довольствовалась теперь службой в тылах Береговой стражи, чем, как можно догадаться, была крайне недовольна.
— Вот, берите.
Глиняные бока приятно грели пальцы, но я пригубил лишь из вежливости и сразу же поставил кружку обратно на стол.
— Что так? Не понравилось? Мёду мало?
— Благодарствую за угощение, daneke, но у меня есть к вам несколько вопросов, требующих скорейшего ответа. Простите, если моё нетерпение оскорбляет вас, но…
Тьюлис забавно повела из стороны в сторону острым носом и хмыкнула:
— Кому рассказать, что сам Рэйден Ра-Гро пришёл ко мне среди ночи, да ещё извинялся за нетерпение, завидовать ведь будут… Смертной завистью!
— Расскажите, — разрешил я. — Пусть завидуют. И присочинить можете всё, что душе угодно, не обижусь. Только помогите!
— За такое позволение костьми лягу! — пообещала таможенница и тут же прогнала с лица улыбку. — Так что вас привело?
Я выложил на стол веер:
— Вот это.
Тьюлис взяла смертоносную игрушку в руки, раскрыла, повертела, поцокала языком и положила обратно.