Оставшись одна, я в отупении уставилась на закрывшуюся дверь. Бойтесь своих желаний. Мне так хотелось избавиться от груза предназначения, что мечты начали осуществляться. Как же я подвела всех: свою семью, свой Дом, потому что София не сможет реализовать задуманное. Пусть бы статус и власть достались ей, Дому все равно это пойдет на пользу. Правда в результате мы бы получили немного двинутую Княгиню, но бывало и хуже. Но ведь не справится. Разорвет, дуру, на мелкие кусочки.
От мучительных размышлений меня отвлек шорох в замке. Дверь, скрипнув, стала открываться. Надеюсь, это не Софа так быстро вернулась, добить своими бесконечными наполеоновскими планами.
Еще секунда и очень захотелось выругаться матом, потому что все происходящее медленно, но верно превращалось в театр абсурда.
На пороге стоял Джонатан.
Одиннадцатая глава: Китайская ничья
Я рассматривал Принцессу, безвольной куклой, сидевшую на облезлом диване, и чувствовал, как меня накрывает волна неконтролируемой ярости. Она даже не дернулась в ответ на мое появление, значит, я был прав, этот мудак с ней что-то сотворил, именно поэтому он почти волоком вытащил девчонку из клуба. Таблетки? Укол? Что именно? И как же ее пресловутый ускоренный метаболизм? Ведь снотворное тогда не подействовало. Ничего не понимаю.
Я вошел в комнату и направился к Алисе, которая по-прежнему не шевелилась, лишь глазами следила за моими передвижениями. В доме изрядно воняло канализацией, тухлятиной, какой-то безысходной нищетой. Вот уроды, не могли выбрать место поприличнее. Как можно оставлять Принцессу в таком бомжатнике?
— Послушай, душа моя, все это чрезвычайно весело: ночные преследования, прятки в кустах и странная парочка твоих русских друзей, которые, как я понимаю, на самом деле нам совсем не друзья. Но скажи мне, какого черта здесь вообще происходит?
Девчонка продолжала молчать.
— Не хочешь со мной разговаривать? Я могу, значит, разворачиваться и уходить, оставив тебя тут одну?
Что-то в ней было не так… Может слишком каменное лицо? Все — таки уже достаточно хорошо знаю Алису, и это очень странно, что на нем нет вообще никаких эмоций, ни плохих, не хороших. Её глаза… Да, в них злость по отношению ко мне, но там, на более глубинных слоях, я точно вижу панику. И тут до меня дошло.
— Алиса, ты что, даже говорить не можешь?
Принцесса прожигала меня взглядом, то ли намекая на мое скудоумие, то ли просто от души желая сдохнуть.
— Серьезно? Охренеть. Вообще не можешь сказать ни слова? Хм… Ты знаешь, а в принципе, это не так уж плохо, потому что, боюсь, не будь ты обездвижена, мне кажется, вцепилась бы в мою симпатичную рожу. Слушай, Эдельман, если такое состояние не пройдет, я, пожалуй, женюсь на тебе, потому что сейчас передо мной идеальная женщина: красивая, покорная и молчаливая.
Продолжая глумиться и вести себя как обычно, а именно, как мудак, я скрывал свое истинное состояние, чтоб она не поняла, что внутри меня накрывает страх. Что с ней, твою мать, такое?! Чем он ее накачал? Убью сучёныша. Потом. Когда решу насущную проблему с Принцессой. Только бы вытащить ее в данный момент из этой клоаки, только бы избавить от этого ужасного состояния. Спокойно, Джонни, девочка не должна догадаться, как сильно ты боишься за нее, потому что обоюдной паникой дело не исправишь.
— Ну что, милая, начнем готовиться к будущей семейной жизни. Так и быть побалую тебя немного, поношу на ручках. — Продолжая ёрничать, я поднял легкую, как пушинка, Алису и понес к выходу.
Судя по бледным напряженным губам, она пыталась что-то мне сказать, скорее даже предупредить.
— Не переживая, твой бывший с новой пассией укатили в ночь. Это точно. Я немного проехал за ними, чтоб проверить, наверняка ли свалила эта сладкая парочка. Так что некоторое время у нас есть.
Открыв дверь ногой, а с драгоценной ношей на руках это практически чудеса эквилибристики, я вышел на улицу, и, на всякий случай, оглядываясь по сторонам, направился к машине, которую предусмотрительно поставил за ближайшими кустами, тем самым убрав ее от лишних глаз, которые нам совсем не нужны. Мало ли какой залетный свидетель увидит все происходящее и запомнит, например, сначала Яса, а потом меня. Нет, нам это ни к чему, потому что очень скоро я найду блондинчика и ушатаю его к чертовой матери. Вмешается, типун мне на язык, полиция, а тут на ка тебе — свидетель. Мол, так и так, видел их обоих там-то и тогда-то. И все, хрен выкрутишься. А без свидетелей — совсем другой коленкор.
Я осторожно положил Принцессу на заднее сиденье, сунув ей под голову мою куртку, сам не знаю для каких целей валяющуюся в машине лет сто уже.
— Потерпи, милая. Понимаю, ты бы, наверное, хотела, чтоб я прилег рядом, но только не сейчас. Все нежности позже.
Выбранный мной тон очень помогал держать девчонку в тонусе. Паника в синих глазах сменилась яростью. Очень хорошо. Так мы сможем продержаться.
