– Что такое тело письма? И «Ворд»…
Юля училась быстро, умела сосредоточиться, собраться. В какой-то момент она поняла, что ей нравится сам процесс обучения, потому что ошибки и осваивание чего-то нового отвлекают, голова постепенно прочищается, мысли становятся более светлыми.
Она с удовольствием наряжала высоченную пушистую елку, которая пахла на весь дом. Она с удовольствием печатала, промахивалась, искала буквы, показывала письма Оксане, переписывала, отправляла письма и забирала вещи из химчистки, делала Оксане маникюр и педикюр. К Новому году она закончила все дела, сходила к парикмахеру и купила себе черное платье со стразами для вечеринки.
Новогодний маникюр Оксаны оценили все подруги и потребовали телефон мастера. Поскольку это было прямо на вечеринке и Юля все слышала, Оксана призналась, что чудесный маникюр – дело рук ее новой помощницы.
– Ну, мы, конечно, не будем устраивать у тебя дома салон красоты, – сказала тощая молодая брюнетка с высокими скулами, как будто прямо из кабинета пластического хирурга.
Юля отметила, что из всех женщин на вечеринке Оксана выглядит наиболее естественной.
– Мы подумаем, как попасть к вам на маникюр! – засмеялась другая брюнетка в черном платье с золотым воротничком. – Я бы вас с радостью взяла в свой салон.
– Так-так-так! – весело закричала Оксана. – Руки прочь от моего мастера. Ишь ты! В салон захотела ее увести!
Юля пробыла на вечеринке не больше часа, потом ушла к себе и заснула, а гости бушевали до рассвета.
Год начался с новых поручений и заданий. Юля была немножко курьером, немножко поваром, немножко закупщиком продуктов и всякой всячины, немножко секретаршей и, конечно, маникюршей. Когда выяснилось, что она отлично умеет укладывать волосы, Оксана попросила делать и это. Юля сопровождала Оксану в поездках – каталась с ней несколько раз на «Сапсане» в Москву и один раз летала в Париж. Всюду и всегда Юля приходила на помощь. Иногда помощь требовалась ночью – сбегать в круглосуточную аптеку, ответить на письма, которые приходили сотнями. Юля успевала все, схватывала на лету, составляла списки дел, сортировала почту, готовила Оксане правильную еду и в поездках вовремя успевала подать овощной смузи, салат или ягоды, мыла пол лучше всех, работала с ногтями так, что завидовали светские львицы, – любимые подруги Оксаны даже иногда приходили в гости специально за маникюром и оставляли щедрые чаевые. Вскоре Оксана стала поручать Юле делать рекламные посты в своем «Инстаграме». За полгода Юля так научилась печатать и вести переписку, так погрузилась в работу, фактически отказавшись от выходных, что Оксана в три раза повысила ассистентке зарплату. Юля взялась за собственный имидж, полностью обновила гардероб, у нее появились любимые стилисты и марки, она стала откладывать деньги.
Париж в конце сентября оказался волшебным. Юля не думала, что город может быть таким шикарным и вместе с тем скромным, таким ажурным, серо-голубым, бело-черным, ярко-красным, с праздничными ресторанами и кафе, с величественными старинными замками, с галереями, бесчисленными музеями и магазинами, с головокружительной Эйфелевой башней. В опере Гарнье на «Травиате» Юля плакала; прогуливаясь по набережным, она от восторга не могла дышать; но во время любого светского или делового общения она сосредоточивалась, стояла рядом с Оксаной, конспектировала важную информацию, записывала имена, отмечала в блокноте детали, которые Оксана могла забыть.
– Смотри, как ты за девять месяцев встала на ноги. Я же говорила: все будет хорошо, – улыбнулась Оксана и поднесла к губам бокал безалкогольного шампанского.
Они с Юлей сидели в кафе напротив оперы и отдыхали после вечернего шопинга. На следующее утро они летели домой.
– Я встала на ноги благодаря тебе.
– Не только. Ты притягиваешь людей. Ты талантливая и сильная, только взгляни на себя: конфетка! – Оксана засмеялась.
– Ты могла взять любую девушку и обучить ее так же, как меня.
– У любой девушки нет твоих способностей и твоей доброты.
– И твоей доброты с твоими способностями тоже ни у кого нет.
Они чокнулись.
Время шло, и с каждым годом Юля становилась увереннее, красивее и незаменимее. Спустя четыре года в Питере Юля купила собственную маленькую квартирку и наконец переехала от Оксаны. Было ясно, что в качестве личного ассистента Юлин срок истекает, и внезапно Оксана решила открыть салон красоты и сделать Юлю арт-менеджером. Теперь Юля решала, кого нанимать на работу. Она лично провела не меньше сотни собеседований с мастерами маникюра, отобрала лучших, помогла Оксане с дизайном помещений. Подруги решили, что это будет лучший салон красоты в России. Оксана призвала на помощь приятельницу из клиники пластической хирургии, та порекомендовала косметологов.
Салон предоставлял все виды услуг: инъекции, массажи, обертывания, аппаратные процедуры, омолаживающие, антистрессовые. Вместе с Юлей Оксана нашла лучших стилистов и визажистов, лучших интерьерных дизайнеров, и уже спустя полтора года после открытия салон «Мисс Россия» стал приносить прибыль.