Решив везти Алису к себе домой, потому что вокруг меня не крутятся всякие маньяки, я завел машину и тронулся с места, увеличивая скорость. Дорога давала мне возможность проанализировать все произошедшее.
Когда девчонка выскочила из комнаты в клубе, я сразу же слез с Оливии, натянул штаны и сел, опустив голову на скрещенные руки. Все получилось. Принцессу ударило так, что дыхание перехватило. Я точно видел это в ее широко распахнутых глазах. Но почему же мне так стало хреново? Почему вдруг заболело не только нее, но и у меня?
Олли тоже привела себя в порядок и села рядом, положив руку мне на плечо.
— Ну что. Джонни, доволен?
Я молчал, не поднимая головы.
— Дурак ты, друг мой, причем редкий. По-моему, все настолько очевидно, а ты из-за упрямой натуры не видишь дальше собственного носа.
— Ты о чем?
— О чем? О том, что наш Красавчик впервые по-настоящему влюбился.
Я, обалдев, уставился на рыжую, которая выдала нечто очень странное.
— Ты чего плетешь, Олли?
— Эх, мужики, мужики.
Она встала и пошла к выходу, но в последнюю минуту, передумав, вернулась обратно.
— Слушай, ты мой друг, я не могу просто так сейчас уйти, когда ты собственноручно все крушишь и ломаешь. Ты влюблен. Это очевидно еще с той поездки в Швейцарию. Я знаю тебя очень давно. Вы с ней, будто две спутника, не способных сойти с общей орбиты: крутитесь вокруг друг друга не в силах разойтись дальше зоны видимости. Вокруг вас образуется электрическое поле, и летят искры. Я вижу, как ты смотришь на эту девочку. Все твои игрища, попытки задеть, потрепать нервы — защитная реакция организма, имеющего четкую установку, никого не пускать внутрь, к тому Джонни, которым ты когда-то был. Ты любишь Алису, но жутко опасаешься этого чувства, чтоб не испытать потом снова боль от потери, поэтому издеваешься и над ней, и над собой, не оставляя вам ни малейшего шанса. Ну, признай очевидное. Тебе сейчас хреново, больно и горько. Правильно? Знаешь, почему? Потому что все эти чувства в данный момент испытывает твоя женщина, тем более, что причина — ты.
— Тогда почему ты согласилась на этот спектакль? — хрипло спросил я подругу.
— Потому что Джонатан Уилсон — упрямый осел и не стал бы меня слушать просто так. Потому что тебе нужно было самому во всем этом убедиться, самому все это пережить, иначе ты бы мне не поверил.
Оливия, как ребенка, погладила меня по голове.
— А теперь не тупи. Догони девочку и все ей расскажи. Не надо бояться. Лучше попробовать и умереть, чем умереть, не попробовав.
Я послушался совета подруги, и что мы имеем в результате? Вместо того, чтоб объясниться с Алисой, раскаявшись, поплакавши и слившись в счастливых объятиях, мне пришлось тайком пробираться за Ясом, утащившим Принцессу из клуба в невменяемом состоянии, чтоб найти ее в старом бомжатнике под воздействием хрен его знает какой дряни. Я такую реакцию тела вообще впервые вижу. Это еще хорошо, что мое появление случилось вовремя, и я видел, как блондин уводит девчонку. А если бы я вышел на несколько минут позже? Если бы я не застукал Яса и не знал, что она с ним? Господи, мне от этой мысли становится жутко. Неизвестно еще, какие цели преследует эта парочка и что они хотели сделать с моей Принцессой.
Подъехав к дому, я понес Алису внутрь, в свою спальню. Ситуация конечно не ахти как располагающая к романтике, но как же приятно носить эту девочку на руках.
Очень осторожно я положил её на постель, слегка приподняв голову. Она очевидно нервничала и что-то пыталась мне сказать, но ни черта не получалась, отчего Принцесса жутко злилась.
— Так, спокойно. — я сел на край кровати, внимательно глядя ей в глаза. — сейчас я буду задавать вопросы, а ты отвечай с помощью век. Если «да», моргаешь один раз. Если «нет» — два раза. Поняла?
Алиса послушно хлопнула ресницами.
— Умница. Тебя чем-то опоили?
Один раз.
— Твою мать… Ты же, говорила, что у тебя генетическое отклонение и ускоренный метаболизм? Что на твой организм не действуют никакие препараты?
Она демонстративно подняла глаза вверх, намекая, что я придурок.
— Ой, прости. Только «да» или «нет». Все, исправлюсь. Эта парочка хотела причинить тебе вред?
Девчонка моргнула трижды.
— В смысле? А! Понял. И да, и нет. Ладно. Я могу каким-нибудь образом изменить твое состояние?
Снова один взмах ресниц.
— Хорошо. Что-то нужно выпить?
«Нет»
— Съесть?
«Нет»
— Да что ж ты будешь делать! Промыть желудок?
«Нет»
— Алиса, я не знаю других вариантов!
Она повела глазами в сторону окна.
— Что? На улице? Там бассейн, ты же помнишь.
Облегченное «да».
— Не понял… Хочешь, чтоб я бросил тебя в бассейн?
Снова «да».
— С ума сошла?! В таком состоянии ты сразу же пойдешь ко дну! Там глубоко, ты утонешь! Блин, да ты сейчас даже в луже захлебнешься!
«Нет»
— Это бред!!! Понимаешь? Бред! Бросить обездвиженного человека в бассейн, равносильно убийству. Я не могу собственноручно дать тебе нахлебаться воды до смерти.