Юля хотела назвать место как-нибудь иначе, но Оксана зациклилась на том, что салон лучший в России, поэтому в названии должно быть слово «Россия».
– И вообще, в какой другой стране ты бы получила такие возможности? – радовалась Оксана.
– Не знаю, – поджимала губы Юля.
– Отвечаю: ни в какой!
Вскоре Оксана повысила Юлю до креативного директора, и Юля стала настоящей светской дамой. Она даже стала ходить на свидания. С последним партнером бурный роман перерос в нечто большее. Его звали Никита, и он владел огромным рекламным агентством. Познакомил муж Оксаны на вечеринке, и сразу Юля поняла, что это ее человек – надежный, спокойный, умный, немножко неухоженный, очень высокий, широкоплечий, полноватый, темноволосый, лохматый, не стильный, с трехдневной щетиной. На внешность Юля не обращала внимания. Впервые за много лет она чувствовала, что по-настоящему доверяет мужчине. Она переехала к нему – в большую квартиру напротив Новой Голландии, где, кстати, располагался салон. В квартире с Никитой жила его дочь Саша от первого брака, очаровательная девушка-подросток, открытая и очень приятная. Она совсем не мешала, в основном сидела в своей комнате или пропадала на занятиях в университете и у друзей. Ее мать жила в Москве, Никита вырастил дочку сам – Сашу воспитывали папа с бабушкой и няня.
Юля продолжала часто делать клиентам маникюр сама – просто так, для удовольствия. Она немного соскучилась по временам, когда именно сам процесс работы с ногтями был ее главной обязанностью, когда друг за другом сменялись клиенты и каждый представал со своими особенностями, заморочками, странностями, требованиями, недостатками и достоинствами.
– Что ты паришься? Ты директор! Лучше бы поухаживала уже за собственными руками! Они у тебя сухие, как наждак! – не понимала Оксана. – Делай маникюр только мне! – смеялась она, оставляя Юлю за маникюрным столом и убегая домой наводить красоту перед праздничным ужином.
– Мне это в радость. Я ведь не сижу тут с утра до вечера. Работаю тогда, когда хочу. Кстати, полностью аппаратный маникюр у меня так и не выходит, представляешь? Я так долго наблюдала за мастерами, а у самой все равно не получается. И двадцать пять курсов повышения квалификации ничего не дали. Кутикула все равно рваная какая-то… Не знаю, неаккуратно. На самом деле это мало кто умеет. Я смотрела, как делают наши девочки. Кто-то делает неплохо, но и не очень-то хорошо. И я не понимаю, какой в этом смысл? Уж если делать маникюр, он должен быть совершенным! А некоторые клиенты просят именно только аппаратный. Что за мода пошла? Думают, что аппаратный безопаснее. – Юля всплеснула руками.
– Да, это распространенная глупость. Фрезой можно еще хуже поранить. Не получается – плюнь.
– Не хочу. Я должна все уметь, иначе какой из меня начальник? И какой мастер? Буду тренироваться. Хотя, что бы там ни говорили, смешанный маникюр все равно самый лучший и самый чистый, я считаю. А насчет безопасности: ты представляешь, мне один мужик тут сказал, что делал маникюр в каком-то салоне на Фурштатской. И говорит, там все инструменты одноразовые! Вообще все! Я ему объясняю, что быть такого не может, наверное, просто из пакетика одноразового достают и распечатывают простерилизованные инструменты, а он мне говорит: нет, я видел собственными глазами, как их выбрасывают… Заинтриговал. Из чего, интересно, сделаны эти инструменты, если их выбрасывают? Из какого-то суперплотного пластика? Но это тогда должен быть супердорогой маникюр. А он сказал, цена обычная.
– Надо разузнать. – Оксана заинтересовалась. – Позвонишь в этот салон?
– Обязательно. Заодно спрошу, как они делают полностью аппаратный маникюр. – Юля засмеялась. – Ну правда, это проблема. У всех кутикула разная. Кто-то просто не выдерживает обрезной маникюр. Заусенцы, все такое…
– Да, не поспоришь. Кутикула у всех разная! Я тебе подарю майку с такой надписью!
Приближался Новый год – первый Новый год с Никитой и с Сашей, первый Новый год, когда Юля украшала не просто собственную елку, а собственную елку дома, рядом с человеком, которого любит. Она вспоминала, как украшала елку Оксаны, только переехав в Петербург, как мечтала и сама не верила в свои мечты. Год выдался отличный. В салоне дела шли прекрасно. С Никитой тоже. Женя должен был получить премию президента в области искусства, Оксана гордилась.
– Ты слышала эту кошмарную новость? – сказал Никита, войдя в квартиру и отряхнув пальто.
– Нет, а что случилось?
– В Галерее какой-то урод бросил взрывчатку прямо в толпу людей. Раненых навалом, несколько человек погибли на месте. – Никита снял пальто и зашел в гостиную. – Какая у нас красивая елка!
– Да. – Юля вздохнула. – Ужасная новость. Там мог оказаться любой из нас.
– Мужика схватили. И вместе с ним, кажется, повязали еще кого-то. – Никита сел на диван и вытер со лба пот, снял пиджак.